"Краса и гордость революции"
Помнится, после премьеры «Адмирала» осенью 2008 г. в сети, на телевидении, да и в обыденной жизни (сам лично был свидетелем подобного спора) велась оживленная полемика - причем не столько по поводу художественных достоинств фильма, сколько относительно событий, показанных в нем.
Одни (в том числе и Ваш покорный слуга) картину хвалили, другие, напротив, критиковали. Сколько тогда было сказано нелицеприятного об А.В.Колчаке, о Белом движении! Тут тебе и гневные реплики апологетов советчины о «сибирском вешателе» и «наймите иностранных спецслужб»; и не менее гневные выкрики псевдо - монархистов и псевдо - «православных патриотов» об «адмирале-масоне», который «предал царя».
Список претензий к фильму со стороны «прогрессивной общественности» не исчерпывался этим. Кое-кому пришлось не по вкусу то, как показали в фильме революционных матросов. В частности, сильное возмущение вызвали показанные в фильме брутальные сцены расстрела офицеров в Кронштадте и утопления их в Севастополе.
В духе своего наставника и учителя С.П. Кара-Мурзы адепты учения о «красном проекте» заголосили о «социальном расизме», который имеет место быть в фильме, о том, что недопустимо изображать так матросов - а надо их понять, ведь это же «простой народ», и «не было им больше мочи терпеть гнет царизма» и «рукоприкладство офицерья». Ну а дальше, как водится, следовали рассуждения о том, как благодаря тому, что вовремя вырезали «эксплуататоров», были построены гиганты индустрии, одержана победа над Гитлером и осуществлен полет в космос.
Лично меня все эти рассуждения в очередной раз укрепили во мнении, что товарищи кнопкодавы в силу своего природного склада не способны усмотреть очевидные аналогии. Что, в сущности, представляли собой столь защищаемые апологетами «борцы за свободу»? Да примерно то же самое, что и современные «гопники», уличная шпана. Вред от их деятельности и в обычных условиях довольно высокий. Нетрудно представить себе, каков он будет, случись у них возможность развернуться в полную силу.
На мой взгляд, просто блестяще охарактеризовал природу большевиков и их «народной опоры» man with dogs. (Отмечу, что еще до появления собственного ЖЖ с интересом читал его посты, и все больше поражался, насколько совпадает его видение проблемы с моим, а также отдаю должное точности формулировок - это действительно не каждому дано). Позволю себе процитировать:
большевики - это чеченские террористы + рекетиры с паяльниками и люмпены с арматурой
«Давайте посмотрим на современные аналоги большевиков. Кто это? Чем вообще больше всего отличились большевики в русском обществе? Что они сделали такого, что до них никто не делал? Да они устроили массовый красный террор - с полутора миллионами жертв (см.). Я полагаю, что никто не ожидал в русском обществе такого ужаса - что убивать будут не "сатрапов", а ОБЫВАТЕЛЕЙ. Причём пачками и не зачто (заложничество). Я думаю, что именно эта неготовность встретить ТАКОГО врага стала для русского общества фатальной. Большевики за время с октябрьского переворота до январского (когда разогнали Учредительное собрание, на выборах в которое проиграли с/р-ам и меньшевикам - социалистам крестьянского и рабочего направлений) успели укрепиться во власти и потом их не удалось сковырнуть оттуда. Большевики уже в эти 2 месяца начали устраивать тайный пока террор (см.) - это к вопросу "кто первый начал". На их террор люди стали реагировать, что у большевиков вызвало истерическую реакцию - панику с бессмысленной жестокостью. За полгода с разгона в январе единственного (для большинства народа) на тот момент законного органа власти - Уч.собрания - большевики настроили против себя крестьян, которые стали поднимать восстания, рабочих, которые стали кое-где за советы без большевиков, а кое-где устраивать забастовки, политические партии, которым запретили всю деятельность, отдельных людей, которые жаждали отомстить за убитых родичей (один такой народный мститель и убил Урицкого). На сопротивление большевики стали применять силу. На силу следовал силовой же ответ и так к осени у большевиков началась форменная истерика, и они уже открыто призвали УБИВАТЬ. Брать заложников и убивать. Убивать по любой причине и без оной. Устроить геноцид русским вандейцам - казакам. Разжечь гражданскую войну в деревне. В дальнейшем бессмысленная жестокость и убийства были видовой особенностью большевизма. К людям они относились как к скоту, который если будет не слушаться - то и прибить его можно. Письмо Шолохова к Сталину показывает, что и в 1930е ничего в этом не изменилось (см. - о пытках в самом конце).
И так, мы имеем ТЕРРОРИСТОВ, которые в удачных для них обстоятельствах, пришли к власти, набрали в свои помощники - наёмников-инородцев (латышей, китайцев), бандитов и голыдьбу (главное - чтоб была ненависть к "старорежимникам"). Кто-то пытался остаться работать там же, где работал - и иногда это получалось, если таких сразу не выгоняли или даже не расстреливали. Но эти старые спецы были всё время под подозрением и потому ничего не определяли. И так - у нас есть кучка террористов с помошниками из бандюков и вооружённых люмпенов.
Представьте себе, что в 1990е в РФии к власти прорвались бы чеченские террористы, которые бы взяли в помощники рекетиров, пытавших утюгами и паяльниками своих жертв, вымогая бабки, и всяких ренегатов, психов и люмпенов - которым всё равно за кого, когда у них лично есть пушка и они лично могут отбирать, что понравилось, убивать, кто не понравился. Представили этот ужас? Вот такими и были большевики. У их главарей и у их подручных не было никакой толковой квалификации, а то и образования - главное было верность партии и ненависть к её врагам».
http://man-with-dogs.livejournal.com/565594.html
На эту же тему считаю нелишним привести фрагмент из статьи «Пацанская идея». Вырождение нации:
"Гражданская война подняла из толщи народа наихудших его представителей. Комитеты бедноты в деревне и рабочий контроль на заводах собрали всех тунеядцев и малограмотных подхалимов. Их маленькие злобные мозги именно кипели ненавистью к уважаемым ранее, в Российской империи, образованным и достойным людям. Это была зависть, чёрная зависть. И они мстили за собственную неполноценность - один из генералов Русской армии, поживший при Совдепе и ушедший позже в эмиграцию, писал в своих воспоминаниях, как его красный диплом юридического факультета Московского Университета рвали при нем же и выбрасывали: «Все, прошло ваше время буржуи» - цедил с ненавистью вчерашний босяк.
На долгие годы уважение и вежливость (буржуйский пережиток!) канули в Лету. Система ценностей была перевёрнута с ног на голову - хамство и наглость превратились в, безусловно, положительные качества.
На каком-то этапе развития общества произошла очередная переоценка ценностей, и частично все вернулось на круги своя. Но, подспудно, продолжала существовать и та серость, то быдло, которое как пена поднялось в первые годы советской власти. Сегодня оно вновь подняло голову, вылезло наружу. У вокзалов и станций метро, в больших мегаполисах и уездных городках мы видим «чиста канкретных пацанов», которые не умеют разговаривать, а только «базарят па панятиям». Это и есть общечеловеки, не люди, но клоны, тот идеал тупого вненационального потребителя, к которому стремится Новый Мировой порядок".
http://www.rus-obraz.net/magazine/2/8
Что же касается товарищей-защитников «доброго имени борцов за свободу», то их остается спросить - коли вам столь по душе образы «братишек-матросов», и прочих «Бумбарашей» - что же вы избегаете общения с современными их аналогами? Не хотите поделиться с ними по-братски своим имуществом и денежными сбережениями? Помочь угнетенным «преступным либеральным режимом» представителям «трудящихся масс»?
А чтобы ни у кого не оставалось сомнений, в том, что столь любимые апологетами матросики и прочие «пролетарии» в большинстве своем являлись именно тем, чем их назвали - приведу свидетельство современника, причем не какого-нибудь белоэмигранта, а представителя «народной» коммунистической власти - личного биографа Ленина, В.Д. Бонч-Бруевича:
"...когда мы, несколько человек, вокруг молодого Железнякова, пытались теоретизировать, тут же сидел полупьяный старший брат Железнякова, гражданский матрос Волжского пароходства, самовольно заделавшийся в матросы корабля «Республика», носивший какой-то фантастический полуматросский, полуштатский костюм с брюками в высокие сапоги бутылками, - сидел здесь и чертил в воздухе пальцем большие кресты, повторяя одно слово: «Сме-е-е-рть!» и опять крест в воздухе: «Сме-е-е-рть!» и опять крест в воздухе - «Сме-е-е-рть!» и так без конца.
Демьян Бедный, сидевший здесь же, искоса смотрел на него и усиленно, от волнения, ел масло без хлеба, стоявшее на тарелке на столике, очевидно, не очень одобряя наше неожиданное ночное путешествие.
- Смее-е-рть!.. - вопил этот человек с иконописным, худым, тусклым, изможденным лицом.
- Сме-е-е-рть!.. - говорил он, чертя кресты, устремляя в одну точку свои стеклянные, помутнелые глаза, время от времени выпивая из стакана крупными глотками чистый спирт, болезненно каждый раз искажавший его лицо, сжимавшееся судорогой. И он в это время делался ужасен и противен, - столь отвратительна была его больная, полусумасшедшая улыбка искривленного рта. Он хватался за грудь, как будто бы там что-то жгло, что-то душило его… Глаза его вдруг вспыхивали фосфорическим цветом гнилушки в темную ночь в лесу, и он опять чертил кресты в воздухе и повторял заунывным, глухим голосом все то же одно, излюбленное им, слово:
- Сма-е-е-рть!.. - Сма-е-е-рть!.. - Сма-е-е-рть!
- Да будет тебе! - зло окликнул его Железняков-младший. Он хихикнул, и я узнал этот смешок, хихикнул еще раз, как-то сжался в кресле, точно ввалился в него, захлебнулся, закашлялся и прохрипел, поднимая кверху судорожно подергивающуюся руку:
- Сма-е-е-рть!.. - Сма-е-е-рть!.. - Сма-е-е-рть!
Был четвертый час ночи. Вдруг в комнату полувбежал коренастый, приземистый матрос, в круглой матросской шапке с лентами, с широко открытой грудью. Его короткая шея почти сливала кудлатую голову с широкой спиной. Он то и дело хватался за револьвер и словно искал глазами, в кого бы разрядить его.
И вдруг остановился посреди комнаты, изогнулся, сразу выпрямился и заплясал матросский танец, широко размахивая ногами, отчего его широкие матросские штаны колебались в такт, как занавески. Другие матросы повскакали с мест и присоединились к нему, выделывая этот вольный танец, сатанинский танец смерти, и когда они, распаленные, вертелись в вихре забытья, вдруг остановились, и он, этот коренастый, а за ним и все другие, запевали песню смерти - смерти Равашоля:
Задуши своего хозяина,
А потом иди на виселицу, -
Так сказал Равашоль!
И каждый из них, а коренастый больше всех и лучше всех, в такт плясу, с чувством злобы и свирепой отчаянности, при слове «Равашоль» делали быстрое движение правой рукой, как будто бы кого-то хватая за глотку и душа, и давя, шевелили огромными пальцами сильных рук, душа изо всех сил, с наслаждением, садизмом и издевательством. И когда невидимые жертвы все падали задушенными, - так был типичен и выразителен танец, - они опять неслись в вихре танца, танца смерти, размашисто и вольно выделывая па там, вокруг тех, кто должен был валяться задушенными, около их ног. И опять песня смерти, и опять скользящие, за горло хватающие, извивающиеся пальцы, пальцы, душащие живых людей.
- Сма-е-е-рть!.. - Сма-е-е-рть!.. - Сма-е-е-рть!.. - громко и заунывно, чертя кресты в воздухе, вопил тот иконописный, с ликом святого с православной иконы… И он поднялся, и он, шатаясь, подошел к этим беснующимся и млеющим в танце смерти, и судорожно брался он за свой наган, то оружие, чем приводил он в исполнение свою заветную мечту.
- Сма-е-е-рть!.. - Сма-е-е-рть!.. - Сма-е-е-рть!.. - и он троекратно осенял большим крестом тех, кто замирал в исступленном кружении.
- Не могу! Не могу! Не могу! Тяжко мне!.. - кричал тот приземистый, и он хватался за грудь, точно стремясь ее разодрать, и извивался и изгибался весь, откидывая голову. Короткая шея его и обнаженная волосатая грудь то смертельно бледнели, то вдруг вспыхивали ярко-красным огнем, заливаемые кровью, и кожа его пупырилась и обсыпалась бисером и делалась той, что называют «гусиной кожей».
- Убить! Надо убить! Кого-нибудь убить!.. - и он искал револьвер, судорожно неверной рукой шаря вокруг пояса. - Жорж, что ты, с ума сошел?.. - крикнул на него Железняков. - Накачайте его!
И ему дали большой стакан чистого спирта. Он, выпив его одним духом, бросил стакан. Разбилось и зазвенело… Схватился за голову, смертельно бледнея, выпрямился, замолк с открытым ртом и остановившимися глазами; шатнулся, шарахнулся и рухнул на диван, недвижимо, мертвецки пьяный.
- О-о-о-х-х-х!.. - пронесся стон, и все стихло. - И вот так каждый день, не может, как наступает рассвет, томится, ищет, душит руками, плачет и хочет убить. На фронте в окопах выползал в эти часы на разведку и переколошматил множество немцев, и здесь ищет кого убить и, бывает, убивает, да мы за ним следим, вот только спиртом и глушим, - спокойно рассказывал мне кто-то из матросов.
Иконописный все чертил кресты, протрезвился, более не вопиял и вдруг, извиняясь, заговорил скороговоркой: - Вот чудак! Я проще! Все прошусь в командировку. Придем с отрядом на станцию, идем тихонько. Где дежурный? Идет офицерик. Я подхожу, улыбаюсь… Он идет, сердешный, и не думает, а я раз! - суну вот моего миленка, - и он показал на наган, - и всегда прямо в печенку снизу, - трах! - и готово! Кувырк! Глазами хлоп! А я его в лоб, если еще жив. И ничего-с! Готов, и все тут. Очень я этих офицериков люблю угощать. И самому, знаете, приятно, тепло делается, и на душе спокойно, радостно, тихо, словно ангелы поют. - И он закрестил крестами.
- И что же вы - много их так? - А как же? Счет веду, не ошибусь. Сорока трех уже поминаю. Упоко-о-ой, г-о-с-п-о-д-и, д-у-ш-и р-а-б-о-в т-в-о-и-х! - затянул он гнусаво и глухо, по-дьячковски. - А вот ноне сорок шесть будет! - таинственно шепнул он, и трижды закрестил крестами, радостно улыбаясь".
http://www.rulife.ru/mode/article/362/
Такая вот зарисовка с натуры. Конечно, Бонч-Бруевич здесь остался верен себе, точнее, официозной трактовке событий - «плохие матросы» у него сплошь анархисты. Те же, кто поддержал большевиков - все сплошь идейные и вовсе не кровожадные. В действительности, одержимые жаждой убийства полусумасшедшие личности, подобные матросу из процитированного фрагмента - в изобилии встречались и у ленинцев, чему также масса примеров. Кроме того, поскольку обе левацкие группировки на начальном этапе тесно между собою взаимодействовали, немало бывших анархистов затем вступили в ВКП (б) и сделали в ее рядах неплохую карьеру.
Одни (в том числе и Ваш покорный слуга) картину хвалили, другие, напротив, критиковали. Сколько тогда было сказано нелицеприятного об А.В.Колчаке, о Белом движении! Тут тебе и гневные реплики апологетов советчины о «сибирском вешателе» и «наймите иностранных спецслужб»; и не менее гневные выкрики псевдо - монархистов и псевдо - «православных патриотов» об «адмирале-масоне», который «предал царя».
Список претензий к фильму со стороны «прогрессивной общественности» не исчерпывался этим. Кое-кому пришлось не по вкусу то, как показали в фильме революционных матросов. В частности, сильное возмущение вызвали показанные в фильме брутальные сцены расстрела офицеров в Кронштадте и утопления их в Севастополе.
В духе своего наставника и учителя С.П. Кара-Мурзы адепты учения о «красном проекте» заголосили о «социальном расизме», который имеет место быть в фильме, о том, что недопустимо изображать так матросов - а надо их понять, ведь это же «простой народ», и «не было им больше мочи терпеть гнет царизма» и «рукоприкладство офицерья». Ну а дальше, как водится, следовали рассуждения о том, как благодаря тому, что вовремя вырезали «эксплуататоров», были построены гиганты индустрии, одержана победа над Гитлером и осуществлен полет в космос.
Лично меня все эти рассуждения в очередной раз укрепили во мнении, что товарищи кнопкодавы в силу своего природного склада не способны усмотреть очевидные аналогии. Что, в сущности, представляли собой столь защищаемые апологетами «борцы за свободу»? Да примерно то же самое, что и современные «гопники», уличная шпана. Вред от их деятельности и в обычных условиях довольно высокий. Нетрудно представить себе, каков он будет, случись у них возможность развернуться в полную силу.
На мой взгляд, просто блестяще охарактеризовал природу большевиков и их «народной опоры» man with dogs. (Отмечу, что еще до появления собственного ЖЖ с интересом читал его посты, и все больше поражался, насколько совпадает его видение проблемы с моим, а также отдаю должное точности формулировок - это действительно не каждому дано). Позволю себе процитировать:
большевики - это чеченские террористы + рекетиры с паяльниками и люмпены с арматурой
«Давайте посмотрим на современные аналоги большевиков. Кто это? Чем вообще больше всего отличились большевики в русском обществе? Что они сделали такого, что до них никто не делал? Да они устроили массовый красный террор - с полутора миллионами жертв (см.). Я полагаю, что никто не ожидал в русском обществе такого ужаса - что убивать будут не "сатрапов", а ОБЫВАТЕЛЕЙ. Причём пачками и не зачто (заложничество). Я думаю, что именно эта неготовность встретить ТАКОГО врага стала для русского общества фатальной. Большевики за время с октябрьского переворота до январского (когда разогнали Учредительное собрание, на выборах в которое проиграли с/р-ам и меньшевикам - социалистам крестьянского и рабочего направлений) успели укрепиться во власти и потом их не удалось сковырнуть оттуда. Большевики уже в эти 2 месяца начали устраивать тайный пока террор (см.) - это к вопросу "кто первый начал". На их террор люди стали реагировать, что у большевиков вызвало истерическую реакцию - панику с бессмысленной жестокостью. За полгода с разгона в январе единственного (для большинства народа) на тот момент законного органа власти - Уч.собрания - большевики настроили против себя крестьян, которые стали поднимать восстания, рабочих, которые стали кое-где за советы без большевиков, а кое-где устраивать забастовки, политические партии, которым запретили всю деятельность, отдельных людей, которые жаждали отомстить за убитых родичей (один такой народный мститель и убил Урицкого). На сопротивление большевики стали применять силу. На силу следовал силовой же ответ и так к осени у большевиков началась форменная истерика, и они уже открыто призвали УБИВАТЬ. Брать заложников и убивать. Убивать по любой причине и без оной. Устроить геноцид русским вандейцам - казакам. Разжечь гражданскую войну в деревне. В дальнейшем бессмысленная жестокость и убийства были видовой особенностью большевизма. К людям они относились как к скоту, который если будет не слушаться - то и прибить его можно. Письмо Шолохова к Сталину показывает, что и в 1930е ничего в этом не изменилось (см. - о пытках в самом конце).
И так, мы имеем ТЕРРОРИСТОВ, которые в удачных для них обстоятельствах, пришли к власти, набрали в свои помощники - наёмников-инородцев (латышей, китайцев), бандитов и голыдьбу (главное - чтоб была ненависть к "старорежимникам"). Кто-то пытался остаться работать там же, где работал - и иногда это получалось, если таких сразу не выгоняли или даже не расстреливали. Но эти старые спецы были всё время под подозрением и потому ничего не определяли. И так - у нас есть кучка террористов с помошниками из бандюков и вооружённых люмпенов.
Представьте себе, что в 1990е в РФии к власти прорвались бы чеченские террористы, которые бы взяли в помощники рекетиров, пытавших утюгами и паяльниками своих жертв, вымогая бабки, и всяких ренегатов, психов и люмпенов - которым всё равно за кого, когда у них лично есть пушка и они лично могут отбирать, что понравилось, убивать, кто не понравился. Представили этот ужас? Вот такими и были большевики. У их главарей и у их подручных не было никакой толковой квалификации, а то и образования - главное было верность партии и ненависть к её врагам».
http://man-with-dogs.livejournal.com/565594.html
На эту же тему считаю нелишним привести фрагмент из статьи «Пацанская идея». Вырождение нации:
"Гражданская война подняла из толщи народа наихудших его представителей. Комитеты бедноты в деревне и рабочий контроль на заводах собрали всех тунеядцев и малограмотных подхалимов. Их маленькие злобные мозги именно кипели ненавистью к уважаемым ранее, в Российской империи, образованным и достойным людям. Это была зависть, чёрная зависть. И они мстили за собственную неполноценность - один из генералов Русской армии, поживший при Совдепе и ушедший позже в эмиграцию, писал в своих воспоминаниях, как его красный диплом юридического факультета Московского Университета рвали при нем же и выбрасывали: «Все, прошло ваше время буржуи» - цедил с ненавистью вчерашний босяк.
На долгие годы уважение и вежливость (буржуйский пережиток!) канули в Лету. Система ценностей была перевёрнута с ног на голову - хамство и наглость превратились в, безусловно, положительные качества.
На каком-то этапе развития общества произошла очередная переоценка ценностей, и частично все вернулось на круги своя. Но, подспудно, продолжала существовать и та серость, то быдло, которое как пена поднялось в первые годы советской власти. Сегодня оно вновь подняло голову, вылезло наружу. У вокзалов и станций метро, в больших мегаполисах и уездных городках мы видим «чиста канкретных пацанов», которые не умеют разговаривать, а только «базарят па панятиям». Это и есть общечеловеки, не люди, но клоны, тот идеал тупого вненационального потребителя, к которому стремится Новый Мировой порядок".
http://www.rus-obraz.net/magazine/2/8
Что же касается товарищей-защитников «доброго имени борцов за свободу», то их остается спросить - коли вам столь по душе образы «братишек-матросов», и прочих «Бумбарашей» - что же вы избегаете общения с современными их аналогами? Не хотите поделиться с ними по-братски своим имуществом и денежными сбережениями? Помочь угнетенным «преступным либеральным режимом» представителям «трудящихся масс»?
А чтобы ни у кого не оставалось сомнений, в том, что столь любимые апологетами матросики и прочие «пролетарии» в большинстве своем являлись именно тем, чем их назвали - приведу свидетельство современника, причем не какого-нибудь белоэмигранта, а представителя «народной» коммунистической власти - личного биографа Ленина, В.Д. Бонч-Бруевича:
"...когда мы, несколько человек, вокруг молодого Железнякова, пытались теоретизировать, тут же сидел полупьяный старший брат Железнякова, гражданский матрос Волжского пароходства, самовольно заделавшийся в матросы корабля «Республика», носивший какой-то фантастический полуматросский, полуштатский костюм с брюками в высокие сапоги бутылками, - сидел здесь и чертил в воздухе пальцем большие кресты, повторяя одно слово: «Сме-е-е-рть!» и опять крест в воздухе: «Сме-е-е-рть!» и опять крест в воздухе - «Сме-е-е-рть!» и так без конца.
Демьян Бедный, сидевший здесь же, искоса смотрел на него и усиленно, от волнения, ел масло без хлеба, стоявшее на тарелке на столике, очевидно, не очень одобряя наше неожиданное ночное путешествие.
- Смее-е-рть!.. - вопил этот человек с иконописным, худым, тусклым, изможденным лицом.
- Сме-е-е-рть!.. - говорил он, чертя кресты, устремляя в одну точку свои стеклянные, помутнелые глаза, время от времени выпивая из стакана крупными глотками чистый спирт, болезненно каждый раз искажавший его лицо, сжимавшееся судорогой. И он в это время делался ужасен и противен, - столь отвратительна была его больная, полусумасшедшая улыбка искривленного рта. Он хватался за грудь, как будто бы там что-то жгло, что-то душило его… Глаза его вдруг вспыхивали фосфорическим цветом гнилушки в темную ночь в лесу, и он опять чертил кресты в воздухе и повторял заунывным, глухим голосом все то же одно, излюбленное им, слово:
- Сма-е-е-рть!.. - Сма-е-е-рть!.. - Сма-е-е-рть!
- Да будет тебе! - зло окликнул его Железняков-младший. Он хихикнул, и я узнал этот смешок, хихикнул еще раз, как-то сжался в кресле, точно ввалился в него, захлебнулся, закашлялся и прохрипел, поднимая кверху судорожно подергивающуюся руку:
- Сма-е-е-рть!.. - Сма-е-е-рть!.. - Сма-е-е-рть!
Был четвертый час ночи. Вдруг в комнату полувбежал коренастый, приземистый матрос, в круглой матросской шапке с лентами, с широко открытой грудью. Его короткая шея почти сливала кудлатую голову с широкой спиной. Он то и дело хватался за револьвер и словно искал глазами, в кого бы разрядить его.
И вдруг остановился посреди комнаты, изогнулся, сразу выпрямился и заплясал матросский танец, широко размахивая ногами, отчего его широкие матросские штаны колебались в такт, как занавески. Другие матросы повскакали с мест и присоединились к нему, выделывая этот вольный танец, сатанинский танец смерти, и когда они, распаленные, вертелись в вихре забытья, вдруг остановились, и он, этот коренастый, а за ним и все другие, запевали песню смерти - смерти Равашоля:
Задуши своего хозяина,
А потом иди на виселицу, -
Так сказал Равашоль!
И каждый из них, а коренастый больше всех и лучше всех, в такт плясу, с чувством злобы и свирепой отчаянности, при слове «Равашоль» делали быстрое движение правой рукой, как будто бы кого-то хватая за глотку и душа, и давя, шевелили огромными пальцами сильных рук, душа изо всех сил, с наслаждением, садизмом и издевательством. И когда невидимые жертвы все падали задушенными, - так был типичен и выразителен танец, - они опять неслись в вихре танца, танца смерти, размашисто и вольно выделывая па там, вокруг тех, кто должен был валяться задушенными, около их ног. И опять песня смерти, и опять скользящие, за горло хватающие, извивающиеся пальцы, пальцы, душащие живых людей.
- Сма-е-е-рть!.. - Сма-е-е-рть!.. - Сма-е-е-рть!.. - громко и заунывно, чертя кресты в воздухе, вопил тот иконописный, с ликом святого с православной иконы… И он поднялся, и он, шатаясь, подошел к этим беснующимся и млеющим в танце смерти, и судорожно брался он за свой наган, то оружие, чем приводил он в исполнение свою заветную мечту.
- Сма-е-е-рть!.. - Сма-е-е-рть!.. - Сма-е-е-рть!.. - и он троекратно осенял большим крестом тех, кто замирал в исступленном кружении.
- Не могу! Не могу! Не могу! Тяжко мне!.. - кричал тот приземистый, и он хватался за грудь, точно стремясь ее разодрать, и извивался и изгибался весь, откидывая голову. Короткая шея его и обнаженная волосатая грудь то смертельно бледнели, то вдруг вспыхивали ярко-красным огнем, заливаемые кровью, и кожа его пупырилась и обсыпалась бисером и делалась той, что называют «гусиной кожей».
- Убить! Надо убить! Кого-нибудь убить!.. - и он искал револьвер, судорожно неверной рукой шаря вокруг пояса. - Жорж, что ты, с ума сошел?.. - крикнул на него Железняков. - Накачайте его!
И ему дали большой стакан чистого спирта. Он, выпив его одним духом, бросил стакан. Разбилось и зазвенело… Схватился за голову, смертельно бледнея, выпрямился, замолк с открытым ртом и остановившимися глазами; шатнулся, шарахнулся и рухнул на диван, недвижимо, мертвецки пьяный.
- О-о-о-х-х-х!.. - пронесся стон, и все стихло. - И вот так каждый день, не может, как наступает рассвет, томится, ищет, душит руками, плачет и хочет убить. На фронте в окопах выползал в эти часы на разведку и переколошматил множество немцев, и здесь ищет кого убить и, бывает, убивает, да мы за ним следим, вот только спиртом и глушим, - спокойно рассказывал мне кто-то из матросов.
Иконописный все чертил кресты, протрезвился, более не вопиял и вдруг, извиняясь, заговорил скороговоркой: - Вот чудак! Я проще! Все прошусь в командировку. Придем с отрядом на станцию, идем тихонько. Где дежурный? Идет офицерик. Я подхожу, улыбаюсь… Он идет, сердешный, и не думает, а я раз! - суну вот моего миленка, - и он показал на наган, - и всегда прямо в печенку снизу, - трах! - и готово! Кувырк! Глазами хлоп! А я его в лоб, если еще жив. И ничего-с! Готов, и все тут. Очень я этих офицериков люблю угощать. И самому, знаете, приятно, тепло делается, и на душе спокойно, радостно, тихо, словно ангелы поют. - И он закрестил крестами.
- И что же вы - много их так? - А как же? Счет веду, не ошибусь. Сорока трех уже поминаю. Упоко-о-ой, г-о-с-п-о-д-и, д-у-ш-и р-а-б-о-в т-в-о-и-х! - затянул он гнусаво и глухо, по-дьячковски. - А вот ноне сорок шесть будет! - таинственно шепнул он, и трижды закрестил крестами, радостно улыбаясь".
http://www.rulife.ru/mode/article/362/
Такая вот зарисовка с натуры. Конечно, Бонч-Бруевич здесь остался верен себе, точнее, официозной трактовке событий - «плохие матросы» у него сплошь анархисты. Те же, кто поддержал большевиков - все сплошь идейные и вовсе не кровожадные. В действительности, одержимые жаждой убийства полусумасшедшие личности, подобные матросу из процитированного фрагмента - в изобилии встречались и у ленинцев, чему также масса примеров. Кроме того, поскольку обе левацкие группировки на начальном этапе тесно между собою взаимодействовали, немало бывших анархистов затем вступили в ВКП (б) и сделали в ее рядах неплохую карьеру.