Происхождение видов
С прискорбием обнаружил твердое доказательство своего происхождения от обезьяны, тем самым добавив аргументов в пользу прозаической теории Дарвина. Вышло это случайно. Мы смотрели фильм об орангутанах (вам тоже хочется написать второе «г» в конце? Нет-нет, это еще не доказательство!). Помимо прочего там рассказывали о сравнительных исследованиях на тему: что лучше всего успокаивает младенцев людей и детенышей орангутанов.
Выяснилось, что на младенцев наилучшим образом влияет разглядывание склонившихся к ним лиц. А на детенышей - ощущение давления на животике. Последнее объясняется просто - малютка орангутан первые годы жизни проводит, вцепившись в материнскую шерсть, постоянно соприкасаясь животом с матерью. Процесс воспитания детеныша длится у этих человекообразных 8 лет - дольше всего в дикой природе.
Но обратимся к доказательству Дарвина. Чтобы понять его логику, нужно немного рассказать о внешних обстоятельствах моего ежедневного отхода ко сну, о, так сказать, материальной его части. Опуская несущественные в данном случае подробности, остановлюсь на главном. В процессе сна я использую 3 подушки. Одна естественным образом помещается под головой, вторая - тоже вполне традиционно укладывается под простынь в район ног - в целях достижения, как мыслится, лучшего оттока крови из нижних конечностей. Третью же, маленькую подушку я устраиваю под живот, чтобы ощущать постоянное мягкое давление на него.
Аналогично орангутёнку некоторая тяжесть в брюшной области приводит меня в состояние умиротворения, столь необходимое для последующего успешного засыпания.
И теперь, после этого фильма, мне не остается ничего другого, как только признать вслед за Дарвиным, что привычка к третьей подушке досталась мне в виде рудимента от далеких обезьяньих предков, оказавшихся - вопреки моим робким надеждам - общими для меня и детеныша орангутана.
Эта парочка гоминоидов, правда, не орангутанов - горилл, снята для иллюстрации в зоопарке Амстердама.
Выяснилось, что на младенцев наилучшим образом влияет разглядывание склонившихся к ним лиц. А на детенышей - ощущение давления на животике. Последнее объясняется просто - малютка орангутан первые годы жизни проводит, вцепившись в материнскую шерсть, постоянно соприкасаясь животом с матерью. Процесс воспитания детеныша длится у этих человекообразных 8 лет - дольше всего в дикой природе.
Но обратимся к доказательству Дарвина. Чтобы понять его логику, нужно немного рассказать о внешних обстоятельствах моего ежедневного отхода ко сну, о, так сказать, материальной его части. Опуская несущественные в данном случае подробности, остановлюсь на главном. В процессе сна я использую 3 подушки. Одна естественным образом помещается под головой, вторая - тоже вполне традиционно укладывается под простынь в район ног - в целях достижения, как мыслится, лучшего оттока крови из нижних конечностей. Третью же, маленькую подушку я устраиваю под живот, чтобы ощущать постоянное мягкое давление на него.
Аналогично орангутёнку некоторая тяжесть в брюшной области приводит меня в состояние умиротворения, столь необходимое для последующего успешного засыпания.
И теперь, после этого фильма, мне не остается ничего другого, как только признать вслед за Дарвиным, что привычка к третьей подушке досталась мне в виде рудимента от далеких обезьяньих предков, оказавшихся - вопреки моим робким надеждам - общими для меня и детеныша орангутана.
Эта парочка гоминоидов, правда, не орангутанов - горилл, снята для иллюстрации в зоопарке Амстердама.