Примите комфортность
Пошли с дамой в кино. Она очень хотела. В брошюрке, которую подцепили в кинотеатре было написано, что фильм без слов, с редкими кадрами из мест где вы никогда не бывали!
"Ну пойдем! Пойдем! - теребился мой рукав, - Там красиво и без слов!". На мои призывы к здравомыслию, никто так и не откликнулся и слегка продув уши в гиперкомфортном развлекательном центре, мы пошли просвещаться!
Помявшись поудобнее в теплых мягких креслах, мы уставились в огромный экран, на котором с офигенным качеством проплывали лица просветленных и умиротворенных тибетских детей, танцующих с дудками, монахов, создающих часами чарующие панно, Толпы мусульман, размеренно вертящихся вокруг Каабы, расслабляли и тела наши все глубже погружались в мягкий ворс кресел.
Потом резко на экране появились суетливые шумные рабочие, разделывающие куриные и телячьи туши, разрывающие свежеубитую плоть руками и блестящими ножами, по залу прошел легкий гул неодобрительной брезгливости и фуканья.
Перед нами бегают полуголые дети, копаются в мусорке, ради подгнившего, и потому выброшенного из окна недосегаемого зазаборно-близкого кондоминима, апельсина. Вокруг кондоминима ютятся перед забором хилые лачужки нищих бразильцев. Мы проносимся над огромной мечетью св Софии, заглядываем в Эрмитаж, потом снова голодные дети, мусор, грязь, разорванная плоть и окровавленные руки работников птицефабрик, экскременты, мерзость, фабричный грохот и нагнетенная нищета...
И без единого слова мы снова оказываемся на Тибете, видим как неторопливые монахи заканчивают работу над восхитительным панно, смотрят на него минуту (тут у меня чешется нога и я сладко потягиваюсь, вытягивая ноги, в лицо мне дует мягкий теплый воздух кондиционера), и размазывают панно руками и палками.
Все тлен. Суета зла и бесполезна. Так и хочется встать и поделиться с другими этим открытием. Слава богу авторы сего дивного творения человеческого гения и камеры, не сказали ни слова....
Включается свет. Заканчивается неназойливая легкая музыка, все поднимаются со своих мякгих кресел и потягивая подзатекщие ноги, неторопливо спускаются к выходу.
Рядом со мной девушка дает сумочку (тысяч семь стоит, наша контора такие рекламировала) парню: "Неужели такое еще есть?".
"Ну есть, видимо, но нам повезло, у нас уже не так..." невозмутимо отвечает парень. И прав. Почти... Да и правы все зрители, прочувствовавшие всю боль мирскую, и страдания познавшие с большого экрана, который ничего не скроет... Но сочуствие к несчастным где-то снова мирно засыпает, укачиваемое последними кадрами с белоснежными Гималайскими вершинами, и монахами, созидающими и создающими красоту, которую потом уничтожат, ибо они познали и они далеко...
А где-то доктор Манхеттан в очередной раз видит в квантовом потоке, как Комедиант стреляет в живот своей беременной подружке, и снова понимает, что отдалился от человечества, которое его совсем не волнует....