Экономика развитого потребления
Читая отчет ACI Europe по экономике аэропортов, наткнулся на любопытный факт. В 2009 году 50% (половина!) европейских аэропортов снизили ставки сборов. Еще 19% аэропортов оставили их неизменными. В 2010 году те же 2/3 аэропортов играли на понижение или удержание (17% - снизили, 47% - захолдили). И лишь в 2011 году, через три года после начала кризиса, операторы позволили себе в массовом порядке (75% аэропортов) повысить ставки сборов. В среднем, на... 2,2%. Понимаете, это такая реакция на кризис: снизить цены, разделить риски с авиаперевозчиками, сохранить пассажиропоток.
В России же за 2009-2013 годы средний размер сборов (для 10 аэропортов) увеличился на 35%. Мы скоро посчитаем по большей выборке, но пока и этого достаточно. И это тоже реакция на кризис: повысить цены, сохранить доходы. Далее следуют отраслевые тонкости: часть пассажиров (наиболее эластичных по цене) пересаживается на поезда, автобусы и диваны; часть авиакомпаний дохнет; оставшаяся олигополия повышает цены (а что, эластичный спрос "отрезан", остался неэластичный).
Мы же все хорошо понимаем, что этот пример из жизни животных ничуть не выбивается из общей канвы. Реакция на кризис - не причина, а следствие макроэкономической модели, сложившейся в годы правления Солнцеликого.
Макроэкономическая модель современной России очень напоминает СССР. С той лишь разницей, что в былые времена рост производства циклически разгонял всю экономику влиянием на сменые отрасли, а сейчас рост цен и рост доходов взаимно разгоняют друг друга. Помните, "мы добываем больше угля, чтобы выплавить больше стали, чтобы построить больше экскаваторов, чтобы добыть больше угля"? Сейчас мы повышаем цены, чтобы повысить зарплаты, чтобы потребители могли купить столько же (главное - не меньше, а лучше - больше) постоянно дорожающих товаров и услуг. Высокая стоимость денег порождает устойчивую инфляцию (кредиты, взятые на открытие бизнеса, надо возвращать), что в свою очередь не позволяет снизить стоимость денег. Чтобы привлечь пассивы, банки повышают проценты по вкладам, параллельно сохраняя высокие ставки по кредитам для предприятий. Те, в свою очередь, "изымают" вновь появившиеся доходы потребителей (от процентных ставок) через рост цен на товары и услуги.
Вы знаете, что с 2008 по 2011 годы средняя начисленная зарплата в России выросла на 35%? В пик кризиса зарплаты росли!
И всё это, по сути, мультипликация сырьевых доходов. Иных источников бабла в этой странетм нет и не предвидится. Казалось бы, такая модель устойчива, и самовоспроизводится при условии получения стабильных экспортных (сырьевых) доходов.
Но есть одна проблема. Поток валютной выручки (пресловутые нефтедоллары, газодоллары, угледоллары и никеледоллары), экспортеры конвертируют в рубли - почти все издержки номинированы в отечественной валюте. Итак, валютная выручка "давит" на обменный курс рубля. Как следствие, на фоне высокой рублевой инфляции обменный курс рубля остается стабильным! К примеру, в начале февраля 2009 года завершилось кризисное падение рубля к евро и доллару, курс евро составил 46,5 рублей. Средний курс евро за 2009 год составил 44,13 руб., за 2010 год - 40,27, за 2011 год - 40,87, за 2012 год - 39,94, за первое полугодие 2013 года - 40,38 руб. С долларом то же самое.
Кроме того, мы помним про неэффективность управления, высокие административные издержки, низкую производительность труда. К чему повышать эффективность, если можно повысить цены? Вас уже не удивляет, почему любой импортный товар на полках российских супермаркетов дорожает по отношению к полкам немецких супермаркетов в 2-3 раза? В этих ценах "зашиты" и высокая стоимость денег, и неэффективность государства, и коррупция, и "задел" на будущий рост расходов.
Что это означает? На внутреннем рынке как бы ничего не меняется: растут издержки и цены, растут доходы потребителей. Доходы потребителей (и спрос) увеличиваются даже быстрее, что позволяет еще как-то поддерживать рост ВВП. Случится так, что замедлился рост доходов - получите снижение экономического роста и распишитесь, как в начале этого года. Но издержки на производство и распределение всего в этой странетм растут опережающими темпами к среднемировым.
В итоге, даже там, где российские товары или услуги могут конкурировать по качеству (редкость, конечно), они существенно проигрывают импорту по цене. Если импортировать нельзя физически, потребитель начинает сам "ходить к горе". Хороший пример - туризм. Доступность отдыха за рубежом растет в течение многих лет из-за увеличения рублевых доходов населения на фоне стабильного обменного курса рубля, а также либерализации визовых режимов с подавляющим большинством туристических привлекательных государств. С 2008 по 2012 годы перевозки российских авиакомпаний на международных линиях выросли на 64%, на внутренних - на 35%. Притом неизвестно, какая часть роста на ВВЛ связана с МВЛ, поскольку сюда засчитываются первые сегменты сложных перелетов вида «регион → Москва → зарубежье». Как следствие, в 2012 году пассажиропоток на МВЛ - впервые за всю историю - в абсолютных значениях превысил ВВЛ.
Такая вот у нас редакция неоколониальной экономики. Экспорт сырья дает возможность мультиплицировать деньги в экономике и оплатить потребление импортных товаров и услуг. Собственное производство неконкурентоспособно не только потому, что не умеем (но и это отрицать уже нельзя), но потому, что слишком дорого. А инфляционная спираль продолжает загонять издержки всё выше и выше.
Но самое интересное произойдет через несколько лет. В отраслях, где цена экспортируемых из России товаров условно равна для всех поставщиков и потребителей (т.е. определяется на бирже) - нефть, газ, большая часть другого сырья - наступит момент, когда себестоимость производства и транспортировки "проскочит" через рыночную цену. И тогда наступит пиздец. В целом, история с Ванкором, Талаканом и ВСТО свидетельствует в пользу того, что этот момент может наступить раньше, чем мы думаем.
Спасибо арабам, устроившим глобальное повышение цен на нефть в 2000-х годах, что не дало обанкротиться российской макроэкономической модели раньше положенного.
Самовоспроизводство нынешней системы продолжится ровно до того момента, пока доходы от экспорта будут оставаться выше издержек. После пересечения точки безубыточности либо начнется снижение производства и некоторая борьба за эффективность (на фоне медленно нарастающего коллапса в экономике), либо правительство и бизнес пойдут по пути увеличения внешнего долга. Во втором случае коллапс российской экономики наступит позже, но будет "громче".
Слава Солнцеликому!
В России же за 2009-2013 годы средний размер сборов (для 10 аэропортов) увеличился на 35%. Мы скоро посчитаем по большей выборке, но пока и этого достаточно. И это тоже реакция на кризис: повысить цены, сохранить доходы. Далее следуют отраслевые тонкости: часть пассажиров (наиболее эластичных по цене) пересаживается на поезда, автобусы и диваны; часть авиакомпаний дохнет; оставшаяся олигополия повышает цены (а что, эластичный спрос "отрезан", остался неэластичный).
Мы же все хорошо понимаем, что этот пример из жизни животных ничуть не выбивается из общей канвы. Реакция на кризис - не причина, а следствие макроэкономической модели, сложившейся в годы правления Солнцеликого.
Макроэкономическая модель современной России очень напоминает СССР. С той лишь разницей, что в былые времена рост производства циклически разгонял всю экономику влиянием на сменые отрасли, а сейчас рост цен и рост доходов взаимно разгоняют друг друга. Помните, "мы добываем больше угля, чтобы выплавить больше стали, чтобы построить больше экскаваторов, чтобы добыть больше угля"? Сейчас мы повышаем цены, чтобы повысить зарплаты, чтобы потребители могли купить столько же (главное - не меньше, а лучше - больше) постоянно дорожающих товаров и услуг. Высокая стоимость денег порождает устойчивую инфляцию (кредиты, взятые на открытие бизнеса, надо возвращать), что в свою очередь не позволяет снизить стоимость денег. Чтобы привлечь пассивы, банки повышают проценты по вкладам, параллельно сохраняя высокие ставки по кредитам для предприятий. Те, в свою очередь, "изымают" вновь появившиеся доходы потребителей (от процентных ставок) через рост цен на товары и услуги.
Вы знаете, что с 2008 по 2011 годы средняя начисленная зарплата в России выросла на 35%? В пик кризиса зарплаты росли!
И всё это, по сути, мультипликация сырьевых доходов. Иных источников бабла в этой странетм нет и не предвидится. Казалось бы, такая модель устойчива, и самовоспроизводится при условии получения стабильных экспортных (сырьевых) доходов.
Но есть одна проблема. Поток валютной выручки (пресловутые нефтедоллары, газодоллары, угледоллары и никеледоллары), экспортеры конвертируют в рубли - почти все издержки номинированы в отечественной валюте. Итак, валютная выручка "давит" на обменный курс рубля. Как следствие, на фоне высокой рублевой инфляции обменный курс рубля остается стабильным! К примеру, в начале февраля 2009 года завершилось кризисное падение рубля к евро и доллару, курс евро составил 46,5 рублей. Средний курс евро за 2009 год составил 44,13 руб., за 2010 год - 40,27, за 2011 год - 40,87, за 2012 год - 39,94, за первое полугодие 2013 года - 40,38 руб. С долларом то же самое.
Кроме того, мы помним про неэффективность управления, высокие административные издержки, низкую производительность труда. К чему повышать эффективность, если можно повысить цены? Вас уже не удивляет, почему любой импортный товар на полках российских супермаркетов дорожает по отношению к полкам немецких супермаркетов в 2-3 раза? В этих ценах "зашиты" и высокая стоимость денег, и неэффективность государства, и коррупция, и "задел" на будущий рост расходов.
Что это означает? На внутреннем рынке как бы ничего не меняется: растут издержки и цены, растут доходы потребителей. Доходы потребителей (и спрос) увеличиваются даже быстрее, что позволяет еще как-то поддерживать рост ВВП. Случится так, что замедлился рост доходов - получите снижение экономического роста и распишитесь, как в начале этого года. Но издержки на производство и распределение всего в этой странетм растут опережающими темпами к среднемировым.
В итоге, даже там, где российские товары или услуги могут конкурировать по качеству (редкость, конечно), они существенно проигрывают импорту по цене. Если импортировать нельзя физически, потребитель начинает сам "ходить к горе". Хороший пример - туризм. Доступность отдыха за рубежом растет в течение многих лет из-за увеличения рублевых доходов населения на фоне стабильного обменного курса рубля, а также либерализации визовых режимов с подавляющим большинством туристических привлекательных государств. С 2008 по 2012 годы перевозки российских авиакомпаний на международных линиях выросли на 64%, на внутренних - на 35%. Притом неизвестно, какая часть роста на ВВЛ связана с МВЛ, поскольку сюда засчитываются первые сегменты сложных перелетов вида «регион → Москва → зарубежье». Как следствие, в 2012 году пассажиропоток на МВЛ - впервые за всю историю - в абсолютных значениях превысил ВВЛ.
Такая вот у нас редакция неоколониальной экономики. Экспорт сырья дает возможность мультиплицировать деньги в экономике и оплатить потребление импортных товаров и услуг. Собственное производство неконкурентоспособно не только потому, что не умеем (но и это отрицать уже нельзя), но потому, что слишком дорого. А инфляционная спираль продолжает загонять издержки всё выше и выше.
Но самое интересное произойдет через несколько лет. В отраслях, где цена экспортируемых из России товаров условно равна для всех поставщиков и потребителей (т.е. определяется на бирже) - нефть, газ, большая часть другого сырья - наступит момент, когда себестоимость производства и транспортировки "проскочит" через рыночную цену. И тогда наступит пиздец. В целом, история с Ванкором, Талаканом и ВСТО свидетельствует в пользу того, что этот момент может наступить раньше, чем мы думаем.
Спасибо арабам, устроившим глобальное повышение цен на нефть в 2000-х годах, что не дало обанкротиться российской макроэкономической модели раньше положенного.
Самовоспроизводство нынешней системы продолжится ровно до того момента, пока доходы от экспорта будут оставаться выше издержек. После пересечения точки безубыточности либо начнется снижение производства и некоторая борьба за эффективность (на фоне медленно нарастающего коллапса в экономике), либо правительство и бизнес пойдут по пути увеличения внешнего долга. Во втором случае коллапс российской экономики наступит позже, но будет "громче".
Слава Солнцеликому!