«История любви» Эрика Сигала как качественное массовое чтиво
Литература бывает массовой, это когда книги ориентируются на непритязательный читательский спрос, ищущий развлечений, бегущий от суровой действительности в мир литературных грез. Литература бывает большой или качественной. Классики и часть современников, о которых слышали абсолютно все, относятся к этому типу. Большая литература поднимает значимые проблемы и тщится решить их на примере своих героев. Совершенствует метод письма, вырабатывает и закрепляет новые формы, она эстетически ценна, каждый ее текст, даже самый короткий, - настоящее произведение искусства. Герои качественной литературы бессмертны. Они будут также волновать людей на Земле и сто, и двести лет после нас.
Об этом говорит К. Г. Паустовский в «Повести о жизни»:
Хорошо, я умру непременно, мое полное исчезновение - вопрос малого времени, не больше. Но никогда не умрут Тристан и Изольда, сонеты Шекспира, «Порубка» Левитана, затянутая сеткой дождя, и чеховская «Дама с собачкой». Никогда не умрут ночной беспредельный шум океана в стихах Бунина и слезы Наташи Ростовой над телом умершего князя Андрея.
Поскольку чистые типы в природе встречаются крайне редко, существует еще и пограничная культурная сфера, куда, как в чистилище, кому не положено ни в рай, ни в ад, попадают произведения, совмещающие черты массовой и качественной литературы. Стостраничный роман Эрика Сигала (1937 - 2010) «История любви» как раз оттуда.
Автор резюмирует свою историю в самых первых строчках:
Что сказать о девушке, умершей в двадцать пять лет?
Что она была красивая. И умная. Что любила Моцарта и Баха. И битлов. И меня.
Вы ошибетесь, если решите, что книга Сигала рассказывает о любви Оливера Баррета IV и Дженнифер (Дженни) Кавильери, умершей так рано. Нет, любовная линия только предлог, чтобы показать, как хрупка и нерушима детско-родительская любовь, и именно она выдерживает испытания временем, расстоянием и медными трубами, хотя медных труб в романе в общем-то нет. Любовь плотская, эрос - это одно; любовь семейная, согласно Платону, сторге, - совершенно другое, более сильное, живучее и непреложное, как показывает «История любви».
Эрик Сигал - американец, профессиональный писатель, доктор филологии, преподаватель Гарварда. Еще один аргумент против креационистов в искусстве, которые считают, что писательский талант от Бога, либо есть, либо нет. Есть склонность и интерес, а таланта никакого нет, это фикция. ОтУчитесь, как Сигал, семь лет на филфаке, будете писать не хуже. А, может и лучше.
Роман увидел свет в 1970 году и сразу попал в список бестселлеров. Существует городская легенда, распространяемая, наверняка, теми же литературными креационистами, как молодой и никому не известный Эрик Сигал написал роман и отослал рукопись в издательство, а сам, у окна, в которое хлещет осенний дождь, принялся ждать ответа. Бессердечный редактор, едва взглянув на нее, выбросил рукопись в корзину. Ночная поломойка, убирая кабинет главреда, увидела пачку бумаг в корзине и решила, что выкинули по ошибке. Достала рукопись, взглянула на первые строчки, те самые, что вы тоже видели, принялась читать и не смогла оторваться. Пол в ту ночь так и остался невымытым, редактор, придя на работу, увидел заплаканную женщину с сияющим лицом, с пачкой исписанных мелким убористым почерком листов в руках. На листках кое-где расплылись слезы, капавшие на бумагу, пока она читала. Женщина сказала: «Это самое лучшее, что я читала в жизни!» и спросила, когда выйдет книга. Тут редактор понял свою ошибку, раскаялся, в свою очередь прослезился от умиления, расцеловал уборщицу, пообещал, что книга выйдет очень скоро и тотчас, не откладывая в долгий ящик, распорядился отпечатать миллионный тираж.
На самом деле все было намного прозаичней. Сигал, к тому времени уже известный в научных кругах, автор сценария мультфильма «Желтая подводная лодка» (1968), принес в издательство сценарий «Истории любви», но рукопись не взяли. Видимо, для фильма сюжет показался слишком банальным. Агент посоветовал Сигалу переделать сценарий в роман. Для филолога такая переделка - пара пустяков. Как только книга была готова, ее тут же выпустили. Потому что, несмотря на заезженный сюжет Ромео и Джульетты, написано было качественно. Роман был массовым, даже формульным - история любви с всевозможными перипетиями, зато сделан почти на уровне Драйзера, Стейнбека и Фолкнера. Сигал - тоже американец.
Click to viewТаким образом Сигал в который раз подтвердил известную формулу: «Неважно, о чем писать, главное как писать». Заурядная история любви, сделанная по принципу качественной литературы, сразу прыгнула в дамки, стала мировым бестселлером.
Кстати, помимо сюжета Ромео и Джульетты, в «Истории любви» буквально как в зеркале отразился эпизод студенческого романа Майкла Корлеоне из «Крестного отца», женившегося на Кей Адамс. Отец Оливера, конечно, не криминальный авторитет, но тоже влиятельный человек, Оливер - единственный наследник огромного состояния. А Дженни - дочь булочника, простая девушка, как и Кей, у которой ни капиталов, ни имени. Отец Баррета категорически не согласен на брак. Отцу Дженни не нравится, что свадьба без венчания в церкви, он католик. Мир ополчился против влюбленных, но они выдержат схватку.
Молодые люди женятся. Оливера отлучают от семьи. Он сам уходит с гордо поднятой головой. Начинается тяжелая полуголодная, полунищенская жизнь. В финале, однако, несмотря на запрограммированную в самом начале смерть Дженни, все сделается хорошо. Даже более чем. Будет и мораль. В наличии морали (идеи) - одно из отличий серьезной литературы от массовой.
Роман Сигала все-таки не дотягивает до классиков вроде Хемингуэя или Керуака. В историю американской литературы имя его вряд ли впишут с такой же быстротой и легкостью, с какой он вошел в список самых продаваемых авторов. Но может быть он к этому и не стремился?
Персонажи «Истории любви» не прописаны четко и явственно, как того требует серьезная литература. Жизнь героев рассказана в нарочито коротком, телеграфном стиле, она как череда новостных заметок лишена эмоций, максимально отстранена от действительности. Мы не знаем, как выглядят Оливер и Дженни, ну, кроме тех, кто посмотрел одноименный фильм режиссера А. Хиллера с Райаном О'Нилом и Эли Макгроу в главных ролях. Нравственной трансформации героев не происходит. Смерть Дженни нужна, только чтобы примирить отца с сыном, а другому отцу получить сына вместо умершей дочери.
Оливер и Дженни не вписаны в социальный контекст. Писателя интересует только история любви. Поэтому у них так мало социальных связей. Персонажи второго плана крайне малочисленны. Это отцы героев и мать Оливера, слабая, почти бессловесная тень, нужная, вероятно лишь для того, чтобы показать, что Оливер все-таки живой человек, у него, как и у всех есть мать и отец, он получился в результате полового размножения, а не спорообразованием как водоросль или гриб. Мать Дженни умерла. Эти черты массовой литературы не дают роману Сигала перепрыгнуть в разряд серьезной. Но, повторюсь, вполне возможно, что такую задачу автор перед собой и не ставил.
Несмотря на незамысловатый сюжет, роман обладает положительным зарядом. Книга заставляет читателя не терять надежду, не скатываться в пессимизм и верить в лучшее. Человек способен на многое, если сердце открыто любви.