Венгерский заговор: вводная Эммы Кароли
Я обожаю эту даму и обожаю этот текст, настоящую новеллу, которую margo_sant_just написала о предыстории своего персонажа. Постмодерн рулит, и приветы в тексте посланы чуть ли не всем:)
***
Политика может испортить что угодно, даже новогодний маскарад. Вот если бы на балу можно было всей душой отдаться танцам и легкому флирту - с каким огромным удовольствием и нетерпением Эмма Кароли поднималась сейчас под руку с мужем по парадной лестнице театра Кертнертор. Но счастливые времена, когда единственными проблемами Эммы на балу были новые варианты пируэтов и немного двусмысленные фразы флирта цветов, похоже, безвозвратно миновали. Амбиции ее мужа давно уже не ограничивались армейской должностью, ему хотелось получить министерский портфель. Иногда Эмме казалось, что и на ней он-то женился лишь как на своячнице премьер-министра Венгрии. Но Кальман Тиса не спешил одаривать новоявленного родственника должностями, а потому Эмме оставалось лишь выслушивать от мужа «каких бездарей набирает этот болван в правительство». Со временем граф все больше доверял жене, не раз намекая, что однажды положит к ее ногам все те радости и привилегии, которыми пользуется ее сестра, «жена этого болвана». Поначалу Эмма полагала, что, опираясь на свое немалое влияние, граф планирует устроить отставку Кальману Тисе. Но эта затея вскоре показалась ей невинной шалостью по сравнению с планами коронации Рудольфа при живом отце как правителя независимого Венгерского королевства. Уж что подтолкнуло мужа к участию в этом заговоре - пылкие речи и возвышенные идеи или желание получить свой кусок пирога в новой державе - Эмма сказать не решалась.
Как бы то ни было, покоя она отныне не знала. Вся ее жизнь начала двигаться вдоль невидимых паутинок заговора. И вот она идет на бал не развлекаться, а помогать заговорщикам в поисках финансовой поддержки их опасной затеи. Сами магнаты весьма неохотно подставляли свои капиталы под возможный прицел австрийских ищеек. Несколько месяцев назад по время пылкой дискуссии о поиске заграничного золота речь зашла о неком английском миллионере Клейтоне. По воле судьбы Эмма оказалась с ним знакома и не стала этого скрывать. Это послужило лишним аргументом, так как, по мнению соучастников, ее очарование должно было послужить дополнительным преимуществом, если венгерский пыл натолкнется на английское здравомыслие.
И вот Эмме оставалось надеяться лишь, что английское умение танцевать скрасит ее вынужденное участие в рискованной затее. Интересно, помнит ли Клейтон, как они танцевали в Хрустальном дворце на Всемирной выставке. Конечно бал в этом театре поскромнее, что и говорить, заговорщики специально выбирали мероприятие без лишнего пафоса. Зато директор театра, прознав, что на его маскарад прибежал сам кронпринц, теперь вышагивает в своей невообразимой петушиной маске словно павлин, надеясь, что никто в свете не будет вспоминать, как он сделал свое состояние на мусоре, пардон, на металлоломе. Вся развеселая банда заговорщиков была в сборе. Андраши-младший, красивый сам собою с лихо закрученными усами, пытался увлечь графиню Сапари раздумьями о судьбе родины. Графиня, правда, слушала явно вполуха, так как то и дело косилась на своего мужа, который довольно увлеченно беседовал с Мицци Каспар, куртизанкой, известной многим как содержанка кронпринца.
«Ну и семьянин, вот так под носом жены и Рудольфа», - подумала Эмма - «впрочем Рудольф кажется занят своей новой пассией».
Она пыталась разглядеть под маской еще одно знакомое лицо, но безуспешно
«Если этот англичанин не объявится к «Варьете Паризьен» можно ехать домой»
Но как раз за минуту до начала любимой кадрили она услышала голос мужа и, обернувшись, увидела графа Кароли в компании какого-то вампир.
-Я полагаю, церемонии излишни - ведь вы, господин Клейтон, уже имели честь быть представленным моей жене.
- Разумеется. И для меня будет большой радостью возобновить это знакомство, - банкир попытался изобразить галантный поцелуй руки, что в вампирском костюме смотрелось довольно жутковато. - И если вы еще не ангажированы на кадриль, то позвольте вас пригласить
«Интересно у него такой странный акцент, потому что клыки мешают? Впрочем все англичане говорят, будто с набитым ртом» - только и успела подумать Эмма, как новый старый знакомый утащил ее в каре.
И хотя в контрпаре стоял сам директор театра, на котрого с трудом можно было смотреть без смеха, Эмме вскоре стало совсем не до веселья
На все ее вычурные балансе ее партнер отвечал банальным a droit-a gauche, ни одного шанжмана или пируэта за две с половиной фигуры - не мог же он за несколько лет так измениться!
- Вы, сударь, танцуете, словно в вас играет настоящая венская кровь, - хитро улыбнулась Эмма.
- Правда, вы мне льстите, графиня!
«А вот Клейтону это вряд ли бы польстило», - подумала Эмма, - «и акцент у него явно другой, уж оксфордский говор ни с чем нельзя спутать и клыки тут ни при чем»
Видимо, ее партнер почуял неладное: как только в конце последней фигуры пары разошлись в вальсе, графиня почувствовала, что ей вовсе не кружат голову, а целенаправленно увлекают к выходу. Не успев опомниться, она оказалась в маленькой комнате, видимо предназначенной для подготовки неожиданных появлений во время представлений. Сюрприз и впрямь удался
- Кажется? моя милая партнерша не довольна, как я танцую? - с деланным безразличием спросил лже-Клейтон. Было понятно, что танцы - это последнее, что его сейчас интересует.
- Я не буду с вами разговаривать, пока вы не снимете маску
- Ну что ж. Могу даже клыки снять, а то я вижу, вы несколько напуганы
Сейчас, вглядываясь в лицо мнимого фабриканта, Эмма могла лишь сказать, что это уж наверняка не ее английский знакомый. Хотя кого-то эти черты ей смутно напоминали.
- Что вам от меня нужно? Мне очень нравится, как вы танцуете, но - графиня помедлила, - двойное притворство, это чересчур даже для венского маскарада
- Но вы ведь мне поможете скрыть эту маленькую оплошность?
- С чего бы это?
- Полагаю, у меня есть веские аргументы, чтобы рассчитывать на вашу дружбу - деланный английский акцент исчез, и собеседник теперь говорил на чистом немецком
- Австрийская ищейка, не хочу я с вами время терять и выслушивать ваши придуманные аргументы, вам нечего мне предложить и вы ничего не добъетесь. Видано ли, чтобы венгерская дворянка водила дружбу с каким-то австрийским полицаем, - Эмма было направилась к двери
- А почему австрийским? Вы полагаете, что венгерский премьер уж совсем беспомощен? Впрочем, сейчас это не так важно, допустим, вы почти угадали. Вернемся к моим аргументам и возможностям.
- Каким еще возможностям? Уж не собираетесь ли вы мне угрожать какими-то стальными или свинцовыми игрушками
- Зачем? Бумага режет вернее стали. Ведь я имел честь вести довольно откровенную переписку с вашим мужем. Что если она вызовет определенный интерес у императора?
- Ваши письма - подделка, ваше слово против моего, вам никто не поверит, - графиня старалась не проявлять страха. - У меня и у моего мужа довольно неплохие связи
- Действительно. Вот, например, Кальман Тиса глаз не сомкнет, пока ваше имя вновь не станет белее карпатских снегов.
- У меня есть связи в Вене.
- Этим связям предстоит долгое объяснение с отцом, которое я, по правде сказать, даже представить себе затрудняюсь.
- У меня есть связи даже в консервативных кругах, - графиня блефовала, но не собиралась сдаваться, - вы себе представить не можете. Даже с самим графом Таафе наша семья в отнюдь не в плохих отношениях. Хотите сказать, что это тоже ничего не значит?
- Напротив, графиня, последние пять минут я упорно пытаюсь доказать вам, что хорошие отношения со мной значат очень много. Я рад, - усмехнулся Таафе, видя замешательство графини, - что моя вторая маска столь безупречна.
- Вы! Вы здесь! На второсортном балу!
- В обществе гордой венгерской графини, которая ради второсортного бала отказалась от похода в оперу в обществе своей достойной сестры.
- Вы шпионите. Сами! Как низко!
- То ли дело благородный заговор с целью развала империи.
- Проклятый кукловод! - взгляд графини упал на маску, которую Таафе держал в руке - Настоящий кровопийца!
- Но я вовсе не жажду вашей крови, милая графиня. Неужели вы думаете, что эти письма так жгут мне карман. Падение семьи Кароли никогда не было моей целью, я даже считаю, что ваш муж действительно достоин хорошей должности, на которую поскупился Тиса. Все что мне нужно - это провести пару часов в обществе нашего кронпринца, - Таафе улыбнулся, - в борделе. Ну и фантазии же у вашего кумира! Вам, кстати, там делать абсолютно нечего, а вот я не могу, увы, во всем полагаться только на «ищеек». Как только у меня будет достаточно улик, которые Его Императорское Величество сочтет занятными, я отдам вам все письма вашего мужа, перевязанные ленточкой. Но это будет чуть позже. А сейчас мы с вами вернемся в бальную залу, и вы представите своего давнего знакомого Клейтона вашим друзьям. Если понадобится, вы убедите их в необходимости моего участия в походе в гостеприимный салон фрау Вольф. Как я уже говорил, вы можете туда не приходить, а письма я вам отдам на утро следующего дня.
- Я не могу пойти на такое низкое предательство.
- А что вы можете? Вы можете рассказать остальным заговорщикам, что ваш муж настаивал на кандидатуре некоего миллионера, который, вот незадача, оказался тем самым ужасным кукловодом Таафе? Или, может, вы покаетесь, что ваш муж в переписке раскрыл больше информации, чем накопали мои ищейки за полгода? Вы полагаете, что этим вы спасете свое имя? Полное раскрытие заговора лишь вопрос времени - Вы же будете дважды прокляты, венским двором за участие в заговоре и самими заговорщиками. А так все сложится без вашего участия. Я не поверю, что вы готовы поставить и свою жизнь, и свое имя на кон ради эфемерных фраз о «покращенні життя вже сьогодні». Так что же, графиня, вы скажете сейчас о ваших связях с премьер-министром?
- Вы не оставляете мне выбора.
- Но вы же не хотите растянуть нашу беседу до конца бала. А помните вечер в Хрустальном дворе. Он был великолепен, не правда ли? - граф вернул себе вампирское обличье
- Вам очень идет, - язвительно заметила графиня. - А что же вы, спрут, сделали с Клейтоном?
- Вы не поверите, фрау Кароли. Но он в полном здравии. Мы с ним старые приятели, хотя он и англичанин. Он, кстати, намекал, что разошелся с женой - и в доме на Оксфорд-стрит согласен предоставить политическое убежище очаровательной заговорщице, хотя она и не написала ни строчки с тех пор, как вышла замуж.
Они вернулись в бальную залу и несколько минут продолжали спокойно беседовать, периодически раскланиваясь с другими масками. А во время перерыва графиня представила остальным заговорщикам своего знакомого банкира Клейтона. Все собрались, уже без масок, в той же комнате, где совсем недавно Эмма почувствовала, как к ней тянется нить чужой воли, противиться которой она не может. Оставалось лишь надеяться, что Таафе исполнит свое обещание. Или она найдет средства, чтобы заставить его сдержать данное слово.
***
Политика может испортить что угодно, даже новогодний маскарад. Вот если бы на балу можно было всей душой отдаться танцам и легкому флирту - с каким огромным удовольствием и нетерпением Эмма Кароли поднималась сейчас под руку с мужем по парадной лестнице театра Кертнертор. Но счастливые времена, когда единственными проблемами Эммы на балу были новые варианты пируэтов и немного двусмысленные фразы флирта цветов, похоже, безвозвратно миновали. Амбиции ее мужа давно уже не ограничивались армейской должностью, ему хотелось получить министерский портфель. Иногда Эмме казалось, что и на ней он-то женился лишь как на своячнице премьер-министра Венгрии. Но Кальман Тиса не спешил одаривать новоявленного родственника должностями, а потому Эмме оставалось лишь выслушивать от мужа «каких бездарей набирает этот болван в правительство». Со временем граф все больше доверял жене, не раз намекая, что однажды положит к ее ногам все те радости и привилегии, которыми пользуется ее сестра, «жена этого болвана». Поначалу Эмма полагала, что, опираясь на свое немалое влияние, граф планирует устроить отставку Кальману Тисе. Но эта затея вскоре показалась ей невинной шалостью по сравнению с планами коронации Рудольфа при живом отце как правителя независимого Венгерского королевства. Уж что подтолкнуло мужа к участию в этом заговоре - пылкие речи и возвышенные идеи или желание получить свой кусок пирога в новой державе - Эмма сказать не решалась.
Как бы то ни было, покоя она отныне не знала. Вся ее жизнь начала двигаться вдоль невидимых паутинок заговора. И вот она идет на бал не развлекаться, а помогать заговорщикам в поисках финансовой поддержки их опасной затеи. Сами магнаты весьма неохотно подставляли свои капиталы под возможный прицел австрийских ищеек. Несколько месяцев назад по время пылкой дискуссии о поиске заграничного золота речь зашла о неком английском миллионере Клейтоне. По воле судьбы Эмма оказалась с ним знакома и не стала этого скрывать. Это послужило лишним аргументом, так как, по мнению соучастников, ее очарование должно было послужить дополнительным преимуществом, если венгерский пыл натолкнется на английское здравомыслие.
И вот Эмме оставалось надеяться лишь, что английское умение танцевать скрасит ее вынужденное участие в рискованной затее. Интересно, помнит ли Клейтон, как они танцевали в Хрустальном дворце на Всемирной выставке. Конечно бал в этом театре поскромнее, что и говорить, заговорщики специально выбирали мероприятие без лишнего пафоса. Зато директор театра, прознав, что на его маскарад прибежал сам кронпринц, теперь вышагивает в своей невообразимой петушиной маске словно павлин, надеясь, что никто в свете не будет вспоминать, как он сделал свое состояние на мусоре, пардон, на металлоломе. Вся развеселая банда заговорщиков была в сборе. Андраши-младший, красивый сам собою с лихо закрученными усами, пытался увлечь графиню Сапари раздумьями о судьбе родины. Графиня, правда, слушала явно вполуха, так как то и дело косилась на своего мужа, который довольно увлеченно беседовал с Мицци Каспар, куртизанкой, известной многим как содержанка кронпринца.
«Ну и семьянин, вот так под носом жены и Рудольфа», - подумала Эмма - «впрочем Рудольф кажется занят своей новой пассией».
Она пыталась разглядеть под маской еще одно знакомое лицо, но безуспешно
«Если этот англичанин не объявится к «Варьете Паризьен» можно ехать домой»
Но как раз за минуту до начала любимой кадрили она услышала голос мужа и, обернувшись, увидела графа Кароли в компании какого-то вампир.
-Я полагаю, церемонии излишни - ведь вы, господин Клейтон, уже имели честь быть представленным моей жене.
- Разумеется. И для меня будет большой радостью возобновить это знакомство, - банкир попытался изобразить галантный поцелуй руки, что в вампирском костюме смотрелось довольно жутковато. - И если вы еще не ангажированы на кадриль, то позвольте вас пригласить
«Интересно у него такой странный акцент, потому что клыки мешают? Впрочем все англичане говорят, будто с набитым ртом» - только и успела подумать Эмма, как новый старый знакомый утащил ее в каре.
И хотя в контрпаре стоял сам директор театра, на котрого с трудом можно было смотреть без смеха, Эмме вскоре стало совсем не до веселья
На все ее вычурные балансе ее партнер отвечал банальным a droit-a gauche, ни одного шанжмана или пируэта за две с половиной фигуры - не мог же он за несколько лет так измениться!
- Вы, сударь, танцуете, словно в вас играет настоящая венская кровь, - хитро улыбнулась Эмма.
- Правда, вы мне льстите, графиня!
«А вот Клейтону это вряд ли бы польстило», - подумала Эмма, - «и акцент у него явно другой, уж оксфордский говор ни с чем нельзя спутать и клыки тут ни при чем»
Видимо, ее партнер почуял неладное: как только в конце последней фигуры пары разошлись в вальсе, графиня почувствовала, что ей вовсе не кружат голову, а целенаправленно увлекают к выходу. Не успев опомниться, она оказалась в маленькой комнате, видимо предназначенной для подготовки неожиданных появлений во время представлений. Сюрприз и впрямь удался
- Кажется? моя милая партнерша не довольна, как я танцую? - с деланным безразличием спросил лже-Клейтон. Было понятно, что танцы - это последнее, что его сейчас интересует.
- Я не буду с вами разговаривать, пока вы не снимете маску
- Ну что ж. Могу даже клыки снять, а то я вижу, вы несколько напуганы
Сейчас, вглядываясь в лицо мнимого фабриканта, Эмма могла лишь сказать, что это уж наверняка не ее английский знакомый. Хотя кого-то эти черты ей смутно напоминали.
- Что вам от меня нужно? Мне очень нравится, как вы танцуете, но - графиня помедлила, - двойное притворство, это чересчур даже для венского маскарада
- Но вы ведь мне поможете скрыть эту маленькую оплошность?
- С чего бы это?
- Полагаю, у меня есть веские аргументы, чтобы рассчитывать на вашу дружбу - деланный английский акцент исчез, и собеседник теперь говорил на чистом немецком
- Австрийская ищейка, не хочу я с вами время терять и выслушивать ваши придуманные аргументы, вам нечего мне предложить и вы ничего не добъетесь. Видано ли, чтобы венгерская дворянка водила дружбу с каким-то австрийским полицаем, - Эмма было направилась к двери
- А почему австрийским? Вы полагаете, что венгерский премьер уж совсем беспомощен? Впрочем, сейчас это не так важно, допустим, вы почти угадали. Вернемся к моим аргументам и возможностям.
- Каким еще возможностям? Уж не собираетесь ли вы мне угрожать какими-то стальными или свинцовыми игрушками
- Зачем? Бумага режет вернее стали. Ведь я имел честь вести довольно откровенную переписку с вашим мужем. Что если она вызовет определенный интерес у императора?
- Ваши письма - подделка, ваше слово против моего, вам никто не поверит, - графиня старалась не проявлять страха. - У меня и у моего мужа довольно неплохие связи
- Действительно. Вот, например, Кальман Тиса глаз не сомкнет, пока ваше имя вновь не станет белее карпатских снегов.
- У меня есть связи в Вене.
- Этим связям предстоит долгое объяснение с отцом, которое я, по правде сказать, даже представить себе затрудняюсь.
- У меня есть связи даже в консервативных кругах, - графиня блефовала, но не собиралась сдаваться, - вы себе представить не можете. Даже с самим графом Таафе наша семья в отнюдь не в плохих отношениях. Хотите сказать, что это тоже ничего не значит?
- Напротив, графиня, последние пять минут я упорно пытаюсь доказать вам, что хорошие отношения со мной значат очень много. Я рад, - усмехнулся Таафе, видя замешательство графини, - что моя вторая маска столь безупречна.
- Вы! Вы здесь! На второсортном балу!
- В обществе гордой венгерской графини, которая ради второсортного бала отказалась от похода в оперу в обществе своей достойной сестры.
- Вы шпионите. Сами! Как низко!
- То ли дело благородный заговор с целью развала империи.
- Проклятый кукловод! - взгляд графини упал на маску, которую Таафе держал в руке - Настоящий кровопийца!
- Но я вовсе не жажду вашей крови, милая графиня. Неужели вы думаете, что эти письма так жгут мне карман. Падение семьи Кароли никогда не было моей целью, я даже считаю, что ваш муж действительно достоин хорошей должности, на которую поскупился Тиса. Все что мне нужно - это провести пару часов в обществе нашего кронпринца, - Таафе улыбнулся, - в борделе. Ну и фантазии же у вашего кумира! Вам, кстати, там делать абсолютно нечего, а вот я не могу, увы, во всем полагаться только на «ищеек». Как только у меня будет достаточно улик, которые Его Императорское Величество сочтет занятными, я отдам вам все письма вашего мужа, перевязанные ленточкой. Но это будет чуть позже. А сейчас мы с вами вернемся в бальную залу, и вы представите своего давнего знакомого Клейтона вашим друзьям. Если понадобится, вы убедите их в необходимости моего участия в походе в гостеприимный салон фрау Вольф. Как я уже говорил, вы можете туда не приходить, а письма я вам отдам на утро следующего дня.
- Я не могу пойти на такое низкое предательство.
- А что вы можете? Вы можете рассказать остальным заговорщикам, что ваш муж настаивал на кандидатуре некоего миллионера, который, вот незадача, оказался тем самым ужасным кукловодом Таафе? Или, может, вы покаетесь, что ваш муж в переписке раскрыл больше информации, чем накопали мои ищейки за полгода? Вы полагаете, что этим вы спасете свое имя? Полное раскрытие заговора лишь вопрос времени - Вы же будете дважды прокляты, венским двором за участие в заговоре и самими заговорщиками. А так все сложится без вашего участия. Я не поверю, что вы готовы поставить и свою жизнь, и свое имя на кон ради эфемерных фраз о «покращенні життя вже сьогодні». Так что же, графиня, вы скажете сейчас о ваших связях с премьер-министром?
- Вы не оставляете мне выбора.
- Но вы же не хотите растянуть нашу беседу до конца бала. А помните вечер в Хрустальном дворе. Он был великолепен, не правда ли? - граф вернул себе вампирское обличье
- Вам очень идет, - язвительно заметила графиня. - А что же вы, спрут, сделали с Клейтоном?
- Вы не поверите, фрау Кароли. Но он в полном здравии. Мы с ним старые приятели, хотя он и англичанин. Он, кстати, намекал, что разошелся с женой - и в доме на Оксфорд-стрит согласен предоставить политическое убежище очаровательной заговорщице, хотя она и не написала ни строчки с тех пор, как вышла замуж.
Они вернулись в бальную залу и несколько минут продолжали спокойно беседовать, периодически раскланиваясь с другими масками. А во время перерыва графиня представила остальным заговорщикам своего знакомого банкира Клейтона. Все собрались, уже без масок, в той же комнате, где совсем недавно Эмма почувствовала, как к ней тянется нить чужой воли, противиться которой она не может. Оставалось лишь надеяться, что Таафе исполнит свое обещание. Или она найдет средства, чтобы заставить его сдержать данное слово.