ВАНЬКА И ДРУГИЕ мальчики
Ещё немного о России, которую мы потеряли - и хорошо, что потеряли.
Рассказ Чехова о Ваньке Жукове, кажется, из школьной программы выкинули - не говоря уж о книжке Горького, который отправился "в люди". Считается, что полезнее знать о Матильдах и цесаревичах.
Но литература литературой - "мало ли что можно в книжках намолоть".
Потому будут реальные истории реальных людей, причём тех, кто в жизни не потерялся, преуспел, сделал карьеру - и потом кормил, одевал, обшивал почтеннейшую публику, торговал и печатал для неё те самые книжки.
И сумел написать о своём детстве.
Только несколько судеб.
Их были многие-многие тысячи.
Тысячи раз повторялось вот такое:
"Дядя... нашёл мне место в Ножовой линии, в башмачной лавке Заборова, который согласился взять меня в мальчики на условии служить ему бесплатно пять лет" (И.А. Слонов, московский коммерсант).
"В небольшой типографии "Общества распространения полезных книг имени кавалерственной дамы Стрекаловой ", куда меня отдали в 11 лет, из 80 рабочик 45 были ученики, мальчики" (М.П. Петров, наборщик).
"Я был отдан родителями в кабак в деревню Чумазово Калужской губернии, но ... осенью 1881 года был уже в Москве, поступил слесарем-учеником к немцу на 3 года 8 месяцев"(Е.И Немчинов, слесарь).
Так и учились ремёслам - практически средневековым способом.
Любопытно, что профессии приобретали традиционно в соответствии с местом рождения.
"У отца всегда было ... 5-6 учеников, которые привозились в Москву из близлежащих к ней уездов и смежных губерний.
У каждой местности были излюбленные ремёсла или промыслы.
Так, тверитяне доставляли учеников в сапожные мастерские; ярославцы отчасти тоже шли в сапожники, но большей частью в трактирщики и мелкие торговцы; рязанцы - в портные и картузники; владимирцы - в плотники и столяры" (И.А. Белоуов, потомственный московский портной).
Надо добавить, что учиться слесарному делу привозили туляков.
Как же было организовано это профобразование?
Портной:
"Мальчика сажали на каток, низкие сплошные нары, немного более аршина от пола, и учили его сидеть по-портновски. Напёрсток надевался на средний палец, который должен был быть в согнутом положении, а к этому привыкать довольно трудно, поэтому согнутый палец связывался тесёмкой.
Первым долгом вновь привезённому ученику давалось прозвище: Кривой, Рябой, Ёжик, Пузырь, Лодырь, Косопузый - последнее прозвище давалось рязанцам, а имя ученика совершенно исчезало до окончания учения".
Мальчик в обувной лавке:
"Мальчики, находясь в лавке, в присутствии хозяина и приказчиков не могли садиться и должны были находиться целый день на ногах.
Главная их обязанность заключалась в побегушках: заставляли бегать в трактир за водой, за чаем, за водкой, а также таская ящики с резиновыми галошами, весом в 3-4-пуда, снизу с третий этаж с помощью верёвочных лямок.
Каждому из нас приходилось внести кверху от 10 до 20 ящиков. Вечером мы разносили на дом покупателям купленные ими чемоданы, саквояжи и обувь".
Наборщик:
"Первые два года ученик был обязан выполнять любую работу: на кухне, за курьера. Особое исключение носила посылка учеников в рабочее время за водкой и закуской . Надо было не попасться на глаза мастеру. Если попался, "всыпят" - иногда доходило и до порки. Заменяли мальчики и вертельщиков больших машин (машины приводили в движение вручную).
Это очень трудно, потому часто мальчик вечером просто падал от усталости рядом с машиной и засыпал. Его прятали куда-нибудь в укромное место, прикрывали бумагой или рогожей, а утром, перед работой, будили для того, чтобы он снов приступил к мытарствам текущего дня".
А как и где жили эти мальчики?
Мальчик из башмачной лавки:
"Все 13 мальчиков Заборова помещались в нижнем этаже в одной большой комнате. Спали мы на нарах, на тюфяках, набитых соломой. Придя домой, мы снимали с себя платье и сапоги и облачались в посконные грязные халаты, подпоясывались верёвками, на ноги надевали опорки.
Младшие мальчики с утра чистили платье и сапоги хозяевам и приказчикам, оправляли и зажигали полтора десятка ламп, чистили и ставили многочисленные самовары, кололи дрова, катали бельё, возили снег с мостовой, бегали в лавки за провизией. Потом начинался рабочий день".
Слесарь:
"В мастерской работало 16 мастеров и 19 мальчиков. Спальня была общая для всех, внизу были общие полати-помост, и мастера спали на них вповалку, рядышком все 16 человек. Над нижними полатями были верхние, для учеников, которые тоже спали вповалку. Всё это кишело паразитами - вшами и клопами. Рабочий день был с 6 часов утра до 8 часов вечера с перерывом 1 час на обед, полчаса на утренний чай, полчаса на полдник.
Работа была тяжёлая, и , проработав 12 часов , а то и больше (мастера всегда старались подвести часы), мы спешили лечь спать и так крепко засыпали, что клопов и вшей и не замечали".
Портной;
"Ложились спать на том же катке, на котором работали. Спали вповалку, но у каждого была своя постель - подушка с засаленной, годами нестиранной наволочкой, какая-нибудь войлочная подстилка и грязное ситцевое одеяло.
Работа в мастерских начиналась в 5-6 часов утра и (от сентября до Пасхи, когда заказов много) до 10 вечера".
А вот и общепит для мальчиков:
Башмачник:
"Обедали ровно в 12 часов для. Ученики собирали на стол - резали ломтями хлеб, клали ложки и приносили из кухни в большой деревянной чашке еду, которая в скоромные дни состояла из щей и каши. Мясо из щей резалось на мелкие кусочки и опускалось в чашку. Сначала выхлёбывали только жидкость, а потом, по знаку старшего мастера, который стучал ложкой по краю чашки, начинали таскать говядину - и следили за тем, что никто не выловил двух кусочков. Кашу ели с растопленным салом".
Понятно, что такая отупляющая обстановка губила многих.
"Приказчики и старшие мальчики были почти поголовно алкоголики и кутилы", - вспоминал А. Слонов.
Этот мальчик из башмачной лавки вместо попоек проводил время в дворницкой, где учился тренькать на гитаре.
Должно быть именно страсть к музыке и помогла ему не опуститься - он выбился в приказчики. Позже сообразительный мальчик открыл собственный башмачный магазин. И написал в 1914 году воспоминания, где смог рассказать о своём нелёгком детстве "в людях"
Портной:
"Нередко ученики, привезённые из деревни, скучая по ней, совершали побеги домой, если хоть немного знали дорогу.
Но отцы вновь приводили их к хозяину. Часто тут же, при отце, беглецу задавали порку.
Порки розгами в мастерских происходили нередко - пороли учеников за каждую провинность; иногда это делали сами хозяева, а иногда выискивались любители порки из мастеров".
"Приезжай, милый дедушка, Христом-богом тебя молю, возьми меня отсюда".
Ванька Жуков. Вопль души.
Многих душ!
Сегодня Чехов часто и у нас - вслед за Западом - ценится как драматург.
А он всё знал не только про дам, у которых есть ненужный им вишнёвый сад и дача в Ментоне.
Знал он и про то, о чём не хочется помнить.
И почему, собственно, случилось то, что случилось 100 лет назад.
Приятнее ведь думать, что Матильда виновата. Или Аликс.