Красная звезда. Социалистическая утопия и патриотизм.
В прошлой заметке я описывал размышления Александра Богданова о воспитании в социалистическом обществе. В этой заметке я хотел обсудить тему соотношения социалистической утопии и чувства патриотизма. Готов ли Богданов ради построения утопии пойти на измену Родине?
Как я уже писал ранее, роман-утопия рассказывает о том, как Леонид попадает на Марс, где местные жители уже построили социализм. Все описания их жизни и быта создают у читателя представление об идеальном обществе, которое хочет построить русский революционер. По ходу текста чувствуется, что главный герой преклоняется перед величием того образа жизни, который ведут марсиане.
Впервые Леонид встретился с марсианином Мэнни на Земле. Тот был в маске, копирующей черты человеческого лица. В определённый момент общения ему пришлось снять маску. Вот как Леонид описывает увиденное:
Он расстегнул воротничок и снял с себя вместе с очками ту удивительно сделанную маску, которую я, как и все другие, принимал до этого момента за его лицо. Я был поражен тем, что увидел при этом. Его глаза были чудовищно громадны, какими никогда не бывают человеческие глаза. Их зрачки были расширены даже по сравнению с этой неестественной величиной самих глаз, что делало их выражение почти страшным. Верхняя часть лица и головы была настолько широка, насколько это было неизбежно для помещения таких глаз; напротив, нижняя часть лица, без всяких признаков бороды и усов, была сравнительно мала. Все вместе производило впечатление крайней оригинальности, пожалуй, уродства, но не карикатуры.
Такая разница во внешности не оттолкнула Леонида. Он был зачарован описаниями технических достижений, о которых рассказывал Мэнни. Мэнни объяснил Леониду, что он нужен, чтобы стать представителем своей планеты в их мире. Через него должна осуществляться связь человечества с марсианами.
Всё, что Леонид видел у марсиан, вызывало у него восторг и восхищение. Он с упоением описывает технологические процессы и особенности взаимоотношений. После адаптации к новым условиям жизни и избавления от болезни Леонид так описал своё состояние:
Новый мир стал мне близок и, казалось, вполне понятен. Прошлые поражения не смущали меня, юность и вера возвратились ко мне и, я думал, никогда не уйдут больше.
Как соотносятся два человечества между собой, человечество Земли и человечество Марса? Марсиане перешли на социалистический путь развития за 300 лет до описываемых событий. Они однозначно являются более прогрессивными, чем мы.
Я уверен, что в данном романе Богданов отчасти проводил аналогию между странами Запада и цивилизацией Марсиан. Марксисты были уверены, что социалистическая революция должна начаться в более развитых странах Запада, так как именно там был наиболее развитый рабочий класс. В этом смысле они и ближе к социализму и прогрессивнее. Марсиане перешли на социалистический путь развития за 300 лет до описываемых в романе событий. Соответственно, можно поставить условный знак равенства между марсианской и западной цивилизацией. Так сложилось, что на протяжении всей истории Россия представляет собой альтернативу Западу. Православие - альтернатива Западному христианству, модель развития СССР стала альтернативой западному модерну. В то же время Марс населяет «человечество», альтернативное Земному (об этом прямо написано в тексте). Как видите, аналогия полная.
Читая роман, я постоянно размышлял над тем, как современные либералы верят в «прогрессивный» Запад. Меня не покидала одна мысль: что если тот высокоразвитый мир вдруг окажется не таким благостным и дружественным? Сможет ли главный герой Леонид (действия которого явно выражают мировоззрение автора романа-утопии) отказаться от своей любви к марсианам (которые представляют для него идеальное общество, жизнь которого нужно брать за образец) ради выживания родной Земли? Что, если со всей присущей им рациональностью (перед которой Леонид так преклоняется) будет доказано, что земляне являются лишними, тупиковой веткой развития, которую нужно уничтожить? Что окажется сильнее: идеал или патриотизм? Если идеал важнее, то что вообще можно возразить современным либералам, которые по сути сделали такой же выбор в 1991 году? Чем коммунисты 1917 года принципиально будут отличаться от современных либералов-разрушителей? Неужели они были так похожи и готовы были пойти на предательство, измену Родине?
По всей видимости, подобные вопросы волновали не только меня, но и Александра Богданова. Поэтому, именно такой сценарий автор смоделировал в своём романе и дал на него ответ через действия своего героя.
Долгое время Леонид чувствовал, что от него скрывается какая-то информация, связанная с эскпедицией на Венеру. Решение о необходимости такой экспедиции принимала «колониальная группа». Леонид пошёл в библиотеку, где хранились записи всех обсуждений, и выяснил, что марсианское общество стоит на гране вымирания. Марсианские учёные выяснили, что через 30 лет возникнет «недостаток в средствах питания», который грозит разрушением социалистического уклада общества и следующей за ним катастрофой. Единственным способом решения надвигающейся беды является колонизация другой планеты. Выбор стоит между Венерой и Землёй.
В обсуждении этого вопроса принял участие марсианин Стэрни (который участвовал в путешествии на Землю и знаком с землянами и Леонидом лично), который в результате своих рассуждений пришёл к выводу, что колонизировать нужно именно Землю. Он подробно описал несколько сценариев развития ситуации. Договориться мирно - невозможно вследствие особенностей человеческой культуры. Поддержать социалистов и договориться с ними - тоже не получится, потому что это разбудит чувство «варварского патриотизма» и сплотит всё остальное человечество против земных социалистов и марсиан. Жить в таких условиях на Земле будет невозможно. Поэтому существует только один выход - «колонизация Земли, основанная на истреблении всего её человечества». Вот какое моральное обоснование такого действия даёт Стэрни:
Я говорю об истреблении всего её человечества, потому что мы не можем даже сделать исключения для его социалистического авангарда. ... В столкновениях двух миров здесь нет компромисса.
Мы должны выбирать. И я говорю: мы можем выбирать только одно.
Высшей жизнью нельзя жертвовать ради низшей. Среди земных людей не найдется и нескольких миллионов, сознательно стремящихся к действительно человеческому типу жизни. Ради этих зародышевых людей мы не можем отказаться от возможности зарождения и развития десятков, может быть, сотен миллионов существ нашего мира - людей в несравненно более полном значении этого слова. И не будет жестокости в наших действиях, потому что мы сумеем выполнить это истребление с гораздо меньшими страданиями для них, чем они сами постоянно причиняют друг другу.
За словами Стэрни последовало выступление Нэтти (девушка-марсианка, в которую влюбился Леонид) и Мэнни (ближайшего друга Леонида), в котором были выявлены ошибки в рассуждениях Стэрни и предложено колонизировать Венеру, несмотря на большой риск для жизни.
Вот какие аргументы приводит Нэтти:
Сотни миллионов лет жила прекрасная планета, жила своей, особенной жизнью, не такой, как другие… И вот из ее могучих стихий стало организовываться сознание; поднимаясь в жестокой и трудной борьбе с низших ступеней на высшие, оно наконец приняло близкие, родные нам человеческие формы. Но эти формы не те, что у нас: в них отразилась и сосредоточилась история иной природы, иной борьбы; под ними скрыта иная стихийность, в них заключаются иные противоречия, иные возможности развития. Настала эпоха, когда впервые может осуществиться соединение двух великих линий жизни. Сколько нового многообразия, какая высшая гармония должна возникнуть из этого сочетания! И нам говорят: мировая жизнь едина, поэтому нам надо не объединять, а… разрушать ее.
…
со Стэрни можно было бы согласиться: низшей ступенью стоит пожертвовать ради высшей, слабыми ради сильных. Но земные люди не таковы, они не только ниже и слабее нас по культуре - они иные, чем мы, и потому, устраняя их, мы их не заместим в мировом развитии, мы только механически заполним собою ту пустоту, которую создадим в царстве форм жизни.
То есть основной тезис заключается в том, что земляне хоть и менее развитые, но иные. Они идут по альтернативному пути развития, и, потому, их опыт является не менее ценным.
После изучения записей выступлений Леонид был настолько сильно ошарашен услышанным, что перестал себя контролировать. Леонид, ведомый внутренней болью за жизнь человечества, пришёл к Стэрни и убил его:
Резко и отчетливо выступали отдельные выражения и целые фразы Стэрни: «Надо понять необходимость… несколько миллионов человеческих зародышей… полное истребление земного человечества… он болен тяжелой душевной болезнью…» Но не было ни связи, ни выводов. Иногда мне представлялось истребление человечества как совершившийся факт, но в смутной, отвлеченной форме. Боль в сердце усиливалась, и зарождалась мысль, что я виновен в этом истреблении. На короткое время пробивалось сознание, что ничего этого еще нет и, может быть, не будет. Боль, однако, не прекращалась, и мысль опять медленно констатировала: «Все умрут… и Анна Николаевна… и рабочий Ваня… и Нэтти, нет, Нэтти останется, она марсианка… а все умрут… и не будет жестокости, потому что не будет страданий… да, это говорил Стэрни… а все умрут, оттого что я был болен… значит, я виновен…»
Этим поступком автор продемонстрировал свой выбор. Если стоит вопрос: идеал без землян или земляне без идеала, выбор будет в сторону жизни Землян. Возможно ли убить Россию для победы мирового социализма, или же дать России возможность жить, но не построить желанный жизненный уклад? Здесь Богданов стоит на патриотических позициях и совершает выбор в пользу жизни России.
P.S. Приведённые эпизоды ставят и другой важный вопрос: вся привлекательность построенной утопии основана на её рациональности и прогрессивности, как с этим сочетается совершенно иррациональный поступок Леонида?