Zihuatanejo
Если кто не помнит, Zihuatanejo - это место, куда убежал из Шоушенка Энди Дюфрейн.
Оказывается, там живет внук Бабеля, Ramiro Brown (отсюда).
Почему-то меня впечатлило это соединение в одной географической точке стивенкинговского вымысла и путешествия "эгоистических генов" единственного советского автора, которому Борхес посвятил целую статью.
Борхес о Бабеле:
"Музыка его слога сталкивается с непереносимой жестокостью некоторых сцен. Одному из рассказов - "Соль" - выпала судьба, которая обычно отводится стихам и лишь в редких случаях прозе: многие знают его наизусть".
Думаю, в сегодняшней России прочитавших этот рассказ - ничтожная доля процента. Все, кто знали "Соль" наизусть, наверняка давно умерли.
Ну а пока действительность заполняет оставленные литературой пустоты.
В недавнем интервью Сергея Медведева с Александром Асмоловым тот упомянул рассказ Тендрякова "Люди или нелюди". Вопрос о том, как люди становятся нелюдями Тендряков крутит и так и сяк, топчется вокруг него как борец сумо, пытается сдвинуть глыбу, но глыба остается недвижной.
Бабель же в "Соли" просто ткнул в глыбу пальцем, и она рассыпалась.
Такому автору невозможно было жить и умереть в своей постели в Советской России.
Можно представить, что в одной Вселенной Энди Дюфрейн умер в душной камере, глядя на плакат с Ритой Хэйуорт. Или же был расстрелян ЧК (отрядом под командованием капитана Хедли - это же роман Стивена Кинга!).
Но в мире "ветвящихся тропок" и в "настоящем" вымысле Кинга Энди Дюфрейн все же добрался до Zihuatanejo. Где-то в Мексике человек с глазами и улыбкой Бабеля тоже сейчас любуется волнами Тихого Океана. Что-то прекрасное есть в том, как вымысел и реальность смешиваются между собой точно соленая вода и мокрый песок.
Оказывается, там живет внук Бабеля, Ramiro Brown (отсюда).
Почему-то меня впечатлило это соединение в одной географической точке стивенкинговского вымысла и путешествия "эгоистических генов" единственного советского автора, которому Борхес посвятил целую статью.
Борхес о Бабеле:
"Музыка его слога сталкивается с непереносимой жестокостью некоторых сцен. Одному из рассказов - "Соль" - выпала судьба, которая обычно отводится стихам и лишь в редких случаях прозе: многие знают его наизусть".
Думаю, в сегодняшней России прочитавших этот рассказ - ничтожная доля процента. Все, кто знали "Соль" наизусть, наверняка давно умерли.
Ну а пока действительность заполняет оставленные литературой пустоты.
В недавнем интервью Сергея Медведева с Александром Асмоловым тот упомянул рассказ Тендрякова "Люди или нелюди". Вопрос о том, как люди становятся нелюдями Тендряков крутит и так и сяк, топчется вокруг него как борец сумо, пытается сдвинуть глыбу, но глыба остается недвижной.
Бабель же в "Соли" просто ткнул в глыбу пальцем, и она рассыпалась.
Такому автору невозможно было жить и умереть в своей постели в Советской России.
Можно представить, что в одной Вселенной Энди Дюфрейн умер в душной камере, глядя на плакат с Ритой Хэйуорт. Или же был расстрелян ЧК (отрядом под командованием капитана Хедли - это же роман Стивена Кинга!).
Но в мире "ветвящихся тропок" и в "настоящем" вымысле Кинга Энди Дюфрейн все же добрался до Zihuatanejo. Где-то в Мексике человек с глазами и улыбкой Бабеля тоже сейчас любуется волнами Тихого Океана. Что-то прекрасное есть в том, как вымысел и реальность смешиваются между собой точно соленая вода и мокрый песок.