Памяти барона Маннергейма - 2
Originally posted by baltvilks at Памяти барона Маннергейма - 2
Продолжение. Начало - здесь.
Итак, у нас остались остались неотвеченными следующие вопросы:
3. Почему Финляндия смогла в той или иной мере отстоять свою независимость в условиях, когда многие отделившиеся от России страны этого не смогли? Заслуга ли в этом личности Маннергейма или ему «повезло с народом», который он поднял на борьбу?
4. Современники относились к барону Маннергейму по-разному. Одни вострогались его импозантной внешностью, безукоризненными манерами и профессиональными качествами. Другие называли его «мясником», обвиняя в излишней жестокости. Кто же из них прав? Или правы и те, и другие?
5. Почему СССР не предал Маннергейма анафеме, не потребовал его выдачи как «предателя» и даже не настоял на предании его хотя бы финскому суду?
Ну и, наконец, возникает еще два вопроса - на этот раз напрямую с личностью Густава Карловича не связанные:
6. Нужны ли сегодня Маннергеймы народам, оказавшимся в соседстве с Россией?
7. И, наконец, - возможно ли сегодня появление новых Маннергеймов?
3.
Сегодня, оглядываясь назад, снова и снова возникает вопрос: почему Финляндия смогла в той или иной мере отстоять свою независимость в условиях, когда многие отделившиеся от России страны этого не смогли? Заслуга ли в этом личности Маннергейма или ему «повезло с народом», который он поднял и организовал на борьбу с «красной чумой»?
Ответ на данный вопрос не представляется однозначным. Спору нет - Карл Маннергейм был личностью незаурядной во многих отношениях. Но он не был единственным в своем роде. Российская императорская армия породила относительно небольшое, но вполне достаточное число выдающихся военных, сумевших также стать эффективными организаторами борьбы против большевизма. Не были обижены такими личностями и народы, построившие или попытавшиеся построить свою государственность на обломках рухнувшей империи. Достаточно вспомнить польского маршала Йозефа Пилсудского, латвийского генерала Яниса Балодиса, грузинского генерала Георгия Квинитадзе, героя Ингрии - полковника Юрье Эльфенгрена... Из перечисленных выдающихся военно-патриотических лидеров Пилсудский был едва ли менее успешен, чем Маннергейм но болезнь и смерть убрали его со сцены за несколько лет до начала Второй Мировой. И хотя история не знает сослагательного наклонения, рискну предположить, что доживи маршал Пилсудский до 1939 года, - история Польши могла повернуться совершенно иначе. Страна Эльфенгрена - Северная Ингрия («Республика Кирьясало») была уж слишком мала, чтобы выдержать натиск гигантского красного зомби, реанимированного большевиками из почившей Российской Империи [1]. А вот, например, в Латвии и потерявшей независимость на 19 лет раньше Грузии личности, подобные Маннергейму (Балодис, Квинитадзе), были отодвинуты политиками-«пацифистами» на задний план и лишены возможности должным образом подготовить армии этих небольших стран к сопротивлению агрессору [2].
В Финляндии Маннергейму, как было сказано выше, тоже приходилось преодолевать саботаж со стороны ряда политиков, но все-таки эти препятствия были далеко не такие серьезные, как те, которые имели место в Латвии или Грузии (в Эстонии и Литве ситуация в этом плане была и того хуже).
О чем же это говорит нам? Вероятно, если принять как аксиому, что депутаты парламентов и назначаемые ими правительства в относительно демократических странах отражают состояние общества, можно сказать, что народ Финляндии оказался в состоянии достичь того уровня общественного сознания, которое позволило ему быть достаточно единодушным в вопросах защиты родины. Общеизвестно, что та же пресловутая «линия Маннергейма» была создана частично на народные пожертвования и трудом волонтеров, даривших на ее строительство свое свободное время. Общеизвестна также и нетерпимость подавляющего большинства финнов в отношении коммунистов и других руссофилов в период 20-х и 30-х годов. Более того - известный специалист по вопросам пропаганды в военное время полковник Николай Бердников признавал, что как в 1939-40, так и в 1941-44 финские солдаты были намного более подготовлены идеологически к войне против СССР, чем, например, солдаты германского Вермахта. Если немецкие солдаты (включая даже бойцов Ваффен-СС) были готовы просто выполнять приказы «фюрера» на основе «кредита доверия», то среди солдат Финляндии господствовало сознательное неприятие не только марксистской идеологии, но и всего, что исходило от России - будь то Россия советская (СССР) или даже несоветская [3].
Одновременно следует сказать, что финский национализм 20-го века оказался достаточно конструктивным в том смысле, что финское общество сумело избежать фрагментации по этническому происхождению. Ведь помимо финнов, шведов, карел и лапландцев, привыкших столетиями жить вместе, невзирая на некоторые предрассудки и «внутрисемейные» проблемы, в Финляндии проживало значительное количество недавно поселившихся там русских, поляков, немцев, евреев, эстонцев, латышей, татар и других. Однако финское общество считало и этих людей в общем-то финнами (при условии их лояльности и желания интегрироваться, которое было достаточно массовым) [4]. В этом смысле весьма характерен подход финского общества и лично Маннергейма к так называемому «еврейскому вопросу». Несмотря на то, что Финляндия и Германия были «со-воюющими» государствами (обьяснение этого слова см. выше), правительство Финляндии решительно отвергло требование руководства Третьего Рейха о применении репрессий против финских евреев [5]. По свидетельству очевидцев на совместном обеде с Гитлером Маннергейм сказал об этом так: «У нас в Финляндии евреев нет. У нас живут финны, но финны бывают разные. Большинство финнов ходят молиться в церковь, но некоторые финны ходят в синагогу, что поводом для их преследования у нас не является». Евреи, кстати, служили и в финской армии и даже имели армейских раввинов. Более того, Финляндия даже предоставляла политическое убежище евреям-беженцам из Германии и оккупированных стран, и Маннергейм лично вмешался, когда возник вопрос о выдаче этих беженцев нацистам [6]. Впрочем и сам Густав Карлович не был так называемым «этническим финном». Родившийся в шведской семье немецкого происхождения и проведший значительную часть сознательной жизни в России, Маннергейм даже язык финский знал достаточно плохо. И тем не менее финское общество не воспринимало его как чужака, как не воспринимало оно и других представителей этнических меньшинств при условии, что они были хорошими гражданами Финляндии.
Иными словами, финское общество встретило тяжелые испытания первой половины двадцатого века будучи однозначно патриотичным, достаточно организованным и сплоченнным. И в этом, смысле можно сказать, что Маннергейму «повезло с народом» или, если точнее,- выдающаяся личность Маннергейма оказалась в среде, в которой она была востребована и в которой этой личности серьезно не мешали проявить свои таланты для спасения этой самой среды.
4.
You have enemies? Good. That means you've stood up for something, sometime in your life.
(У вас есть враги? Хорошо. Значит, вы в своей жизни что-то когда-то отстаивали)
Sir Winston Leonard Churchill
Как уже было сказано выше, личность Маннергейма вызывала весьма противоречивые чувства у его современников. Одни восхищались им, другие, наоборот, ненавидели. Привлекательная внешность, его изысканные манеры и ненавязчивая галантность - делали финляндского фельдмаршала любимцем женщин. Коллеги военные как в русской императорской, так и в финской армии уважали его за профессионализм, стратегический ум и спортивные достижения (среди прочего Маннергейм был превосходным стрелком и наездником). Практически все те, кто участвовал под его началом в гражданской войне и войнах 1939-1944 года, восторгались им как командиром и лидером. Маннергейм пользовался уважением среди дипломатов (как финских, так и иностранных) и среди политиков (в т.ч. и тех, кто был в оппозиции).
Однако были и те, кто обвинял барона Маннергейма в излишней жестокости, называя «палачом» и «мясником». Кто же характеризовал его подобным образом? Прежде всего финские коммунисты (и, кстати, далеко не все), а также ... работники советской и пост-советской официозной пропаганды. К этому хору иногда присоединаются и современные социал-демократы Финляндии. Это само по себе говорит уже о многом.
Мы ведь так хорошо знаем о так называемом Белом терроре в Финляндии, но почему-то забываем о «прелестях» террора Красного. Здесь не могу не вспомнить историю, произошедшую со мной в середине 80-х годов в пограничном финском городке Лаппеэнранта. Во время моего визита в этот симпатичный городок, населенный преимущественно финскими карелами, мне устроил персональную экскурсию его мэр - господин Йорма ... фамилию его я, к стыду своему забыл. Этот уже очень старый тогда человек возил меня на своей машине и в какой-то момент подвез к воротам исторических казарм драгунского полка, сказав: «Вот тут в 1918-м году моеого отца и маму...» - он сощурил глаз и изобразил пальцем спуск курка. «Кто? Красные?» - спросил я моего гостеприимного хозяина. «Да не-ет! Как раз белые, - ответил старик и добавил - папу с мамой расстрелали за то, что они были красными, а меня двухлетним в детский дом сдали». Я, конечно, выразил искреннее сочувствие, добавив малозначащую фразу вроде «ну да... гражданская война - жестокая вещь», а сам подумал: а вот смог ли бы этот человек стать мэром города, если бы в той войне победили красные и расстреляли его родителей в качестве белых? Я очень с омневаюсь, что он вообще выжил бы. Но мэром не стал бы точно.
Но... вернемся к нашему основному герою.
В самом деле, Маннергейм был прежде всего военным лидером, а война - достаточно страшный процесс, связанный с потерями человечских жизней и собственности и гарантирующий, что не все вовлеченные в нее люди останутся живыми и здоровыми. И фельдмаршал Маннергейм знал, как ее вести. Он требовал от солдат дисциплины и определенной самопожертвенности. Но солдат без дисциплины - не солдат, а человек, не готовый жертвовать собой при защите родины от сильнейшего противника - не защитник ни родине, ни даже своим близким. Поэтому под руководством Густава Карловича погибали финские солдаты в траншеях, погибали их враги, попадали под суд и расстреливались дезертиры, мародеры, предатели и вражеские агитаторы. Однако сейчас уже очевидно, что если бы они не погибали, защищая Финляндию, то потери этой страны и ее народа были бы несоизмеримо тяжелее. Печальный опыт стран Балтии, Восточной Польши, Бессарабии и других стран и территорий, захваченных Советской Россией без борьбы, - тому прямое и неоспоримое доказательство. Не говоря уже о том, что в ходе войн 20-го века Финляндия не нападала первой ни на Советскую Россию, ни на СССР.
Что же касается военных потерь, то и тут - все относительно. Даже ненавистники Маннергейма не рискнут сравнивать его с такими действительными «мясниками» типа советских фельдмаршалов Георгия Жукова и Ивана Конева, относившихся к своим солдатам как к пушечному мясу по принципу «русские бабы еще нарожают».
Кстати, никто, включая противников Финляндии, не рискнул отрицать тот факт, что обращение руководимой Маннергеймом финской армии и финских гражданских властей с советскими военнопленными в ходе Второй Мировой войны отвечало всем требованиям международных конвенций, несмотря на то, что руководство СССР эти конвенции не подписало [7]. Увы, никак нельзя сказать того же про обращение с финнами в советском плену.
5.
Одним из кажущихся парадоксов, связанных с личностью Густава Карловича Маннергейма является то, что после завершения «Войны продолжения» и по сути частичной капитуляции Финляндии летом 1944 года руководство СССР не только не потребовал выдачи героя Финляндии как «предателя» но даже даже не настояло на предании его хотя бы финскому суду в качестве так называемого «военного преступника» [8]? Более того, уже в эпоху Путина в Санкт Петербурге был воздвигнут памятник герою Финляндии [9].
Этот парадокс является именно кажущимся по одной простой причине. Любой полицейский психолог, изучавший повадки социопатов и маньяков-убийц подтвердит, что социопат беспощаден и садистски жесток с теми, кто просит пощады или пытается умилостивить его покорностью. В то же время активное и жесткое сопротивление вызывает у социопата уважение и чаще всего спасает его жертве жизнь. Советская Россия/СССР было государством-социопатом. Таким же государством-социопатом является мутировавшая на ее базе Российская Федерация, по крайней мере после прихода к власти чекистского клана Владимира Путина. Все это логично обьясняет нам патологическую жестокость Советов по отношению к тем, кто ничего плохого им не делал и презрение коммунистической верхушки к тем, кто сотрудничал с ними и пытался приносить им реальную пользу. С теми же, кто активно и жестко сопротивлялся, Советская власть была поразительно «мягкосердечна» (одним из примеров являлся такой «отьявленный белобандит», как деникинский генерал Яков Слащев, Василий Шульгин, Станислав Свяневич и многие другие).
6.
Нужны ли сегодня Маннергеймы народам, оказавшимся в соседстве с Россией? Ответ однозначный: Н У Ж Н Ы.
Российская агрессия против Грузии в 1992-93 и 2008 годах, против Молдовы в 1992, против Украины в 2014, непрекращающиеся провокации с использованием русскоязычных общин Латвии и Эстонии и эскалация имперской, псевдо-националистической истерии в самой России, - все это является недвусмысленным предупреждением всем соседям Российской Федерации о том, что они находятся под Дамокловым мечом. Всем очевидно, что мир есть большое благо, а война - страшная вещь, но у империалистов мира не выпросить, [10] и сохранение мира возможно только тогда, когда потенциальный агрессор имеет основание бояться потенциальной жертвы. И это, увы, - закон истории, который не утратил своей актуальности, невзирая ни на какие достижения современной цивилизации.
7.
И, наконец, - возможно ли сегодня появление новых Маннергеймов? Мой ответ будет, к сожалению, достаточно пессимистичен. Дело в отом, что та среда, из которой вышли такие люди, как Густав Маннергейм и ему подобные, создавалась в течение полутора с лишним сотен лет, но в течение 20-го века была уничтожена полностью и вырвана с корнем. Рождение личностей такого класса, воспитания и уровня «на пустом месте» не представляется возможным.
Более шестидесяти лет тому назад бывший посол Германии в Финляндии Виперт фон Блюхер совершенно верно писал о Маннергейме: «Он принадлежал к тому типу как будто специально созданных для выполнения своей миссии великих исторических личностей, которыми так богаты были 18-й и 19-й века, но в настоящее время вымершему практически полностью... Он был наделён личными чертами, свойственными всем жившим до него великим историческим персонажам» [11]. И это - весьма печально.
Конечно, можно усилиями нескольких поколений создать подобную среду вновь, но это потребует серьезной подготовки и главное - переоценки современным обществом ряда кажущихся основополагающими ценностей. И если такое случится, то новые Маннергеймы появятся очень нескоро. А они нужны сегодня и сейчас...
А может быть среди нас все-таки есть Маннергеймы? ...
[1] И даже при вопиющем неравенстве сил Республика Северной Ингрии продержалась два года и 9 месяцев.
[2] Jānis Balodis, «Atmiņas par Latvijas nacionālās armijas gaitām Brīvības cīņās», Dievturu Vēstnesis , Nr.15 / 1993.
Георгий Квинитадзе, Мои воспоминания в годы независимости Грузии 1917-1921 (Париж, 1985).
[3] В 1977-79 гг. мне довелось слушать лекции полковника Бердникова в рамках военной подготовки студентов МГУ.
[4] Следует отметить, что этот принцип не действовал в оккупированной в 1941-44 гг. Восточной Карелии. Там гражданское население четко разделялось на «представителей родственных народов» (карел, вепсов, ингров, эстонцев и даже мордву), пользовавшихся практически правами финских граждан, и остальных (преимущественно русских). Права последних были значительно урезаны, и они подлежали депортации в области, оккупированные войсками нацистский Германии.
[5] Yitshak Arad, Pictorial History of the Holocaust ( Jerusalem 1990).
[6] The Memoirs of Marshal Mannerheim.
[7] К сожалению, некоторая часть советских военнопленных, заключенных в финских лагерях погибла от недоедания и болезней, но следует учесть, что от этих же причин погибало и гражданское население Финляндии, так как в стране не хватало продовольствия и медикаментов.
[8] А ведь в 1945 году на скамью подсудимых сел даже бывший президент Финляндии Ристо Рюти, который нанес намного меньший ущерб Советскому Союу и финским киммунистам, чем Маннергейм.
[9] Имеется в виду бюст «Кавалергард Маннергейм», изготовленный скульптором Айдыном Алиевым и установленный на Шпалерной улице перед бывшими конюшнями кавалергардского полка, где Густав Карлович начал свою военную карьеру в Императорской армии.
[10] Никогда не думал, что буду когда-то цитировать Юрия Андропова, но его фраза «у империалистов мира не выпросишь» - является абсолютно верной, хотя и сказана была при весьма одиозных обстоятельствах.
[11] Wipert von Blücher, Gesandter zwischen Diktatur und Demokratie : Erinnerungen Aus Den Jahren 1935-1944
(Wiesbaden, 1951), s.23
PS.: Для знающих русский язык и особенно - для жителей стран, соседствующих с Россией, мемуары маршала Маннергейма (героя Российской Империи и Финляндии) являются очень нужной и полезной книгой. Особенно - разделы, посвященные Освободительной войне 1918 и советско-финским войнам. Многое, написанное в этих мемуарах, актуально и сегодня.
Нажав мышкой на желтую обложку прилагаемой книги, можно послушать аудиозапись мемуаров Маннергейма на русском языке.
Продолжение. Начало - здесь.
Итак, у нас остались остались неотвеченными следующие вопросы:
3. Почему Финляндия смогла в той или иной мере отстоять свою независимость в условиях, когда многие отделившиеся от России страны этого не смогли? Заслуга ли в этом личности Маннергейма или ему «повезло с народом», который он поднял на борьбу?
4. Современники относились к барону Маннергейму по-разному. Одни вострогались его импозантной внешностью, безукоризненными манерами и профессиональными качествами. Другие называли его «мясником», обвиняя в излишней жестокости. Кто же из них прав? Или правы и те, и другие?
5. Почему СССР не предал Маннергейма анафеме, не потребовал его выдачи как «предателя» и даже не настоял на предании его хотя бы финскому суду?
Ну и, наконец, возникает еще два вопроса - на этот раз напрямую с личностью Густава Карловича не связанные:
6. Нужны ли сегодня Маннергеймы народам, оказавшимся в соседстве с Россией?
7. И, наконец, - возможно ли сегодня появление новых Маннергеймов?
3.
Сегодня, оглядываясь назад, снова и снова возникает вопрос: почему Финляндия смогла в той или иной мере отстоять свою независимость в условиях, когда многие отделившиеся от России страны этого не смогли? Заслуга ли в этом личности Маннергейма или ему «повезло с народом», который он поднял и организовал на борьбу с «красной чумой»?
Ответ на данный вопрос не представляется однозначным. Спору нет - Карл Маннергейм был личностью незаурядной во многих отношениях. Но он не был единственным в своем роде. Российская императорская армия породила относительно небольшое, но вполне достаточное число выдающихся военных, сумевших также стать эффективными организаторами борьбы против большевизма. Не были обижены такими личностями и народы, построившие или попытавшиеся построить свою государственность на обломках рухнувшей империи. Достаточно вспомнить польского маршала Йозефа Пилсудского, латвийского генерала Яниса Балодиса, грузинского генерала Георгия Квинитадзе, героя Ингрии - полковника Юрье Эльфенгрена... Из перечисленных выдающихся военно-патриотических лидеров Пилсудский был едва ли менее успешен, чем Маннергейм но болезнь и смерть убрали его со сцены за несколько лет до начала Второй Мировой. И хотя история не знает сослагательного наклонения, рискну предположить, что доживи маршал Пилсудский до 1939 года, - история Польши могла повернуться совершенно иначе. Страна Эльфенгрена - Северная Ингрия («Республика Кирьясало») была уж слишком мала, чтобы выдержать натиск гигантского красного зомби, реанимированного большевиками из почившей Российской Империи [1]. А вот, например, в Латвии и потерявшей независимость на 19 лет раньше Грузии личности, подобные Маннергейму (Балодис, Квинитадзе), были отодвинуты политиками-«пацифистами» на задний план и лишены возможности должным образом подготовить армии этих небольших стран к сопротивлению агрессору [2].
В Финляндии Маннергейму, как было сказано выше, тоже приходилось преодолевать саботаж со стороны ряда политиков, но все-таки эти препятствия были далеко не такие серьезные, как те, которые имели место в Латвии или Грузии (в Эстонии и Литве ситуация в этом плане была и того хуже).
О чем же это говорит нам? Вероятно, если принять как аксиому, что депутаты парламентов и назначаемые ими правительства в относительно демократических странах отражают состояние общества, можно сказать, что народ Финляндии оказался в состоянии достичь того уровня общественного сознания, которое позволило ему быть достаточно единодушным в вопросах защиты родины. Общеизвестно, что та же пресловутая «линия Маннергейма» была создана частично на народные пожертвования и трудом волонтеров, даривших на ее строительство свое свободное время. Общеизвестна также и нетерпимость подавляющего большинства финнов в отношении коммунистов и других руссофилов в период 20-х и 30-х годов. Более того - известный специалист по вопросам пропаганды в военное время полковник Николай Бердников признавал, что как в 1939-40, так и в 1941-44 финские солдаты были намного более подготовлены идеологически к войне против СССР, чем, например, солдаты германского Вермахта. Если немецкие солдаты (включая даже бойцов Ваффен-СС) были готовы просто выполнять приказы «фюрера» на основе «кредита доверия», то среди солдат Финляндии господствовало сознательное неприятие не только марксистской идеологии, но и всего, что исходило от России - будь то Россия советская (СССР) или даже несоветская [3].
Одновременно следует сказать, что финский национализм 20-го века оказался достаточно конструктивным в том смысле, что финское общество сумело избежать фрагментации по этническому происхождению. Ведь помимо финнов, шведов, карел и лапландцев, привыкших столетиями жить вместе, невзирая на некоторые предрассудки и «внутрисемейные» проблемы, в Финляндии проживало значительное количество недавно поселившихся там русских, поляков, немцев, евреев, эстонцев, латышей, татар и других. Однако финское общество считало и этих людей в общем-то финнами (при условии их лояльности и желания интегрироваться, которое было достаточно массовым) [4]. В этом смысле весьма характерен подход финского общества и лично Маннергейма к так называемому «еврейскому вопросу». Несмотря на то, что Финляндия и Германия были «со-воюющими» государствами (обьяснение этого слова см. выше), правительство Финляндии решительно отвергло требование руководства Третьего Рейха о применении репрессий против финских евреев [5]. По свидетельству очевидцев на совместном обеде с Гитлером Маннергейм сказал об этом так: «У нас в Финляндии евреев нет. У нас живут финны, но финны бывают разные. Большинство финнов ходят молиться в церковь, но некоторые финны ходят в синагогу, что поводом для их преследования у нас не является». Евреи, кстати, служили и в финской армии и даже имели армейских раввинов. Более того, Финляндия даже предоставляла политическое убежище евреям-беженцам из Германии и оккупированных стран, и Маннергейм лично вмешался, когда возник вопрос о выдаче этих беженцев нацистам [6]. Впрочем и сам Густав Карлович не был так называемым «этническим финном». Родившийся в шведской семье немецкого происхождения и проведший значительную часть сознательной жизни в России, Маннергейм даже язык финский знал достаточно плохо. И тем не менее финское общество не воспринимало его как чужака, как не воспринимало оно и других представителей этнических меньшинств при условии, что они были хорошими гражданами Финляндии.
Иными словами, финское общество встретило тяжелые испытания первой половины двадцатого века будучи однозначно патриотичным, достаточно организованным и сплоченнным. И в этом, смысле можно сказать, что Маннергейму «повезло с народом» или, если точнее,- выдающаяся личность Маннергейма оказалась в среде, в которой она была востребована и в которой этой личности серьезно не мешали проявить свои таланты для спасения этой самой среды.
4.
You have enemies? Good. That means you've stood up for something, sometime in your life.
(У вас есть враги? Хорошо. Значит, вы в своей жизни что-то когда-то отстаивали)
Sir Winston Leonard Churchill
Как уже было сказано выше, личность Маннергейма вызывала весьма противоречивые чувства у его современников. Одни восхищались им, другие, наоборот, ненавидели. Привлекательная внешность, его изысканные манеры и ненавязчивая галантность - делали финляндского фельдмаршала любимцем женщин. Коллеги военные как в русской императорской, так и в финской армии уважали его за профессионализм, стратегический ум и спортивные достижения (среди прочего Маннергейм был превосходным стрелком и наездником). Практически все те, кто участвовал под его началом в гражданской войне и войнах 1939-1944 года, восторгались им как командиром и лидером. Маннергейм пользовался уважением среди дипломатов (как финских, так и иностранных) и среди политиков (в т.ч. и тех, кто был в оппозиции).
Однако были и те, кто обвинял барона Маннергейма в излишней жестокости, называя «палачом» и «мясником». Кто же характеризовал его подобным образом? Прежде всего финские коммунисты (и, кстати, далеко не все), а также ... работники советской и пост-советской официозной пропаганды. К этому хору иногда присоединаются и современные социал-демократы Финляндии. Это само по себе говорит уже о многом.
Мы ведь так хорошо знаем о так называемом Белом терроре в Финляндии, но почему-то забываем о «прелестях» террора Красного. Здесь не могу не вспомнить историю, произошедшую со мной в середине 80-х годов в пограничном финском городке Лаппеэнранта. Во время моего визита в этот симпатичный городок, населенный преимущественно финскими карелами, мне устроил персональную экскурсию его мэр - господин Йорма ... фамилию его я, к стыду своему забыл. Этот уже очень старый тогда человек возил меня на своей машине и в какой-то момент подвез к воротам исторических казарм драгунского полка, сказав: «Вот тут в 1918-м году моеого отца и маму...» - он сощурил глаз и изобразил пальцем спуск курка. «Кто? Красные?» - спросил я моего гостеприимного хозяина. «Да не-ет! Как раз белые, - ответил старик и добавил - папу с мамой расстрелали за то, что они были красными, а меня двухлетним в детский дом сдали». Я, конечно, выразил искреннее сочувствие, добавив малозначащую фразу вроде «ну да... гражданская война - жестокая вещь», а сам подумал: а вот смог ли бы этот человек стать мэром города, если бы в той войне победили красные и расстреляли его родителей в качестве белых? Я очень с омневаюсь, что он вообще выжил бы. Но мэром не стал бы точно.
Но... вернемся к нашему основному герою.
В самом деле, Маннергейм был прежде всего военным лидером, а война - достаточно страшный процесс, связанный с потерями человечских жизней и собственности и гарантирующий, что не все вовлеченные в нее люди останутся живыми и здоровыми. И фельдмаршал Маннергейм знал, как ее вести. Он требовал от солдат дисциплины и определенной самопожертвенности. Но солдат без дисциплины - не солдат, а человек, не готовый жертвовать собой при защите родины от сильнейшего противника - не защитник ни родине, ни даже своим близким. Поэтому под руководством Густава Карловича погибали финские солдаты в траншеях, погибали их враги, попадали под суд и расстреливались дезертиры, мародеры, предатели и вражеские агитаторы. Однако сейчас уже очевидно, что если бы они не погибали, защищая Финляндию, то потери этой страны и ее народа были бы несоизмеримо тяжелее. Печальный опыт стран Балтии, Восточной Польши, Бессарабии и других стран и территорий, захваченных Советской Россией без борьбы, - тому прямое и неоспоримое доказательство. Не говоря уже о том, что в ходе войн 20-го века Финляндия не нападала первой ни на Советскую Россию, ни на СССР.
Что же касается военных потерь, то и тут - все относительно. Даже ненавистники Маннергейма не рискнут сравнивать его с такими действительными «мясниками» типа советских фельдмаршалов Георгия Жукова и Ивана Конева, относившихся к своим солдатам как к пушечному мясу по принципу «русские бабы еще нарожают».
Кстати, никто, включая противников Финляндии, не рискнул отрицать тот факт, что обращение руководимой Маннергеймом финской армии и финских гражданских властей с советскими военнопленными в ходе Второй Мировой войны отвечало всем требованиям международных конвенций, несмотря на то, что руководство СССР эти конвенции не подписало [7]. Увы, никак нельзя сказать того же про обращение с финнами в советском плену.
5.
Одним из кажущихся парадоксов, связанных с личностью Густава Карловича Маннергейма является то, что после завершения «Войны продолжения» и по сути частичной капитуляции Финляндии летом 1944 года руководство СССР не только не потребовал выдачи героя Финляндии как «предателя» но даже даже не настояло на предании его хотя бы финскому суду в качестве так называемого «военного преступника» [8]? Более того, уже в эпоху Путина в Санкт Петербурге был воздвигнут памятник герою Финляндии [9].
Этот парадокс является именно кажущимся по одной простой причине. Любой полицейский психолог, изучавший повадки социопатов и маньяков-убийц подтвердит, что социопат беспощаден и садистски жесток с теми, кто просит пощады или пытается умилостивить его покорностью. В то же время активное и жесткое сопротивление вызывает у социопата уважение и чаще всего спасает его жертве жизнь. Советская Россия/СССР было государством-социопатом. Таким же государством-социопатом является мутировавшая на ее базе Российская Федерация, по крайней мере после прихода к власти чекистского клана Владимира Путина. Все это логично обьясняет нам патологическую жестокость Советов по отношению к тем, кто ничего плохого им не делал и презрение коммунистической верхушки к тем, кто сотрудничал с ними и пытался приносить им реальную пользу. С теми же, кто активно и жестко сопротивлялся, Советская власть была поразительно «мягкосердечна» (одним из примеров являлся такой «отьявленный белобандит», как деникинский генерал Яков Слащев, Василий Шульгин, Станислав Свяневич и многие другие).
6.
Нужны ли сегодня Маннергеймы народам, оказавшимся в соседстве с Россией? Ответ однозначный: Н У Ж Н Ы.
Российская агрессия против Грузии в 1992-93 и 2008 годах, против Молдовы в 1992, против Украины в 2014, непрекращающиеся провокации с использованием русскоязычных общин Латвии и Эстонии и эскалация имперской, псевдо-националистической истерии в самой России, - все это является недвусмысленным предупреждением всем соседям Российской Федерации о том, что они находятся под Дамокловым мечом. Всем очевидно, что мир есть большое благо, а война - страшная вещь, но у империалистов мира не выпросить, [10] и сохранение мира возможно только тогда, когда потенциальный агрессор имеет основание бояться потенциальной жертвы. И это, увы, - закон истории, который не утратил своей актуальности, невзирая ни на какие достижения современной цивилизации.
7.
И, наконец, - возможно ли сегодня появление новых Маннергеймов? Мой ответ будет, к сожалению, достаточно пессимистичен. Дело в отом, что та среда, из которой вышли такие люди, как Густав Маннергейм и ему подобные, создавалась в течение полутора с лишним сотен лет, но в течение 20-го века была уничтожена полностью и вырвана с корнем. Рождение личностей такого класса, воспитания и уровня «на пустом месте» не представляется возможным.
Более шестидесяти лет тому назад бывший посол Германии в Финляндии Виперт фон Блюхер совершенно верно писал о Маннергейме: «Он принадлежал к тому типу как будто специально созданных для выполнения своей миссии великих исторических личностей, которыми так богаты были 18-й и 19-й века, но в настоящее время вымершему практически полностью... Он был наделён личными чертами, свойственными всем жившим до него великим историческим персонажам» [11]. И это - весьма печально.
Конечно, можно усилиями нескольких поколений создать подобную среду вновь, но это потребует серьезной подготовки и главное - переоценки современным обществом ряда кажущихся основополагающими ценностей. И если такое случится, то новые Маннергеймы появятся очень нескоро. А они нужны сегодня и сейчас...
А может быть среди нас все-таки есть Маннергеймы? ...
[1] И даже при вопиющем неравенстве сил Республика Северной Ингрии продержалась два года и 9 месяцев.
[2] Jānis Balodis, «Atmiņas par Latvijas nacionālās armijas gaitām Brīvības cīņās», Dievturu Vēstnesis , Nr.15 / 1993.
Георгий Квинитадзе, Мои воспоминания в годы независимости Грузии 1917-1921 (Париж, 1985).
[3] В 1977-79 гг. мне довелось слушать лекции полковника Бердникова в рамках военной подготовки студентов МГУ.
[4] Следует отметить, что этот принцип не действовал в оккупированной в 1941-44 гг. Восточной Карелии. Там гражданское население четко разделялось на «представителей родственных народов» (карел, вепсов, ингров, эстонцев и даже мордву), пользовавшихся практически правами финских граждан, и остальных (преимущественно русских). Права последних были значительно урезаны, и они подлежали депортации в области, оккупированные войсками нацистский Германии.
[5] Yitshak Arad, Pictorial History of the Holocaust ( Jerusalem 1990).
[6] The Memoirs of Marshal Mannerheim.
[7] К сожалению, некоторая часть советских военнопленных, заключенных в финских лагерях погибла от недоедания и болезней, но следует учесть, что от этих же причин погибало и гражданское население Финляндии, так как в стране не хватало продовольствия и медикаментов.
[8] А ведь в 1945 году на скамью подсудимых сел даже бывший президент Финляндии Ристо Рюти, который нанес намного меньший ущерб Советскому Союу и финским киммунистам, чем Маннергейм.
[9] Имеется в виду бюст «Кавалергард Маннергейм», изготовленный скульптором Айдыном Алиевым и установленный на Шпалерной улице перед бывшими конюшнями кавалергардского полка, где Густав Карлович начал свою военную карьеру в Императорской армии.
[10] Никогда не думал, что буду когда-то цитировать Юрия Андропова, но его фраза «у империалистов мира не выпросишь» - является абсолютно верной, хотя и сказана была при весьма одиозных обстоятельствах.
[11] Wipert von Blücher, Gesandter zwischen Diktatur und Demokratie : Erinnerungen Aus Den Jahren 1935-1944
(Wiesbaden, 1951), s.23
PS.: Для знающих русский язык и особенно - для жителей стран, соседствующих с Россией, мемуары маршала Маннергейма (героя Российской Империи и Финляндии) являются очень нужной и полезной книгой. Особенно - разделы, посвященные Освободительной войне 1918 и советско-финским войнам. Многое, написанное в этих мемуарах, актуально и сегодня.
Нажав мышкой на желтую обложку прилагаемой книги, можно послушать аудиозапись мемуаров Маннергейма на русском языке.