Белое марево
Дождь, сонный венецианский день и убогие мысли разбились вдребезги о десяток венецианских глаз за стеклянной дверью Риветты, коею я не применула воспользоваться для основательного внедрения. Я обошла глаза и теплые куртки и под всеобщий галдеж взглянула на предмет, в виде обычной белой простыни, улетевшей и застрявшей между вторым и третьим противоположного дома, именно он привлек сливки венецианского общества. Это было настоящее событие, даже Чано, продавец газет, покинул свой киоск и принимал живейшее участие в обсуждении недостатков падения белого полотна. Чье оно? Почему владельца уже час как не видно и как же можно его снимать, а потом как искать владельца? Хозяин кабака шутил, говоря что это белый флаг сдавшихся жильцов, они всегда жаловались на шум из бара в последние минуты половины девятого - вот и наступил момент столь долгожданного христианского смирения. Это событие производило неизгладимое впечатление в течении получаса, потом велись переговоры, а что может быть занимательнее переговоров?, с людьми на лодке, ведь только они могут достать висящее над каналом белое марево, еще пять человек искали швабру с крючком - самое венецианское приспособление для улетевших вещей и, наконец, через час все герои замерзли (как уже отмечал Бродский - венецианский ноль пробирает до костей). Замкнув за собой стеклянные двери Риветты, с чувством умиления и живейшим участием мы наблюдали, как по серой туманной плоскости канала развивается пойманная на крючок простыня и предается в благодарные руки мальчика, признанного законным обладателем, под стройный аккомпонимент расточаемых с третьего этажа любезностей его родительницы. Миссия была выполнена, Риветта опустела, и ни один завсегдатый за целый день не вспомнил о случившемся, ибо все добрые дела со времен Христа и до сей поры делаются тайно.