(книга) Хироси Акияма "Отряд 731" - добрая книга о вечном или лучше вычерпывать тела голыми руками..
Не нуждающаяся в особом представлении условно «автобиографическая» книга участника действий печально знаменитого японского «Отряда 731» в 1945 году.
Unit 731 - Wikipedia
Отряд 731 - Википедия
Хироси Акияма - Особый отряд 731, скачать бесплатно...
Многие до сих пор и понятия не имеют о реальном существовании не только глубоких медицинских экспериментов с живым «человеческим» биоматериалом, но и о бережном сохранении документальных свидетельств. Но только к чему они? История все-равно повторяет себя снова и снова...
Написанная простым языком книга показывает, насколько все в мире относительно, как понятие «врага» всегда условно, когда тот, кто считается другими злодеем или подсобником злодеев часто просто хитро подставлен в такие условия, за невыполнение которых может быть суровое наказание. Как изначальная волна негодования и отторжения постепенно сменяется тупым принятием неизбежного. В книге показан другой, изнаночный взгляд на происходящие события, наподобие описанного в книге Флориана Хубера / Florian Huber - Promise Me You’ll Shoot Yourself с ужасом у жителей от входа советских войск в Деммин и другие города...
О достоверности книги Акиямы (взятый автором псевдоним) было очень много разговоров, в издании на русском языке есть две статьи (в начале и конце). Интересно сделано замечание о стиле повествования автора, кардинально отличающемся от типичного «военно-мемуарного», где человеческая жизнь рассматривается как мелкий винтик великой машины военных побед и поражений:
Книга подтверждает и дополняет факты, вскрытые на судебном процессе в Хабаровске в 1949 году.
(...)От Редакции: Особенностью военных записок, выходящих в Японии, можно считать полное безразличие к жизни людей. Для них характерна пропаганда феодальных взглядов о том, что «смерть легка», - взглядов, убивающих мысль о ценности человеческой жизни. Из них трудно понять, где правда, и где ложь, что хорошо и что плохо, - над этим авторы не задумываются. Они как бы отделяют войну от самого хода истории. Причина и следствие рассматриваются ими не с социальной, не с исторической, а только с чисто военной точки зрения. Совсем не учитываются взгляды индивидуума. Выходит, что целое существует независимо от частного, и последнее целиком ставится в зависимость от первого. Проводится мысль о том, что власть всегда и везде справедлива. Считается, что психология человека наиболее ярко проявляется в момент, когда решается вопрос о его жизни и смерти, что только этот момент велик и важен.
В подобных записках война рассматривается в какой-то степени объективно, и в них всегда есть элемент оправдания войн.
При этом самое бесчеловечное обычно смешивается авторами с самым человечным. Психология людей, попавших в безвыходное положение и находящихся на грани жизни и смерти, рассматривается как концентрированное выражение здоровой психологии. Самое плохое становится самым прекрасным. Стираются грани между реальным и иллюзорным.
Я считаю, что книга «Особый отряд 731» не относится к числу такого рода военных записок. Хотя в книге и показана бесчеловечная деятельность Особого отряда, но вся она проникнута здоровым духом. Вот почему издательство выпустило эту книгу. Теперь о ее достоверности.
В книге Акиямы нет подробных описаний экспериментов, детального описания мучений заключенных. Здесь ярко развертывается психологическая трансформация обычного мальчика, волею судьбы заманённого в ловушку военной службы, оказавшейся в далеком секретном городке, окруженным колючей проволокой.
В книге показано постепенно открывание Акиямой настоящих целей и исследований отряда. Интересно описано первое столкновение с обнаружением, как в их заведение привозят заключенных, причем ни о какой тюрьме в здании ранее речи и не было:
Возвращаясь обратно, я случайно глянул в окно, выходящее во двор, и увидел странную закрытую машину зеленого цвета, без окошек. Ее окружала охрана в штатском. Было ясно, что это переодетые жандармы. Охваченный любопытством, я остановился и стал наблюдать.
Я, разумеется, не ожидал увидеть что-либо интересное и развлекательное. Просто, еще толком не зная, в чем заключается задача нашего отряда, я, естественно, обращал внимание на все, что было непривычно для моих глаз.
Вспомнив, что в коридоре стоять не разрешается, я повернулся и снова пошел к главному зданию.
Около машины я увидел десятка два мужчин в наручниках и с завязанными глазами. Я сразу определил, что это были не японцы. Большинство из них были похожи на китайцев, пять-шесть человек имели русые волосы. Их выталкивали из машины через заднюю дверку. Двух-трех человек, которые не могли стоять на ногах, жандармы подхватили под руки и спустили на землю. Когда всех увели в главное здание через дверь, которой мы никогда не пользовались, я поспешно вернулся в свою комнату.
Кажется, что наивноватый простой язык изложения автора попахивает фейком, но тот, кто знаком с японской и китайской художественной литературой и кинофильмами тот поймет, что такая подача очень характерная и ничего в стиле не должно смущать читателя.
Среди описанных Акиямой экспериментов, свидетелем которых он стал, стоит упомянуть эксперименты с холодом над заключенными, с заражением их ускоренными чумными бактериями, а также скрытая для самих участников диверсия с пирожками для детей в местной маньчжурской деревне, которую позже сожгли со всеми остатками...
А когда советская армия стала подходить все ближе и ближе, был объявлен приказ о полном уничтожении материалов отряда, включая все документы и оборудования. И, естественно, всего биоматериала.
Хотя Акияма подчеркивает, что по заверениям начальства уничтожение было необходимо, чтобы уничтожить улики для возможного суда над японцами, главная причина, разумеется, была в недопустимости попаданий данных и оборудования в руки советских ученых и врачей.
Уничтожены были также и все немобильные болеющие в лазарете - при работе с опасными бактериями происходили частые случаи инфекций и прочие травмы. Всем был розданы капсулы с цианидом с принуждением к самоубийству, отказавшихся расстреляли, а потом все взорвали.
Всем эвакуированным солдатам, в том числе и Акияме были также розданы капсулы - в случае плена все должны были покончить с собой. Здесь момент не совсем ясный, зачем нужно было спасать основной военный лабораторный состав, если уж так была важна секретность? Видимо, все же, основная причина уничтожения следов отряда заключалась в недопустимости попадания документов и оборудования в лапы врага. Разумеется, самые важные документы с результатами и формулами все-же были вывезены в секретные места и сохранены на будущее.
Акияма подробно описывает процесс уничтожения лабораторий и оборудования, и с какими ужасными трудностями пришлось столкнуться при сжигании трупов:
До подхода советских войск нам предстояло уничтожить трупы, разрушить тюрьму и укрыться в безопасном месте. Поэтому нас ни на минуту не покидала мысль о том, что мы не можем считать себя в безопасности, пока останется несожженным хоть один труп. Много трупов было еще на втором этаже. Вечером началась уборка второго этажа. Мы подносили трупы к лестничной клетке и сбрасывали вниз.
Скоро стало очевидным, что сжечь все трупы в восьми ямах невозможно. Не успевала сгореть одна партия трупов на дне ямы, как на нее сбрасывали другую. Если бы трупы сгорали полностью, то хватило бы места для всех, но нас торопили. К семи часам вечера все восемь ям были заполнены пеплом и костями с остатками несгоревшего мяса, но у ям оставались еще груды мертвых тел.
- Просчитались… Что же делать? Не вырыть ли ямы за оградой? Успеем ли? - переговаривалось между собой начальство. К командованию был направлен посыльный, чтобы доложить о возникшем затруднении.
Некоторые предлагали на рытье ям использовать саперов. Но командование не хотело, чтобы саперы, которые жили в казармах по соседству с нами, знали о том, что произошло в тюрьме. Кроме того, трупы за оградой могли увидеть китайцы, использовавшиеся на тяжелых работах. Время шло, и нужно было что-то предпринять. Вскоре был отдан приказ носить воду, чтобы гасить огонь в ямах.
Мы начали по цепочке передавать ведра с водой и заливать пламя. Сначала горящая нефть вспыхнула еще сильнее, но затем огонь постепенно ослаб. Двор погрузился в полумрак. Когда огонь полностью погас, мы начали извлекать трупы из ям. Полностью сгоревшие трупы рассыпались, и мы выбрасывали пепел и кости лопатами и вилами. Но большинство трупов сгорело лишь частично. Обезображенные огнем, они до некоторой степени сохраняли форму: можно было различить туловище, голову, конечности. Мы пытались поддевать отдельные части вилами, но вилы не задерживались в сгоревшем мясе, и поддетые куски падали обратно в яму. Поэтому ничего не оставалось делать, как вытаскивать их руками. Но и руками было работать очень трудно. Вздувшееся и, казалось, упругое человеческое мясо в руках расползалось, как размокшее мыло, и проскальзывало между пальцев. Кроме того, поскольку трупы сжигались наваленными друг на друга как попало, их трудно было вытаскивать даже руками.
Ничего не оставалось, как, стиснув зубы, погружать руки в жирное месиво и выбрасывать наверх. Нам, привыкшим к трупам, уже не действовали на нервы ни вид обожженных костей, ни удручающий запах, однако полуобгоревшие части человеческих тел и внутренности то и дело заставляли содрогаться от ужаса. Особенно страшно было, когда попадались головы с частью сохранившегося лица. Нечаянно схватившись за такую голову, черную с одной стороны и как бы еще живую с другой, с которой смотрели еще не потерявшие своего блеска глаза, я чувствовал себя парализованным духом мести, веявшим от этих глаз.Казалось, не будет конца изнурительной работе. На лицах людей, занятых ею, уже невозможно было прочесть обычного человеческого выражения. Я, совершенно обессилев, еле двигал руками и, подобно безумному, не чувствовал, как от жара у меня на голове иногда загорались волосы.
Дождь продолжал лить как из ведра. Скоро во двор въехало несколько грузовиков. Подвезли дробилки для измельчения костей. Теперь над извлеченными из ям остатками трупов стали проделывать новую операцию. Отдельные части с силой ударяли о землю, били по ним лопатами, чтобы отделить мясо от костей. Мясо снова бросали в ямы, обливали нефтью и поджигали. Кости закладывали в дробилку, где они размельчались, затем их насыпали в грузовики и вывозили за ограду. Уже темнело, но работы было очень много. Повсюду валялись кости и окровавленные куски мяса.
Скоро установили прожекторы, и работа продолжалась.
Я сразу вспомнил мрачную сцену, описанную в мемуарах композитора Гектора Берлиоза, когда ему пришлось переносить останки своей первой умершей жены в другой склеп и рабочий голыми руками извлекал фрагментами еще не до конца истлевшее тело из гроба:
стр 682 (...) я был официально предупрежден, что малое кладбище Монмартра, где покоилась моя первая жена, Генриетта Смитсон, было решено уничтожить, и вследствие этого я должен был перевезти останки, которые мне были так дороги. Я сделал необходимые распоряжения на обоих кладбищах и однажды утром, в мрачную погоду, зашел в одиночестве к этому месту скорби.
Муниципальный чиновник, обязанный присутствовать при выкапывании, ждал меня там. Могильщик уже успел вырыть яму. Когда я пришел, он прыгнул в нее.
Гроб, закрытый в течение десяти лет, был еще цел, только крышка была попорчена сыростью. Тогда рабочий, вместо того чтобы его вытащить из-под земли, сорвал гнилые доски, которые треснули с отвратительным звуком, обнажив содержимое ящика. Могильщик нагнулся, взял обеими руками голову, уже отошедшую от туловища, голову уже без венчика и без волос, увы!иссохшую голову poor Ophelia и положил ее в новый гроб, приготовленный ad hoc на краю ямы. Потом, наклонясь второй раз, он поднял с большим трудом, обняв руками, безголовое туловище, образующее одну темную массу, на которой оставался еще прилипший саван и которая напоминала глыбу смолы, засунутую в отсыревший мешок... глухой стук... запах...
Муниципальный чиновник, стоявший несколькими шагами дальше, наблюдал эту тяжелую картину... Увидя, что я оперся о ствол кипариса, он воскликнул: - Не стойте там, господин Берлиоз, идите сюда, сюда! И, как будто насмешка также захотела принять участие в этой ужасной сцене, он добавил, перепутав слово: - О несчастное бесчеловечество!..
Несколькими минутами позднее, следуя за колесницей, увозившей печальные останки, мы спустились с горы к большому кладбищу Монмартра и приблизились к уже открытому склепу. Останки Генриетты были помещены туда. Двое мертвых покоятся там теперь а ожидании часа, когда и я внесу сюда свою долю гниющей плоти.
Как в грустную насмешку над происшедшим, страданиями, издевательствами и опасностями заражения всех участвующих в работе отряда 731, в процессе ликвидации свидетельств им пришлось уничтожить не только основные документы, но и все фотографии, личные дневники, письма и даже сберегательные книжки, на которых были накоплены хорошие суммы (служба в отряде оплачивалась по повышенному коэффициенту). Все страдания с надеждами на хотя бы финансовую компенсацию были впустую - вот она грустная ирония нашей общей реальности...
Дополнительное инфо по отряду 731:
В инете находится множество материалов на английском языке:
ВК - Рубрика "ЗАРУБЕЖНЫЕ ИССЛЕДОВАНИЯ на тему."
https://vk.com/wall-200782618_3095
Unit 731 Testimony by Hal Gold
Unit 731 : testimony : Gold, Hal : Free Download, Borrow...
На русском меньше материалов, но все-же есть:
- В комментариях раздачи Рутрекера есть перечень отечественных изданий Акияма Хироси - Особый отряд 731 [1958, FB2, RUS]
Аудиокнига: Акияма Хироси - Особый отряд 731 [Харитонов Александр (ЛИ), 2019, 128 kbps, MP3]
На ту же тему: Моримура Сэйити / Morimura Seiichi - Кухня дьявола [1983, PDF]
Конвейер смерти - Отряд 731 (Е. Масюк) [2004, Документальный, TVRip]
Материалы судебного процесса по делу бывших военнослужащих японской армии, обвиняемых в подготовке и применении бактериологического оружия [1950, DjVu, RUS]
- Существует и художественный фильм на тему с русской озвучкой:
«Человек за солнцем / Man Behind the Sun / Hei tai yang 731 / 黑太陽731» (1988) dir. Mou Tun-fei
Men Behind the Sun - Wikipedia
Человек за солнцем / Hei tai yang 731 / Man Behind the Sun / Men Behind the Sun (Тун Фей Моу / Tun Fei Mou) [1988, Китай, ужасы, драма, военный, история, DVDRip] VO