Европейское эхо сибирского праманихейства.
Вопрос о сложении европейской культуры - одна из ключевых проблем нашей науки. Не все скрытые возможности имеющегося материала задействованы в учёном дискурсе. Такова и пластика средних форм, ещё мало привлекаемая к научному поиску.
В этом аспекте хотелось бы обратить внимание на небольшую группу однородных изобразительных памятников, сосредоточенных в одном из древнейших центров европейской культуры, г. Брюсселе. Компактные монументы представляют нам разных субъектов, доступными способами избавляющихся от жидких отходов своей жизнедеятельности (Рис. 1, 1-3). Об этих памятниках написано немало, но к изучению проблемы европейского культурогенеза их прежде, кажется, не привлекали.
Предлагаемое исследование призвано частично заткнуть указанную лакуну.
Рис. 1. Памятники бельгийской группы: 1 - Маннекен пис; 2 - Жаннеке пис; 3 - Гавгавкен пис.
Несомненно, рассматривые произведения носят культовый характер. Об этом говорит, в частности, транспарентность изображаемого процесса, в профанных условиях происходящего интимно. Очевидная типологическая близость памятников данной группы тем более удивительна, что упорно воспроизводимое художниками действие не представлено в традиционной европейской культовой иконографии, а значит, должно генетически восходить к древнейшим идеографическим субстратам. Вместе с тем разнообразие способов представления генерального акта, участиие в нём разных персонажей - заставляет заподозрить здесь разрозненные элементы древнего синкретичного образа, реконструкция которого и прольёт дополнительный свет на проблему формирования европейской цивилизации.
Набор «участников» изображаемой процедуры показывает, что первоначальный образ был антропозооморфным. Коррелируя данное обстоятельство со сквозным сюжетом, приходим к образу-прототипу, проявление которого зафиксировано в Центральной Азии, точнее - в Южной Сибири, на Среднем Енисее. Здесь на скалах Пора-Тигей обнаружен петроглиф окуневской культуры эпохи бронзы, представляющий антропозооморфного персонажа в солнечной короне, справляющего естественную нужду - не малую, как персонажи бельгийской группы, а большую (Рис. 2). Последнее обстоятельство весьма любопытно: вероятно, сказалось смягчение нравов по ходу развития цивилизации, а может быть, просто изменился рацион. Однако преемственность идеографической традиции налицо, как налицо и дробление первоначально монолитного образа солнцеголового божества, излучающего сытость и достаток (и, надо полагать, за них же в местном пантеоне и отвечающего).
Рис. 2. Пора-Тигей, Хакасия.
Особо следует отметить наличие у прототипа солнечной короны. Она ясно указывает на то, что создатели поратигейского изображения исповедовали религию света - закладывая тем самым основы будущего широкого распространения манихейства, в эпоху раннего средневекововья озарившего, как показали кропотливые труды видных учёных, каждую юрту скотовода, каждую землянку охотника-собирателя, каждую избушку пахаря, каждый пенёк лесоруба, безмен торговца и булыжник каменщика в этих сибирских краях.
Не вполне ясно, когда и при каких обстоятельствах группа окуневских праманихеев переселилась в Бельгию. Развал древнего синкретичного образа на составляющие, утрата солнечной короны, о которой на изваяниях бельгийской группы напоминают лишь кудряшки да ушки - показывает, что вряд ли эта группа была доминирующей, однако сам факт сохранения древнейших дохристианских иконографических мотивов показывает, что мигранты были упорны и трудолюбивы. Можно предположить, что это были, например, гастарбайтеры. Так или иначе, они внесли свой посильный вклад, влили свою тонкую, но яркую струю в общий котёл европейской цивилизации.
= = = = = = = = = = = = = = = = = = = = = = = = = = = = = = = =
Сверх того, хочу заметить: вот тут есть оглавление и ссылка на .pdf издания, которое и само по себе симпатично, а тут ещё и содержит нечитанного вами ранее Клейна. Клейн объясняет, в чём состоит научность науки. Почитайте, порадуйтесь, это не очень длинно. Примените к вышеизложенному… ;)