ЭТО НЕ ДАМА
Когда в Швеции впервые применили закон о сексуальном согласии 2018 года (Samtyckeslagen), первым осуждённым по нему стал 27-летний мужчина.
Потому что с ним девушка "вела себя пассивно и не показывала явно, что она согласна".
А он вёл себя напротив, активно. И был согласен.
Его судили.
Вердикт: "изнасилование по неосторожности" (кажется, в наших законах такая странная формулировка невозможна?)
Дали этому кавалеру 2 года 3 месяца тюрьмы.
По совокупности прегрешений.
Оказывается, он и раньше бывал недопустимо активен с девушками.
А ведь навязчивые ухажёры существовали всегда.
И принципом их всегда было: "Если женщина говорит "нет", это значит"да":
А уж если ведёт себя пассивно, это вообще означает "ура, мы ломим, гнутся шведы":
И далее буря и натиск:
Ноги этого дурацкого девиза всех прилипал между тем растут из изящной фразы Вольтера:
"Если дама говорит "нет", это значит "может быть".
Если она говорит "может быть", это значит "да".
Если она говорит "да", это не дама".
То есть у Вольтера всё наоборот.
Он ничуть не считает, что надо бешено набрасываться на даму ("да она просто ломается"):
Напротив, Вольтер призывает ещё и ещё поухаживать:
Почирикать (блеснуть красноречием):
Потрещать пёрышками (покорить любезностью и заботой):
Похлопать крылышками (нежно поклясться в вечной любви и обожании):
Только так!
Ведь век рококо был веком женщин.
Им безусловно поклонялись:
Ими восхищались, окружали вниманием, всячески развлекали и ублажали:
Им даже подражали!
Ведь обычно это женщины "воровали" что-то из мужского костюма - то шляпку-треуголку:
То кафтан для верховой езды и охоты:
Но кавалеры рококо сами смело облачились в кружева, женственные банты и белые чулки.
И в обильно расшитые шелка и бархаты самых пикантных цветов, которые никак не вязались с представлениями о мужественности:
Вот изысканный кавалер весь в голубом и с бантиком на шее (это домашняя одежда):
А этот весь в кружевах и сияющей парче:
Вот очень серьёзный и важный тип - но какими чудесными цветочками расшит его наряд:
Пышные, часто на каркасе фалды мужского кафтана напоминали дамскую юбку - а уж пачку теперешних балерин точно:
Кавалеры пудрились, румянились и безбожно душились - то есть шли на всё, чтобы выглядеть как можно краше и обольстительнее:
Красавец же - в лентах и бантах:
И это не то, что вы подумали (геи не были в моде).
Столь вычурным внешним видом мужчины хотели нравиться… женщинам.
И ведь нравились!
Ах, галантный век, опасные связи - все всегда влюблены:
Или просто, без особой влюблённости, но разбившись на парочки, наслаждаются радостями острова Цитеры:
Вольтер (1694-1778) тогда был "умов и моды вождь пронырливый и смелый":
Это был бесконечно плодовитый писатель.
Одних только трагедий он сочинил 27 - и все теперь забыты и на сцене не идут.
А ведь когда-то пользовались бешеным успехом!
Увенчание бюста Вольтера на сцене Комеди Франсез при общем восторге публики:
А ещё Вольтер умел польстить женщине, как мало кто другой.
Это у него Пушкин заимствовал чудесные комплименты для писем невесте:
"Целую кончики Ваших крыльев, как говаривал Вольтер людям, которые Вас не стоили".
Разумеется, прелести тогдашних ветреных и беспечных красоток Вольтера пленяли:
Да и как не плениться сочетанием соблазна и причудливой моды:
Но он увидел и совсем иных дам в салоне знаменитой куртизанки-философа Нинон де Ланкло.
Ему, вундеркинду, было тогда 10, ей под 90.
Это Нинон в молодости.
Она мудро не заказывала своих портретов в преклонные годы.
Хотела, чтобы её помнили такой:
Позже Вольтер скажет:
"Долгая жизнь становится мучением для женщины, которая всё своё счастье полагала в том, чтобы таскать за собой толпу поклонников".
Кокетка за ухищрениями сложного макияжа и созвездия мушк:
Но это не про Нинон!
Она имела толпы поклонников и в глубокой старости.
У умной и красивой женщины почитатели не переводятся.
И Вольтеру всегда нравились подобные дамы.
Изящные интеллектуалки галантного века:
Таковой он считал и Екатерину Великую, с которой состоял в переписке:
Была интеллектуалкой высокого полёта и интимная подруга Вольтера, его самая большая любовь - маркиза Эмили дю Шатле:
Их связь продолжалась долгих 15 лет.
Маркиза со страстью занималась математикой и физикой, глубоко разбиралась в научных проблемах.
Блестяще перевела труды Ньютона на французский:
Вольтер искренне - правда, в точных науках он был не силён - считал свою "божественную Эмили" великим человеком.
И ведь был недалёк от истины.
Они страстно любили друг друга (муж маркизы, как тогда было принято, смотрел на всё это сквозь пальцы).
Но влюблённые иногда ссорились до битья тарелок о стенку и криков:
Потом мирились - и были счастливы.
Однако Эмили оказалась вовсе не той бессмертной богиней Минервой, какой её изображали на портретах - с неизменным циркулем в руке и рядом с моделью небесных сфер:
Она была ещё и обыкновенной слабой женщиной.
Причём женщиной своей эпохи.
Вольтер, шутя, написал о ней так:
Её широкий ум всё ценит с равным рвеньем:
Писанья, бириби, поклонников, бокал,
Алмазы, оптику, поэзию, помпоны,
Наряды, алгебру, Горация, хорал,
Обеды, физику, суды и котильоны.
Из непонятного здесь разве что бириби - это игра типа рулетки.
И котильон - танец-игра, завершающий бал.
Каков шутник:
Однако скоро ему стало не до шуток.
Эмили внезапно и без памяти влюбилась в молодого статного офицера - и незначительного поэта.
Его звали Жан-Франсуа де Сен-Ламбер:
Вольтер устроил сцену ревности, но Эмили его успокоила:
- Мой друг, вы же сами говорили, что не можете любить меня так, как было вначале, без ущерба для вашего слабого здоровья.
Неужели вы будете сердиться, если один из ваших друзей решился помочь вам?
Таков был галантный век.
В общем, Эмили влюбилась в Сен-Ламбера, забеременела от него в 42 года, родила - и умерла от родильной горячки (сепсиса). Новорождённая дочка последовала за матерью.
Этот Сент-Ламбер вообще был каким-то проклятьем для гениев эпохи Просвещения.
Несколько позже красавец брюнет влюбил в себя и музу Жан-Жака Руссо - Софи д`Удето.
Он вступил с этой замужней дамой (замужем она была, разумеется, не за Руссо) в многолетнюю незаконную, но вполне комфортную связь. Муж был не против!
Семья д`Удето в поздние годы с друзьями (тут и Сен-Ламбер преспокойно сидит):
Да, таков галантный век.
А сердце Руссо было навеки разбито.
Зато историю несчастной своей любви к Софи (и дружбы с Сен-Ламбером) он преобразил в шедевр сентиментальной литературы.
На свет появилась «Новая Элоиза» - любимый роман Татьяны Лариной:
Вольтер же измену любимой Эмили простил, а её смерть его глубоко потрясла.
Это был конец самой счастливой поры его жизни.
И он сделал вывод:
"Счастье всегда прилетает на крыльях, а уходит на костылях".
Женат он никогда не был и относился к этому институту с сомнением:
"Брак - единственное опасное приключение, доступное даже трусам".
Брак в эпоху рококо в самом деле многим казался необходимой, но пустой формальностью.
Серьёзно к нему относиться - значит быть смешным:
Опасных и неприятных приключений у Вольтера и помимо брака хватало.
К чему ещё и это.
В конце жизни он не последовал завету Нинон де Ланкло не оставлять потомкам образа своей старости.
Знаменитый портрет работы Гудона:
А Пигалю он позировал вообще таким - нагим, немощным, но полным мужества принять жизнь, какова она есть:
Что счастье ? Только сон, иллюзия.
Реально лишь горе.
И труд.
И свобода разума.
А счастье...
"Многие люди ищут счастья, словно пьяные свой дом.
Найти не могут, но всё-таки знают, что он есть".