Последние годы Совенцима.
16 августа 1991 г., т. е. за три дня до августовского путча, первый заместитель премьер-министра СССР В. Щербаков направил в Совет Федерации СССР письмо «О неотложных мерах по нормализации финансов и денежного обращения в стране». Обратимся к его содержанию: «Анализ результатов первого полугодия и прогнозные расчеты на перспективу свидетельствуют, что при сокращении в текущем году валового национального продукта, по оптимистичным оценкам, на 10 процентов, национального дохода на 15 процентов дефицит бюджетной системы страны составит не менее 200 млрд. рублей... Если же будут реализовываться социальные программы, принятые рядом республик в дополнение к общесоюзным, то дефицит достигнет 240 млрд. рублей... Эмиссия наличных денег возрастет до 105 млрд. рублей. Страна ускоренными темпами втягивается в глубокий финансовый кризис и развал денежного обращения... В сложившейся ситуации рассмотрены несколько сценариев развития событий, из которых были отобраны и количественно оценены три. Первый вариант стратегически ориентирован на подавление инфляции с 10-12 процентов в месяц до 2-3 процентов. Анализ и расчеты показывают, что реализация этого сценария невозможна без практически полного возврата к командной экономике образца примерно 1978 года. Возврат к этой модели возможен только с широкомасштабным применением мер, использованных в 1929 году при сворачивании НЭПа и «раскулачивании» крестьянства, затем с восстановлением методов планирования, примененных в период 1940-1944 годов для перевода народного хозяйства на военный режим работы... Понятно, что в политической области не обойтись без применения репрессий. Анализ, проведенный широким кругом международных и советских экспертов, показывает, что методами другого характера реализовать этот сценарий невозможно...»
Главное, чего не хватает пролетариату сегодня - это бережного отношения к его труду, к продукту, этим трудом создаваемому.
Рабочий, занятый бесполезной, бессмысленной работой, и рабочий, сделавший полезную вещь, которая не будет по назначению или, хотя бы, не будет использована с максимальной полнотой, в равной степени имеют основания быть недовольными, как бы хорошо не оплачивалась их работа. Почему? Да потому, что их труд, продукт их деятельности изымается из совокупного продукта, как бы вычитается из того количества ценностей, которые могли бы получить и они сами и весь пролетариат в целом в уплату за труд, который могли бы купить за ту же самую зарплату.
А такого у нас хоть отбавляй. Шьется одежда и обувь, которую никогда не будут носить, и производится для этого пряжа, ткань и другие материалы. Засылается оборудование туда, где ему нет применения. Печатаются книги, которые сразу можно сдавать в макулатуру. Ржавеют под дождем неустановленные станки. Выпускается морально устаревшая техника, а ВАЗы и КАМАЗы мы вынуждены покупать за рубежом. Росчерком пера, распоряжением, приказом, инструкцией пускается в расход месяцы и годы нашего труда.
Так почему же, почему же. Почему так безжалостна Администрация к нашему труду? Потому что это не ее труд? Но это не объяснение: мы бережем и вещи, сделанные другими.
Потому что все это ей не принадлежит? Нет, ей это принадлежит в равной степени со всеми остальными членами общества.
Рассмотрим совсем другую картину. Представьте себе толпу, грабящую склад. Бьют окна, взламывают двери. Один вскрывает ящик за ящиком - ищет, что поценнее. Другой хватает, что ни попало, лишь бы побольше. Двое тянут друг у друга - и никак не могут поделить одну вещь, хотя рядом лежат такие же. Вырывают, дерутся, перехватывают из под носа. А то, что никем не схвачено - топчется, ломается, швыряется, бьется... Тут не до сбережения затраченного труда, тут тоже не до того.
Сколько угодно таких фактов было в революционный период, в период экспроприации экспроприаторов. Так было везде, где экспроприация проходила стихийно, неорганизованно. И гибло и уничтожалось уже принадлежавшее трудящимся, а до этого накопленное помещиками и капиталистами добро, продукт труда тех же самых трудящихся.
Вот какая открывается странная общность. Вот что роднит Администрацию нынешнюю с разнузданной толпой тех времен - отсутствие организованности, мелкобуржуазная стихийность.
И это при всем при том, что наша Администрация - мощнейший аппарат с прочными связями, подчиненностью, сквозными планами, учетом, отчетностью, ревизиями и проверками? Да.
Организация существует, но она не направлена на подъем производства, на повышение его эффективности. В силу обстоятельств она во много утратила свое первоначальное назначение, превратилась в организованную арену дележа прибавочной стоимости, в арену мелкобуржуазной борьбы за свою личную долю ценностей, экспроприированных из продукта, производимого пролетариатом. И управление производством из фактора главного, целевого для всей системы превратилось а организованную арену дележа прибавочной стоимости, в арену мелкобуржуазной борьбы за свою личную долю ценностей, экспроприированных из продукта, производимого пролетариатом. И управление производством из фактора главного, целевого для всей системы превратилась в фактор косвенный, лишь в силу формальных (для администрации), причем влияющий на определение доли награбленного. Отсюда и убогость наших производственных успехов.
Чтобы понять это, давайте посмотрим на капитализм. Нам хотелось бы посмотреть с высот социализма на капитализм, оставшийся далеко позади. Но пока этого нет. Это насквозь прогнивший капитализм все еще бъет нас по эффективности производства. Так почему же?
Давайте разберемся в организационных принципах администрации капиталистической. Рассмотрим положение администратора среднего уровня. Он беспокоится о том, чтобы подобрать хороших деловых подчиненных. Он старается организовать их работу наилучшим способом. Он старается найти наилучшее решение в сфере своей деятельности. А почему? А потому что он сам готов рассчитать любого нерадивого подчиненного, потому что ему грозит такое же увольнение - стоит лишь вышестоящему администратору заметить его нерадивость. А почему это сделает вышестоящий? Да потому что сам находится в таком же положении. А самый высший администратор? А самого высшего в случае чего выгонит хозяин, владелец фирмы.
Ни один из них не может поступить иначе. Потому что капиталистическая фирма существует до тех пор, пока живет по закону извлечения максимальной прибыли. И провались в этом деле хотя бы одно звено, фирма рухнет, не выдержав конкуренции. Любое нарушение правил влечет неотвратимую кару.
А у нас? А что у нас? Внешне - почти то же самое. Администратор, над ним еще администратор, и еще, и еще - и так до самых высших. А над ними - хозяин, гегемон, рабочий класс.
Рабочий класс конкурентов не боится. Но в максимальной эффективности производства он заинтересован не меньше всяких капиталистов - это его кровный интерес. Очень похожая получается цепочка.
Если у капиталиста ухудшается работа на одном участке, будет заменен администратор, отвечающий за этот участок. Если ухудшается работа сразу на многих участках - владелец уволит высшего администратора. Подберет другого - получше.
И у нас. Если на каком участке худо - администратора можно заменить. Если развал на многих участках, надо бы менять высшую администрацию...
И вот тут пролетариат - хозяин, гегемон, встает в тупик. Право на замену администрации у него есть. Но вот как этим правом распорядиться?
Право такое есть, но это право - фикция. Такая же фикция, как многие буржуазные права и свободы. Право-то оказывается липовое!
Фикция потому, что провести такую замену некем! Не то, чтобы их вовсе не было - кандидатов. Но чтобы подходящего кандидата найти, его надо выслушать, его надо проверить, его надо оценить. Так где он может высказаться, чтобы его услышал каждый рабочий, весь рабочий класс?
Вот так и оказывается, что не хватает в нашей цепочке одного важнейшего звена.
Не хватает звена, и не чувствует высший администратор никакой ответственности перед пролетариатом. О работе ему думать некогда и незачем, он хозяина не боится, а боится он совсем другого: как бы его нижестоящие ненароком не сковырнули. И силы свои высший администратор тратит на то, чтобы от этого уберечься. И с нижестоящих он не работы требует - его и видимость работы устраивает. А требует поддержки, требует гарантии собственной безопасности. Для него те подчиненные хороши, которые к его посту рваться не будут, в его дела вмешиваться не захотят. Это и служит критерием подбора.
У нижестоящих - те же заботы. Да еще им надо, чтобы у вышестоящего не было причин для недовольства. Значит, видимость работы должна быть хорошей, а поведение - верноподданническое...
И идет это по всей цепочке сверху донизу. А до дела никому нет дела. Производственные успехи тут не цель. Это только повод, чтобы продвинуться выше, чтобы добраться до более жирного куска. И повод это не единственный, даже не главный. Умелый администратор может так развалить дело, что отвечать будут другие, а он пойдет на повышение.
Вот так-то, в таких условиях и решается судьба наших интересов.
Итак, если мы теперь сформулируем организационные принципы капиталистической производственной администрации, мы должны отметить:
- целью администрации является извлечение максимальной прибыли, что определено владельцем средств производства и является для него жизненной необходимостью.
- путем достижения цели является участие всех звеньев администрации в рациональном определении конкретных задач каждого производственного участка.
- это обеспечивается соответствующим подбором административных кадров сверху донизу, контролем сверху по результатам деятельности и личной ответственности каждого администратора за порученное дело.
Если заменить в пункте первом максимальную прибыль максимальной эффективность производства в соответствии с интересами иного владельца средств производства - пролетариата, то эти принципы будут пригодны для нашего производства, для построения Администрации социалистической.
Но сейчас эти принципы в виде требований к администрации не реализуются и реализованы быть не могут.
Прежде всего, потому, что в силу фиктивности права пролетариата на замену высшей администрации становится фиктивным и право собственности пролетариата на средства производства.
Представьте себе положение владельца фирмы, который не имеет права сменить своего администратора. Даже если администратор всю прибыль фирмы нахально адресует в качестве жалованья! Но дело не только в этом.
Администратор, узурпировавший права владельца фирмы, сам становится фактическим хозяином, сам заинтересован в извлечении максимума прибыли, следовательно, в процветании производства.
У нас даже этого нет.
Выступая по отношению к пролетариату как единое целое, как некий субъект, узурпировавший собственность пролетариата, наша Администрация в другом, внутреннем отношении единым субъектом не является. Вся организованность Администрации служит только для того, чтобы от пролетариата отгородиться, а в своих внутренних делах она неоднородна, дезорганизована, подчинена законам мелкобуржуазной междоусобной борьбы. Эта мелкобуржуазность категорически мешает Администрации слить свои интересы воедино. Слияния на пролетарской классовой основе она не желает - не желает расставаться со своими мелкобуржуазными свободами и привилегиями. Слияния на основе капиталистической она боится, потому что боится немедленной расправы пролетариата. Вот и осталось у нее одно: крутиться в своем мелкобуржуазном раю, мороча пролетариату голову, доколе это будет возможно, заверениями в общности интересов.
Вот и получается, что нашим производством управляет субъект без единых интересов, то есть раздираемый противоречиями "администратор", которому место в доме умалишенных.
Наша Администрация может сколько угодно болтать об интересах пролетариата, о строительстве коммунизма, об эффективности производства - ничего этого она не желает и сделать не может.
Наша экономика давно уже находится на краю пропасти. Это чтобы хоть чуть-чуть отогнать ее, нужны общие комсомольские субботники, дополнительные, повышенные и всякие другие соцобязательства - но спасения эти меры не несут. Администрация утешает себя надеждами на авось, хотя и видит, что увлекает наше общество в глубочайший кризис.
Ничего изменить Администрация не в силах. Кризис продолжает углубляться. И одним из вариантов его разрешения - реакционнейшим вариантом - является реставрация капитализма, которая отбросит нас на сотню лет назад, в самое гнусное прошлое. Пока все идет своим путем, именно эта опасность зреет в мелкобуржуазной административной среде, именно она становится все более реальной.
Положение нетерпимо. Опасность нарастает. Но это не безнадежно.
У пролетариата достаточно сил, чтобы взломать, чтобы изменить сложившееся положение, чтобы уничтожить растлевающую Администрацию, а через нее и все общество, условия. Надо только этим заняться, надо понять, как это делается, и сделать.
[ А.Б.Разлацкий. 1977 год. ]
Спад в промышленности, определившийся в 1977-78 гг., будет продолжаться. Для улучшения нет никаких причин, а отвлечение средств на освоение распродаваемых богатств и на сельское хозяйство только усугубляет положение. Вполне возможно, что в ближайшее время промышленный кризис скажется, как заметное ограничение, даже на распродаже национального достояния.
Необходимость решения проблем промышленного производства заявит о себе, видимо, острее всего. И тогда правительство (под правительством здесь имеется ввиду не какой-либо формальный орган, а фактически правящая группа, вероятно, в какой-то степени совпадающая с Политбюро) вынуждено будет принять решение, которое стучится в дверь уже свыше 20 лет - решение о расширении экономических прав директоров. Это решение, в конце концов, вынуждено будет достаточно полным, т.к. половинчатые меры никакого эффекта не дадут. Других путей у правительства нет.
Других путей нет, а эти решения немедленно превратят директоров в капиталистов, так как остальные необходимые решения уже подготовлены. Под "остальными" имеются ввиду два компонента:
положение из закона о госарбитраже, защищающие предприятия (читай: директоров) от своих министров, т. е. от вышестоящих органов вообще;
положение из Конституции, предусматривающее судебную защиту права человека на занимаемую должность.
Получив достаточный объем экономических прав, директора заставят эти положения, ныне практически бездействующие, работать сполна, оберегая их директорское (читай: буржуазное) положение.
Успеет ли при этом подняться производство - неизвестно (тенденция к подъему действительно возникает). Но правительство, принявшее такое решение, раньше всякого подъема рухнет с грандиозным треском. И наша страна получит новое "директорское" правительство - самое грязное и бесчестное в истории человечества, на редкость несогласованное, исполненное наглости и насквозь коррумпированное. меру его буржуазной извращенности невозможно вообразить - не то что предсказать.
Решающим шагом реставрации капитализма будет разрушение государственной монополии на внешнюю торговлю, т. е. выход на внешний рынок отдельных предприятий и объединений (читай: директоров - читай: капиталистов, хозяев).
4. Возможные осложнения.
Их три.
Первое - денежная паника. Денежные вклады в сберкассы превышают 150 миллиардов рублей, на руках у населения денег еще больше. А товаров в обороте - на 60 миллиардов или около того. Достаточно устойчивого слуха о денежной реформе или даже заметного локального срыва в товарно-денежном обращении - и вся наличность водопадом обрушится на магазины. А далее - дикая инфляция, невообразимый скачок цен и переход к жесточайшему нормированию товаров широкого потребления (которое нынешним властям совершенно не под силу). На экономике это скажется губительно, политический кризис неминуем.
Yeltsin, Goydar-Chubaisen and das Oktobberwar'93? Yeah? - comrade_voland's remarx
Второе - это поручение органам госбезопасности надзора за хозяйственной деятельностью. Это страшное осложнение. В кратчайший срок оно приведет к тому, что будут полностью подкуплены вначале следственные органы безопасности, а затем и вся оперативная служба (как это уже произошло с системой БХСС). Это страшно тем, что в стране не останется ни одной не разложившейся централизованной системы. И, значит, кризис, разруха, полнейший развал производства достигнут ужасающих величин, ибо для их преодоления (силами, которые их действительно могут одолеть) не останется ни одного годного инструмента: всю централизацию придется строить заново от полного нуля.
WWPutin, remember this! Lukashenko, remember this! Turkmenbashi, remember this! - comrade_voland's remarx
Третье - это возможная война. Подтолкнуть правительство к развязыванию достаточно серьезной войны могут следующие примитивные соображения: "Отечественная война, в условиях разрушения и эвакуации, позволила, за счет патриотического порыва, резко поднять эффективность производства, при значительном понижении уровня удовлетворения потребностей. Патриотический порыв - вот что нам нужно, вот что нас может спасти". Патриотического порыва не будет, такое решение только резко ускорит развитие кризиса.
Karabakh? Pridnestrovie? Chechnya? Yeah? - comrade_voland's remarx
5. Встречная тенденция.
Низы реагируют на развитие кризиса по-своему. Они давно уже восприняли кризис производственных отношений и ответили на него развивающимся наплевательским отношением к производству (эта мелкобуржуазная форма противодействия, собственно, и двигает экономический кризис). На экономический кризис ответят все более крепнущим организованным революционным движением. Предотвратить это невозможно (то есть для предотвращения надо бы ликвидировать кризис, а не получится). Само развитие революционного процесса возможно по следующим четырем направлениям.
Первое. Революционное движение возглавят сами директора. Им это сделать легко - достаточно, оправдываясь перед предъявляющими свои требования рабочими, указать на верха как на причину всех трудностей. Но первые директора, которые встанут против верхов вместе со своими рабочими, будут жестоко караться еще не потерявшими силы верхами. Такая опасность будет их притормаживать. Победа директоров во главе рабочего движения приведет к утверждению капитализма в директорском варианте, через всестороннее расширение директорских прав - с какой-нибудь наскоро сшитой идеологической вуалью.
Isn't it hazbulatoff-Ruzzkoi's unreleased plan-project? Or maybe, Lukashenko's realworking state-capitalistic model? Yep? Nop? - comrade_voland's remarx
Второе. Движение возглавят лидеры более или менее откровенно буржуазного толка. За такой вариант два фактора: возможность указать, как образец, на жизненный уровень Запада, и экономическая поддержка директоров и всей полуподпольной буржуазии, которая существует уже сейчас и продолжает расти. Победа этой линии может породить капитализм в любой форме вплоть до фашизма - собственно форма будет чисто спекулятивным моментом в борьбе за поддержку масс.
Yeltsin? Alieff? Kraffchuk? Pribaltic special-trio of satano-foshshists? Yeah? - comrade_voland's remarx
Третье. Движение возглавят псевдосоциалистические (т. е. стремящиеся к социалистическим идеалам, но не владеющие марксистским материалистическим методом оценки общественных сил) лидеры. Их лозунги всегда наиболее понятны для масс, потому что их суть такова: "мы хотим, чтобы все было как сегодня (вариант: как вчера), но только лучше для всех и во всех отношениях". При недостаточной остроте событий и, соответственно, невысоком уровне революционного подъема, они могут прорваться к власти. Но сразу же столкнуться со множеством неразрешимых проблем и вынуждены будут прибегнуть опять же к расширению экономических прав директоров со всеми вытекающими последствиями.
Moldowa? Woronin's Brainsloosersgang? Yeah? Or maybe, Ruzzkoi-Hazbulatoff's plan-project again? - comrade_voland's remarx
Четвертое. Рабочее движение выдвинет лидеров, стоящих на марксистской платформе. Здесь все ясно. Только, в зависимости от глубины овладения лидерами марксистской теорией, в результате их победы может возникнуть либо социализм циклического, переходящего типа (подобный имевшемуся после Октябрьской революции), либо более совершенный - с учетом прошлых ошибок, с гарантированным воспроизводством диктатуры пролетариата.
Che Guevara youthgang in Ukraine? Communist.Ru, GhettoInUA? Modern SociSopr of Kazakhstan? DSPA-RA? NeoKommi in Pridnestrovie? Yeah, nah? - comrade_voland's remarx
Первые три течения (по сущности первое и второе - прямо буржуазные, а третье - мелкобуржуазное) имеют мелкобуржуазную классовую основу, но опираться будут вовсе не на крестьянство, а непосредственно на мелкобуржуазные взгляды рабочих, на экономическую борьбу рабочего класса. В своем развитии они будут значительно опережать четвертое течение, ибо мелкобуржуазные взгляды сформированы в рабочем классе уже сейчас, самими существующими производственными отношениями, а пролетарские будут порождаться только по мере роста организованности пролетариата, по мере сплочения в ходе организованной борьбы.
So that's clearly right. First three streams we can clearly see around itself, but the fourth stream we also may just pre-guess in the small half-marginal pre-streams - comrade_voland's remarx
6.Указанные тенденции и осложнения могут сталкиваться, пересекаться, взаимодействовать в различные моменты и с различными преобладаниями - этим и будет порождаться своеобразие реальной истории.
[ . . . . ]
8. Все это вместе взятое лишний раз показывает, что экономический кризис может "развязаться" только революционными преобразованиями. При этом даже "революция сверху" невозможна без опоры на определенным образом сложившееся сплочение низов. Практически (для верхов) это означает вот что: либо всеми силами противодействовать сплочению низов, затягивая кризис и подводя его к завершению в наиболее острых формах, либо содействовать сплочению низов (оно неизбежно будет направлено против верхов), надеясь опереться на сплотившиеся низы (после раскола верхов) при проведении необходимых реформ, но и рискуя (и чем далее - тем больше рискуя) сразу же войти в конфликт с массами, не найдя уже взаимопонимания.
Oktobberwar'93 in da Moscow. like a decisive conflict between this two ways - why be & not? Yeah? - comrade_voland's remarx
Революционные события неизбежны и непредотвратимы. Можно только в определенной степени "управлять" ими - поддерживая какие-либо из указанных тенденций и противодействуя другим.
[ А.Б.Разлацкий. 1981 год. ]
PS. Разлацкий о теориях Тарасова и проч. крайне метко пишет
Итак, частнособственнические интересы буржуазии служат в капиталистическом обществе важнейшим организующим началом. Процесс реализации этих интересов, совокупность действий, предпринимаемых буржуазией для их удовлетворения, одновременно является и процессом осуществления ряда общественных функций, без которых взаимодействие членов общества не обладало бы полнотой, цельностью, необходимой для существования самого общества.
Исполняет ли буржуазия сама все функции подобного рода? Нет и нет. Везде, где только это оказывается возможным, буржуазия привлекает интеллигенцию. Все ведущие посты в капиталистическом обществе отданы интеллигенции. Государственные чиновники, вплоть до самых высших - интеллигенция. Технические и коммерческие руководители всех рангов - интеллигенция. На интеллигенцию возложена и вся идеологическая работа. Творческий потенциал интеллигенции используется капиталистическим миром на полную мощь.
Такое положение интеллигенции, а также развивающееся обезличивание капитала в акционерных обществах и иных формах капиталистической кооперации позволяет многим буржуазным идеологам говорить об отступлении капитализма с решающих позиций, о переходе власти в руки интеллигенции, сформированной во взаимодействующие по своим законам коммерческо-технические системы и проводящей хозяйственную политику, якобы не зависящую от капиталистов, не управляемую ими. Это - ложь, потому что капиталисты никогда никому не уступали контроля за распределением благ, потому что предоставляя интеллигенции право быть ведущей, буржуазия оставляет за собой право указывать направление, потому что капиталисты готовы оплачивать деятельность любого администратора, политика, инженера, деятельность любой системы до тех пор, пока они исправно исполняют свою главную обязанность перед капиталистом - обеспечивать ему максимальную прибыль.
Каким бы значительным не казалось положение интеллигенции в буржуазном обществе, на самом деле буржуазия позволяет ей все, что угодного, но не выходя за рамки того, что угодно буржуазии.
И все же положение интеллигенции играет свою весьма существенную роль в общественном развитии. Индивидуалистическое мировоззрение, прочно прививаемое буржуазным обществом, доступность для интеллигенции всех постов, кажущихся ключевыми в общественном устройстве, в сочетании с практическим опытом интеллигенции в решении мелких и крупных проблем на основе расчета и разумных соглашений порождает специфическое убеждение интеллигенции - веру в возможность стабилизировать общество, укрепив его разумные начала. По сути каждый интеллигент имеет свою законченную модель переустройства общества, заключающуюся в устранении тех помех, которые он ощущает в своих личных отношениях с обществом, и нелогичность существования которых представляется ему очевидной. Оставаясь вне жара классовых столкновений, не утруждая себя анализом классовых сил и классовых интересов, интеллигенция оказывается не в состоянии - да и не проявляет особо сильного стремления - понять, что все воспринимаемое ею как помехи, суть отражение реальных и неизбежных классовых противоречий, что в этих "помехах" дает себя знать железная хватка капиталиста, утверждающего свои интересы.
Такая духовная атмосфера порождает в среде интеллигенции массу теорий "рассудочной" - а на деле целиком идеалистической и потому несостоятельной - организации общества. Все эти теории играют на руку буржуазии, ибо отвлекают мыслящую часть общества от участия в классовой борьбе, замазывают подлинные истоки социальных противоречий. Но еще важнее то, что кажущаяся достижимость утопических общественных построений формирует в интеллигенции определенные кастовые взгляды, заставляет мыслить себя классом, способным принять на себя всю ответственность за судьбы общества. Это массовое заблуждение, произрастающее на благодатной почве гипертрофированного самолюбования, свойственного интеллигенции, скрывает от нее самой вторичную, служебную роль интеллигенции в обществе. Буржуазия охотно поддерживает эти маниакальные предрассудки, ибо интеллигенция заблуждающаяся надежно служит буржуазии, тогда как прозревающая, осознающая обязательность своего служения, способна сделать революционный выбор - служение пролетариату.
То, что в капиталистическом обществе существование самой интеллигенции вызвано потребностями буржуазии и возможно только под ее бдительной, ни противоестественно, только способствует укреплению кастовых убеждений. Те самые действия капитала, воспринимаемые интеллигенцией как досадные помехи, обеспечивают определенное равновесие в капиталистическом обществе, его цельность и согласованность - они же не дают интеллигенции проверить несостоятельность ее теорий и поддерживают в интеллигенции веру в то, что мир и порядок существуют исключительно благодаря ее усилиям.
Два следствия из такого состояния прямо задевают интересы пролетариата. Во-первых, кастовые социальные искания интеллигенции замыкают ее в себе самой, отсекают ее от пролетариата, а это наносит серьезный ущерб развитию пролетарской мировоззренческой идеологии, ослабляет организационную работу, без которой пролетариат не сможет ни подготовиться, ни вступить в решающую классовую битву. Во-вторых, после победы пролетариат, как бы он ни нуждался в творческом потенциале интеллигенции, не может ей довериться: стремление реализовать на практике собственные многочисленные теории неизбежно ведет интеллигенцию к единственному непротиворечивому их совмещению - к воскрешению капиталистических отношений.
Чтобы не только завоевать власть, но и не потерять ее вновь, чтобы умело распорядиться ею после победы, пролетариат обязан знать все эти тайны капиталистического общества, все действующие в нем социальные силы. Ему предстоит принять их в наследство, ему предстоит преобразовать их и направить на строительство нового общества.
[ А.Б.Разлацкий, "Второй Коммунистический манифест" ]
Главное, чего не хватает пролетариату сегодня - это бережного отношения к его труду, к продукту, этим трудом создаваемому.
Рабочий, занятый бесполезной, бессмысленной работой, и рабочий, сделавший полезную вещь, которая не будет по назначению или, хотя бы, не будет использована с максимальной полнотой, в равной степени имеют основания быть недовольными, как бы хорошо не оплачивалась их работа. Почему? Да потому, что их труд, продукт их деятельности изымается из совокупного продукта, как бы вычитается из того количества ценностей, которые могли бы получить и они сами и весь пролетариат в целом в уплату за труд, который могли бы купить за ту же самую зарплату.
А такого у нас хоть отбавляй. Шьется одежда и обувь, которую никогда не будут носить, и производится для этого пряжа, ткань и другие материалы. Засылается оборудование туда, где ему нет применения. Печатаются книги, которые сразу можно сдавать в макулатуру. Ржавеют под дождем неустановленные станки. Выпускается морально устаревшая техника, а ВАЗы и КАМАЗы мы вынуждены покупать за рубежом. Росчерком пера, распоряжением, приказом, инструкцией пускается в расход месяцы и годы нашего труда.
Так почему же, почему же. Почему так безжалостна Администрация к нашему труду? Потому что это не ее труд? Но это не объяснение: мы бережем и вещи, сделанные другими.
Потому что все это ей не принадлежит? Нет, ей это принадлежит в равной степени со всеми остальными членами общества.
Рассмотрим совсем другую картину. Представьте себе толпу, грабящую склад. Бьют окна, взламывают двери. Один вскрывает ящик за ящиком - ищет, что поценнее. Другой хватает, что ни попало, лишь бы побольше. Двое тянут друг у друга - и никак не могут поделить одну вещь, хотя рядом лежат такие же. Вырывают, дерутся, перехватывают из под носа. А то, что никем не схвачено - топчется, ломается, швыряется, бьется... Тут не до сбережения затраченного труда, тут тоже не до того.
Сколько угодно таких фактов было в революционный период, в период экспроприации экспроприаторов. Так было везде, где экспроприация проходила стихийно, неорганизованно. И гибло и уничтожалось уже принадлежавшее трудящимся, а до этого накопленное помещиками и капиталистами добро, продукт труда тех же самых трудящихся.
Вот какая открывается странная общность. Вот что роднит Администрацию нынешнюю с разнузданной толпой тех времен - отсутствие организованности, мелкобуржуазная стихийность.
И это при всем при том, что наша Администрация - мощнейший аппарат с прочными связями, подчиненностью, сквозными планами, учетом, отчетностью, ревизиями и проверками? Да.
Организация существует, но она не направлена на подъем производства, на повышение его эффективности. В силу обстоятельств она во много утратила свое первоначальное назначение, превратилась в организованную арену дележа прибавочной стоимости, в арену мелкобуржуазной борьбы за свою личную долю ценностей, экспроприированных из продукта, производимого пролетариатом. И управление производством из фактора главного, целевого для всей системы превратилось а организованную арену дележа прибавочной стоимости, в арену мелкобуржуазной борьбы за свою личную долю ценностей, экспроприированных из продукта, производимого пролетариатом. И управление производством из фактора главного, целевого для всей системы превратилась в фактор косвенный, лишь в силу формальных (для администрации), причем влияющий на определение доли награбленного. Отсюда и убогость наших производственных успехов.
Чтобы понять это, давайте посмотрим на капитализм. Нам хотелось бы посмотреть с высот социализма на капитализм, оставшийся далеко позади. Но пока этого нет. Это насквозь прогнивший капитализм все еще бъет нас по эффективности производства. Так почему же?
Давайте разберемся в организационных принципах администрации капиталистической. Рассмотрим положение администратора среднего уровня. Он беспокоится о том, чтобы подобрать хороших деловых подчиненных. Он старается организовать их работу наилучшим способом. Он старается найти наилучшее решение в сфере своей деятельности. А почему? А потому что он сам готов рассчитать любого нерадивого подчиненного, потому что ему грозит такое же увольнение - стоит лишь вышестоящему администратору заметить его нерадивость. А почему это сделает вышестоящий? Да потому что сам находится в таком же положении. А самый высший администратор? А самого высшего в случае чего выгонит хозяин, владелец фирмы.
Ни один из них не может поступить иначе. Потому что капиталистическая фирма существует до тех пор, пока живет по закону извлечения максимальной прибыли. И провались в этом деле хотя бы одно звено, фирма рухнет, не выдержав конкуренции. Любое нарушение правил влечет неотвратимую кару.
А у нас? А что у нас? Внешне - почти то же самое. Администратор, над ним еще администратор, и еще, и еще - и так до самых высших. А над ними - хозяин, гегемон, рабочий класс.
Рабочий класс конкурентов не боится. Но в максимальной эффективности производства он заинтересован не меньше всяких капиталистов - это его кровный интерес. Очень похожая получается цепочка.
Если у капиталиста ухудшается работа на одном участке, будет заменен администратор, отвечающий за этот участок. Если ухудшается работа сразу на многих участках - владелец уволит высшего администратора. Подберет другого - получше.
И у нас. Если на каком участке худо - администратора можно заменить. Если развал на многих участках, надо бы менять высшую администрацию...
И вот тут пролетариат - хозяин, гегемон, встает в тупик. Право на замену администрации у него есть. Но вот как этим правом распорядиться?
Право такое есть, но это право - фикция. Такая же фикция, как многие буржуазные права и свободы. Право-то оказывается липовое!
Фикция потому, что провести такую замену некем! Не то, чтобы их вовсе не было - кандидатов. Но чтобы подходящего кандидата найти, его надо выслушать, его надо проверить, его надо оценить. Так где он может высказаться, чтобы его услышал каждый рабочий, весь рабочий класс?
Вот так и оказывается, что не хватает в нашей цепочке одного важнейшего звена.
Не хватает звена, и не чувствует высший администратор никакой ответственности перед пролетариатом. О работе ему думать некогда и незачем, он хозяина не боится, а боится он совсем другого: как бы его нижестоящие ненароком не сковырнули. И силы свои высший администратор тратит на то, чтобы от этого уберечься. И с нижестоящих он не работы требует - его и видимость работы устраивает. А требует поддержки, требует гарантии собственной безопасности. Для него те подчиненные хороши, которые к его посту рваться не будут, в его дела вмешиваться не захотят. Это и служит критерием подбора.
У нижестоящих - те же заботы. Да еще им надо, чтобы у вышестоящего не было причин для недовольства. Значит, видимость работы должна быть хорошей, а поведение - верноподданническое...
И идет это по всей цепочке сверху донизу. А до дела никому нет дела. Производственные успехи тут не цель. Это только повод, чтобы продвинуться выше, чтобы добраться до более жирного куска. И повод это не единственный, даже не главный. Умелый администратор может так развалить дело, что отвечать будут другие, а он пойдет на повышение.
Вот так-то, в таких условиях и решается судьба наших интересов.
Итак, если мы теперь сформулируем организационные принципы капиталистической производственной администрации, мы должны отметить:
- целью администрации является извлечение максимальной прибыли, что определено владельцем средств производства и является для него жизненной необходимостью.
- путем достижения цели является участие всех звеньев администрации в рациональном определении конкретных задач каждого производственного участка.
- это обеспечивается соответствующим подбором административных кадров сверху донизу, контролем сверху по результатам деятельности и личной ответственности каждого администратора за порученное дело.
Если заменить в пункте первом максимальную прибыль максимальной эффективность производства в соответствии с интересами иного владельца средств производства - пролетариата, то эти принципы будут пригодны для нашего производства, для построения Администрации социалистической.
Но сейчас эти принципы в виде требований к администрации не реализуются и реализованы быть не могут.
Прежде всего, потому, что в силу фиктивности права пролетариата на замену высшей администрации становится фиктивным и право собственности пролетариата на средства производства.
Представьте себе положение владельца фирмы, который не имеет права сменить своего администратора. Даже если администратор всю прибыль фирмы нахально адресует в качестве жалованья! Но дело не только в этом.
Администратор, узурпировавший права владельца фирмы, сам становится фактическим хозяином, сам заинтересован в извлечении максимума прибыли, следовательно, в процветании производства.
У нас даже этого нет.
Выступая по отношению к пролетариату как единое целое, как некий субъект, узурпировавший собственность пролетариата, наша Администрация в другом, внутреннем отношении единым субъектом не является. Вся организованность Администрации служит только для того, чтобы от пролетариата отгородиться, а в своих внутренних делах она неоднородна, дезорганизована, подчинена законам мелкобуржуазной междоусобной борьбы. Эта мелкобуржуазность категорически мешает Администрации слить свои интересы воедино. Слияния на пролетарской классовой основе она не желает - не желает расставаться со своими мелкобуржуазными свободами и привилегиями. Слияния на основе капиталистической она боится, потому что боится немедленной расправы пролетариата. Вот и осталось у нее одно: крутиться в своем мелкобуржуазном раю, мороча пролетариату голову, доколе это будет возможно, заверениями в общности интересов.
Вот и получается, что нашим производством управляет субъект без единых интересов, то есть раздираемый противоречиями "администратор", которому место в доме умалишенных.
Наша Администрация может сколько угодно болтать об интересах пролетариата, о строительстве коммунизма, об эффективности производства - ничего этого она не желает и сделать не может.
Наша экономика давно уже находится на краю пропасти. Это чтобы хоть чуть-чуть отогнать ее, нужны общие комсомольские субботники, дополнительные, повышенные и всякие другие соцобязательства - но спасения эти меры не несут. Администрация утешает себя надеждами на авось, хотя и видит, что увлекает наше общество в глубочайший кризис.
Ничего изменить Администрация не в силах. Кризис продолжает углубляться. И одним из вариантов его разрешения - реакционнейшим вариантом - является реставрация капитализма, которая отбросит нас на сотню лет назад, в самое гнусное прошлое. Пока все идет своим путем, именно эта опасность зреет в мелкобуржуазной административной среде, именно она становится все более реальной.
Положение нетерпимо. Опасность нарастает. Но это не безнадежно.
У пролетариата достаточно сил, чтобы взломать, чтобы изменить сложившееся положение, чтобы уничтожить растлевающую Администрацию, а через нее и все общество, условия. Надо только этим заняться, надо понять, как это делается, и сделать.
[ А.Б.Разлацкий. 1977 год. ]
Спад в промышленности, определившийся в 1977-78 гг., будет продолжаться. Для улучшения нет никаких причин, а отвлечение средств на освоение распродаваемых богатств и на сельское хозяйство только усугубляет положение. Вполне возможно, что в ближайшее время промышленный кризис скажется, как заметное ограничение, даже на распродаже национального достояния.
Необходимость решения проблем промышленного производства заявит о себе, видимо, острее всего. И тогда правительство (под правительством здесь имеется ввиду не какой-либо формальный орган, а фактически правящая группа, вероятно, в какой-то степени совпадающая с Политбюро) вынуждено будет принять решение, которое стучится в дверь уже свыше 20 лет - решение о расширении экономических прав директоров. Это решение, в конце концов, вынуждено будет достаточно полным, т.к. половинчатые меры никакого эффекта не дадут. Других путей у правительства нет.
Других путей нет, а эти решения немедленно превратят директоров в капиталистов, так как остальные необходимые решения уже подготовлены. Под "остальными" имеются ввиду два компонента:
положение из закона о госарбитраже, защищающие предприятия (читай: директоров) от своих министров, т. е. от вышестоящих органов вообще;
положение из Конституции, предусматривающее судебную защиту права человека на занимаемую должность.
Получив достаточный объем экономических прав, директора заставят эти положения, ныне практически бездействующие, работать сполна, оберегая их директорское (читай: буржуазное) положение.
Успеет ли при этом подняться производство - неизвестно (тенденция к подъему действительно возникает). Но правительство, принявшее такое решение, раньше всякого подъема рухнет с грандиозным треском. И наша страна получит новое "директорское" правительство - самое грязное и бесчестное в истории человечества, на редкость несогласованное, исполненное наглости и насквозь коррумпированное. меру его буржуазной извращенности невозможно вообразить - не то что предсказать.
Решающим шагом реставрации капитализма будет разрушение государственной монополии на внешнюю торговлю, т. е. выход на внешний рынок отдельных предприятий и объединений (читай: директоров - читай: капиталистов, хозяев).
4. Возможные осложнения.
Их три.
Первое - денежная паника. Денежные вклады в сберкассы превышают 150 миллиардов рублей, на руках у населения денег еще больше. А товаров в обороте - на 60 миллиардов или около того. Достаточно устойчивого слуха о денежной реформе или даже заметного локального срыва в товарно-денежном обращении - и вся наличность водопадом обрушится на магазины. А далее - дикая инфляция, невообразимый скачок цен и переход к жесточайшему нормированию товаров широкого потребления (которое нынешним властям совершенно не под силу). На экономике это скажется губительно, политический кризис неминуем.
Yeltsin, Goydar-Chubaisen and das Oktobberwar'93? Yeah? - comrade_voland's remarx
Второе - это поручение органам госбезопасности надзора за хозяйственной деятельностью. Это страшное осложнение. В кратчайший срок оно приведет к тому, что будут полностью подкуплены вначале следственные органы безопасности, а затем и вся оперативная служба (как это уже произошло с системой БХСС). Это страшно тем, что в стране не останется ни одной не разложившейся централизованной системы. И, значит, кризис, разруха, полнейший развал производства достигнут ужасающих величин, ибо для их преодоления (силами, которые их действительно могут одолеть) не останется ни одного годного инструмента: всю централизацию придется строить заново от полного нуля.
WWPutin, remember this! Lukashenko, remember this! Turkmenbashi, remember this! - comrade_voland's remarx
Третье - это возможная война. Подтолкнуть правительство к развязыванию достаточно серьезной войны могут следующие примитивные соображения: "Отечественная война, в условиях разрушения и эвакуации, позволила, за счет патриотического порыва, резко поднять эффективность производства, при значительном понижении уровня удовлетворения потребностей. Патриотический порыв - вот что нам нужно, вот что нас может спасти". Патриотического порыва не будет, такое решение только резко ускорит развитие кризиса.
Karabakh? Pridnestrovie? Chechnya? Yeah? - comrade_voland's remarx
5. Встречная тенденция.
Низы реагируют на развитие кризиса по-своему. Они давно уже восприняли кризис производственных отношений и ответили на него развивающимся наплевательским отношением к производству (эта мелкобуржуазная форма противодействия, собственно, и двигает экономический кризис). На экономический кризис ответят все более крепнущим организованным революционным движением. Предотвратить это невозможно (то есть для предотвращения надо бы ликвидировать кризис, а не получится). Само развитие революционного процесса возможно по следующим четырем направлениям.
Первое. Революционное движение возглавят сами директора. Им это сделать легко - достаточно, оправдываясь перед предъявляющими свои требования рабочими, указать на верха как на причину всех трудностей. Но первые директора, которые встанут против верхов вместе со своими рабочими, будут жестоко караться еще не потерявшими силы верхами. Такая опасность будет их притормаживать. Победа директоров во главе рабочего движения приведет к утверждению капитализма в директорском варианте, через всестороннее расширение директорских прав - с какой-нибудь наскоро сшитой идеологической вуалью.
Isn't it hazbulatoff-Ruzzkoi's unreleased plan-project? Or maybe, Lukashenko's realworking state-capitalistic model? Yep? Nop? - comrade_voland's remarx
Второе. Движение возглавят лидеры более или менее откровенно буржуазного толка. За такой вариант два фактора: возможность указать, как образец, на жизненный уровень Запада, и экономическая поддержка директоров и всей полуподпольной буржуазии, которая существует уже сейчас и продолжает расти. Победа этой линии может породить капитализм в любой форме вплоть до фашизма - собственно форма будет чисто спекулятивным моментом в борьбе за поддержку масс.
Yeltsin? Alieff? Kraffchuk? Pribaltic special-trio of satano-foshshists? Yeah? - comrade_voland's remarx
Третье. Движение возглавят псевдосоциалистические (т. е. стремящиеся к социалистическим идеалам, но не владеющие марксистским материалистическим методом оценки общественных сил) лидеры. Их лозунги всегда наиболее понятны для масс, потому что их суть такова: "мы хотим, чтобы все было как сегодня (вариант: как вчера), но только лучше для всех и во всех отношениях". При недостаточной остроте событий и, соответственно, невысоком уровне революционного подъема, они могут прорваться к власти. Но сразу же столкнуться со множеством неразрешимых проблем и вынуждены будут прибегнуть опять же к расширению экономических прав директоров со всеми вытекающими последствиями.
Moldowa? Woronin's Brainsloosersgang? Yeah? Or maybe, Ruzzkoi-Hazbulatoff's plan-project again? - comrade_voland's remarx
Четвертое. Рабочее движение выдвинет лидеров, стоящих на марксистской платформе. Здесь все ясно. Только, в зависимости от глубины овладения лидерами марксистской теорией, в результате их победы может возникнуть либо социализм циклического, переходящего типа (подобный имевшемуся после Октябрьской революции), либо более совершенный - с учетом прошлых ошибок, с гарантированным воспроизводством диктатуры пролетариата.
Che Guevara youthgang in Ukraine? Communist.Ru, GhettoInUA? Modern SociSopr of Kazakhstan? DSPA-RA? NeoKommi in Pridnestrovie? Yeah, nah? - comrade_voland's remarx
Первые три течения (по сущности первое и второе - прямо буржуазные, а третье - мелкобуржуазное) имеют мелкобуржуазную классовую основу, но опираться будут вовсе не на крестьянство, а непосредственно на мелкобуржуазные взгляды рабочих, на экономическую борьбу рабочего класса. В своем развитии они будут значительно опережать четвертое течение, ибо мелкобуржуазные взгляды сформированы в рабочем классе уже сейчас, самими существующими производственными отношениями, а пролетарские будут порождаться только по мере роста организованности пролетариата, по мере сплочения в ходе организованной борьбы.
So that's clearly right. First three streams we can clearly see around itself, but the fourth stream we also may just pre-guess in the small half-marginal pre-streams - comrade_voland's remarx
6.Указанные тенденции и осложнения могут сталкиваться, пересекаться, взаимодействовать в различные моменты и с различными преобладаниями - этим и будет порождаться своеобразие реальной истории.
[ . . . . ]
8. Все это вместе взятое лишний раз показывает, что экономический кризис может "развязаться" только революционными преобразованиями. При этом даже "революция сверху" невозможна без опоры на определенным образом сложившееся сплочение низов. Практически (для верхов) это означает вот что: либо всеми силами противодействовать сплочению низов, затягивая кризис и подводя его к завершению в наиболее острых формах, либо содействовать сплочению низов (оно неизбежно будет направлено против верхов), надеясь опереться на сплотившиеся низы (после раскола верхов) при проведении необходимых реформ, но и рискуя (и чем далее - тем больше рискуя) сразу же войти в конфликт с массами, не найдя уже взаимопонимания.
Oktobberwar'93 in da Moscow. like a decisive conflict between this two ways - why be & not? Yeah? - comrade_voland's remarx
Революционные события неизбежны и непредотвратимы. Можно только в определенной степени "управлять" ими - поддерживая какие-либо из указанных тенденций и противодействуя другим.
[ А.Б.Разлацкий. 1981 год. ]
PS. Разлацкий о теориях Тарасова и проч. крайне метко пишет
Итак, частнособственнические интересы буржуазии служат в капиталистическом обществе важнейшим организующим началом. Процесс реализации этих интересов, совокупность действий, предпринимаемых буржуазией для их удовлетворения, одновременно является и процессом осуществления ряда общественных функций, без которых взаимодействие членов общества не обладало бы полнотой, цельностью, необходимой для существования самого общества.
Исполняет ли буржуазия сама все функции подобного рода? Нет и нет. Везде, где только это оказывается возможным, буржуазия привлекает интеллигенцию. Все ведущие посты в капиталистическом обществе отданы интеллигенции. Государственные чиновники, вплоть до самых высших - интеллигенция. Технические и коммерческие руководители всех рангов - интеллигенция. На интеллигенцию возложена и вся идеологическая работа. Творческий потенциал интеллигенции используется капиталистическим миром на полную мощь.
Такое положение интеллигенции, а также развивающееся обезличивание капитала в акционерных обществах и иных формах капиталистической кооперации позволяет многим буржуазным идеологам говорить об отступлении капитализма с решающих позиций, о переходе власти в руки интеллигенции, сформированной во взаимодействующие по своим законам коммерческо-технические системы и проводящей хозяйственную политику, якобы не зависящую от капиталистов, не управляемую ими. Это - ложь, потому что капиталисты никогда никому не уступали контроля за распределением благ, потому что предоставляя интеллигенции право быть ведущей, буржуазия оставляет за собой право указывать направление, потому что капиталисты готовы оплачивать деятельность любого администратора, политика, инженера, деятельность любой системы до тех пор, пока они исправно исполняют свою главную обязанность перед капиталистом - обеспечивать ему максимальную прибыль.
Каким бы значительным не казалось положение интеллигенции в буржуазном обществе, на самом деле буржуазия позволяет ей все, что угодного, но не выходя за рамки того, что угодно буржуазии.
И все же положение интеллигенции играет свою весьма существенную роль в общественном развитии. Индивидуалистическое мировоззрение, прочно прививаемое буржуазным обществом, доступность для интеллигенции всех постов, кажущихся ключевыми в общественном устройстве, в сочетании с практическим опытом интеллигенции в решении мелких и крупных проблем на основе расчета и разумных соглашений порождает специфическое убеждение интеллигенции - веру в возможность стабилизировать общество, укрепив его разумные начала. По сути каждый интеллигент имеет свою законченную модель переустройства общества, заключающуюся в устранении тех помех, которые он ощущает в своих личных отношениях с обществом, и нелогичность существования которых представляется ему очевидной. Оставаясь вне жара классовых столкновений, не утруждая себя анализом классовых сил и классовых интересов, интеллигенция оказывается не в состоянии - да и не проявляет особо сильного стремления - понять, что все воспринимаемое ею как помехи, суть отражение реальных и неизбежных классовых противоречий, что в этих "помехах" дает себя знать железная хватка капиталиста, утверждающего свои интересы.
Такая духовная атмосфера порождает в среде интеллигенции массу теорий "рассудочной" - а на деле целиком идеалистической и потому несостоятельной - организации общества. Все эти теории играют на руку буржуазии, ибо отвлекают мыслящую часть общества от участия в классовой борьбе, замазывают подлинные истоки социальных противоречий. Но еще важнее то, что кажущаяся достижимость утопических общественных построений формирует в интеллигенции определенные кастовые взгляды, заставляет мыслить себя классом, способным принять на себя всю ответственность за судьбы общества. Это массовое заблуждение, произрастающее на благодатной почве гипертрофированного самолюбования, свойственного интеллигенции, скрывает от нее самой вторичную, служебную роль интеллигенции в обществе. Буржуазия охотно поддерживает эти маниакальные предрассудки, ибо интеллигенция заблуждающаяся надежно служит буржуазии, тогда как прозревающая, осознающая обязательность своего служения, способна сделать революционный выбор - служение пролетариату.
То, что в капиталистическом обществе существование самой интеллигенции вызвано потребностями буржуазии и возможно только под ее бдительной, ни противоестественно, только способствует укреплению кастовых убеждений. Те самые действия капитала, воспринимаемые интеллигенцией как досадные помехи, обеспечивают определенное равновесие в капиталистическом обществе, его цельность и согласованность - они же не дают интеллигенции проверить несостоятельность ее теорий и поддерживают в интеллигенции веру в то, что мир и порядок существуют исключительно благодаря ее усилиям.
Два следствия из такого состояния прямо задевают интересы пролетариата. Во-первых, кастовые социальные искания интеллигенции замыкают ее в себе самой, отсекают ее от пролетариата, а это наносит серьезный ущерб развитию пролетарской мировоззренческой идеологии, ослабляет организационную работу, без которой пролетариат не сможет ни подготовиться, ни вступить в решающую классовую битву. Во-вторых, после победы пролетариат, как бы он ни нуждался в творческом потенциале интеллигенции, не может ей довериться: стремление реализовать на практике собственные многочисленные теории неизбежно ведет интеллигенцию к единственному непротиворечивому их совмещению - к воскрешению капиталистических отношений.
Чтобы не только завоевать власть, но и не потерять ее вновь, чтобы умело распорядиться ею после победы, пролетариат обязан знать все эти тайны капиталистического общества, все действующие в нем социальные силы. Ему предстоит принять их в наследство, ему предстоит преобразовать их и направить на строительство нового общества.
[ А.Б.Разлацкий, "Второй Коммунистический манифест" ]