История одной книги... (дуэли с факультета)
История одной книги
Ниже написанное только мои мысли. Я не читала ни одной статьи про описываемую книгу. Но знакома слегка с историей её создания и жизнью самого автора. Чуть больше чем слегка знакома с его внутренним миром ибо много его читала. Это только мои мысли. И все. Если вы считаете - я не права… это тоже ваши мысли. И все. Вы можете приводить факты и доказывать ваше мнение, но от этого объективным оно не станет. Я сама умею любой факт развернуть в любую сторону и многие умеют. Кончила.
Странная книга хорошего писателя. У Хайнлайна два странных произведения выбивающихся из его общего творчества. Да и само творчество неровное. В начале своей писательской карьеры он писал об одном, а в конце совсем о другом. Начинал как практически автор для тинэйджеров а закончил сложными психологическими произведениями с извращенными сюжетами. Сексуальность его позднего творчества заставляла критиков и цензоров вновь и вновь обращаться к первой половине Хайнлайновских творений и искать там то, чего не должно было быть по их понятиям в романах и историях для детей и подростков. Но это было то время, мы живем в другое. Тогда была намного более жесткая цензура. Но и свободы в любви было больше. Говоря по-русски он был сексуальным извращенцем. Все его позднее творчество наполнено размышлениями о инцесте и педофилии, о однополой любви и тому подобном. Он сам признавался что вначале своей карьеры просто боялся писать о том что ему на самом деле интересно.
-Общество того времени было не готово к моему реальному творчеству. Да и сам я не был готов говорить про это.
Он всегда писал те книги которые по его словам сам бы хотел прочитать в детстве. И этим были его тинейджеровские романы. Астронавт Джонс об парне которому просто пришлось уйти из дома, или убить своего отчима, и который благодаря своему интеллекту устроился сначала помощником а потом и штурманом на космический корабль (шутка произведение не совсем про это, но я не люблю спойлеры - читать будет не интересно). Туннель в небе - этот его вариант Повелителя Мух, где не маленькие дети а почти уже взрослые подростки в результате взрыва сверхновой нарушившей канал связи оказываются предоставленными самим себе на неизвестной планете, где проходили их учения в рамках обязательной почти программы выживальщика, и им там приходится выживать в первую очередь сталкиваясь с другими такими же как они, а так же с странными вещами происходящими на такой похожей на их родной мир планете, что ГГ сначала её и принял на Землю и решил что их никуда и не телепортировали с Земли а просто создали закрытый полигон где-нибудь в Африке, где и должны были они провести день. Эти и другие его творения при почти шаблонным базовым ходам, были в то же время абсолютно не шаблонными. Да и в то время почти не было аналогов среди литературы так что сейчас они могут показаться шаблонными. Но главное что их отличало - это не само происходящее, а взгляды на происходящее тех подростков, которые были участниками его книг. Это были другие герои, близкие ему, с элементами цинизма и романтичности, той особой романтичности, того особого чувства свободы, и любви к самой прикладной науке, к технологиям… и еще много чего о чем можно долго говорить, но я тут про другую книгу начала разговор. В своих ранних работах он вводил интересных для него персонажей создавал уникальные интересные ему ситуации, в общем писал о том что ему нужно было но чего он не находил в литературе того времени. Но только в своем позднем творчестве начал писать те мысли, которые ему действительно хотелось высказать. Обо всем от политики до сексологии. Это были его мысли и только его. Его “Чужой в чужой земле” стал библией хиппи, и ему пришлось послать всех на… и укрыться на время в своей вилле, чтобы не мешали творить и не просили еще добавки эти жадные рты, знал же он что они не получат.
Он сделал себе имя своим творчеством чтобы его просто потом выслушали.
Переломным моментом его творчества была книга Дверь в лето. Очень похожая на его ранние произведения. И в то же время другая. Совершенно. Это чувствуется. Она пронизана усталостью автора от написания научной фантастики как таковой. И это не социальная фантастика Оруэлла или Бредбери. И не извращения его собственных Хайнлайновских поздних произведений. Нет
Просто набив себе руку в написании действительно хорошей фантастики он использовал этот навык для того чтобы написать совсем не про это.
Главный герой этого произведения практически переживает то что сейчас называют - кризисом среднего возраста. Все что у него осталось в жизни - это его кот. Я не шучу. У него был друг с которым он прошел войну и организовал дело, но тот его кинул. Это не значит что друг был так уж плох. Просто тут еще появилась женщина. Недолго работавшая секретаршей. В результате сначала он, наш герой её полюбил, а потом его друг и она его кинули, практически штамп но от этого жизненного штампа легче не становится. Сам герой все это воспринял философски и спокойно. Но это не значит что ему чего-то не захотелось. Захотелось. С этого и начинается произведение. Только вот захотелось ему далеко не мести или правосудия. Хоть его творение и идеи, а создали они вместе с другом и раскрутили неплохой бренд и основали компанию по производству робототехники (писался роман в 50х годах тогда эта тема была модна, сейчас опять модной становится) . Собственно если бы он сразу понял чего ему захотелось - романа бы не было. Но единственно что он понял - ему хочется послать все к черту или еще дальше и просто куда-нибудь уйти. Сбежать. От мира от этого бреда и чтобы ему на глаза они больше никогда не попадались. Одно дело то что он философ, другое дело если он с ними встретится все закончилось бы плохо. И тут ему на глаза попадается разрекламированная всюду процедура криогенной заморозки явно разработанная для того чтобы спасать жизни безнадежно больным (с надеждой на то что в будущем наука им поможет) но как и в недавно вышедшем фильме этим стали пользоваться все кому не лень .То есть технология вдруг оказалась нереально востребованной, и много людей захотели совершить прыжок во времени на несколько десятков а то и сотен лет. И он, не сразу, но и он захотел отомстить и другу и в первую очередь своей ‘любви’ став на пол века её моложе он этого бы добился это страшная месть для женщины. Все то что было дальше я описывать не буду а было там нечто - и мир будущего (2000г! Ха-ха) глазами автора 50ника и его скитания, его в смысле ГГ и его кота, тот тут практически еще один герой, только не говорящий диалогов но оказывающий влияние на мысли главного героя по этому мирку. И путешествие во времени (обратно), полупсих ученый, старый армейский друг и метод, похуистика в кубе, община нудистов, бредни того времени (2000) против бредней 50х, короче если вы поняли фантастика тут слегка странная даже если учитывать 50е года и используется совсем не ради себя самой. А ради того чтобы показать на что готов пойти человек вдруг!(сик) ставший абсолютным маргиналом и потерявший все опоры и связи с реальностью, потерявший их сам, осознанно, как бы взял и потерял. Ибо он мог все сделать по-другому, он был умен, он мог вернуть контроль над компанией, суда те заговорщики боялись. Учитывая насколько он изобретательно потом действовал - он вполне мог их положить на обе лопатки на маты тюремной койки в камасутровскую позу с остальными заключенными и все. Но ему это вдруг, стало не нужно и абсолютно не интересно. Ему просто захотелось уйти, но он не был самоубийцей. Вот и все. Такова фабула сюжета. Герой искал и он… Он искал дверь в лето. Он просто не смог дышать даже воздухом своего времени вообще. Он был не нужен и ему никто вдруг стал не нужен но и умирать он не собирался. Он сам не понимал что он ищет, но он искал. И он… нашел… но вот что - это вам нужно прочитать роман. Наверное он сам только в самом конце понял что он искал. Такие дела. Такова наша жизнь. Все кто хочет НФ от матерого автора - обходите эту книгу стороной там нФ дохрена но сам автор в своем произведение показывает свое отношение к этому нФ вводя любые условности и плюя на любые законы. Ему это не нужно, если и вам нет - читайте. Это одно из самых странных произведений Величайшего Мастера НФ напару с “Чужаком чужой земле”. Но это другая книга. Он не дрался за конец этого произведения как за конец Марсианки Подкейн. А тогда да он дрался и воевал, но под конец плюнул переписал концовку и послал обратно в редакцию в конверте с надписью - “подавитесь”. И до сих пор Подкейн печатают с измененной концовкой. Но как я и говорила - это другая книга, хоть наверно именно в ней истоки некоторых идей “Двери в лето”.
А концовка в этой книге и вправду прекрасная, никогда я, так ненавидя хеппи энды, так ему не радовалась.
Утверждаю - единственный достойных хеппи энд в истории литературы. И правильный. Я пока читала, а первый раз (я читала и перечитывала раза 3 за эти 3 года) я читала без особого интереса, но он интерес все возрастал от начала и до самого конца. И только прочитав концовку я поняла почему автор взялся за такое странное произведение. О судьбе человека, не ставшего лишним, а самостоятельно решившего что он лишний, в этом мире вообще. В этой системе ценностей. Во всем этом. В этой системе людских отношений. Он абсолютный маргинал. Не по жизни, он никогда раньше им не был, но тут резко стал. Такие обычно в окно выходят, если им не хочется бороться, идут убивают всех кто их достал, если им не хочется выходить в окно и они имеют хоть долю жестокости и гордости в своей душе, шляются по судам и инстанциям, если они уже окончательно маленькие винтики в этом механизме как пчелка летает со своим нектаром и не находит соту куда ей его приткнуть, она будет продолжать летать. Она его не выбросит и не сожрет сама. Это в её мозгу. Жалком.
С этой книги все у автора и началось, что закончилось только с его смертью. Потом были еще 30 лет творчества, но он уже не мог писать то что писал до этого.
На той обложке что я видала ГГ сидел в баре с челкой 60тников ( а это почти эмо челка) с сигаретой в зубах и рядом с ним из сумки выглядывала огромная морда его кота. Для него имбирное пиво было налито в блюдечко. И они оба с отсутствующим взглядом смотрели в будущее.
Цитата самого начала книги:
В ту зиму, незадолго до Шестинедельной войны, мы с котом Петронием Арбитром жили на старой ферме в штате Коннектикут. Сомневаюсь, сохранился ли дом до сих пор. Он попал в зону ударной волны от Манхеттэнского взрыва, а старые каркасные дома горят, как папиросная бумага. Даже если он и выстоял, вряд ли кому придет в голову арендовать его - в тех местах выпали радиоактивные осадки.
Но тогда нас с Питом он вполне устраивал. Водопровода там не было, и поэтому арендную плату не вздували; к тому же комната, служившая нам столовой, выходила окнами на север, а при таком освещении удобно чертить. Существенным недостатком нашего жилища было множество наружных дверей - двенадцать, если считать дверь Пита. Я всегда старался устроить для него отдельный выход; здесь я вставил в разбитое окно нежилой спальни фанерку и вырезал в ней по ширине Питовых усов кошачий лаз. Слишком много времени я затратил, открывая дверь котам. Как-то я подсчитал, что с момента своего появления человечество провело за этим занятием девятьсот семьдесят восемь человеко-столетий. Могу показать выкладки.
Обычно Пит пользовался своей дверью, но категорически отказывался выходить через нее, как только выпадал снег. Тогда он принуждал меня открывать ему человечью дверь.
Еще пушистым шустрым котенком Пит выработал для себя простую философию, в соответствии с которой я должен был отвечать за жилье, пищу и погоду, а он - за все остальное. Особая ответственность, считал он, лежала на мне за погоду. А вы знаете, что зимы к Коннектикуте хороши только разве что на рождественских открытках.
Той зимой Пит взял за правило подходить к своей двери, обнюхивать ее - и поворачивать обратно. Его, видите ли, не устраивало противное белое вещество, покрывавшее землю и все вокруг. Он начинал приставать ко мне, чтобы я открыл ему человечью дверь, ибо был твердо убежден: хоть одна из дверей да должна открываться в лето. Поэтому всякий раз мне приходилось обходить вместе с ним все одиннадцать дверей и приоткрывать их по очереди, дабы он убедился, что за каждой из них та же зима. И с каждым новым разочарованием росло его недовольство мною.
И все-таки он оставался дома до тех пор, пока гидравлика естества не понуждала его выходить наружу. Когда он возвращался, льдинки на лапах стучали по полу, словно башмаки на деревянной подошве. Он свирепо посматривал на меня и отказывался мурлыкать, пока не слизывал льдинки, после чего милостиво прощал меня - до следующего раза. Но он никогда не прекращал искать Дверь в Лето.
Третьего декабря 1970 года я тоже искал ее. Мои попытки были столь же тщетны, как и Питовы тогда, в Коннектикуте. Хотя в Южной Калифорнии сохранилось еще немного снега на радость лыжникам, но над Лос-Анджелесом его поглощал смог. А в сердце у мена была настоящая зима.
На здоровье я не жаловался (разве что голова побаливала с похмелья).
Мне еще не стукнуло тридцати, и денежные дела у меня были в порядке. За мной никто не гнался: ни разгневанные мужья, ни полиция, ни судебные исполнители - словом, мне ни перед кем ни в чем не нужно было оправдываться. Но в сердце у меня все равно была зима, и я искал Дверь в Лето. И не потому, что я так уж жалел себя. В конце концов больше трех миллиардов человек на планете находились в худшем положении. Но тем не менее Дверь в Лето искал я один.
Конец цитаты. Влюблена в эти строки. Теперь уже зная что это за книга и о чем она на самом деле, и чем все заканчивается при прочтении этих строк начинается просто ностальгия.
Так как дуэль мне забили, а не я забила, и тема не моя, я не успела еще раз перечитать это произведение. А читала я его в 10 лет, и после него перечитала еще много чего. И информацию искать по созданию этого творения не стала в интернете. Это только мои мысли. Кончила.
Ниже написанное только мои мысли. Я не читала ни одной статьи про описываемую книгу. Но знакома слегка с историей её создания и жизнью самого автора. Чуть больше чем слегка знакома с его внутренним миром ибо много его читала. Это только мои мысли. И все. Если вы считаете - я не права… это тоже ваши мысли. И все. Вы можете приводить факты и доказывать ваше мнение, но от этого объективным оно не станет. Я сама умею любой факт развернуть в любую сторону и многие умеют. Кончила.
Странная книга хорошего писателя. У Хайнлайна два странных произведения выбивающихся из его общего творчества. Да и само творчество неровное. В начале своей писательской карьеры он писал об одном, а в конце совсем о другом. Начинал как практически автор для тинэйджеров а закончил сложными психологическими произведениями с извращенными сюжетами. Сексуальность его позднего творчества заставляла критиков и цензоров вновь и вновь обращаться к первой половине Хайнлайновских творений и искать там то, чего не должно было быть по их понятиям в романах и историях для детей и подростков. Но это было то время, мы живем в другое. Тогда была намного более жесткая цензура. Но и свободы в любви было больше. Говоря по-русски он был сексуальным извращенцем. Все его позднее творчество наполнено размышлениями о инцесте и педофилии, о однополой любви и тому подобном. Он сам признавался что вначале своей карьеры просто боялся писать о том что ему на самом деле интересно.
-Общество того времени было не готово к моему реальному творчеству. Да и сам я не был готов говорить про это.
Он всегда писал те книги которые по его словам сам бы хотел прочитать в детстве. И этим были его тинейджеровские романы. Астронавт Джонс об парне которому просто пришлось уйти из дома, или убить своего отчима, и который благодаря своему интеллекту устроился сначала помощником а потом и штурманом на космический корабль (шутка произведение не совсем про это, но я не люблю спойлеры - читать будет не интересно). Туннель в небе - этот его вариант Повелителя Мух, где не маленькие дети а почти уже взрослые подростки в результате взрыва сверхновой нарушившей канал связи оказываются предоставленными самим себе на неизвестной планете, где проходили их учения в рамках обязательной почти программы выживальщика, и им там приходится выживать в первую очередь сталкиваясь с другими такими же как они, а так же с странными вещами происходящими на такой похожей на их родной мир планете, что ГГ сначала её и принял на Землю и решил что их никуда и не телепортировали с Земли а просто создали закрытый полигон где-нибудь в Африке, где и должны были они провести день. Эти и другие его творения при почти шаблонным базовым ходам, были в то же время абсолютно не шаблонными. Да и в то время почти не было аналогов среди литературы так что сейчас они могут показаться шаблонными. Но главное что их отличало - это не само происходящее, а взгляды на происходящее тех подростков, которые были участниками его книг. Это были другие герои, близкие ему, с элементами цинизма и романтичности, той особой романтичности, того особого чувства свободы, и любви к самой прикладной науке, к технологиям… и еще много чего о чем можно долго говорить, но я тут про другую книгу начала разговор. В своих ранних работах он вводил интересных для него персонажей создавал уникальные интересные ему ситуации, в общем писал о том что ему нужно было но чего он не находил в литературе того времени. Но только в своем позднем творчестве начал писать те мысли, которые ему действительно хотелось высказать. Обо всем от политики до сексологии. Это были его мысли и только его. Его “Чужой в чужой земле” стал библией хиппи, и ему пришлось послать всех на… и укрыться на время в своей вилле, чтобы не мешали творить и не просили еще добавки эти жадные рты, знал же он что они не получат.
Он сделал себе имя своим творчеством чтобы его просто потом выслушали.
Переломным моментом его творчества была книга Дверь в лето. Очень похожая на его ранние произведения. И в то же время другая. Совершенно. Это чувствуется. Она пронизана усталостью автора от написания научной фантастики как таковой. И это не социальная фантастика Оруэлла или Бредбери. И не извращения его собственных Хайнлайновских поздних произведений. Нет
Просто набив себе руку в написании действительно хорошей фантастики он использовал этот навык для того чтобы написать совсем не про это.
Главный герой этого произведения практически переживает то что сейчас называют - кризисом среднего возраста. Все что у него осталось в жизни - это его кот. Я не шучу. У него был друг с которым он прошел войну и организовал дело, но тот его кинул. Это не значит что друг был так уж плох. Просто тут еще появилась женщина. Недолго работавшая секретаршей. В результате сначала он, наш герой её полюбил, а потом его друг и она его кинули, практически штамп но от этого жизненного штампа легче не становится. Сам герой все это воспринял философски и спокойно. Но это не значит что ему чего-то не захотелось. Захотелось. С этого и начинается произведение. Только вот захотелось ему далеко не мести или правосудия. Хоть его творение и идеи, а создали они вместе с другом и раскрутили неплохой бренд и основали компанию по производству робототехники (писался роман в 50х годах тогда эта тема была модна, сейчас опять модной становится) . Собственно если бы он сразу понял чего ему захотелось - романа бы не было. Но единственно что он понял - ему хочется послать все к черту или еще дальше и просто куда-нибудь уйти. Сбежать. От мира от этого бреда и чтобы ему на глаза они больше никогда не попадались. Одно дело то что он философ, другое дело если он с ними встретится все закончилось бы плохо. И тут ему на глаза попадается разрекламированная всюду процедура криогенной заморозки явно разработанная для того чтобы спасать жизни безнадежно больным (с надеждой на то что в будущем наука им поможет) но как и в недавно вышедшем фильме этим стали пользоваться все кому не лень .То есть технология вдруг оказалась нереально востребованной, и много людей захотели совершить прыжок во времени на несколько десятков а то и сотен лет. И он, не сразу, но и он захотел отомстить и другу и в первую очередь своей ‘любви’ став на пол века её моложе он этого бы добился это страшная месть для женщины. Все то что было дальше я описывать не буду а было там нечто - и мир будущего (2000г! Ха-ха) глазами автора 50ника и его скитания, его в смысле ГГ и его кота, тот тут практически еще один герой, только не говорящий диалогов но оказывающий влияние на мысли главного героя по этому мирку. И путешествие во времени (обратно), полупсих ученый, старый армейский друг и метод, похуистика в кубе, община нудистов, бредни того времени (2000) против бредней 50х, короче если вы поняли фантастика тут слегка странная даже если учитывать 50е года и используется совсем не ради себя самой. А ради того чтобы показать на что готов пойти человек вдруг!(сик) ставший абсолютным маргиналом и потерявший все опоры и связи с реальностью, потерявший их сам, осознанно, как бы взял и потерял. Ибо он мог все сделать по-другому, он был умен, он мог вернуть контроль над компанией, суда те заговорщики боялись. Учитывая насколько он изобретательно потом действовал - он вполне мог их положить на обе лопатки на маты тюремной койки в камасутровскую позу с остальными заключенными и все. Но ему это вдруг, стало не нужно и абсолютно не интересно. Ему просто захотелось уйти, но он не был самоубийцей. Вот и все. Такова фабула сюжета. Герой искал и он… Он искал дверь в лето. Он просто не смог дышать даже воздухом своего времени вообще. Он был не нужен и ему никто вдруг стал не нужен но и умирать он не собирался. Он сам не понимал что он ищет, но он искал. И он… нашел… но вот что - это вам нужно прочитать роман. Наверное он сам только в самом конце понял что он искал. Такие дела. Такова наша жизнь. Все кто хочет НФ от матерого автора - обходите эту книгу стороной там нФ дохрена но сам автор в своем произведение показывает свое отношение к этому нФ вводя любые условности и плюя на любые законы. Ему это не нужно, если и вам нет - читайте. Это одно из самых странных произведений Величайшего Мастера НФ напару с “Чужаком чужой земле”. Но это другая книга. Он не дрался за конец этого произведения как за конец Марсианки Подкейн. А тогда да он дрался и воевал, но под конец плюнул переписал концовку и послал обратно в редакцию в конверте с надписью - “подавитесь”. И до сих пор Подкейн печатают с измененной концовкой. Но как я и говорила - это другая книга, хоть наверно именно в ней истоки некоторых идей “Двери в лето”.
А концовка в этой книге и вправду прекрасная, никогда я, так ненавидя хеппи энды, так ему не радовалась.
Утверждаю - единственный достойных хеппи энд в истории литературы. И правильный. Я пока читала, а первый раз (я читала и перечитывала раза 3 за эти 3 года) я читала без особого интереса, но он интерес все возрастал от начала и до самого конца. И только прочитав концовку я поняла почему автор взялся за такое странное произведение. О судьбе человека, не ставшего лишним, а самостоятельно решившего что он лишний, в этом мире вообще. В этой системе ценностей. Во всем этом. В этой системе людских отношений. Он абсолютный маргинал. Не по жизни, он никогда раньше им не был, но тут резко стал. Такие обычно в окно выходят, если им не хочется бороться, идут убивают всех кто их достал, если им не хочется выходить в окно и они имеют хоть долю жестокости и гордости в своей душе, шляются по судам и инстанциям, если они уже окончательно маленькие винтики в этом механизме как пчелка летает со своим нектаром и не находит соту куда ей его приткнуть, она будет продолжать летать. Она его не выбросит и не сожрет сама. Это в её мозгу. Жалком.
С этой книги все у автора и началось, что закончилось только с его смертью. Потом были еще 30 лет творчества, но он уже не мог писать то что писал до этого.
На той обложке что я видала ГГ сидел в баре с челкой 60тников ( а это почти эмо челка) с сигаретой в зубах и рядом с ним из сумки выглядывала огромная морда его кота. Для него имбирное пиво было налито в блюдечко. И они оба с отсутствующим взглядом смотрели в будущее.
Цитата самого начала книги:
В ту зиму, незадолго до Шестинедельной войны, мы с котом Петронием Арбитром жили на старой ферме в штате Коннектикут. Сомневаюсь, сохранился ли дом до сих пор. Он попал в зону ударной волны от Манхеттэнского взрыва, а старые каркасные дома горят, как папиросная бумага. Даже если он и выстоял, вряд ли кому придет в голову арендовать его - в тех местах выпали радиоактивные осадки.
Но тогда нас с Питом он вполне устраивал. Водопровода там не было, и поэтому арендную плату не вздували; к тому же комната, служившая нам столовой, выходила окнами на север, а при таком освещении удобно чертить. Существенным недостатком нашего жилища было множество наружных дверей - двенадцать, если считать дверь Пита. Я всегда старался устроить для него отдельный выход; здесь я вставил в разбитое окно нежилой спальни фанерку и вырезал в ней по ширине Питовых усов кошачий лаз. Слишком много времени я затратил, открывая дверь котам. Как-то я подсчитал, что с момента своего появления человечество провело за этим занятием девятьсот семьдесят восемь человеко-столетий. Могу показать выкладки.
Обычно Пит пользовался своей дверью, но категорически отказывался выходить через нее, как только выпадал снег. Тогда он принуждал меня открывать ему человечью дверь.
Еще пушистым шустрым котенком Пит выработал для себя простую философию, в соответствии с которой я должен был отвечать за жилье, пищу и погоду, а он - за все остальное. Особая ответственность, считал он, лежала на мне за погоду. А вы знаете, что зимы к Коннектикуте хороши только разве что на рождественских открытках.
Той зимой Пит взял за правило подходить к своей двери, обнюхивать ее - и поворачивать обратно. Его, видите ли, не устраивало противное белое вещество, покрывавшее землю и все вокруг. Он начинал приставать ко мне, чтобы я открыл ему человечью дверь, ибо был твердо убежден: хоть одна из дверей да должна открываться в лето. Поэтому всякий раз мне приходилось обходить вместе с ним все одиннадцать дверей и приоткрывать их по очереди, дабы он убедился, что за каждой из них та же зима. И с каждым новым разочарованием росло его недовольство мною.
И все-таки он оставался дома до тех пор, пока гидравлика естества не понуждала его выходить наружу. Когда он возвращался, льдинки на лапах стучали по полу, словно башмаки на деревянной подошве. Он свирепо посматривал на меня и отказывался мурлыкать, пока не слизывал льдинки, после чего милостиво прощал меня - до следующего раза. Но он никогда не прекращал искать Дверь в Лето.
Третьего декабря 1970 года я тоже искал ее. Мои попытки были столь же тщетны, как и Питовы тогда, в Коннектикуте. Хотя в Южной Калифорнии сохранилось еще немного снега на радость лыжникам, но над Лос-Анджелесом его поглощал смог. А в сердце у мена была настоящая зима.
На здоровье я не жаловался (разве что голова побаливала с похмелья).
Мне еще не стукнуло тридцати, и денежные дела у меня были в порядке. За мной никто не гнался: ни разгневанные мужья, ни полиция, ни судебные исполнители - словом, мне ни перед кем ни в чем не нужно было оправдываться. Но в сердце у меня все равно была зима, и я искал Дверь в Лето. И не потому, что я так уж жалел себя. В конце концов больше трех миллиардов человек на планете находились в худшем положении. Но тем не менее Дверь в Лето искал я один.
Конец цитаты. Влюблена в эти строки. Теперь уже зная что это за книга и о чем она на самом деле, и чем все заканчивается при прочтении этих строк начинается просто ностальгия.
Так как дуэль мне забили, а не я забила, и тема не моя, я не успела еще раз перечитать это произведение. А читала я его в 10 лет, и после него перечитала еще много чего. И информацию искать по созданию этого творения не стала в интернете. Это только мои мысли. Кончила.