Осколки
Баня-Луку. Мы ехали через города, которые сербские силы в Боснии, как они это называли, «зачистили» - то есть уничтожили там абсолютно все. Тогда отец со мной уже кое-как общался, и я уговорила его поехать со мной, переночевать в гостинице в городе и на следующий день поехать обратно. Он согласился. " __cpp="1" class="SimpleBlock-module_p__Q3azD SimpleBlock-module_center__2rjif" style="box-sizing: border-box; margin: 0px auto 20px; font-family: "PF Regal", "PF Regal Text Pro", Georgia, serif; font-size: 20px; line-height: 28px; max-width: 650px; color: rgb(0, 0, 0); background-color: rgb(255, 255, 255);">... он говорил моей матери, что она не воспитала меня «как порядочную сербку», что я не понимаю, что значит «быть настоящим сербом». И на каждую мою попытку рассказать, что на самом деле происходит, он отвечал - нет, мол, это все неправда, тобой манипулируют. Тогда в районе 1992 или 1993 года мне нужно было поехать из Белграда в Баня-Луку. Мы ехали через города, которые сербские силы в Боснии, как они это называли, «зачистили» - то есть уничтожили там абсолютно все. Тогда отец со мной уже кое-как общался, и я уговорила его поехать со мной, переночевать в гостинице в городе и на следующий день поехать обратно. Он согласился.
Ехать было часа четыре, отец был за рулем. И когда он своими глазами увидел масштаб разрушений, его начало трясти. А он ведь прошел [нацистский концлагерь] Маутхаузен, он во Вторую мировую был партизаном. И когда он все это увидел, он сказал: «Даже нацисты такого не творили». А я тогда была очень злая, отцу было уже за 70, а я ему говорила - мол, не отворачивайся, смотри, это все твои сербские «освободители».
Источник: запрещенное в РФ СМИ