ПОЕЗДКА К МЕЛАНЬЕ В КИМРЫ. (куски комикса)
Летом 2016 года мы: Я и мои друзья: Мелания Нестерова, Серёжа Буйков, Агнешка Вербицкая, Андрейка Азаров, Лена Морозова и Танька Завьялова
поехали в деревню под Кимрами на Волге, к Меланьиной бабушке.
Мелания Нестерова (она в желтой майке), кажется, нервничала и всё время кусала себя за волосы. Её наверное волновало: как воспримут её родственники приезд такой большой толпы её друзей?
А я, как села в электричку, положила голову Меланье на плечо и сразу же задрыхла и проспала почти всю дорогу потому, что накануне просидела за компом до 4-х часов утра, а утром меня разбудил беспощадный будильник.
Серёжа Буйков, сидел задумчивый тоже, наверное, соображая, как ему себя вести в такой компании девчёнок.
Лена Морозова (она белом коротком платьице) и Танька Завьялова (в голубой рубашке и крошечных шортиках) сидели особнячком.
Трястись в электричке пришлось 2 часа 15 минут - нам это показалось вечностью. Наконец, электричка доползла до конечной остановки, станции Савёлово.
Первой из вагона вышла Мелания и сразу начала куда-то звонить, скорее всего своей бабушке или своему дедушатому дяде, брату её покойного деда. За нею стали выходить и другие:
Серёжкака Буйков, а за ним Его подружка,
Агнешка Вербицкая. Она кривляясь спросила: "Это что, и есть ваша Кимра?"
Серёга тут же схватил её в охапку и принялся тискать. Однако заметно было, что ей это нравится. Она похихиковала, но не вырывалась.
Потом вышли:
я, а за мной тут же:
Андрюшка Азаров, который всё время ходил за мной хвостиком... Даже смешно...
И наконец вышли:
Танюшка Завьялова и её лучшая полруга
Леночка Морозова. Платьице на ней было неимоверно коротким, и это её очевидно смущало потому, что на неё мужики в электричке пялились, а она то и дело краснела.
Мы собрались толпой на перроне Меланья устроила перекличку, потом дала команду, и мы все направились к автобусу.
В автобусе было полно народа. Большую часть из них составляли кимряки, возвращавшиеся с работы в Москве. В основном они там работают охранниками или на судочных дежурствах. Они все друг друга знали, некоторые узнавали Меланию и меня потому, что мы уже несколько рах сюда приезжали, а на остальных наших друзей смотрели, как на каких-то диковинных иностранцев.
Наконец мы вышли из автобуса и уже пешком направились к деревне, которая расположена вдоль Волги неподалеку от воды. По дороге нам стали встречаться местные жители, которых Мелания называла аборигенами.
Первым мы встретили Толяна. Толян - местный житель, наш старый знакомый. Он хороший парень (или мужик - по нему не поймёшь) неопределённого возраста. Как правило он общительный и словоохотливый хоть и любит заложить за воротник. В этот раз он был хмурый потому, что ещё был трезвый, хотя уже было почти 6 часов вечера. Когда он пьяный, он делаеца весёлым и добродушным...
А это Зинка Мурмулёва, внучка Мурмуля, дочка его сына. Отец её сидел в тюрьме за то, что зарубил топором свою жену - Зинкину мать, за то, что та изменила ему с соседом. Томке уже 23 года, но парня у ней всё нету. Вернее, постоянного парня нету, а так, временных - хоть отбавляй! Томка тоже Кимрская, точнее, деревенская Аборигенка. Она смоотверженно борется с лишними килограммами... но что-то ей в этом мешает... Зинка добродушная, и всё время старалась нам чем-то помочь. Когда её дед, Мурмуль, напивался, она приходила, взваливала Мурмуля на себя и утаскивала домой - вот такая она жилистая.
А это Мурмуль Ангел мой. Его так зовут потому, что он ко всем обращаясь, приговаривает: "Ангел мой". Вообще, он добрый дедок, всегда нам помогал, самогоночки всё время приносил. Правда потом оказалось, что Серёга ему за неё втихаря платил по 100 руб. за литровую бутылку. Сам Мурмуль выпить очень даже любил и, бывало, напивался пьяным...
А это другая Мурмулёва внучка - Томочка. Её мать - мурмулёва дочь, которая умерла от "передоза", а кто её отец - ваще неизвестно. Возраст у неё неопределённый, я так и не поняла. Одно видно, что она молоденькая, почти ребёнок, и очень худая. Я таких костлявых и дохлых в жизни не видела (дохлых, в смысле тощих). Она когда с нами познакомилась, тут же запала на Андрюшку и его всё время обхаживала - всё перед ним раздвинув ножки садилась... Андрюшка смущался и не знал, куда от неё деться, особенно, когда я была рядом. Но в остальном, она девчёнка не злая. Туповатая, правда, и малость двинутая, то есть... в общем, как говорят в Кмрах: "мимо мельницы прошла".
На утро, мы позавтркли и все пошли загорать на Волгу. Правда это было уже не на утро а после 12 дня потому, что мы вчера поздно спать завалились и продрыхли до полудня.
Тут, на берегу, случилась одна неприятная история:
Мы валялись на песке и загорали, как вдруг яуслышала жужжание. Я Вскочила и схватила Серёжку за плечо потому, что мне почудилось, что вокруг него что-то летает...
Это оказалась огромная преогромная оса, в народе называемая шершень. Я заорала: "Серёнь, берегись!".
Серёжка стал отмахиваться от неё, но она, сволочь, взяла и ужалила его прямо под левый глаз. У Серёги тут же начала наливаться опухоль под глазом.
Агнешка тут же подскочила к Серёге, нависла над ним и начала пальцами лапать опухоль под глазом. Только лучше ему от этого не стало. Опухоль делалась больше и появился синяк.
Серёжка пытался увернуться от её рук, а она грубо так говорила ему: "Не дёргайся! Убери лапы!". Я говорю ей: "Эй! Агнешка! Ты делаешь ему больно!", но она меня, как обычно, не слушала.
Тогда я сделала вот что: я отпихнула её, забралась Серёжке на колени и несколько раз лизнула его прямо в глаз. Он замурчал от удовольствия,
а Агнешка растопырила пальцы и заорала на меня: "Ленка, ты чё творишь?!". Но теперь уже я её не слушала, а лизала и целовала его в ужаленый глаз. Серёжка прикрикнул на неё: "Агнешка оставь её - она меня лечит!". Потом он приказал нам обеим: "Девчонки! Не смейте ссориться!".
Тогда мы обе подскочили к нему и одновременно поцеловали.
И тут появилась Томочка Мурмулька (та самая внучка деда Мурмуля, о которой я уже рассказывала). Она стала проситься позагорать с нами. Надо было бы её прогнать, но мы сдуру ей это разрешили. Первое, что она сказала, глядя на Андрюшку: "У-я! Какой мальчик класный!". Она стянула ссебя через голову сарафан, бросила его на песок, и принялась, как кошка, ползать возле него на четвереньках. Прям дура дурой. Мне сделалось за неё так стыдно, но я не знала, что предпринять. Видно было, что и Андрюшка смутился.
Потом она села возле него в песок и раскорячила колени в разные стороны. На ней были тоненькие, чёрные трусики-стринги, которые она называла "нахальники" и лифчик - два треугольничка на ниточке, которые едва прикрывали её детские сосочки. Потом, посмотрев на нас, Томочка сказала: "Ваши девочки загорают без верху... и я тоже так буду!"
Она расстегнула свой лифчик
и демонстративно сняла его. Парни не знали, куда и глаза девать. Сисечки у неё были крошечные, только недавно вылупившиеся, светло серо-буро-малинового цвета и почти что сливались с её загорелой кожей...
Возле нас, оказывается, ловил рыбу один рыбак. Мы не сразу его заметили, а он, наверно, заметил нас уже давно. Компания у нас была шумная и почему он продолжал ловить рыбу возле нас, мне сперва было не понятно. Мы же могли ему всю рыбу распугать.
Потом уже мы с ним познакомились поближе. Он оказался не местный, а приезжий из Москвы. Здесь, в соседней деревне, у него дача, и он пригласил нас всех к себе в гости.
А сначала он пригласил покатать всех на своей лодке.
Пока рыбак катал на лодке девчонок, на бергу появилась Зинка, про которую я уже рассказывала, когда мы тока приехали... Не обращая внимания на нас с Агнешкой,
Она быстренько подразделась и...
тут же начала строить глазки Серёже... они переговаривались о чём-то,
а потом вдруг Зинка с хищным выраженьем лица схватила Серёгу за руку и повела его в лес, будто сожрать его там хотела...
Мы с Агнешкой постояли немного, разинув рты, а потом пошли следом за ними...
поехали в деревню под Кимрами на Волге, к Меланьиной бабушке.
Мелания Нестерова (она в желтой майке), кажется, нервничала и всё время кусала себя за волосы. Её наверное волновало: как воспримут её родственники приезд такой большой толпы её друзей?
А я, как села в электричку, положила голову Меланье на плечо и сразу же задрыхла и проспала почти всю дорогу потому, что накануне просидела за компом до 4-х часов утра, а утром меня разбудил беспощадный будильник.
Серёжа Буйков, сидел задумчивый тоже, наверное, соображая, как ему себя вести в такой компании девчёнок.
Лена Морозова (она белом коротком платьице) и Танька Завьялова (в голубой рубашке и крошечных шортиках) сидели особнячком.
Трястись в электричке пришлось 2 часа 15 минут - нам это показалось вечностью. Наконец, электричка доползла до конечной остановки, станции Савёлово.
Первой из вагона вышла Мелания и сразу начала куда-то звонить, скорее всего своей бабушке или своему дедушатому дяде, брату её покойного деда. За нею стали выходить и другие:
Серёжкака Буйков, а за ним Его подружка,
Агнешка Вербицкая. Она кривляясь спросила: "Это что, и есть ваша Кимра?"
Серёга тут же схватил её в охапку и принялся тискать. Однако заметно было, что ей это нравится. Она похихиковала, но не вырывалась.
Потом вышли:
я, а за мной тут же:
Андрюшка Азаров, который всё время ходил за мной хвостиком... Даже смешно...
И наконец вышли:
Танюшка Завьялова и её лучшая полруга
Леночка Морозова. Платьице на ней было неимоверно коротким, и это её очевидно смущало потому, что на неё мужики в электричке пялились, а она то и дело краснела.
Мы собрались толпой на перроне Меланья устроила перекличку, потом дала команду, и мы все направились к автобусу.
В автобусе было полно народа. Большую часть из них составляли кимряки, возвращавшиеся с работы в Москве. В основном они там работают охранниками или на судочных дежурствах. Они все друг друга знали, некоторые узнавали Меланию и меня потому, что мы уже несколько рах сюда приезжали, а на остальных наших друзей смотрели, как на каких-то диковинных иностранцев.
Наконец мы вышли из автобуса и уже пешком направились к деревне, которая расположена вдоль Волги неподалеку от воды. По дороге нам стали встречаться местные жители, которых Мелания называла аборигенами.
Первым мы встретили Толяна. Толян - местный житель, наш старый знакомый. Он хороший парень (или мужик - по нему не поймёшь) неопределённого возраста. Как правило он общительный и словоохотливый хоть и любит заложить за воротник. В этот раз он был хмурый потому, что ещё был трезвый, хотя уже было почти 6 часов вечера. Когда он пьяный, он делаеца весёлым и добродушным...
А это Зинка Мурмулёва, внучка Мурмуля, дочка его сына. Отец её сидел в тюрьме за то, что зарубил топором свою жену - Зинкину мать, за то, что та изменила ему с соседом. Томке уже 23 года, но парня у ней всё нету. Вернее, постоянного парня нету, а так, временных - хоть отбавляй! Томка тоже Кимрская, точнее, деревенская Аборигенка. Она смоотверженно борется с лишними килограммами... но что-то ей в этом мешает... Зинка добродушная, и всё время старалась нам чем-то помочь. Когда её дед, Мурмуль, напивался, она приходила, взваливала Мурмуля на себя и утаскивала домой - вот такая она жилистая.
А это Мурмуль Ангел мой. Его так зовут потому, что он ко всем обращаясь, приговаривает: "Ангел мой". Вообще, он добрый дедок, всегда нам помогал, самогоночки всё время приносил. Правда потом оказалось, что Серёга ему за неё втихаря платил по 100 руб. за литровую бутылку. Сам Мурмуль выпить очень даже любил и, бывало, напивался пьяным...
А это другая Мурмулёва внучка - Томочка. Её мать - мурмулёва дочь, которая умерла от "передоза", а кто её отец - ваще неизвестно. Возраст у неё неопределённый, я так и не поняла. Одно видно, что она молоденькая, почти ребёнок, и очень худая. Я таких костлявых и дохлых в жизни не видела (дохлых, в смысле тощих). Она когда с нами познакомилась, тут же запала на Андрюшку и его всё время обхаживала - всё перед ним раздвинув ножки садилась... Андрюшка смущался и не знал, куда от неё деться, особенно, когда я была рядом. Но в остальном, она девчёнка не злая. Туповатая, правда, и малость двинутая, то есть... в общем, как говорят в Кмрах: "мимо мельницы прошла".
На утро, мы позавтркли и все пошли загорать на Волгу. Правда это было уже не на утро а после 12 дня потому, что мы вчера поздно спать завалились и продрыхли до полудня.
Тут, на берегу, случилась одна неприятная история:
Мы валялись на песке и загорали, как вдруг яуслышала жужжание. Я Вскочила и схватила Серёжку за плечо потому, что мне почудилось, что вокруг него что-то летает...
Это оказалась огромная преогромная оса, в народе называемая шершень. Я заорала: "Серёнь, берегись!".
Серёжка стал отмахиваться от неё, но она, сволочь, взяла и ужалила его прямо под левый глаз. У Серёги тут же начала наливаться опухоль под глазом.
Агнешка тут же подскочила к Серёге, нависла над ним и начала пальцами лапать опухоль под глазом. Только лучше ему от этого не стало. Опухоль делалась больше и появился синяк.
Серёжка пытался увернуться от её рук, а она грубо так говорила ему: "Не дёргайся! Убери лапы!". Я говорю ей: "Эй! Агнешка! Ты делаешь ему больно!", но она меня, как обычно, не слушала.
Тогда я сделала вот что: я отпихнула её, забралась Серёжке на колени и несколько раз лизнула его прямо в глаз. Он замурчал от удовольствия,
а Агнешка растопырила пальцы и заорала на меня: "Ленка, ты чё творишь?!". Но теперь уже я её не слушала, а лизала и целовала его в ужаленый глаз. Серёжка прикрикнул на неё: "Агнешка оставь её - она меня лечит!". Потом он приказал нам обеим: "Девчонки! Не смейте ссориться!".
Тогда мы обе подскочили к нему и одновременно поцеловали.
И тут появилась Томочка Мурмулька (та самая внучка деда Мурмуля, о которой я уже рассказывала). Она стала проситься позагорать с нами. Надо было бы её прогнать, но мы сдуру ей это разрешили. Первое, что она сказала, глядя на Андрюшку: "У-я! Какой мальчик класный!". Она стянула ссебя через голову сарафан, бросила его на песок, и принялась, как кошка, ползать возле него на четвереньках. Прям дура дурой. Мне сделалось за неё так стыдно, но я не знала, что предпринять. Видно было, что и Андрюшка смутился.
Потом она села возле него в песок и раскорячила колени в разные стороны. На ней были тоненькие, чёрные трусики-стринги, которые она называла "нахальники" и лифчик - два треугольничка на ниточке, которые едва прикрывали её детские сосочки. Потом, посмотрев на нас, Томочка сказала: "Ваши девочки загорают без верху... и я тоже так буду!"
Она расстегнула свой лифчик
и демонстративно сняла его. Парни не знали, куда и глаза девать. Сисечки у неё были крошечные, только недавно вылупившиеся, светло серо-буро-малинового цвета и почти что сливались с её загорелой кожей...
Возле нас, оказывается, ловил рыбу один рыбак. Мы не сразу его заметили, а он, наверно, заметил нас уже давно. Компания у нас была шумная и почему он продолжал ловить рыбу возле нас, мне сперва было не понятно. Мы же могли ему всю рыбу распугать.
Потом уже мы с ним познакомились поближе. Он оказался не местный, а приезжий из Москвы. Здесь, в соседней деревне, у него дача, и он пригласил нас всех к себе в гости.
А сначала он пригласил покатать всех на своей лодке.
Пока рыбак катал на лодке девчонок, на бергу появилась Зинка, про которую я уже рассказывала, когда мы тока приехали... Не обращая внимания на нас с Агнешкой,
Она быстренько подразделась и...
тут же начала строить глазки Серёже... они переговаривались о чём-то,
а потом вдруг Зинка с хищным выраженьем лица схватила Серёгу за руку и повела его в лес, будто сожрать его там хотела...
Мы с Агнешкой постояли немного, разинув рты, а потом пошли следом за ними...