(no subject)
Зачем-то начала смотреть девятой сезон Доктора.
Нет, если бы были плохие актёры, было бы не в пример легче. Трагедия в том, что они ХОРОШИЕ. Хорошие актёры, погружённые в липкую муть дурного сна и вынужденные там барахтаться.
Я этого даже описывать не буду. А что со мной было после, лучше всего описали Стругацкие. «Король протянул над столом руку, судорожно щелкая пальцами. Дон Рэба поспешно сунул ему соленый огурец. Король молча швырнул огурцом в дона Рэбу и опять протянул руку. - Вина!... - просипел он».
Вместо вина отлично пошёл первый сезон.
Господи, как хорош Экклстон. Как хороши ВСЕ.
Глядя на это, хотелось всхлипывать, как те патологоанатом с проктологом из анекдота: «Смотрите - люди! Живые люди! И лица! Лица!»
Живые люди.
Живой город.
Витрины, дождь, мальчик и девочка на мосту между сказкой и явью, между «будь моей» и «будь собой». Невыразимо настоящие. А где-то рядом торгуются из-за жизни и смерти хмурый, напускающий на себя жёсткость Доктор и инопланетянка с лицом домохозяйки, такая коварная, такая несчастная. Тоже настоящие по самое не могу.
В общем, барон возмещал потерю веры в человечество до глубокой ночи, не смог затормозить на пороге второго сезона и с разлёта вылетел в "Рождественское вторжение". И хотел было уже повернуть назад, потому что, ну, трижды уже смотрено, ну, неинтересно уже, сколько можно, товарищи фашисты….
О, ёлки, какая Джеки! Этот жуткий макияж, эти грошовые кольца, эти авоськи, майки и вечный неумолчный трындёж либо ни о чём, либо не о том. Как она спит, ткнувшись головой в подушку у изголовья больного Доктора. Один мимолётный кадр, стоящий целого развёрнутого описания характера.
А любимейшая моя сцена с «изгнанием инопланетных захватчиков»! Ведь невозможно же наглядеться. Цирк-шапито, Шекспир, детский сад, новогодний утренник под ёлкой-убийцей, шпага, пижама, мандаринка, Господь за Гарри и Святой Георг. Ах, с каким выражением Доктор спрашивает у Харриет Джонс, победила ли она на выборах. Как у ребёнка - победил ли он в беге в мешках на марафонской дистанции. Без обидной снисходительности, но с неописуемо серьёзной нежностью старшего. И вообще - вот эта ничем не передаваемая рождественская радость пробуждения, после того, как кто-то тебя выхаживал, спасал, и окутывал чайными парами, и, измучившись, засыспал у твоего изголовья.... Не пытайтесь обидеть этих людей, они под защитой. Даже в голову такое не берите.
Чёрт, ну, почему же после такого старта нам показывают такой вот... блеющий полёт?
Впрочем, дело вкуса, конечно. А кому понравилось - не обижайтесь.
Нет, если бы были плохие актёры, было бы не в пример легче. Трагедия в том, что они ХОРОШИЕ. Хорошие актёры, погружённые в липкую муть дурного сна и вынужденные там барахтаться.
Я этого даже описывать не буду. А что со мной было после, лучше всего описали Стругацкие. «Король протянул над столом руку, судорожно щелкая пальцами. Дон Рэба поспешно сунул ему соленый огурец. Король молча швырнул огурцом в дона Рэбу и опять протянул руку. - Вина!... - просипел он».
Вместо вина отлично пошёл первый сезон.
Господи, как хорош Экклстон. Как хороши ВСЕ.
Глядя на это, хотелось всхлипывать, как те патологоанатом с проктологом из анекдота: «Смотрите - люди! Живые люди! И лица! Лица!»
Живые люди.
Живой город.
Витрины, дождь, мальчик и девочка на мосту между сказкой и явью, между «будь моей» и «будь собой». Невыразимо настоящие. А где-то рядом торгуются из-за жизни и смерти хмурый, напускающий на себя жёсткость Доктор и инопланетянка с лицом домохозяйки, такая коварная, такая несчастная. Тоже настоящие по самое не могу.
В общем, барон возмещал потерю веры в человечество до глубокой ночи, не смог затормозить на пороге второго сезона и с разлёта вылетел в "Рождественское вторжение". И хотел было уже повернуть назад, потому что, ну, трижды уже смотрено, ну, неинтересно уже, сколько можно, товарищи фашисты….
О, ёлки, какая Джеки! Этот жуткий макияж, эти грошовые кольца, эти авоськи, майки и вечный неумолчный трындёж либо ни о чём, либо не о том. Как она спит, ткнувшись головой в подушку у изголовья больного Доктора. Один мимолётный кадр, стоящий целого развёрнутого описания характера.
А любимейшая моя сцена с «изгнанием инопланетных захватчиков»! Ведь невозможно же наглядеться. Цирк-шапито, Шекспир, детский сад, новогодний утренник под ёлкой-убийцей, шпага, пижама, мандаринка, Господь за Гарри и Святой Георг. Ах, с каким выражением Доктор спрашивает у Харриет Джонс, победила ли она на выборах. Как у ребёнка - победил ли он в беге в мешках на марафонской дистанции. Без обидной снисходительности, но с неописуемо серьёзной нежностью старшего. И вообще - вот эта ничем не передаваемая рождественская радость пробуждения, после того, как кто-то тебя выхаживал, спасал, и окутывал чайными парами, и, измучившись, засыспал у твоего изголовья.... Не пытайтесь обидеть этих людей, они под защитой. Даже в голову такое не берите.
Чёрт, ну, почему же после такого старта нам показывают такой вот... блеющий полёт?
Впрочем, дело вкуса, конечно. А кому понравилось - не обижайтесь.