Макс Борн и его критика двух крайних точек зрения на проблему детермизнизма
Совершенно случайно в "Старой книге" приобрел за 50 (!) рублей книгу М. Борна "Физика в жизни моего поколения". Как все книги физиков-теоретиков на стыке физики и философии, эта чрезвычайно хороша. Москва, 1963 год. Издательство иностранной литературы. В некоторых статьях Борн упоминает (всякий раз негативно) диалектический материализм, но тем не менее, книга была напечатана без купюр. Правда, редактор издания, где надо, обильно комментирует "ошибки" Борна.
Жаль, что в книге нет именного списка. Я пока до конца не добрался, но мое внимание привлекло (дважды - в двух разных статьях) упоминание имени Р. Мизеса, брата Л. Мизеса.
В одном случае, в статье об Эйнштейне, Борн пишет "Я не нашел у него никакого определенного ответа на вопрос "Что такое вероятность?"; он не принимал участия в дискуссиях, разгоравшихся по поводу определения Мизеса и других подобных попыток".
То есть вокруг идей Р. Мизеса "разгорались дискуссии", о чем я слышал, но масштаб этих дискуссий не представлял. Очевидно, что если об этих дискуссиях упоминает Борн, масштаб был не ничтожным.
Второй раз, в статье "О значении физических теорий", Борн полемизирует с двумя точками зрения на детерминизм. С одной стороны, он критикует лапласовский детерминизм, который был поколеблен открытиями физики ХХ века. С другой стороны, пишет "Но есть те, кто придерживается обратного мнения, согласно которому квантовая механика не внесла ничего нового в вопрос о детерминизме; что даже в классической механике детерминизм явлений есть только фикция, не имеющая никакого практического значения; что, несмотря на все положения механики, в действительности повсюду действует принцип "малые причины - большие следствия", который лежит в основе всякой статистики".
Ссылка указывает, что автор этой точки зрения - Р. Мизес.
М. Борн ни с одной из этих точек зрения не согласен, и свою позицию аргументирует, но приводить его аргументы здесь не имеет смысла. Хотя, справедливости ради надо сказать, что последующее развитие науки показало, что есть область реальности, когда "малые причины порождают большие следствия", это так называемые точки бифуркации в синергетике. Но в промежутках между этими точками бифуркации масштабы причин и следствий в огромной области явлений вполне сопоставимы.
Полагаю, что "праксеология" Мизеса есть перенос этой точки зрения брата-механика на социальную область. Отсюда же превознесение Л. Мизесом решающей роли "малых причин" (так называемый "субъективизм" праксеологии) и его недооценка (а точнее полное игнорирование) больших причин (научных открытий и аккумуляции объективных знаний в первую очередь, а также позитивных инициатив государства). Полагаю, что в политике "левые" и "правые" - наследники двух этих точек зрения на проблему детерминизма (и связанную с ней проблему свободы). Но, как известно, "узок царский путь", проходящий между этими двумя крайностями. Читать автора, трезво удерживающего равновесие на этом пути - все более и более редкое удовольствие.
Жаль, что в книге нет именного списка. Я пока до конца не добрался, но мое внимание привлекло (дважды - в двух разных статьях) упоминание имени Р. Мизеса, брата Л. Мизеса.
В одном случае, в статье об Эйнштейне, Борн пишет "Я не нашел у него никакого определенного ответа на вопрос "Что такое вероятность?"; он не принимал участия в дискуссиях, разгоравшихся по поводу определения Мизеса и других подобных попыток".
То есть вокруг идей Р. Мизеса "разгорались дискуссии", о чем я слышал, но масштаб этих дискуссий не представлял. Очевидно, что если об этих дискуссиях упоминает Борн, масштаб был не ничтожным.
Второй раз, в статье "О значении физических теорий", Борн полемизирует с двумя точками зрения на детерминизм. С одной стороны, он критикует лапласовский детерминизм, который был поколеблен открытиями физики ХХ века. С другой стороны, пишет "Но есть те, кто придерживается обратного мнения, согласно которому квантовая механика не внесла ничего нового в вопрос о детерминизме; что даже в классической механике детерминизм явлений есть только фикция, не имеющая никакого практического значения; что, несмотря на все положения механики, в действительности повсюду действует принцип "малые причины - большие следствия", который лежит в основе всякой статистики".
Ссылка указывает, что автор этой точки зрения - Р. Мизес.
М. Борн ни с одной из этих точек зрения не согласен, и свою позицию аргументирует, но приводить его аргументы здесь не имеет смысла. Хотя, справедливости ради надо сказать, что последующее развитие науки показало, что есть область реальности, когда "малые причины порождают большие следствия", это так называемые точки бифуркации в синергетике. Но в промежутках между этими точками бифуркации масштабы причин и следствий в огромной области явлений вполне сопоставимы.
Полагаю, что "праксеология" Мизеса есть перенос этой точки зрения брата-механика на социальную область. Отсюда же превознесение Л. Мизесом решающей роли "малых причин" (так называемый "субъективизм" праксеологии) и его недооценка (а точнее полное игнорирование) больших причин (научных открытий и аккумуляции объективных знаний в первую очередь, а также позитивных инициатив государства). Полагаю, что в политике "левые" и "правые" - наследники двух этих точек зрения на проблему детерминизма (и связанную с ней проблему свободы). Но, как известно, "узок царский путь", проходящий между этими двумя крайностями. Читать автора, трезво удерживающего равновесие на этом пути - все более и более редкое удовольствие.