Один из безусловных шедевров кинематографа ГДР.
Берлин, 1946 год.
Группа рецидивистов грабит по довоенной наводке кассу с жирным кушем.
Актерская игра - тогда актеры умели играть лицом, глазами, жестами и голосом. Немецкие актеры старой школы - тем более.
Операторская работа - твердая пятерка: всего парой-тройкой кадров создать без компьютерных спецэффектов атмосферу разрушенного вхлам Берлина - это надо уметь.
Плюс чудеснейшее и уютнейшее ламповое освещение.
Крут и неподражаем старый пастор - он же довоенный медвежатник Бруно, скрывавшийся таким образом от призыва.
Сотрудники полиции прячут от нового шефа-коммуниста шнапс в плафоне лампы.
Старый берлинский гей-певица кабаре: в любой непонятной ситуации спасает коньяк.
Мошенники и разводки на блошином рынке.
Замечательный, настоящий берлинский юмор, которого нет, но он есть.
Тотальная бедность и тотальная же элегантность, которая ушла навсегда с 1940-ми.
В фильме много пива. Очень много пива.
Двое из главных героев попадают в завязку сюжета благодаря тому, что советский солдат невовремя и не в том месте решил справить нужду.
Ревнивая жена - лучший детектив.
"Бывает, что немецкий преступник поступает нелогично".
И какая в фильме музыка!