Новое средневековье в Москве 1930-х
К чему привела коллектвизация и раскрестьянивание? Одно из многих последствий - бегство и исход крестьян в город или на великие стройки. Т.е. люди отрывались от своей среды природной, а в городе не становились горожанами в полном смысле слова. Т.е. реально - шла большая архаизация и люмпенизация социума. И то, что сегодня наблюдаем - во многом имеет корни в тех социальных экспериментах.
Оригинал взят у hasid в Новое средневековье в Москве 1930-х
Бахтин в своём описании Средневековья во многом опирался на увиденное им в Москве в конце 1920-х - начале 1930-х, когда русские Средневековье в лице крестьян заполонило город. Харахордин обращает на это внимание:
"В этой Москве Бахтин видел, как его друзья-умники были смяты и раздавлены захлестнувшей Москву крестьянской массой. Только в 1929-1933 годах более 2 млн крестьян переехали жить в бараки вокруг новых промышленных предприятий Москвы, и сначала резко произошла не индустриализация (как мы привыкли думать), а рурализация, окрестьянивание Москвы.
Именно тогда по 200 семей спали в одном бараке, границей между нарами или кроватями служили даже не перегородки, а простыни, а совокупление происходило на слуху, если не на глазах у всех. Матерщина с её вниманием только к отдельным частям перемешанных тел (а не к целостному и независимому человеку) захлестнула повседневную речь. Разъятое тело взяло верх над чистым, опрятным вежливым телом человека Нового времени. На волну грязи, матерщины, на тела раздавленных и расстрелянных умников-друзей Бахтин смотрел с ужасом, но описать все это мог только аллегорически.
Бахтин писал о том, что вместо замкнутого тела современного человека, ограниченного кожей как границей, в средние века действует "разъятое тело": внимание обращено к отдельным частям тела и их комбинациям. В крестьянско-средневековой Москве 1930-40-х нет "личности Я", а есть набор тел. Бахтин скрылся после лагеря в ссылке в Саранске и там пересидел остаток периода репрессий до возвращения в Москву в 1960-е, которая к тому времени переварила свалившееся на неё Новое Средневековье".
Оригинал взят у hasid в Новое средневековье в Москве 1930-х
Бахтин в своём описании Средневековья во многом опирался на увиденное им в Москве в конце 1920-х - начале 1930-х, когда русские Средневековье в лице крестьян заполонило город. Харахордин обращает на это внимание:
"В этой Москве Бахтин видел, как его друзья-умники были смяты и раздавлены захлестнувшей Москву крестьянской массой. Только в 1929-1933 годах более 2 млн крестьян переехали жить в бараки вокруг новых промышленных предприятий Москвы, и сначала резко произошла не индустриализация (как мы привыкли думать), а рурализация, окрестьянивание Москвы.
Именно тогда по 200 семей спали в одном бараке, границей между нарами или кроватями служили даже не перегородки, а простыни, а совокупление происходило на слуху, если не на глазах у всех. Матерщина с её вниманием только к отдельным частям перемешанных тел (а не к целостному и независимому человеку) захлестнула повседневную речь. Разъятое тело взяло верх над чистым, опрятным вежливым телом человека Нового времени. На волну грязи, матерщины, на тела раздавленных и расстрелянных умников-друзей Бахтин смотрел с ужасом, но описать все это мог только аллегорически.
Бахтин писал о том, что вместо замкнутого тела современного человека, ограниченного кожей как границей, в средние века действует "разъятое тело": внимание обращено к отдельным частям тела и их комбинациям. В крестьянско-средневековой Москве 1930-40-х нет "личности Я", а есть набор тел. Бахтин скрылся после лагеря в ссылке в Саранске и там пересидел остаток периода репрессий до возвращения в Москву в 1960-е, которая к тому времени переварила свалившееся на неё Новое Средневековье".