Армения, часть III. Ночевка в халкидонитском монастыре, Ахпат и дорога в Грузию.
Продолжаю рассказ про армянский марш-бросок - собственно, о самой Армении это будет последняя часть (впрочем, впереди еще много всего). Получилось, к сожалению, длинно, но иначе я с моей периодичностью появления в ЖЖ я вряд ли эту серию закончу. А у меня еще Косово лежит с майских...
На сей раз пост будет о двух монастырях в окрестностях Алаверди на севере страны - Ахтале и Ахпате, в одном из которых довелось дивнейшим образом заночевать, второй же просто неизъяснимо прекрасен сам по себе.
АХТАЛА
Начало здесь
Итак, в темноте вываливаемся из дряхлого зилка у поворота на Ахталу и плетемся по дороге туда, где, судя по указателям, находится монастырь. Ночь уже довольно глубокая, ни огонька - только светится впереди и мерно ухает рудник на склоне соседней горы. Спасают разве что яркие звезды - таких в Москве не бывает. Проходим через сонный поселок, видим чернеющую громадину на горе - нам туда. Ворота открыты, вокруг пусто. Расстилаемся на камнях паперти монастырского храма. Штатива нет, что-то снимать бесполезно, ложимся спать.
Спать в таких местах всегда интересно - мало ли что приснится. Правда, в этот раз то ли духи места решили не тревожить, то ли мы просто вымотались за вчерашний день, но спалось крепко и без сновидений.
Доброе утро!
Между тем, отправляемся на разведку. С некоторой долей осторожности - так как помимо вездесущих ящериц в высокой траве то и дело шуршат змеи неизвестной породы. Впрочем, в объектив попались только первые.
Крепость на этой горе возвели еще в X веке возле местных медных копей, и старое армянское название монастыря, Пхиндзаханк, так и переводится - "медный рудник". Монастырь давно упразднен, крепость разрушена, а рудник, для защиты которого она строилась, до сих пор действует, снабжая рабочими местами жителей Ахталы и райцентра Алаверди: в городе есть медный комбинат, и он, что редкость для Армении, даже работает. Стук рудничных механизмов с соседнего холма не прекращался всю ночь - и, надо сказать, несколько возвращал в реальность.
Кафедральный собор Ахталы - Сурб Астацвацин, пресв. Богородицы
Немного истории
В пригоршне средневековых монастырей, разбросанных по холмам вокруг Алаверди, Ахталинский - не самый известный, но самый "нестандартный": долгие столетия он принадлежал не армяно-григорианам, а армянам-халкидонитам и грузинам, а после - грекам. Собственно, кто же основал монастырь - армяне или грузины - до сих пор остается предметом искусствоведческо-политического торга. Так или иначе, время расцвета ахталинского монастыря - начало XIII века. Это период наибольшего могущества средневековой Грузии, сумевшей объединить под своей властью все христианское Закавказье - и, том числе, восточную Армению с великим городом Ани. Что там, грузинам подчинился даже Трапезунд... Власть на северо-востоке Армении в это время держат князья-атабеки Закаряны, давние союзники грузин по борьбе с сельджуками. И вот представитель правящего рода и владетель Пхиндзаханка Иванэ Закарян, видный сановник при дворе "царицы цариц" Тамары, переходит из лона армянской церкви в православие. В это же время был передан халкидонитам и Пхиндзаханк. Ахталинский храм в это время перестраивается (или, по современной грузинской версии, возводится), и расписывается с участием грузинских мастеров. Постепенно обитель встраивается в грузинскую церковную иерархию как важный духовный центр...
Но в истории Ахталы фигурируют еще и греки. Казалось бы, они здесь причем? В здешних местах греки появились в XVIII веке из Малой Азии - они слыли искусными рудокопами, и царь Ираклий, Картли и Кахетии, в состав которой тогда входил армянский северо-восток, выписал их для работы на здешних копях. Когда Картли-Кахетинское царство было в 1801 году присоединено к России, а самостоятельность грузинской церкви таким образом ликвидирована, Александр I передал монастырь греческой церкви - так на некоторое время Ахтала стала религиозным центром для закавказских греков. Пишут, что греки чтят монастырь как святыню до сих пор, хотя в настоящее время в нем служат по армяно-григорианскому обряду.
Некогда храмов на территории монастыря-крепости было несколько. Сейчас осталось два - святой Богородицы и маленькая церковка святого Василия Великого (сверху). Кроме того - остатки келий и впечатляющие руины средневековой трапезной.
Гуляя, опять же, важно смотреть под ноги. Дело не только в змеях, но и в том, что через дырку в куполе можно провалиться в монастырские бани:
Мы меж тем решили дождаться священника, который должен был явиться и открыть храм. Самое главное богатство Ахталинского монастыря - это редкие для Армении средневековые фрески.
Граффити XIX века на храмовой стене:
В конце концов, к полудню примерно подтягиваются певчие, священник и еще несколько человек, в основном приезжих - и мы-таки попадаем внутрь. Спрашиваю у певчих, можно ли фотографировать - тетеньки отвечают: "можно, пока настоятель не видит". Но как тут не снимать...
Это действительно мощно - тринадцатый век с прекрасно сохранившейся колористикой...
Конечно, значительная часть комплекса росписей утрачена. Неудивительно, учитывая сложную историю этих земель и то, что в конце XVIII века монастырь был разорен во время опустошительного набега в Закавказье аварцев Омар-хана. С тех пор храм и стоит обезглавленный.
Армянскую службу описывать бесполезно - это... ужасно красиво, скажем так. На полную литургию остаться мы не могли, да и не планировали - и так задержались на несколько часов до открытия храма, а нам еще в Ахпат или Санаин, знаменитые лорийские монастыри, надо попасть, а после еще и уехать в сторону грузинской границы. Так что незаметно выбираемся - и понимаем, что с нами вышли все, кроме певчих и священника, которые остались служить в пустом храме.
А мы спускаемся вниз, проходим через поселок, выходим на трассу и стопим в сторону Ахпата, монастыря из списков ЮНЕСКО. Санаинским монастырем, очевидно, придется пожертвовать.
Вагонетка-памятник
АХПАТ
На алавердийской трассе ловим попутку до поворота на Ахпат (совсем близко от Алаверди, но около пяти километров вверх по серпантину), потом счастливо подворачивается маршрутка - и вот мы на месте.
Объективно Ахпат в этой серии, конечно, стоило бы поставить на первое место - монастырь невероятно эффектен и живописен. Его комплекс создавался, в основном, в X-XIII веках, в том числе и после монгольского завоевания - но несмотря на это, смотрится абсолютно единым целым. Обилие сооружений и архитектурных деталей, полная ассиметрия - но ощущения нагромождения деталей нет. Напротив, ахпатский комплекс выглядит изящным, компактным, и, несмотря на немалые, в общем-то, размеры, почему-то почти игрушечным.
В общем, в списки ЮНЕСКО зря не попадают. Но... здесь не пришлось спать на старых камнях под небом. Да и толпы народу немного мешали - так что все же, несмотря ни на что, он второй.
Сурб Ншан - старейший храм обители, построенный в X веке, в период расцвета багратидской Армении, и "ядро" монастырского комплекса. Основная часть построек монастыря возведена уже во время грузинского владычества - а часть из них, причем самые впечатляющие - уже после монгольского вторжения, в середине XIII века. На самом деле Ахпат - это памятник "начала конца" средневековой армянской архитектуры. Уже в конце XIV века для местного зодчества наступят "темные века", из которых оно выберется только в XVII столетии.
На одном из фасадов Сурб Ншан - "ктиторское изображение" царей-Багратидов Смбата II и его сына Гургена. Рубеж X-XI веков.
Вход в главный храм лежит через гавит. Это специфически армянская деталь - необычно просторный, часто существенно больший по площади, нежели основной объем храма, притвор, совмещающий классическую роль церковного нартекса с функцией зала собраний.
Это уже XIII век, время Закарянов.
В алтарной части храма, меж тем, сохранились остатки фресок - очевидно, тоже грузинских времен. Пантократор:
По монастырю, как по лабиринту, можно бродить очень долго. Гавитов здесь два - второй, так называемый, "гавит Амазаспа", и вовсе самостоятельное здание. Совершенно неброский снаружи (у меня даже нет соответствующего фото), внутри он поражает. Храмик к нему все же пристроен - именно так, не наоборот: он совсем миниатюрный и совершенно теряется на фоне зала.
Еще немного деталей. Хачкары...
...и солнечные часы:
Монастырское хранилище с вмурованными в пол сосудами-карасами для вина, масла и зерна:
Чуть в стороне - самое, пожалуй, элегантное строение ансамбля - колокольня 1245 года постройки. Снимать на против яркого солнца было тяжеловато, поэтому пардон за качество.
Усыпальница с хачкарами:
ДОРОГА В ГРУЗИЮ.
Питьевой фонтанчик возле монастыря с неизбежной в Армении солярной символикой
Из Ахпата стопим в Алаверди, а оттуда - на Гюмри (который местные по-прежнему упрямо зовут Ленинаканом). Мысль перейти в этот же день границу все больше стала походить на утопию, поэтому решили скорректировать планы, то есть в Гюмри и заночевать. Наивные.
В порядке маленького интермеццо - не могу не поделиться диалогом, подслушанным в кабине грузина-дальнобойщика где-то в районе Ванадзора.
Говорит по телефону. Вдруг:
- Я твой душа мотал! Ты моих похорон не увидишь! Специально скажу, чтобы тебя не приглашали!
Голос из трубки, неразборчиво, что-то вроде:
- Да я давно уже на твои похороны билет купил - и продал!
Драйвер:
- Продал? Скажи кому, я свой тоже продам!
До чего ж поэтичный народ все-таки.
Так или иначе, в Гюмри были уже к закату. Большой, грязный, в меру дружелюбный и очень бедный город, переживший разрушительное землетрясение 1988 года. Здесь есть на что посмотреть - но сил и запала толком уже не оставалось, так что занялись поиском жилья.Тут-то и выяснилось, что гостиниц дешевле ста долларов в городе попросту нет... А если и есть, то либо о них никто не знает, либо это заведения из разряда "нумера почасово". С последним в прошлом году сталкивался в Бишкеке, больше не хотелось, спутнице тем более. Решили наплевать на все и стопить в ночь.
Застопились двое мастеров, ехавших по вызову в поселок прямо перед границей. Слово за слово, ставят нас перед фактом, что "мы едем в гости". Потом по телефону ставят перед этим же фактом хозяев. Что делать, в такой ситуации, не слишком ясно - но стало понятно, что вариант "отказаться" исключен.
У меня есть постыдное для путешественника свойство - плохая память на имена. Вот и сейчас не могу вспомнить, как звали людей, которые нас, облезлых стопщиков с рюкзаками, встретили, в общем-то, как родных. Ужин был, впрочем, весьма кстати, поскольку в Алаверди поесть мы не успели, и пищею нам был за весь день единый сникерс да пара абрикосов по дороге.
В конце концов, мастера подбросили нас до таможни. Темень страшная, машин нет. Армянский контроль проходим без проблем - веселые погранцы шлепнули штампы почти не глядя, разве что поинтересовавшись, не боимся ли мы волков и вяло предложив поймать машину. Другое дело, что ловить было особенно нечего.
Ночь, дорога, темень, граница - это же здорово. Где-то вдали, километрах в двух, светятся огоньки грузин. В конце концов, там, где границе по логике вещей надлежит быть, дорога упирается в неведомую бетонную фигню и пропадает... Как выяснилось позже, это стройка нового перехода.
Армяно-грузинская граница как она есть
С фонариками от мобильников премся вслепую по приграничному полю, пока наконец не находим объездную грунтовку. Дальше - дело техники. У грузин все, как всегда, просто, но без армянского раздолбайства: рюкзаки-таки просветили. Я уже нацелился выяснять, можно ли поставить палатку прямо возле кпп, но тут сообразился автомобиль, и погранцы застопили-таки его до ближайшего крупного города - Ахалкалаки.
О грузинском транзите и Самцхе-Джавахети - в следующей серии.