ПИСЬМО С ФРОНТА-3 (от одной известной личности)
Дорогой господин Попп.
Наконец-то у меня появилась возможность написать Вам еще одно длинное письмо.
Прежде всего, моя искренняя благодарность за Ваше доброе рождественское письмо,
Вашу последнюю открытку, а также за посылку, которую я еще не получил.
Почтовое сообщение очень плохое. Но все, несомненно, образуется со временем. Вы,
дорогой господин Попп, и Ваша жена, наверное, хотели бы поподробнее узнать о
нашем настоящем положении. Последние два месяца наш полк постоянно находился
на линии фронта между Мессинами и Вишетом. Два месяца назад нас расположили в
близлежащей ферме. Сейчас наш штаб находится в Мессинах. Местность частично
ровная, а частично холмистая, покрытая бесконечными кустарниками и рядами
деревьев. Из-за вечного дождя (у нас здесь нет зимы) и приближенности моря луга и
поля выглядят, как бездонные болота, а дороги сплошь покрыты грязью. Среди этих
болот - позиции нашей пехоты: лабиринты блиндажей, окопы с амбразурами,
траншеи, заграждения из колючей проволоки, "волчьи ямы", фугасы; одним словом,
почти неприступное расположение. Французы и англичане наступали с начала
ноября. Но всегда отступали с огромными потерями.
Это происходило день за днем.
Сейчас штаб нашего полка находится в Мессинах. Мессины - это деревушка,
состоящая из 2400 жителей, или, вернее, была деревушкой, ибо сейчас от нее ничего
не осталось, кроме огромной груды пепла и мусора. Сначала мы штурмовали это
место. Англичане отчаянно защищались. И только когда наша тяжелая артиллерия
открыла огонь и наши 21-см минометы выбили воронки, каждая из которых
достаточно велика, чтобы в ней свободно поместился стог сена, лишь тогда вся
деревня с ее большим монастырем заполыхала в огне и нашим полкам удалось
захватить ее среди потоков крови. Теперь по развалинам стреляют французы.
Последние два месяца воздух и земля дрожали от грохота гранат и разрывов
снарядов. Адский вой начинается в 9 утра, понижается к часу дня, а между 3 и 5
часами достигает своего апогея. В 5 часов дня все завершается. А самое ужасное,
когда ночью по всему фронту начинают бить пушки. Сначала на расстоянии, а затем
все ближе и ближе, к чему постепенно присоединяется оружейный огонь. Через
полчаса все опять начинает затихать, за исключением бесконечных вспышек в небе.
А дальше на запад мы можем видеть лучи больших прожекторов и слышать
постоянный гул тяжелых морских орудий. Но ничто на земле не может сдвинуть нас
отсюда. Мы будем держаться здесь до тех пор, пока Гинденбург не укротит Россию.
Затем наступит день расплаты! В нескольких километрах в нашем тылу расположен
лагерь свежих молодых баварцев. Теперь в каждом бельгийском местечке находятся
свежие германские войска. Их все еще балуют и обучают. Не знаю, как долго, но
потом будет забавно. Что же касается наших старых добровольцев, то сейчас они
немного подавлены. Постоянные бои забрали очень много жизней, да к тому же тут
холодно и сыро. Как ни странно, я чувствую себя хорошо, часто думаю о Мюнхене и о
всех моих дорогих знакомых, особенно о Вас, уважаемый господин Попп, о Вашей
супруге и детях. Если я и пишу так редко, пожалуйста, извините меня, но иногда я
даже не могу помыться на протяжении 14 дней, до такой степени мы погружены в
грязь и дерьмо. И эта бесконечная битва притупляет чувства. Больше всего нам не
хватает регулярного сна. Так что, пожалуйста, простите меня. Наилучшие
пожелания Вам, дорогой господин Попп, Вашей супруге и детям.
Искренне Ваш,
Адольф Гитлер 26 января 1915 г.
