О "математике свободной воли"
"Римановы поверхности считал вершиной математики ещё основатель Московского Математического общества Н. Бугаев (отец Андрея Белого). Он, правда, считал, что в современной ему математике конца XIX века начали появляться не укладывающиеся в русло этой старой теории объекты - неголоморфные функции действительных переменных, являющиеся, по его мнению, математическим воплощением идеи свободной воли в той же мере, в какой римановы поверхности и голоморфные функции воплощают идею фатализма и предопределённости.
В результате этих размышлений Бугаев послал молодых москвичей в Париж, чтобы они выучились там новой "математике свободной воли" (у Бореля и Лебега). Эту программу блестяще выполнил Н. Н. Лузин, создавший по возвращении в Москву блестящую школу, включающую всех основных московских математиков многих десятилетий: Колмогорова и Петровского, Александрова и Понтрягина, Меньшова и Келдыш, Новикова и Лаврентьева, Гельфанда и Люстерника".
Отсюда
Когда такое читаешь, поневоле думается что все человечество - это нищий, просящий милостыни на драном коврике, под которым всего в полуметре зарыт клад. В рассказе Э. По следователи перерыли всю квартиру, но так и не нашли письмо, лежащее прямо перед их глазами. Так и человечество ищет не то, что искать стоит. А голос тех, кто нашел, не доходит. Хотя они совсем не играют в молчанку.
В результате этих размышлений Бугаев послал молодых москвичей в Париж, чтобы они выучились там новой "математике свободной воли" (у Бореля и Лебега). Эту программу блестяще выполнил Н. Н. Лузин, создавший по возвращении в Москву блестящую школу, включающую всех основных московских математиков многих десятилетий: Колмогорова и Петровского, Александрова и Понтрягина, Меньшова и Келдыш, Новикова и Лаврентьева, Гельфанда и Люстерника".
Отсюда
Когда такое читаешь, поневоле думается что все человечество - это нищий, просящий милостыни на драном коврике, под которым всего в полуметре зарыт клад. В рассказе Э. По следователи перерыли всю квартиру, но так и не нашли письмо, лежащее прямо перед их глазами. Так и человечество ищет не то, что искать стоит. А голос тех, кто нашел, не доходит. Хотя они совсем не играют в молчанку.