Нарратив: новый политический капкан
Отталкиваясь от предыдущих постов, продолжим изучать влияние знаков и символов на обыденное сознание.
Воздействие словом, демагогией и идеологией все еще имеет силу подчинять умы. Конечно, не нас - других людей, которые особенно и не интересуются такими вопросами. Тем не менее усилия политпиарщиков все чаще оказываются в лучшем случае работающими только наполовину, особенно в «развитых» западных странах. Сильные слоганы, реклама действовали в период массового индустриального общества. Атомизированное же общество пафосными призывами уже не свяжешь; к тому же люди накопили опыт, у них уже против наивной пропаганды иммунитет.
Для пиарщиков это стало поводом пораскинуть мозгами в поисках новых эффективных средств воздействия. Технологически изощренные варианты - это явно перебор. Все намного проще и скрыто в области философии «любимого» нами постмодерна.
Речь идет о таком оружии как использование нарративов в политике. Ничего в этом слове страшного нет. Нарратив - это текст, описывающий некую последовательность событий. Проще говоря, нарратив - это история, рассказ, повествование.
Д. Бойл называет нарратив marketing buzzword’ом. Он-то как раз и противопоставляет его слогану. Прием этот новый, поэтому на него все еще клюют в отличие от более грубых средств (демократия вообще способствует эвфемизмизации, приукрашиванию всего на первый взгляд антигуманного в этом мире).
Итак, почему истории работают лучше рекламы? Истории лучше объясняют. Реклама, слоганы - они только сообщают. В нарративах же все логично, причинно обусловлено и поэтому доступно пониманию. Конечно, не были бы они понятны, если б в значительной степени не упрощали реальность и не искажали ее. Разбавить наше рассуждение можно живописным иракским примером (что бы мы делали, если б Ирак не состоялся?), когда необходимость войны объяснялась придуманной официальным Вашингтоном историей, составленной из разрозненных фактов и в какой-то степени правдоподобных домыслов (предположений, версий). Циркулируя в американском обществе после 11 сентября, нарратив настраивал массы на легитимирующий военные действия лад: «США стали объектом атаки врагов свободы. Силы зла должны быть разгромлены на своей территории».
Но основное применение нарратив находит в избирательной сфере. Теперь все решают уже конечно не программы, не харизматичность лидеров, не его красноречие, а наличие понятой всем истории, в которую укомплектованы его основные взгляды. Президентская гонка 2008 г. в США выражает идею о том, что современная политическая борьба - это борьба историй, непременно связанных с одной из ключевых проблем нации, и герой которых - и есть кандидат: «Мак-Кейн и сага о благородном воине, Эдвардс и борьба с бедностью, Ромни и права религиозных меньшинств, Джулиани и 11 сентября, Хиллари Клинтон и история американской женщины, Обама и повесть о двух расах». *
* Насчет последнего: сама внешность Обамы рассказывает за него историю. То есть ему можно было вообще молчать.
Вообще все успешные политики - гении нарратива. В качестве примера вспомним Маргерет Тэтчер.
С помощью нарратива политик излагает свою биографию и показывает, что имеет за спиной такой же опыт, что и большинство, и при этом этапы его биографии представляют собой ступеньки, ведущие наверх - к рычагам власти. Ю. Лужков в своем интервью не без гордости вспоминал, как 6 лет проработал дворником, объясняя это тем, что «мы, как и все москвичи, жили бедно…»
Каждая партия нуждается в своем собственном нарративе, доходчиво объясняющем что в стране не так и почему именно эта партия способна решить проблемы.
Наличие повествования в нарративе не означает того, что это длинный текст, подробно разворачивающий какие-либо события. Нарратив много унаследовал от лозунга. Один исследователь точно заметил, что нарратив похож на анонс фильма в программе передач: «Простодушный трубач из Вермонта наследует состояние и вынужден бороться с корыстолюбивыми жуликами из городской администрации; Наивный молодой сенатор борется с политической коррупцией».
Признается, что демократическая партия США особенно нуждается в разработке собственной истории. По мнению исследователей их нарратив должен основываться на базовых американских историях: о «победоносной личности», о совместной работе на всеобщее благо, о США как «маяке добродетели», которому противостоят толпы варваров, о несовместимости интересов властной элиты и граждан.
Партии нашей страны имеют совершенно такие же проблемы; я бы даже сказал, что у нас они стоят острее. Что скрывать? Большинство россиян даже в общих чертах не знают программы наших партий, либо опираются на устарелые представления. Ясно, что мини-текст лозунгового типа, то есть нарратив, мог бы здесь сыграть ощутимую. Партия мигом бы обрела собственное лицо. Особенно это касается молодых партий, мнения о которых еще не успели окостенеть в массовом сознании. Что уж говорить тогда о партии власти, годами ломавшей голову над изобретением собственной идеологии, успев родить хиленький выкидыш в виде расплывчатого «российского консерватизма» (смысл которого «создаем новое и сохраняем лучшее» представляет собой элементарный принцип любого немаразматического полтиткурса)! Ей следовало бы все усилия сосредоточить на разработке нарратива, пока не поздно. Ведь гражданину, особенно подрастающему, естественно задаваться вопросом: а что это за партия? Откуда она пришла и чего она хочет? Короткая история могла бы разом покрыть все эти вопросы.
А если пришлось бы пояснить, то нарратив бы без проблем развернулся до подробного рассказа и конкретных положений, а пока он отдыхает, в концентрированном виде сосредоточенный в одном-двух предложениях.
Наш избиратель интуитивно чувствует различия между партиями. Да и сами партии чувствуют, за что держаться, правда, тоже интуитивно. Пока выработаны только нарративные облака. У «Справедливой России», например, приблизительно такое: «Справедливость сейчас! Мы устали видеть ваши разбитые мечты и их несбывшиеся обещания. Вам надо лишь проголосовать за нас - и вы увидите социализм, стоит нам только нажать на кнопку - и вас накроет облако социальной справедливости. Никакой революции, никакой мобилизации: логичное цивилизованное европейское социальное государство XXI века. Справедливость сейчас!» ЛДПР отличает следующее: «Мы знаем вашу боль. Мы знаем ваш гнев. Мы знаем ваши желания. Вольфович знает что делать: только власти у него нету». Коммунистам особо нечего объяснять: «Мы всегда знали куда идти» *
* Правда, современность продиктовала некоторые поправки, так что теперь КПРФ по сути, лишь социал-демократы.
Проработанный и логичный нарратив - это всегда эффективно и удобно. Профессионалы нашего века этим пользуются. Проблема, тем не менее, остается, и заключается в том, что факты не образуют нарратив, а подбираются под него. Говоря по-простому, это - ложь, а если не ложь, то совершенное притворство и искусственность. Но ничего не поделаешь. Остается просто иметь это в виду и всегда видеть мотивы и истоки поведения политиков. Нарратив вышибают нарративом, противоположным первому. Глядя на ≥ 2 полюса мнений, легче выявить истину.