Задело
Обижаться есть занятие бестолковое и энергозатратное. Это производить в душе камни и еще ими ворочать. Я научилась не обижаться. Просто делать выводы.
Но мотыльком пушистым не порхаю. Потому что есть такие вещи, которые не обижают. Они задевают, и очень сильно. Они рвут что-то внутри. Они делают невозможным продолжать быть как прежде.
При этом выглядят совершенно безобидно. И то, что они задели и толкнули на поступки, понимаешь не сразу. Совсем не сразу.
Кельн.
Олимпийские игры бизнеса, на который я тружусь.
Проходят раз в два года.
Быть там это смысл существования любой компании этого бизнеса. Моя специальность как раз на этот смысл и работает.
Я не люблю ничего, связанного с этими Олимпийскими играми. Подготовка начинается за несколько месяцев. Визы, билеты, гостиницы. Встречи. Чем ближе к поездке, тем больше приходится переделывать. Менять билеты и гостиницы, участников, переносить встречи. Первая встреча может начаться в семь утра. В гостиницу можем вернуться далеко за полночь. По выставочным павильонам ежедневно наматываются километры. С килограммами рекламной литературы в руках. Выглядеть надо по-деловому и радостно. Встречи проходят тяжело. Наша цель найти дешевле, их цель втюхать новое. Встречи обременены финансовой историей партнерских отношений. Иногда забываешь, на каком языке ты говоришь. Иногда встречаешь знакомого человека и не понимаешь, кто он. Если этот знакомый человек иностранец, он сразу представится еще раз, улыбнется. Он знает, что это такое, наши Олимпийские игры.
Две причины для радости от них. Классно зарисоваться заграничной командировкой. Воспользоваться случаем и заглянуть на пару дней к близко живущей однокласснице или поездом быстро в любимый Париж. Окунуться в язык. Если есть немного денег на поезд и отельчик.
А если нет, то даже радуешься, что в этом году мы не участники Олимпийских игр. А когда выясняется совершенно случайно, что все-таки участники, то радуешься, что руководство повесило вопросы виз на кого-то другого. И ты даже помогаешь кому-то другому. И ты даже помогаешь руководству, когда оно уже не стесняется говорить вслух при тебе «Кельн», составить план его, руководства, встреч. И уговариваешь недоумевающих партнеров все-таки сделать что-то там для нашей делегации, чего они делать не хотят, потому что Ты не участник делегации.
Потом радостно сдаешь руководству его, руководства, дела на Олимпийских играх. Радостно садишься в самолет и улетаешь в противоположную от Кельна сторону. На юг. На теплое синее море. И забываешь эти последние две недели до самолета.
А потом Олимпийские игры заканчиваются, и начинается новый рабочий цикл. Наш почтовый ящик, который я обязана просматривать даже у теплого синего моря, полон послеолимпийских посланий.
Спасибо за визит и за ваш интерес.
Наши новые предложения специально только для вас.
И новые письма старых партнеров, адресованные тебе.
И тогда понимаешь, КАК это задело.
Так сильно, что на другой континент отлетела.
Но мотыльком пушистым не порхаю. Потому что есть такие вещи, которые не обижают. Они задевают, и очень сильно. Они рвут что-то внутри. Они делают невозможным продолжать быть как прежде.
При этом выглядят совершенно безобидно. И то, что они задели и толкнули на поступки, понимаешь не сразу. Совсем не сразу.
Кельн.
Олимпийские игры бизнеса, на который я тружусь.
Проходят раз в два года.
Быть там это смысл существования любой компании этого бизнеса. Моя специальность как раз на этот смысл и работает.
Я не люблю ничего, связанного с этими Олимпийскими играми. Подготовка начинается за несколько месяцев. Визы, билеты, гостиницы. Встречи. Чем ближе к поездке, тем больше приходится переделывать. Менять билеты и гостиницы, участников, переносить встречи. Первая встреча может начаться в семь утра. В гостиницу можем вернуться далеко за полночь. По выставочным павильонам ежедневно наматываются километры. С килограммами рекламной литературы в руках. Выглядеть надо по-деловому и радостно. Встречи проходят тяжело. Наша цель найти дешевле, их цель втюхать новое. Встречи обременены финансовой историей партнерских отношений. Иногда забываешь, на каком языке ты говоришь. Иногда встречаешь знакомого человека и не понимаешь, кто он. Если этот знакомый человек иностранец, он сразу представится еще раз, улыбнется. Он знает, что это такое, наши Олимпийские игры.
Две причины для радости от них. Классно зарисоваться заграничной командировкой. Воспользоваться случаем и заглянуть на пару дней к близко живущей однокласснице или поездом быстро в любимый Париж. Окунуться в язык. Если есть немного денег на поезд и отельчик.
А если нет, то даже радуешься, что в этом году мы не участники Олимпийских игр. А когда выясняется совершенно случайно, что все-таки участники, то радуешься, что руководство повесило вопросы виз на кого-то другого. И ты даже помогаешь кому-то другому. И ты даже помогаешь руководству, когда оно уже не стесняется говорить вслух при тебе «Кельн», составить план его, руководства, встреч. И уговариваешь недоумевающих партнеров все-таки сделать что-то там для нашей делегации, чего они делать не хотят, потому что Ты не участник делегации.
Потом радостно сдаешь руководству его, руководства, дела на Олимпийских играх. Радостно садишься в самолет и улетаешь в противоположную от Кельна сторону. На юг. На теплое синее море. И забываешь эти последние две недели до самолета.
А потом Олимпийские игры заканчиваются, и начинается новый рабочий цикл. Наш почтовый ящик, который я обязана просматривать даже у теплого синего моря, полон послеолимпийских посланий.
Спасибо за визит и за ваш интерес.
Наши новые предложения специально только для вас.
И новые письма старых партнеров, адресованные тебе.
И тогда понимаешь, КАК это задело.
Так сильно, что на другой континент отлетела.