Кара-барас!youngpantherFebruary 19 2010, 21:13:21 UTC
КАРА-БАРАС! Идеал Убежал… (Нет, лучше эквиритмически) - Идеалы Убежали, Смысл исчезнул бытия, И подружка, Как лягушка, Ускакала от меня.
Я за свечку, (в смысле приобщения к ортодоксальной церковности) Свечка - в печку! Я за книжку, (в смысле возлагания надежд на светскую гуманитарную культуру) Та - бежать И вприпрыжку Под кровать! (то есть - современная культура оказалась подчинена не высокой духовности, коей взыскует лирический герой, а низменным страстям,символизируемым кроватью как ложем страсти (Эрос), смертным одром (Танатос) и местом апатического или наркотического забвения (Гипнос)
Мертвых воскресенья чаю, К Честертону подбегаю, Но пузатый от меня Убежал, как от огня.
Боже, боже, Что случилось? Отчего же Всё кругом Завертелось, Закружилось И помчалось колесом?
(в смысле ницшеанского вечного возвращения или буддийского кармического ужаса, дурной бесконечности - вообще всякой безысходности)
Гностицизм За солипсизмом, Солипсизм За атеизмом, Атеизм За гностицизмом, Деррида за М. Фуко.
(Деррида здесь помещен более для шутки, М. Фуко - более для рифмы)
Всё вертится, И кружится, И несется кувырком!..
Вдруг из сей всемирной склоки, Позабытый, чуть живой, Возникает древний Логос И качает головой:
“Ах ты, гадкий, ах ты, грязный, Безобразный греховодник! Ты чернее фарисея, (вариант - ты наглее саддукея) Полюбуйся на себя: У тебя на сердце злоба, На уме одна стыдоба, Пред тобой такие виды, Что сбежали аониды, Аониды, пиэриды Убежали от тебя.
Рано утром на рассвете Умиляются мышата, И котята, и утята, И жучки, и паучки.
Ты один не умилялся, А кичился и кривлялся, И сбежали от кривляки И утехи, и стихи.
Я - Великий древний Логос, Коим созидался мир, Форм предвечных Устроитель, Слов и смыслов Командир!
Если я тебя покину, Отзову моих солдат, В эту комнату иные
Посетители влетят И залают, и завоют, И зубами застучат, И тебя, дружок любезный, Не пройдет пяти минут, - Прямо в бездну, Прямо в бездну С головою окунут!”
Он ударил в медный таз
(коим, по мысли лирического героя, все накрылось) И вскричал: “Кара-барас!” (В каком смысле? Непонятно.) И сейчас же угрызенья, Сожаленья и прозренья Принялись меня терзать, Приговаривать:
“Судим, судим дезертира За побег от Командира, За отказ ему служить - Жить, жить, жить, жить! Дорожить и не тужить!”
Тут либидо подскочило И вцепилось промеж ног, И юлило, и скулило, И кусало, как бульдог.
Словно от бейсбольной биты, Я помчался от либидо, А оно за мной, за мной По юдоли по земной. Я к Эдемскому детсаду, Перепрыгнул чрез ограду, А оно за мною мчится, Застит вещие зеницы.
Вдруг навстречу мой хороший Шестикрылый Серафим. И презрительные рожи Корчит Пушкин рядом с ним. “Ну-ка живо - виждь и внемли!” - Возглашает Серафим.
А потом как зарычит На меня, Как крылами застучит На меня:
“Ну-ка, братец, не дури, Говорит, И спасибо говори, Говорит, А не то как улечу, Говорит, И назад не ворочусь!” - Говорит.
Как пустился я по улице Бежать, Прибежал к Порогу Отчему Опять.
Смысла, смысла, Смысла, смысла Домогался и молил, Копоть смыл И суть отчистил, Воск застывший отскоблил.
И сейчас же краски, звуки, Зазвучали в тишине: “Восприми нас, глупый злюка, Осторожней и нежней!”
А за ними и стишок: “Сочини меня, дружок!”
А за ними и Эрот. (Оставляем рифму “в рот”!)
Вот и книжка воротилась, Воротилася тетрадь, И поэтика пустилась С метафизикой плясать.
Тут уж Логос изначальный, Коим созидался мир, Хора древнего Начальник, Слов и смыслов Командир, Подбежал ко мне танцуя И, целуя, говорил:
“Вот теперь тебя люблю я, Вот теперь тебя хвалю я! Наконец-то ты, сынуля, Логопеду угодил!”
Надо, надо Бога славить По утрам и вечерам,
А нечистым Нигилистам
(вариант -а засранцам-вольтерьянцам) -
Стыд и срам! Стыд и срам!
Да здравствует Истина чистая И Красотища лучистая, Истое наше Добро, Вечное наше перо!
Давайте же, братцы, стараться, Не злобиться, не поддаваться В тоске, в бардаке и во мраке, В чумном бесконечном бараке -
И паки, и паки, И ныне и присно - Вечная слава - Вечная память - Вечная слава Жизни! Подымайте Медный таз!! С нами Бог! Кара-барас!
КАРА-БАРАС!
Идеал
Убежал…
(Нет, лучше эквиритмически) -
Идеалы
Убежали,
Смысл исчезнул бытия,
И подружка,
Как лягушка,
Ускакала от меня.
Я за свечку,
(в смысле приобщения к ортодоксальной церковности)
Свечка - в печку!
Я за книжку,
(в смысле возлагания надежд на светскую гуманитарную культуру)
Та - бежать
И вприпрыжку
Под кровать!
(то есть - современная культура оказалась подчинена не высокой духовности, коей взыскует лирический герой, а низменным страстям,символизируемым кроватью как ложем страсти (Эрос), смертным одром (Танатос) и местом апатического или наркотического забвения (Гипнос)
Мертвых воскресенья чаю,
К Честертону подбегаю,
Но пузатый от меня
Убежал, как от огня.
Боже, боже,
Что случилось?
Отчего же
Всё кругом
Завертелось,
Закружилось
И помчалось колесом?
(в смысле ницшеанского вечного возвращения или буддийского кармического ужаса, дурной бесконечности -
вообще всякой безысходности)
Гностицизм
За солипсизмом,
Солипсизм
За атеизмом,
Атеизм
За гностицизмом,
Деррида
за М. Фуко.
(Деррида здесь помещен более для шутки, М. Фуко - более для рифмы)
Всё вертится,
И кружится,
И несется кувырком!..
Вдруг из сей всемирной склоки,
Позабытый, чуть живой,
Возникает древний Логос
И качает головой:
“Ах ты, гадкий, ах ты, грязный,
Безобразный греховодник!
Ты чернее фарисея,
(вариант -
ты наглее саддукея)
Полюбуйся на себя:
У тебя на сердце злоба,
На уме одна стыдоба,
Пред тобой такие виды,
Что сбежали аониды,
Аониды, пиэриды
Убежали от тебя.
Рано утром на рассвете
Умиляются мышата,
И котята, и утята,
И жучки, и паучки.
Ты один не умилялся,
А кичился и кривлялся,
И сбежали от кривляки
И утехи, и стихи.
Я - Великий древний Логос,
Коим созидался мир,
Форм предвечных Устроитель,
Слов и смыслов Командир!
Если я тебя покину,
Отзову моих солдат,
В эту комнату иные
Посетители влетят
И залают, и завоют,
И зубами застучат,
И тебя, дружок любезный,
Не пройдет пяти минут, -
Прямо в бездну,
Прямо в бездну
С головою окунут!”
Он ударил в медный таз
(коим, по мысли лирического героя, все накрылось)
И вскричал: “Кара-барас!”
(В каком смысле? Непонятно.)
И сейчас же угрызенья,
Сожаленья и прозренья
Принялись меня терзать,
Приговаривать:
“Судим, судим дезертира
За побег от Командира,
За отказ ему служить -
Жить, жить, жить, жить!
Дорожить и не тужить!”
Тут либидо подскочило
И вцепилось промеж ног,
И юлило, и скулило,
И кусало, как бульдог.
Словно от бейсбольной биты,
Я помчался от либидо,
А оно за мной, за мной
По юдоли по земной.
Я к Эдемскому детсаду,
Перепрыгнул чрез ограду,
А оно за мною мчится,
Застит вещие зеницы.
Вдруг навстречу мой хороший
Шестикрылый Серафим.
И презрительные рожи
Корчит Пушкин рядом с ним.
“Ну-ка живо - виждь и внемли!” -
Возглашает Серафим.
А потом как зарычит
На меня,
Как крылами застучит
На меня:
“Ну-ка, братец, не дури,
Говорит,
И спасибо говори,
Говорит,
А не то как улечу,
Говорит,
И назад не ворочусь!” -
Говорит.
Как пустился я по улице
Бежать,
Прибежал к Порогу Отчему
Опять.
Смысла, смысла,
Смысла, смысла
Домогался и молил,
Копоть смыл
И суть отчистил,
Воск застывший отскоблил.
И сейчас же краски, звуки,
Зазвучали в тишине:
“Восприми нас, глупый злюка,
Осторожней и нежней!”
А за ними и стишок:
“Сочини меня, дружок!”
А за ними и Эрот.
(Оставляем рифму “в рот”!)
Вот и книжка воротилась,
Воротилася тетрадь,
И поэтика пустилась
С метафизикой плясать.
Тут уж Логос изначальный,
Коим созидался мир,
Хора древнего Начальник,
Слов и смыслов Командир,
Подбежал ко мне танцуя
И, целуя, говорил:
“Вот теперь тебя люблю я,
Вот теперь тебя хвалю я!
Наконец-то ты, сынуля,
Логопеду угодил!”
Надо, надо Бога славить
По утрам и вечерам,
А нечистым
Нигилистам
(вариант -а засранцам-вольтерьянцам) -
Стыд и срам!
Стыд и срам!
Да здравствует Истина чистая
И Красотища лучистая,
Истое наше Добро,
Вечное наше перо!
Давайте же, братцы, стараться,
Не злобиться, не поддаваться
В тоске, в бардаке и во мраке,
В чумном бесконечном бараке -
И паки, и паки,
И ныне и присно -
Вечная слава -
Вечная память -
Вечная слава
Жизни!
Подымайте
Медный таз!!
С нами Бог! Кара-барас!
Reply
Leave a comment