Православный анализ "Мухи Цокотухи". Вынос мозга.

[chuma3]

Продолжаю восстанавливать самые ценные посты Кирилла Кузьмина

Пройдясь задорным глазом по историям Винни Пуха и Урфина Джуса, закончим цирк, и сделаем из мухи - слона на радость публике.

Comments

[chuma3]

“Нашу Муху в уголок поволок”.В какой уголок? -

…Камень, который отвергли строители, тот самый сделался главою угла. Всякий, кто упадёт на тот камень, разобьётся; а на кого он упадёт, того раздавит (Лк, 20:17-18).
Дальше:

“А злодей молчит, ухмыляется”.
Здесь обратим внимание, что у Паука - а ведь он один из главных персонажей - нет реплик в сказке. Более того, подчеркивается его молчание. Это вопиющее нарушение правил сказочного жанра. Главное действующее лицо, пусть даже и злодей, обязательно должно говорить. Но здесь молчание Паука приобретает глубокое значение при следующем сравнении:

…Тогда первосвященник стал посреди и спросил Иисуса: что Ты ничего не отвечаешь, что они против Тебя свидетельствуют? Но Он молчал и не отвечал ничего (Мк, 14:60-61).
И ещё:

…И когда обвиняли Его первосвященники и старейшины, Он ничего не отвечал. Тогда говорит Ему Пилат: не слышишь, сколько свидетельствуют против Тебя? И не отвечал ему ни на одно слово, так что правитель весьма дивился (Мф, 27:12-14).
Продолжаем далее:

“Не боюсь его когтей”.
У паука нет когтей - паук ловит добычу клейкой сетью, поэтому логичнее, притом, с сохранением рифмы и размера стиха, было бы сказать - “не боюсь его сетей”. Когти есть образ скорее из мира зверей, а не из мира насекомых. Но вот цитата для сравнения. В ней речь идёт о серпе, который и открывает загадку “когтей Паука”:

…И взглянул я, и вот светлое облако, и на облаке сидит подобный Сыну Человеческому; на голове его золотой венец, и в руке его острый серп. И вышел другой Ангел из храма, и воскликнул громким голосом к сидящему на облаке: пусти серп твой и пожни, потому что пришло время жатвы, ибо жатва на земле созрела. И поверг сидящий на облаке серп свой на землю, и земля была пожата. - И далее:
…И поверг Ангел серп свой на землю; и обрезал виноград на земле, и бросил великое точило гнева Божия (Откр, 14:14-19).

Далее: основное деяние Паука в сказке - это убийство Мухи. И вот, автор придал сей трагической сцене следующие черты:

совершается акт насилия.

мучение живой и находящейся в сознании жертвы представляется в виде длительного процесса.
применяется острое режущее орудие.
насильник действует хладнокровно, наслаждаясь мучениями жертвы.
вампиризм: пьётся кровь закалаемой, но ещё живой жертвы.

Всё это черты ритуального сатанинского убийства. Фраза: “И кровь у неё выпивает” находится точно в середине текста, на 64-й строке. То есть, эта жуткая сцена есть центр сказки. Точно так же, питьё крови закланной во имя сатаны жертвы является центром “чёрной мессы”. Хотя у Корнея Чуковского не видно, точнее говоря, не видно в данном отрывке, конкретного посвящения сатане, но сама жестокость сцены - поистине сатанинская. Обычно, в традиционной сказке, герой выручает героиню до того, как злодей приступит к исполнению своих мрачных замыслов, потому что правила сказочного жанра ориентированы на защиту добра и на ограничение зла, и, конечно же, ни в какой нормальной сказке не может быть вампиризма. Почему? Не вдаваясь в глубины сатанинские, приведём несколько цитат для сравнительной оценки рассматриваемой сцены:

Угодно Святому Духу и нам не возлагать на вас никакого бремени более, кроме сего необходимого: воздерживаться от идоложертвенного и крови, и удавленины и блуда, и не делать другим того, чего себе не хотите (Деян, 15:28-29).