(no subject)
Сейчас, когда страсти
по сбитому фронтовому бомбардировщику Су-24 немного улеглись, можно подвести первые промежуточные итоги, главным из которых стало то обстоятельство, что российская власть, как это ни странно, адекватнее российского общественного мнения.
Почему? Потому, что, не поддавшись порыву, сумела сдержать свои инстинкты и не сделала шагов, окончательно загоняющих ситуацию в угол, например, не стала, по горячим следам, проводить операцию воздушного возмездия, сводя счёт по потерям к ничейному.
Тем самым оказалась, по крайней мере, на некоторое время снята угроза сирийской операции, срыв которой представлялся более чем вероятным в первые, самые напряжённые часы после известия об утроенной турками провокации.
(В том, что это была именно провокация, никаких сомнений быть не может: обычно о таких инцидентах молчат в течение того времени, пока военные ведомства сторон-участниц не найдут приемлемую формулу разруливания, с которой потом выйдут на публику.
В нашем же случае информация о гибели самолёта появилась буквально «наживо» - едва ли не раньше, чем прошла по всей цепочке от командира эскадрильи до Верховного, что неоспоримо свидетельствует в пользу показательного характера турецкой акции.)
Тогда алгоритм возможных действий России и Турции казался очевидным: столь же показательная акция Российской армии - на территории страны-агрессора, в ответ на которую уже турецкая армия переходит сирийскую границу.
Даже тридцатитысячный корпус турок, двинувшийся на Алеппо и Латакию, остановить имеющимися у Сирии и её союзников силами невозможно. Турецкий каток, пусть и терпящий урон от всё уменьшающийся российской авиагруппировки, добирается до базы «Хмеймим», после чего перед Россией стоит выбор: либо позорная и срочная эвакуация, либо применение тактического ядерного оружия - со всеми вытекающими из этого последствиями. «Весь мир - в труху!»
При этом Турции нет необходимости в использовании иных недружественных мер - вроде закрытия проливов: переброска считанных батальонов из Новороссийска и Севастополя (тоннаж!), на которую потребуется несколько суток, ничего принципиально не изменит, в лучшем случае, за нами останется Тартус.
Равно как не будет нужды и в открытии армянского или карабахского фронтов: Турции окажется достаточно вышвырнуть Россию из Сирии, поставив в Дамаске своего человека, чтобы увенчать короткую кампанию заслуженной победой.
Армения и Арцах, единый анклав, чьи коммуникационные линии остаются под большим вопросом, учитывая неопределённость с Грузией, которая, несмотря на явное потепление, по-прежнему не желает возобновлять дипломатические отношения, остаются на сладкое - как повод для грядущих разменов: Россия признаёт своё поражение в Сирии, за это Турция не станет добивать своего противника на Южном Кавказе…
На первый взгляд, это кажется утопией, но, если присмотреться чуть более внимательно, то всё нынешнее российское присутствие на Ближнем Востоке - это весьма рискованное предприятие, построенное на уверенности, что тамошние ключевые игроки не отважатся перейти красную черту.
Случай с Су-24 показывает, что такого рода игроки там всё же наличествуют, а значит, придётся подавить свои эмоции, отложив публичное мщение в сторону, и чётко выстроить текущие приоритеты, которые теперь выглядят так: успешное окончание сирийской операции на первое, наказание Эрдогана на второе.
Потому тот комплекс мер, который был уже озвучен (перебазирование ракетного крейсера «Москва», развёртывание дивизиона С-400, обещание уничтожать иностранного происхождения цели), на данный момент представляется вполне адекватным: Россия, что логично, усиливает защиту, но напрямую существованию турецкого государства не угрожает.
Следствием чего, и это самое важное, что случилось в последние дни, становится продолжение ударов ВКС по целям в Сирии, иначе говоря, операция не сворачивается, но продолжается. Хотя отмеченные выше риски никто не отменял: всё опять висит на верёвочке.
Последующие шаги Москвы тоже кажутся правильными: налицо явное стремление российской власти «сушить» конфликт, не допуская, со своей стороны, нагнетания напряжённости: Путин не отменил запланированного визита на открытие мемориального центра Ельцина, акции у турецкого посольства исчезли из медийного пространства.
Угар, когда волной шли рассуждения о независимом Курдистане или кресте над Святой Софией, постепенно сходит на нет, и это не может не радовать: рано или поздно с Турцией придётся восстанавливать отношения, причём скорее раньше, чем позже, и потому крайне важно не наломать дров сейчас, отрезая себе возможности приемлемого компромисса.
Формула же такого компромисса очевидна: подлая атака на российский самолёт - целиком на совести несостоявшегося султана и бывшего президента Эрдогана, чья авантюристическая политика и великодержавные амбиции чуть не стали причиной вооружённого столкновения двух близких народов.
И первые подвижки к реализации этой формулы налицо: судя по тому, как Реджеп-ага переобувается на лету, меняя показания каждый день, доходя до полной клоунады, турецкому вождю предстоят непростые времена.
P.S. Предложение переименовать 7-й Ростовский переулок, где находится посольство Турции, в улицу Олега Пешкова неприемлемо дважды. Во-первых, превращать память отдавшего жизнь за Родину лётчика в удачный повод для политических спекуляций - отвратительно. Это означает, что на самого Пешкова нам плевать, главное - сегодня, сейчас устроить туркам каку…
Во-вторых, опять же имея в виду неизбежное потепление отношений (вражда временна, коммерция постоянна), совершенно не исключён ещё более отвратительный кульбит: обратное переименование улицы Пешкова в 7-й Ростовский, чтобы не раздражать турок, которые теперь снова наши партнёры и союзники.
по сбитому фронтовому бомбардировщику Су-24 немного улеглись, можно подвести первые промежуточные итоги, главным из которых стало то обстоятельство, что российская власть, как это ни странно, адекватнее российского общественного мнения.
Почему? Потому, что, не поддавшись порыву, сумела сдержать свои инстинкты и не сделала шагов, окончательно загоняющих ситуацию в угол, например, не стала, по горячим следам, проводить операцию воздушного возмездия, сводя счёт по потерям к ничейному.
Тем самым оказалась, по крайней мере, на некоторое время снята угроза сирийской операции, срыв которой представлялся более чем вероятным в первые, самые напряжённые часы после известия об утроенной турками провокации.
(В том, что это была именно провокация, никаких сомнений быть не может: обычно о таких инцидентах молчат в течение того времени, пока военные ведомства сторон-участниц не найдут приемлемую формулу разруливания, с которой потом выйдут на публику.
В нашем же случае информация о гибели самолёта появилась буквально «наживо» - едва ли не раньше, чем прошла по всей цепочке от командира эскадрильи до Верховного, что неоспоримо свидетельствует в пользу показательного характера турецкой акции.)
Тогда алгоритм возможных действий России и Турции казался очевидным: столь же показательная акция Российской армии - на территории страны-агрессора, в ответ на которую уже турецкая армия переходит сирийскую границу.
Даже тридцатитысячный корпус турок, двинувшийся на Алеппо и Латакию, остановить имеющимися у Сирии и её союзников силами невозможно. Турецкий каток, пусть и терпящий урон от всё уменьшающийся российской авиагруппировки, добирается до базы «Хмеймим», после чего перед Россией стоит выбор: либо позорная и срочная эвакуация, либо применение тактического ядерного оружия - со всеми вытекающими из этого последствиями. «Весь мир - в труху!»
При этом Турции нет необходимости в использовании иных недружественных мер - вроде закрытия проливов: переброска считанных батальонов из Новороссийска и Севастополя (тоннаж!), на которую потребуется несколько суток, ничего принципиально не изменит, в лучшем случае, за нами останется Тартус.
Равно как не будет нужды и в открытии армянского или карабахского фронтов: Турции окажется достаточно вышвырнуть Россию из Сирии, поставив в Дамаске своего человека, чтобы увенчать короткую кампанию заслуженной победой.
Армения и Арцах, единый анклав, чьи коммуникационные линии остаются под большим вопросом, учитывая неопределённость с Грузией, которая, несмотря на явное потепление, по-прежнему не желает возобновлять дипломатические отношения, остаются на сладкое - как повод для грядущих разменов: Россия признаёт своё поражение в Сирии, за это Турция не станет добивать своего противника на Южном Кавказе…
На первый взгляд, это кажется утопией, но, если присмотреться чуть более внимательно, то всё нынешнее российское присутствие на Ближнем Востоке - это весьма рискованное предприятие, построенное на уверенности, что тамошние ключевые игроки не отважатся перейти красную черту.
Случай с Су-24 показывает, что такого рода игроки там всё же наличествуют, а значит, придётся подавить свои эмоции, отложив публичное мщение в сторону, и чётко выстроить текущие приоритеты, которые теперь выглядят так: успешное окончание сирийской операции на первое, наказание Эрдогана на второе.
Потому тот комплекс мер, который был уже озвучен (перебазирование ракетного крейсера «Москва», развёртывание дивизиона С-400, обещание уничтожать иностранного происхождения цели), на данный момент представляется вполне адекватным: Россия, что логично, усиливает защиту, но напрямую существованию турецкого государства не угрожает.
Следствием чего, и это самое важное, что случилось в последние дни, становится продолжение ударов ВКС по целям в Сирии, иначе говоря, операция не сворачивается, но продолжается. Хотя отмеченные выше риски никто не отменял: всё опять висит на верёвочке.
Последующие шаги Москвы тоже кажутся правильными: налицо явное стремление российской власти «сушить» конфликт, не допуская, со своей стороны, нагнетания напряжённости: Путин не отменил запланированного визита на открытие мемориального центра Ельцина, акции у турецкого посольства исчезли из медийного пространства.
Угар, когда волной шли рассуждения о независимом Курдистане или кресте над Святой Софией, постепенно сходит на нет, и это не может не радовать: рано или поздно с Турцией придётся восстанавливать отношения, причём скорее раньше, чем позже, и потому крайне важно не наломать дров сейчас, отрезая себе возможности приемлемого компромисса.
Формула же такого компромисса очевидна: подлая атака на российский самолёт - целиком на совести несостоявшегося султана и бывшего президента Эрдогана, чья авантюристическая политика и великодержавные амбиции чуть не стали причиной вооружённого столкновения двух близких народов.
И первые подвижки к реализации этой формулы налицо: судя по тому, как Реджеп-ага переобувается на лету, меняя показания каждый день, доходя до полной клоунады, турецкому вождю предстоят непростые времена.
P.S. Предложение переименовать 7-й Ростовский переулок, где находится посольство Турции, в улицу Олега Пешкова неприемлемо дважды. Во-первых, превращать память отдавшего жизнь за Родину лётчика в удачный повод для политических спекуляций - отвратительно. Это означает, что на самого Пешкова нам плевать, главное - сегодня, сейчас устроить туркам каку…
Во-вторых, опять же имея в виду неизбежное потепление отношений (вражда временна, коммерция постоянна), совершенно не исключён ещё более отвратительный кульбит: обратное переименование улицы Пешкова в 7-й Ростовский, чтобы не раздражать турок, которые теперь снова наши партнёры и союзники.