"Еще Польска не згинела..." - 2
На дворе стоял хмельной декабрь, который друзья мужского пола проводили на улице им.Казимира Пуласки; подруги обзывали полек курвами и злословили, что у них всех, абсолютно всех, длинные носы, а ваша покорная слуга безуспешно пыталась придушить малообещающий роман с представителем перуанской золотой молодёжи.
И вот потомок древних инков в очередной раз что-то анализирует, а я в очередной раз депрессирую, шатаюсь из угла в угол, глушу любимый напиток жителей юга Чикаго (Джек Дэниэлз со Спрайтом) и сочиняю бездарные стихи про Латинскую Америку. Тут в комнату влетает мой товарищ, требует «хербатки» и начинает рассказывать про очередное польское рандеву: «Богато мы вчера с Агнешкой выступили!». Далее, путая русские, украинские и польские слова, он начинает читать 389-ю в этом месяце лекцию о славянском братстве. Обычно в подобных случаях я начинала исступлённо орать и посылать его обратно к Агнешке, но в этот раз одурманенный дешёвым пойлом мозг выродил мысль, что действительно пора бы отвлечься от бесконечных сюжетов для канала Телемундо, что мне не хватает славянской грусти и здорового негатива, и что только с братскими народами можно вести задушевные беседы, купаться в чуть мутноватых, как Висла, глазах, пить водку и знать, что они (народы, а не глаза) не сойдут с дистанции на пятой чарке, и на следующий день не придётся играть в реанимационную сестру .
Я всё-таки выгоняю своего товарища к Агнешке, а сама ношусь в поисках Робертовой карточки, но поскольку она не является семейной реликвией, в процессе заодно выбрасывается мусор и разгребаются маторралес. И вот, в уже чистой квартире, я гордо восседаю с телефонной трубкой в одной руке и залитым пивом глянцевым прямоугольником в другой.
Внезапный звонок через четыре месяца со дня знакомства застал обречённого в самОходе и в компании гондурасской девицы. Узнав, что я свободна, как ветер украинских степей, он тут же разрывает дипломатические отношения с Гондурасом.
А я думаю, где бы стратегически закупить водки «Шопен» и пирОгов з жимнякАми. Меня даже не смущает, что злые поляки испоганили своим шипящим языком наши вареники с картошкой, ведь я собираюсь сделать себе на уродИны самый оригинальный подарок.
И вот свершается, почти свершилось, апофеоз уже близок, но тут случается непредвиденное: мой новоиспечённый любовник спрашивает «Добже чи?» ...
Лирическое отступление: мама, милая мама, почему ты никогда не рассказала мне, что в будуарах мужчины иногда разговаривают, и даже разговаривают на языке, отличном от испанского?
Но вернёмся к нашим полякам.
- Добже чи?
- А цоб тебя конь в дупу лягнув!
Последняя фраза относится к категории «в общественных местах надо мувить по-польску, потому что нашего польского всё равно ни один поляк не поймёт!» Но это уже другая история! А пока нашу взаимную симпатию с Робертом прошу считать невзаимной!
И вот потомок древних инков в очередной раз что-то анализирует, а я в очередной раз депрессирую, шатаюсь из угла в угол, глушу любимый напиток жителей юга Чикаго (Джек Дэниэлз со Спрайтом) и сочиняю бездарные стихи про Латинскую Америку. Тут в комнату влетает мой товарищ, требует «хербатки» и начинает рассказывать про очередное польское рандеву: «Богато мы вчера с Агнешкой выступили!». Далее, путая русские, украинские и польские слова, он начинает читать 389-ю в этом месяце лекцию о славянском братстве. Обычно в подобных случаях я начинала исступлённо орать и посылать его обратно к Агнешке, но в этот раз одурманенный дешёвым пойлом мозг выродил мысль, что действительно пора бы отвлечься от бесконечных сюжетов для канала Телемундо, что мне не хватает славянской грусти и здорового негатива, и что только с братскими народами можно вести задушевные беседы, купаться в чуть мутноватых, как Висла, глазах, пить водку и знать, что они (народы, а не глаза) не сойдут с дистанции на пятой чарке, и на следующий день не придётся играть в реанимационную сестру .
Я всё-таки выгоняю своего товарища к Агнешке, а сама ношусь в поисках Робертовой карточки, но поскольку она не является семейной реликвией, в процессе заодно выбрасывается мусор и разгребаются маторралес. И вот, в уже чистой квартире, я гордо восседаю с телефонной трубкой в одной руке и залитым пивом глянцевым прямоугольником в другой.
Внезапный звонок через четыре месяца со дня знакомства застал обречённого в самОходе и в компании гондурасской девицы. Узнав, что я свободна, как ветер украинских степей, он тут же разрывает дипломатические отношения с Гондурасом.
А я думаю, где бы стратегически закупить водки «Шопен» и пирОгов з жимнякАми. Меня даже не смущает, что злые поляки испоганили своим шипящим языком наши вареники с картошкой, ведь я собираюсь сделать себе на уродИны самый оригинальный подарок.
И вот свершается, почти свершилось, апофеоз уже близок, но тут случается непредвиденное: мой новоиспечённый любовник спрашивает «Добже чи?» ...
Лирическое отступление: мама, милая мама, почему ты никогда не рассказала мне, что в будуарах мужчины иногда разговаривают, и даже разговаривают на языке, отличном от испанского?
Но вернёмся к нашим полякам.
- Добже чи?
- А цоб тебя конь в дупу лягнув!
Последняя фраза относится к категории «в общественных местах надо мувить по-польску, потому что нашего польского всё равно ни один поляк не поймёт!» Но это уже другая история! А пока нашу взаимную симпатию с Робертом прошу считать невзаимной!