Так, общие рассуждения. Но и к христианству относятся.
Многим не нравится эмансипация, охватывающая все новые сферы человеческой жизни. Они видят в ней прежде всего ухудшение:
- А вот раньше не было наркомании.
- Лучше было, когда абортов не было.
- В наше время не было такой пошлости в искусстве.
В какой степени всего этого и многого другого "не было" - вопрос сам по себе всегда дискуссионный. Но сейчас не об этом, а для начала о доле правоты, которая есть у ворчащих консерваторов. Эмансипация, т. е, открытие возможности решать самому, действительно несет с собой риск того, что где-то приведет к снижению.
Свобода ведь не означает автоматического улучшения. Какой-нибудь наркоман и рецидивист, предоставленный сам себе, непременно или кого-нибудь порешит, или сам себя - передозом или чем-то еще. А в суровой пятидесятнической общине живет и не безобразничает. Он уже настолько разрушил себя, что сильно повредил себе и свободу, так что может управляться только извне: с помощью жесткой бинарной идеи (там вечная гибель, тут спасение) и жесткого контроля. По каковой причине такие жесткие общины, протестантские и иные, и славятся умением работать с "проблемным контингентом".
Но ведь не всех же под эту гребенку, не все до такой степени разрушены. И в целом эмансипация, ведущая к увеличению вариативности, появление новых, часто дотоле неведомых возможностей, в определенном смысле творение новых миров, повышает качество жизни. Да, риск неустраним. Но если полностью мерить только по худшему, жизнь просто остановится.
Эмансипация неотменима, в общем-то, потому, что она -
естественное следствие продолжающейся жизни, освоения в ее сферах. Когда мы только еще беремся за новую работу, мы страшно скованы, боимся напортачить, не то задеть, стукнуть по пальцу. Но проходит время - и с ним проходит скованность, и мы уже клепаем, лихо насвистывая. И можем даже склепать что-нибудь от избытка, нестандартное.
Эта аналогия, по-моему, неплохо дает понять суть общего исторического процесса эмансипации. Так и человечество в целом постепенно осваивается с одним-другим-третьим.