В июле я снова вошла в мир красок. Все еще неловко, даже неуклюже, в растерянности и недоумении, но чуть более основательно. Промучившись с акварелью почти безрезультатно, я заныла в отчаянии, и Ж. пересадил меня на гуашь. Все мои потуги к хирургической точности быстро были дискредитированы самой реальностью. Получалась какая-то детская мазня заборчиком, даже мне было очевидно, что это не имеет никакого отношения к живописи.
В конце концов, Ж. взял у меня кисть, взмахнул ею и сделал несколько штрихов, привычно призывая меня к лихости и наглости. Что-то в голове щелкнуло, и я несмело, но начала махать кистью. Невероятно разобранный рисунок, похожий на несвязанные пятна, тем не менее, получался насыщенным и живым по цвету, что невероятно развеселило Ж., уже не ожидавшему от меня ничего хорошего в мире красок. Он провозгласил, что у меня врожденное чувство цвета и удалился на диван втыкать в планшет. Я осталась один на один с пятнами и задачей заняться растяжкой.
Оказалось, что тот же самый термин, абсолютно ясный мне, когда речь идет о карандаше, совершенно непонятен в применении к краскам. Как сделать аккуратные переходы в ограниченном пространстве листа? Как вообще получить такое богатство тонов и оттенков? Как? Как? Как? Одно бесконечно радует - гуашью можно перекрывать свои косяки бесконечно! Я даже не заметила, как провалилась в мир красок. Они меня увлекли. Вместо раздражения чувствую любопытство, как будто все это эксперимент.