Медведь в килте
Стал накануне читать на сон грядущий Замятина и в повести "Островитяне" наткнулся на любопытные подробности.
"Мистер Мак-Интош, как мяч, мелькал из угла в угол - в смокинге и сине-жёлто-красной шотландской юбочке - мелькал голыми коленками". И чуть ниже в той же сцене:
"Усаживались ужинать. Очень долго возился Мак-Интош: это была очень сложная операция - сесть так, чтобы не смялась его сине-жёлто-зелёная юбочка."
Юбочка, если вы заметили, чудесным образом успела к ужину поменять расцветку:) Но в повести много всяких чудес и нереальностей, я вовсе не на это хочу обратить ваше внимание. Как видим, столь уважаемый ныне килт Замятин без зазрения совести именует даже не юбкой, а юбочкой. Последнее, впрочем, понятно - в 1917 году, когда были написаны "Островитяне", женские юбки ещё не успели должным образом укоротиться, и килт наверняка выглядел в сравнении с ними чем-то весьма легкомысленным.
Ну и ещё парой страниц дальше:
"(...) мистер О'Келли (...) секунду весело молчал - он даже и молчал весело - и потом вслух подумал:
- ...Вот в этакую жару, должно быть, хорошо в одной шотландской юбочке щеголять!"
К слову вспомнил и рассказал: с приятелем шотландцем они ходили по Парижу - и парижские мальчишки, в конце концов, не выдержали, улучили момент и подняли шотландцу юбочку - посмотреть, есть ли под ней что-нибудь в роде штанов, или..."
Ну никакого уважения к предмету национальной гордости:) Читая всё это, я, конечно, не мог не вспомнить современные обсуждения, где представление о килте до такой степени насыщалось мужскими смыслами, что эта юбка превращалась чуть ли не в сакральный символ маскулинности. Часто и вовсе можно услышать, что килт - это никакая не юбка, а нечто особенное, отождествляемое с ней по недоразумению. А в одной из ранних сетевых дискуссий о мужских юбках для них было (почти в шутку) предложено специальное название - "юбъ". Именно так, с твёрдым ером на конце - для вящей внушительности. Ведь современные мужские окончания какие-то невыразительно-куцые, а тут нате вам - полноценный, грубый и зримый довесок.
В обоих случаях очевидно, что мы имеем дело по сути с эвфемизмами - словами, которые испокон веков использовались для обозначения запретных вещей. Страшного зверя *оркса, хозяина тайги, в своё время уклончиво стали величать медведом за увлечение бортничеством. А сегодня мужскую юбку многие рады переименовать во что-нибудь побрутальней, чтоб не так смущала людей. Такого рода словесные заставки - это такие же "костыли для мужественности", как и грубая тяжёлая обувь, которая так часто просится в юбочные комплекты. Мне кажется принципиально важным привыкать к "женским" вещам, возвращающимся в мужской гардероб, без всякого их переименовывания или отстранения от исходных названий. Чтобы не возводить новые барьеры на месте только что снесённых :)
* И.-е. *r̥ḱsos/*r̥ḱtos в общеславянском, по идее, должно было дать *orksъ
"Мистер Мак-Интош, как мяч, мелькал из угла в угол - в смокинге и сине-жёлто-красной шотландской юбочке - мелькал голыми коленками". И чуть ниже в той же сцене:
"Усаживались ужинать. Очень долго возился Мак-Интош: это была очень сложная операция - сесть так, чтобы не смялась его сине-жёлто-зелёная юбочка."
Юбочка, если вы заметили, чудесным образом успела к ужину поменять расцветку:) Но в повести много всяких чудес и нереальностей, я вовсе не на это хочу обратить ваше внимание. Как видим, столь уважаемый ныне килт Замятин без зазрения совести именует даже не юбкой, а юбочкой. Последнее, впрочем, понятно - в 1917 году, когда были написаны "Островитяне", женские юбки ещё не успели должным образом укоротиться, и килт наверняка выглядел в сравнении с ними чем-то весьма легкомысленным.
Ну и ещё парой страниц дальше:
"(...) мистер О'Келли (...) секунду весело молчал - он даже и молчал весело - и потом вслух подумал:
- ...Вот в этакую жару, должно быть, хорошо в одной шотландской юбочке щеголять!"
К слову вспомнил и рассказал: с приятелем шотландцем они ходили по Парижу - и парижские мальчишки, в конце концов, не выдержали, улучили момент и подняли шотландцу юбочку - посмотреть, есть ли под ней что-нибудь в роде штанов, или..."
Ну никакого уважения к предмету национальной гордости:) Читая всё это, я, конечно, не мог не вспомнить современные обсуждения, где представление о килте до такой степени насыщалось мужскими смыслами, что эта юбка превращалась чуть ли не в сакральный символ маскулинности. Часто и вовсе можно услышать, что килт - это никакая не юбка, а нечто особенное, отождествляемое с ней по недоразумению. А в одной из ранних сетевых дискуссий о мужских юбках для них было (почти в шутку) предложено специальное название - "юбъ". Именно так, с твёрдым ером на конце - для вящей внушительности. Ведь современные мужские окончания какие-то невыразительно-куцые, а тут нате вам - полноценный, грубый и зримый довесок.
В обоих случаях очевидно, что мы имеем дело по сути с эвфемизмами - словами, которые испокон веков использовались для обозначения запретных вещей. Страшного зверя *оркса, хозяина тайги, в своё время уклончиво стали величать медведом за увлечение бортничеством. А сегодня мужскую юбку многие рады переименовать во что-нибудь побрутальней, чтоб не так смущала людей. Такого рода словесные заставки - это такие же "костыли для мужественности", как и грубая тяжёлая обувь, которая так часто просится в юбочные комплекты. Мне кажется принципиально важным привыкать к "женским" вещам, возвращающимся в мужской гардероб, без всякого их переименовывания или отстранения от исходных названий. Чтобы не возводить новые барьеры на месте только что снесённых :)
* И.-е. *r̥ḱsos/*r̥ḱtos в общеславянском, по идее, должно было дать *orksъ