Править государством, не слезая с лошади
Китайский император по имени Лю Бан не любил конфуцианцев.
Но однажды Лю изменил своё мнение, когда встретил учёного Лу Гу.
Лю, намереваясь унизить учёного острым словом, спросил: «Я одерживаю в завоеваниях победу за победой, сидя в седле на своём коне. Зачем мне сдались книжки вашего Конфуция?».
Лу поднял на императора взгляд и ответствовал: «Когда все победы будут одержаны, править государством ты тоже будешь, не слезая с лошади?»
Императору так понравился ответ, что он сделал Лу Гу своим главным советником, оказал большую поддержку конфуцианству и до конца своих дней жил в соответствии с его принципами.
Но как быть, если друзья Китая, такие как КНДР, или Иран, или кто-то ещё не следуют мудрым принципам Конфуция?
В течение долгого времени Китай убеждал военных Мьянмы отказаться от практики прямого правления «не слезая с лошади», и передать власть гражданским.
30 апреля 1962 г. командование вооруженных сил Бирмы приняло политическую декларация «Бирманский путь к социализму», ставшую принципиальной основой правления военных более чем на 20 лет.
В течение короткого времени в стране появилась массовая правящая партия ПБСП, затем новые «массовые и классовые» организации - Рабочая, Крестьянская, Молодежная.
К началу 1980-х годов партийно-общественная структура Бирмы стала представлять собой широко разветвленную сеть организаций, охватывающую большинство активного населения страны. Членов ПБСП (с сочувствующими) было 1,5 млн., членов РОБ- 1,6 млн., КОБ- 7,6 млн., МОЛ - 1,2 млн.
Всё бы ничего, вот только учиться конфуцианству бирманские военные товарищи не хотели. Они лишь убрали из политических заявлений упоминания об армии.
А на окраинах прокитайские коммунисты продолжали вести свои многочисленные вооруженные кампании против Рангуна. В северо-восточных районах Бирмы, вдоль границы с Китаем, при его поддержке (в том числе и оружием) возникали новые «освобожденные районы», населенные в основном этническими меньшинствами - ва, шанами и др.
В 1987 г. произошли важные события.
В августе глава режима Не Вин сделал беспрецедентное политическое заявление, в котором раскритиковал систему, созданную самой военно-политической элитой, и даже допустил возможность конституционных изменений в стране.
Кажется, в 1987 г. руководство Бирмы имело в виду нечто вроде перестройки, аналогичной той, что шла в СССР. Не Вина и его окружение тревожили демократические антидиктаторские движения в соседних с Бирмой странах ЮВА, особенно на Филиппинах (свержение диктатуры Ф. Маркоса).
Вторым важным событием 1987 г. было постановление Совета министров от 1 сентября, отменявшее госконтроль над девятью сельскохозяйственными культурами, включая рис. Теперь любой гражданин мог свободно продавать, покупать, хранить и перевозить данную продукцию. При этом он обязывался выплачивать налоги с нее натурой (обеспечивая ухудшавшийся продовольственный баланс страны). К сожалению, год оказался неурожайным. Возникший дефицит и дороговизна риса наложились на третий неудачный шаг правительства Не Вина.
Им стала была денежная реформа 5 сентября 1987 г. - замена купюр прежней номинации в 25, 35 и 75 джат на новые - в 45 и 90 джат. Реформа задумывалась с целью борьбы со спекулятивным капиталом частного рынка и ослабления инфляции, но она жестко ударила по всему населению. Демонетизация была воспринята населением как ограбление народа и явилась неожиданно мощным катализатором антиправительственных настроений в стране. Именно после объявления о демонетизации в сентябре того же года прошли крупные протестные выступления студентов двух ведущих вузов с несколькими тысячами участников-- прелюдия к более мощным проявлениям студенческой революции и политическому пробуждению разных слоев общества.
«Учиться у Горбачева - не то же самое, что слезть с лошади», - так рассудили в Пекине.
В марте 1988 г. ссора, разгоревшаяся около одного из уличных кафе Рангуна, в которой приняла участие большая группа студентов, привела к драке, поджогу автомобиля и вмешательству полиции. Большая группа студентов была втиснута в полицейский фургон и отвезена в тюрьму. Дверь фургона была плотно задраена, и, когда по прошествии некоторого времени ее открыли, оказалось, что более 40 студентов погибли от удушья. Под нажимом общественности было проведено расследование, и власти были вынуждены признать свою вину. Это трагическое событие имело далеко идущие политические последствия и вскоре привело к кризису власти в стране.
Новый всплеск студенческих волнений произошел в июне 1988 г. Он начался с требования освобождения арестованных товарищей и восстановления их в университете и колледжах. Марш студентов-демонстрантов к центру Рангуна собрал до пяти тысяч участников. Отряды полиции были снова брошены на подавление демонстрантов. На этот раз жертвы были и с той, и с другой стороны.
Но учиться конфуцианству военные всё же не были готовы. В эти дни Не Вин постоянно консультировался с астрологами.
Нараставшее политическое напряжение вынудило власти срочно созвать съезд ПБСП. Ход и решения съезда оказались полностью неожиданными.
Не Вин заявил о своей отставке с поста председателя партии. Он объяснил это частично тем, что чувствовал свою «косвенную ответственность» за трагические события того года. Заявление Не Вина об отставке потрясло Бирму.
В течение нескольких недель, с конца июля до середины сентября 1988 г., в стране разыгрывалась многоактная социально-политическая драма. Ее «героем» была демократия, нашедшая своих выразителей сначала в лице студентов, а затем в широких и разнообразных слоях населения, в том числе и на улице.
«Злодеем» же была правящая военно-бюрократическая верхушка армии и ПБСП.
Антиправительственные демонстрации становились с каждым днем все многочисленнее. В них втягивались, кроме студентов и школьников, буддийские монахи, интеллигенция, служащие, фабричные рабочие, торговцы, пригородные крестьяне, городские люмпены. В августе 1988 г. в них участвовали сотни тысяч, возможно, миллион человек. Забастовали все гражданские органы власти, даже МИД. Процессии и митинги стали практически беспрерывными и перекинулись из Рангуна в другие города.
Чтобы сбить массовый подъем антиправительственного движения, глава Бирмы генерал Сейн Лвин 3 августа 1988 г. ввел в Рангуне и пригородах военное положение. Уже и солдаты, а не только полиция, стали стрелять в демонстрантов, на улицах пролилась кровь. Но это не остановило оппозицию. Она приняла решение о начале 8 августа всеобщей забастовки (сочетание четырех восьмерок - 8.8.88 - считалось астрологами благоприятным предзнаменованием).
10 августа армия расстреляла митинг у Рангунского главного госпиталя, среди погибших были и медсестры. На четвертый день борьба охватила некоторые пригороды Рангуна, где, по сообщениям, стали строить баррикады.
12 августа генерал Сейн Лвин был удален в отставку, ко всеобщей радости участников движения. Вопреки официальному заявлению, что за прошедшие дни было убито лишь 100 человек, бирманские врачи сообщали иностранным дипломатам, что в одном Рангуне за это время насчитывалось около трех тысяч убитых.
В августе новое правительство писателя Маун Мауна отменило военное положение в Рангуне.
В тот же день произошло потенциально знаменательное событие - со своей первой публичной речью на митинге выступила 43-летняя Аунг Сан Су Чжи, дочь Аунг Сана, национального героя Бирмы.
Она затем выступала несколько раз у подножия пагоды Шве Дагон - циклопического сооружения в центре Рангуна напротив здания Народного собрания. Её слушали, возможно сотни тысяч горожан и вся страна.
Именно Су Чжи стала восприниматься в качестве альтернативы военному правлению. Этот западный «вброс» нового лидера в дальнейшем создал ситуацию, в которой отношения с Китаем постепенно приобрели характер покровительства рангунскому режиму. Бирма сама упала в руки Пекина.
Отряды коммунистической партии Бирмы не исчезли, но, сменив название, стали армией государства Ва - крупнейшей после собственно бирманских вооруженных сил.
К концу августа - началу сентября 1988 г. в Бирме, с одной стороны, наблюдался громадный подъем политической активности гражданских сил, хотя и организационно разрозненных, а с другой - происходил распад оболочки военного режима. На съезде ПБСБ (последнем в истории партии) Маун Маун заявил, что партия утратила доверие народа.
Народное собрание одобрило план проведения всеобщих выборов, открытых для всех партий. Они должны были состояться в течение трех месяцев (затем этот срок был продлен). Парламент внес поправку в конституцию 1974 г., сняв положение об однопартийном характере политической системы страны.
Поняв, что власть может быть потеряна окончательно, военные одним движением смели все гражданские декорации.
18 сентября, после ночных совещаний генералитета было принято решение о прямом взятии власти армией. После предварительного ввода войск в Рангун министр обороны Со Маун выступил по радио и заявил, что бирманская армия «ввиду общего ухудшения положения в стране в интересах благосостояния народа взяла на себя ответственность государственных органов» для проведения неотложных мер. Новая власть олицетворялась созданным армией Государственным советом по восстановлению законности и порядка, возглавляемым председателем генералом Со Мауном.
Аунг Сан Су Чжи была арестована.
Армия правила, не слезая с лошади, ещё больше десятилетия, до 2011 года, когда по совету китайцев была достигнута сделка с Су Чжи.
Военные согласились допустить её и её партию, действовавшую в подполье, к выборам в 2015 году, которые военная партия с треском проиграла, а Су Чжи выиграла.
Су Чжи возглавляла страну до следующего переворота, подоплека которого не ясна. Возможно, военные структуры управления не смирились с приходом на места новых гражданских властей.
В 2020 году военные объявили новые выборы, которые они опять проиграли, недействительными, и снова арестовали Аунг Сан Су Чжи. Парламент и другие неподконтрольные военным структуры власти были распущены.
Вслед за очередным актом «лошадиной» политики были потеряны беспрецедентно большие территории вдоль границ с Китаем.
8 августа в Китае могут начаться очередные переговоры между враждебным «Альянсом тройственного братства», куда входит китайская группировка MNDAA, и военными. Сегодня главная цель группировки - военный городок штаба Северо-восточного командования вооруженных сил (бирманский акроним - Я Ма Кха).
Захват регионального военного командования, одного из 14 в стране, стал бы серьезным ударом по авторитету вооруженных сил. В истории вооруженных сил Мьянмы региональное командование ни разу не было захвачено вооруженными группировками. Именно поэтому бои за Я Ма Кха идут с особым ожесточением.
Нельзя сказать, что китайцы в Пекине пользуются успехами китайцев «на местах». Но так само собой получается. То одно, то другое само падает в руки. Китай миллионами отдельных человеческих атомов просачивается сквозь границы.
Китайская дипломатия с 1988 года занимает позицию учительства по отношению к младшему режиму сначала в Рангуне, а ныне в Нейпьидо, который никак не хочет слезть с лошади. «Да забудьте вы ваше проклятое прошлое!» - говорят китайские красноармейцы.
Пекин не вводил против младшего брата санкции, как поступили бы американцы, но и не отправлял на помощь войска, как любим поступать мы. Китайцы давали советы, в правильности которых они уверены на основании всей своей истории.
Ну а если им не следовали… Что ж. Китай пользовался ситуацией. А что ещё остается, если бирманцы сами просят повлиять?
Внезапно бирманская служба Би Би Си опубликовала новость о том, что нынешний глава военных старший генерал Мин Аун Хлайн будет выступать с речью в Пьитаунзу Хлюто, пустующем после последнего переворота.
Пьитаунзу Хлюто (Ассамблея Союза) - название двухпалатного парламента Мьянмы.
В публикации Би Би Си нет ответа на вопрос о том, перед кем старший генерал Мин Аун Хлайн будет произносить речь.
Полномочия его предыдущего состава истекли три с половиной года назад, и в нем преобладали сторонники отстраненной от власти Национальной лиги за демократию - партии Аунг Сан Су Чжи, а новый парламент, избранный в ноябре 2020 года, ни разу не собирался из-за смены власти в стране.
Но можно с уверенностью предсказать, что ради этого выступления старшему генералу придется слезть с лошади и переодеться в гражданский костюм.