На грани
Всю свою жизнь ты стараешься балансировать на грани добра и зла, правды и лжи, любви и ненависти и прочих, прочих противоположных понятий. Ты волен сам расчерчивать эту грань личной моралью, порой внося поправки в чертеж, и пытаешься искренне верить, что она нисколько не ограничивает твою свободу. Но стоит только, может быть в каком-то порыве любопытства, или даже в какой-то жажде обрести чужую поддержку, или, может, возжелав получить оценку себе откуда-то со стороны, обратить свой взор в сторону общественного мнения….
В тот самый миг, в ту самую минуту, ты открываешь глаза и…
Ты стоишь под куполом цирка и балансируешь, нет, даже не на канате, на тонкой струне, в которую превратилась грань добра и зла. Зажав в руках шест своих убеждений, ты пытаешься удержать равновесие, а струна впивается тебе в ноги, мешая сосредоточиться. В голове пульсирует одна мысль, одна только мысль - «Не смотри вниз, не смотри вниз!»
Но ты уже сделал свой выбор. И здесь ты именно для того, чтобы посмотреть, для того чтобы услышать рёв публики, увидеть их реакцию. Здесь уже властвует она, а ты лишь эквилибрист, балансирующий под куполом. Не для себя - в угоду ей.
И ты, освещенный прожектором, смотришь в полумрак зала, и видишь, как они застыли в ожидании. Там все - друзья, знакомые, родители, коллеги по работе и вовсе чужие люди, не сумевшие пройти мимо представления. И все они держат в руках собственную мораль.
У одних она в виде разноцветных флажков, и они машут ними тебе, то ли поддерживая тебя, то ли пытаясь дать какие-то ориентиры. У других же в руках крепко зажаты вилы и топоры. Так крепко, что даже, кажется, что они стали единым целым, срослись с ними, стали продолжением их рук. Их мораль сверкает на остриях, так же как сверкают их, налитые кровью глаза, в ожидании потери твоего равновесия. И ты его теряешь.
Впервые, в тот момент, когда происходящее начинает казаться тебе несправедливым.
Именно в этот момент, когда ты заглянул в эти глаза, красные прожилки на их белках, словно реки бурным потоком, заносят тебя течением в озеро их зрачка, и ты видишь…
Ты видишь в его зеркальной поверхности, что в эту самую минуту, этот зритель балансирует на грани под своим куполом, а ты, вот так же сидишь с остро заточенным топором и ждешь его ошибки.
Ты теряешь равновесие, и, кажется, что грань добра и зла, уходит из под ног, твоё тело покачнулось в одну сторону и…
- Он злой и нехороший человек!!! - кричит часть публики.
Ты пытаешься устоять, качнувшись в другую сторону…
- Да, что он о себе возомнил? Тоже тут святоша нашелся! - вопит другая часть зала.
Неимоверным усилием ты прекращаешь раскачиваться, и в этот момент, разгоряченный зритель, откуда-то из толпы выносит новый вердикт:
- Да он просто шут!
Под общий хохот, ты замечаешь, что бубенчики на твоём колпаке звенят, раздражая, как назойливые мухи, и никакого шанса сосредоточится и сохранить равновесие, у тебя нет.
Ты закрываешь глаза, делаешь глубокий вдох, посылаешь общественное мнение ко всем чертям и…
Открываешь глаза. Ты стоишь в открытом поле. Вокруг - ни души. Где-то далеко ещё виднеется шатер цирка, и ветер доносит звуки хора голосов:
- Один в поле не воооиииин…
Поле расчерчено пополам, и ты понимаешь, что волен идти в любую сторону.
И, странно, именно поэтому, тебе хочется и дальше идти только по своей грани.
Шест эквилибриста превращается в посох, служащий опорой в твоем пути.
И ты не обращаешь никакого внимания на далёкие голоса, так как воином тебе быть и не нужно.
Войну ты еще не выиграл, но бой уже проиграл. Хотя и завоевав трофей. Одиночество.
фото - Dariusz Klimczak
з.ы. Это не настроение)) Просто зарисовка
В тот самый миг, в ту самую минуту, ты открываешь глаза и…
Ты стоишь под куполом цирка и балансируешь, нет, даже не на канате, на тонкой струне, в которую превратилась грань добра и зла. Зажав в руках шест своих убеждений, ты пытаешься удержать равновесие, а струна впивается тебе в ноги, мешая сосредоточиться. В голове пульсирует одна мысль, одна только мысль - «Не смотри вниз, не смотри вниз!»
Но ты уже сделал свой выбор. И здесь ты именно для того, чтобы посмотреть, для того чтобы услышать рёв публики, увидеть их реакцию. Здесь уже властвует она, а ты лишь эквилибрист, балансирующий под куполом. Не для себя - в угоду ей.
И ты, освещенный прожектором, смотришь в полумрак зала, и видишь, как они застыли в ожидании. Там все - друзья, знакомые, родители, коллеги по работе и вовсе чужие люди, не сумевшие пройти мимо представления. И все они держат в руках собственную мораль.
У одних она в виде разноцветных флажков, и они машут ними тебе, то ли поддерживая тебя, то ли пытаясь дать какие-то ориентиры. У других же в руках крепко зажаты вилы и топоры. Так крепко, что даже, кажется, что они стали единым целым, срослись с ними, стали продолжением их рук. Их мораль сверкает на остриях, так же как сверкают их, налитые кровью глаза, в ожидании потери твоего равновесия. И ты его теряешь.
Впервые, в тот момент, когда происходящее начинает казаться тебе несправедливым.
Именно в этот момент, когда ты заглянул в эти глаза, красные прожилки на их белках, словно реки бурным потоком, заносят тебя течением в озеро их зрачка, и ты видишь…
Ты видишь в его зеркальной поверхности, что в эту самую минуту, этот зритель балансирует на грани под своим куполом, а ты, вот так же сидишь с остро заточенным топором и ждешь его ошибки.
Ты теряешь равновесие, и, кажется, что грань добра и зла, уходит из под ног, твоё тело покачнулось в одну сторону и…
- Он злой и нехороший человек!!! - кричит часть публики.
Ты пытаешься устоять, качнувшись в другую сторону…
- Да, что он о себе возомнил? Тоже тут святоша нашелся! - вопит другая часть зала.
Неимоверным усилием ты прекращаешь раскачиваться, и в этот момент, разгоряченный зритель, откуда-то из толпы выносит новый вердикт:
- Да он просто шут!
Под общий хохот, ты замечаешь, что бубенчики на твоём колпаке звенят, раздражая, как назойливые мухи, и никакого шанса сосредоточится и сохранить равновесие, у тебя нет.
Ты закрываешь глаза, делаешь глубокий вдох, посылаешь общественное мнение ко всем чертям и…
Открываешь глаза. Ты стоишь в открытом поле. Вокруг - ни души. Где-то далеко ещё виднеется шатер цирка, и ветер доносит звуки хора голосов:
- Один в поле не воооиииин…
Поле расчерчено пополам, и ты понимаешь, что волен идти в любую сторону.
И, странно, именно поэтому, тебе хочется и дальше идти только по своей грани.
Шест эквилибриста превращается в посох, служащий опорой в твоем пути.
И ты не обращаешь никакого внимания на далёкие голоса, так как воином тебе быть и не нужно.
Войну ты еще не выиграл, но бой уже проиграл. Хотя и завоевав трофей. Одиночество.
фото - Dariusz Klimczak
з.ы. Это не настроение)) Просто зарисовка