La bestia uccide a sangue freddo (Fernando Di Leo, 1971)
Загородный психиатрический пансионат, где богатые клиентки пытаются избавиться от своих неврозов, маний и денег. Однажды ночью некто в чёрном начинает вырезать пациенток, используя богатый арсенал средневекового холодного оружия, развешенного по стенам особняка…
Фернандо Ди Лео, конечно, был далеко не новичок в кино. Достаточно сказать, что он приложил руку к сценариям «За пригоршню долларов» и «Джанго». И в качестве режиссёра эта была уже шестая картина. Так что на отсутствие таланта тут не спишешь. Просто это не его жанр. Он и прославится чуть позже как автор жёстких криминальных картин. А джалло больше снимать не будет.
Да, это, конечно, джалло, но такое, с большой натяжкой. Джалло и сексплуатейшн - очень-очень близкие родственники, но в данном случае оптика сильно сдвинута в сторону эротики (которой, как не парадоксально, тут не много, и она к тому же не эротична). Самый проработанный персонаж - нимфоманка в исполнении Розальбы Нери. Ей уделено непропорционально много экранного времени: мы узнаём о ней кучу бесполезной для сюжета информации, которой хватило бы для отдельного фильма. Так же внимание камеры занимает совершенно нелепо выглядящая, но абсолютно закономерная для жанра лесбийская пара, состоящая из медсестры и страдающей агорафобией пациентки. Авторы настолько стараются заинтересовать нас этой стороной сюжета, что снимают субъективной камерой именно сцены, предваряющие секс: POV-ракурс используется либо с точки зрения героини Нери, либо медсестры. Маньяк же остался без характерной для него точки зрения.
Маньяк, кстати, опять таки нелепое создание. Это некий человек в чёрном, с чёрным чулком на голове. Он шарахается неуверенной, пошатывающейся походкой по округе. Спокойно заходит в здание. Никого никогда не встречает на своём пути. При этом он совершенно не таится: его астматическое дыхание слышно, наверное, за версту. Мотивы убийств останутся совершенно неизвестны ни выжившим героям, ни нам, хотя мы, конечно, узнаем, кто скрывался под чулком. Кстати, последняя сцена - безумный всплеск насилия - лучшая сцена во всём фильме: полторы минуты из полутора часов. В итоге в памяти останется, наверное, только она.
И ещё, конечно, совершенно неуместная здесь музыка Сильвано Спадаччино. Неуместная потому, что её легко представить в каком-нибудь советском фильме, а не эротриллере про маньяка. Например, под неё замечательно опаздывал бы на работу Новосельцев. Или Таня Канарейкина в мечтах возвращалась бы с конкурса народных талантов. Божественная музыка.
