Идущие по следам войны
Олег Кандыба и Украинский научный институт в Америке.
Летом 1938 года, закончив работу в Европе в полевой экспедиции Американской школы доисторических исследований (АШДИ), в которой Кандыба ежегодно проводил занятия по основам проведения раскопок для американских студентов, он, в составе делегации членов ОУН, отправляется в США. Мнения историков, чем он занимался за океаном, расходятся. Некоторые даже утверждают, что он преподавал в Гарвардском университете. Никаких документальных подтверждений тому, разумеется, нет и быть не может. Причин тому много, назовем, по крайней мере, три. Для того чтобы получить возможность читать лекции в этом престижном университете соискателю надо:
- Иметь полный курс лекций по тематике, которая вписывается в учебные планы Гарварда;
- Иметь заслуживающие внимания рекомендации от уважаемых учебных заведений;
- Иметь высокую научную квалификацию и ученую степень.
Ничего этого у Кандыбы не было, как не было иллюзий относительно истинной цели поездки. Не должно их быть и у историков. Состав делегации дает все основания для однозначности выводов. В США отправились видные деятели ОУН: петлюровский генерал Виктор Курманович, секретарь провода организации Ярослав Барановский, полковник Роман Сушко и проводник культурной референтуры Олег Ольжич.
Виктор Курманович, один из руководителей военной референтуры, и ранее бывал в Америке, где его деятельностью было создание агентурной сети из украинцев для шпионажа в пользу Германии. О том, что Курманович пользовался полным доверием Абвера, говорит тот факт, что именно на его квартире в начале 1938 года состоялась важная встреча Коновальца с полковником Эрвином Штольце, где последний передал указание шефа Абвера Канариса о переориентации деятельности агентов ОУН на непосредственную работу против СССР. Согласитесь, не у каждого на квартире назначает конспиративные встречи личный посланец шефа разведки Германии со столь важным приказом.
Ярослав Барановский, краевой проводник, приближенный Коновальца, с лета 1923 года ставший сотрудником немецкой разведки, о чём он лично дал Коновальцу расписку. В ОУН он отвечал за переброску шпионов на территорию Украины. Это на его квартире в 1933-1934 гг. в сотрудничестве со спецслужбою Чехословакии чешское МВД изъяло часть «архива Сеника», который состоял из полутысячи оригиналов и свыше 2000 копий документов ОУН. Все эти документы впоследствии были переданы польской контрразведке. В результате на скамье Варшавского процесса 1935 года над членами ОУН оказалось все руководители Краевой экзекутивы (КЕ) ОУН во главе с С.Бендерой и Н.Лебедем. Только заступничество митрополита Греко-католической церкви Андрея Шептицкого спасло руководителей КЕ ОУН от смертной казни.
Роман Сушко, сослуживец Коновальца по корпусу осадных стрельцов, начальник разведки УВО, был ответственный за заброску агентов на территорию СССР через литовскую и финскую границы. В следующем, 1939 году, он стал офицером немецкой части, так называемого «Украинского легиона», он же спецподразделение «Бергбауэрхальфе», который воевал в Польше. Сформированный Абвером курень (батальон) под командованием Р.Сушко в составе 14-й немецкой армии Группы армий «Юг» развернул шпионско - диверсионную деятельность и дошел до г. Стрый Львовской области. После создания Провода ОУН полковник Р.Сушко возглавил разведывательный отдел Военного штаба.
В этой компании шпионов Ольжич не был чужаком. Как и все остальные, он ехал в США с конкретной целью - развивать агентурную сеть на основе украинских организаций во всех штатах США. Создавать её во всех 48 штатах начал ещё Сеник-Грибивский осенью 1933 года. Летом 1938 года Емельян Сеник также находился в Штатах, где продолжал начатое, а квартет заместителей Коновальца ехал к нему на помощь. Но весёлый квартет вызвал подозрения у иммиграционной службы и их задержали «для проверки идентичности и выяснения цели приезда». Как видим, подозрения американцев были вполне обоснованы.
Однако, после пояснений, данных членами Организации государственного возрождения Украины (ОГВУ), Кандыбу отпустили, и он въехал на территорию США. Никаким приглашением от Гарвардского университета при этом он не размахивал, и от университета его никто вызволять не приехал. Чем же доктор занимался в Америке? Конечно, не ловлей бабочек, не археологическим исследованием культуры чероки, и не чтением лекций в Гарварде, как уверяют нас некоторые историки. Кандыба много путешествует по стране и проводит встречи с активом украинских организаций. Этих организаций было ровно две: ОГВУ и «Молоді українські націоналісти». Историки полагают, что главной целью его поездки становиться организация Украинского научного института в Америке (УНИА). Необходимость создания такого института они объясняют почему-то по-разному. Обычно приводят следующие причины:
- По мнению О. Кандыбы, институт должен был стать базой для свободного развития украинской науки подальше от Европы, где назревала война;
- Чтобы эвакуировать в Америку ученых из Праги, Львова и других мест, которые могли стать зоной боевых действий;
- Деятельность УСУ в Праге или НТШ в Львове могла обернуться для их сотрудников нацистскими или советскими концлагерями;
- Возникновение УНИА должно было послужить политической демонстрацией легитимности некоего образования под названием «незалежна Україна», проект создания которой на территории Чехословакии обсуждался в правительственных кабинетах нацистской Германии.
Примечательно, что все эти причины приводятся в одном источнике и на одной странице [1].
В тот год Ольжич пребывал в Америке около двух месяцев, непрерывно разъезжая по стране. У него не было даже физической возможности для проведения каких-либо систематических занятий. Вероятно, сам Кандыба сильно удивился бы, узнав, что ему приписывают подобную просветительскую деятельность. Очень уж хочется некоторым биографам представить Олега Кандыбу ученым мирового уровня.
Единственным свидетельством посещения Кандыбой территории Гарвардского университета является его визитная карточка с наименованием музея Пибоди при этом университете с пражским адресом Археологического института специалиста по европейской археологии (так титуловали доктора Кандыбу в Америке) [2]. Вероятно, Кандыба занимался какими-то исследованиями в этом музее, а визитка помогала найти там специалиста со сложной славянской фамилией. Пражский адрес указывает, что пребывание в музее было весьма кратким и эпизодичным, а потому все вопросы следовало направлять в Европу. Впрочем, адрес Пражского института археологии на визитке не более чем фикция: к 1938 году Кандыба утратил всякую связь с этим уважаемым заведением и, если кому-то вздумалось туда написать, письмо вернулось бы адресату.
Со стороны Америки учредителем института должна была выступать ОГВУ в лице её председателя, профессора университета в Миннеаполисе О. Неприцкого - Грановского, со стороны Европы - ОУН в лице проводника КР, безработного доктора философии, бывшего младшего сотрудника института археологии в Праге, О. Кандыбы. Тогда же, в сентябре 1938 года, был создан Инициативный комитет, но дело сразу застопорилось. Споры возникли о месте расположения института. Профессор настаивал, чтобы институт располагался в Миннеаполисе, что было естественно и удобно для работы. Бывший младший научный сотрудник настаивал, чтобы институт размещался в Нью-Йорке, руководствуясь своими соображениями. Каковы могли быть эти соображения? Если создавать научно - учебное заведение с теми целями, которые декларировались, то размещение его по месту жизни и работы американских соучредителей единственно необходимо. Если же создавать заведение как прикрытие какой-то другой деятельности, например, разведывательной, то Нью-Йорк предпочтительней провинциального Миннеаполиса, в котором появление множества непонятных личностей с неясными целями немедленно вызовет интерес ФБР. Для ведения разведывательной деятельности необходимо было разместить институт именно в Нью-Йорке, но этого никак не мог понять наивный профессор, искренне верящий, что институт должен стать базой развития украинской науки в Америке. Но у Кандыбы было другое задание. Вот почему создание института зашло в тупик. Кроме того, Кандыба так спешил в круиз по Америке, что не удосужился приехать туда с проектами учредительных документов. Имея под началом десятки сотрудников культурной референтуры, он не нашел ни времени, ни исполнителей для подготовки этих проектов. Даже вынужденное безделье на протяжении двух недель посреди океана не подвигли его на какие-то черновые наброски. Если уж так не хотелось напрягаться, то можно было у папы выпросить старую копию устава УСУ и потом смело предаваться безделью. Но Кандыба, по своему обыкновению, отнесся к порученному делу с полной безалаберностью. Потому и прибыл в Америку с горячим желанием поскорее что-то там организовать, но даже без мятой бумажки в кармане. Видимо, генерал и бравый полковник так увлекли Кандыбу рассказами о том, как они служили разным правительствам УНР, что весь долгий путь до Нью-Йорка он просидел с раскрытым ртом, хлопая ушами, а может, пил вино и в карты играл.
Профессор Неприцкий - Грановский, увидев, с кем имеет дело, настаивал на серьезной и основательной проработке документов. Это не было его прихотью - американские службы, ответственные за рассмотрение уставных документов и их регистрацию, не приняли бы наспех составленные бумаги. Но ничего этого Кандыба понимать не желал. Уехав в Нью-Йорк, младший научный сотрудник стал бомбардировать Миннеаполис запросами о ходе дел по организации института, полагая, будто пред ним все должны быть в ответе. В Нью-Йорке самому работать над документами оказалось недосуг: Ольжич организовывал марш молодежи в День героев, балаболил на встречах и митингах. Осень прошла в бесплодной переписке. Но проект устава не появился, ни в 1938, ни в 1939 году и вообще никогда. Затея создания института тихо угасла. Но Ольжич действовал так, как будто институт уже был создан. Под эгидой несуществующего института был запланирован сборник работ, для написания статей искались ученые. Предполагалось издание сборника в Америке. Финансировать эту аферу согласилась ОГВУ. В декабре 1938 года пражским ученым украинского происхождения были разосланы приглашения на участие в этом сборнике. Поскольку никому из ученых не помешала бы публикация за границей, то желающие нашлись. На то и был расчет Ольжича. Работа закипела.
К концу 1938 года 13 авторов прислали свои статьи. Спектр тематики их был широким - от истории и археологии до физики и химии. Дал свою статью и О. Кандыба. Но, несмотря на оперативность ученых, сборник вышел из печати лишь осенью 1939 года. На титуле стояло «Работы Украинского института в Америке». Местом издания кроме Праги был указан Сент-Пол (штат Миннесота). Разумеется, это был обман. Сборник никогда не издавался за океаном, и о том, что в Америке появился новый институт, никто там так и не узнал. Сент-Пол вместо Миннеаполиса появился на обложке, видимо, потому, что Неприцкий - Грановский не желал, чтобы этот сборник хоть как-то был связан с ним. Ничего общего с аферистом из Праги профессор иметь не хотел. Были подобраны статьи и для второго сборника, который так и не вышел из печати. Неизвестно даже, рассчитались ли с авторами. Тем эпопея с созданием института и завершилась.
Для чего это было затеяно? Выходу сборника в оккупированной Праге препятствий никто не чинил и ученых в концлагеря не сажал. Учебные заведения продолжали работу. Например, УСУ продолжал свою деятельность, принимая на работу обанкротившихся украинских деятелей и политиков. Тот же А. Волошин, сбежавший в марте 1939 года из Закарпатья, отсидевшись в Вене, читал в университете лекции вплоть до своего ареста СМЕРШ в мае 1945 года. Львов в 1941 и в 1944, Прага в 1945 году стали ареной боев, но никого не беспокоила судьбы ученых-украинцев. Каждый спасался, как мог. Бежавшие на запад сотрудники УСУ обосновались в Мюнхене. Сведения об этом университете исчезают с 2008 года. Существует ли он сейчас - неизвестно. Проект «незалежна Україна» в Закарпатье потерпел крах ещё в марте 1939 года, когда Ольжич всё ещё слал свои письма в Америку, требуя докладов о ходе создания УНИА. Так что ни одна из причин создания, выдвигаемая историками не подходит. Остается лишь одна версия - УНИА должен был стать одним из центров разведывательной деятельности Абвера в Америке. И это задание Ольжич бездарно провалил.
Надо заметить, что Ольжичу крупно повезло. Едва он уехал из США, как там разразился шпионско-уголовный скандал, непосредственно связанный с членами ОГВУ, основанной одним из главарей ОУН Сеником Грибивским. В ноябре 1938 года по обвинению в убийствах были арестованы полицией Нью-Йорка члены этой организации, длительное время проживающие в США украинцы Дмитрий Гула, Иосиф Сакода, Василий Декниса и Дмитрий Варга. Дмитрием Гулой с сообщниками было организовано страховое агентство. Застрахованного на большую сумму клиента затем убивали и получали его страховку. Попутно, чтобы не терять времени зря, они же занимались похищением людей. От родственников требовали выкуп, а после его получения, похищенных убивали. В случае отказа, их тоже убивали. Так, были похищены и убиты Норманн Миллер, Артур Фрид, другие американские граждане. Но и этим дело не ограничивалось. Организация также занималась сбором денежных средств среди эмигрантов-украинцев: их попросту обкладывали данью. Как впоследствии выяснилось, только часть средств сдавалось в кассу ОУН и доходило в Европу. Большая часть средств попросту разворовывалась.
К делу подключилось ФБР. В ходе следствия оказалось, что налетчики - многостаночники не только грабили и убивали, похищали и вымогали. Вскрылось, что они и другие члены ОУН занимались шпионажем в пользу Германии. Арестовали одного американского украинца - капитана вооруженных сил США. Он был уличен в шпионаже в пользу фашистской Германии. Секретную информацию он передавал Сенику-Грибивскому, который действовал от имени и по поручению Провода ОУН. Сенику-Грибивскому удалось избежать ареста - он спешно покинул США.
[1] Там же, с.153.
[2] М. Ю. Відейко, С. І. Кот, К., Наш час, Наукова спадщина Олега Ольжича, 2008, с. 152.