Часть 1Часть 2 Часть 3Часть 4Часть 5Часть 6Часть 7 Глава XIII.
Британский пароход Hornet - Французский фрегат Constantine - Гобель "Охотска" - Сарратт - Арест шхуны Greta, с командой погибшего фрегата «Диана» - Лейтенант Пушкин - Описание крушения в Симоде - Сахалин - Остров Де-Лангля - Русские пленные.
(H.M.S. Hornet by Oswald Walter Brierly. Браерли творил в то самое время, и должно быть всё правильно, но где же у "Хорнета" труба?? UPD: трубы на винтовых парусниках убирались, были в частности телескопические и откидные. Кликабельно.)
![](https://ic.pics.livejournal.com/callmycow/20846853/615171/615171_900.jpg)
25 июля британский пароход Hornet и французский фрегат Constantine отправились к Шантарским островам, а Spartan пустился в погоню за неопознанным парусом.
В полдень мы подняли пары на Barracout’е, чтобы догнать бриг, который пробирался в Амур. Мы двигались на юго-восток, но было так мелко, что ближе трёх миль к бригу мы подойти не смогли и вернулись на прежнюю якорную стоянку. Воротился и Spartan. Судно, которое он догнал, оказалось китобойцем, направлявшимся в Аян. Как и все китобойцы, встреченные нами в Охотском море, он был полон небылиц о русских передвижениях; один из китобойных шкиперов сказал капитану Стирлингу: «Ну, сэр, я полагаю, вы не принимаете на веру всё, что мы говорим; а если принимаете, сэр, то у вас крепкое пищеварение, скажу я вам». 27-го июля на рассвете были спущены два гребных судна с Sybille и одно со Spartan’а, да два с Barracout’ы под командой лейтенанта Роберта Гибсона, и Barracouta повела их на буксире к бригу, который прилагал большие усилия,чтобы уйти. Пароход наскочил на берег, но вскоре вырвался на глубокую воду; между нами и бригом раскинулась длинная мель, и нам пришлось направиться к мысу Ромберга и стать на якорь на четырёх с половиной саженях; промеры впереди по курсу дали глубину в две сажени. Бриг сидел на берегу у мыса Головачёва; таким образом, правильный фарватер в Амур идёт вдоль того берега, постепенно меняя направление от мыса к юго-западу. Русские, верные своему обыкновению, видя, что увести судно шансов нет, попытались поджечь бриг и уйти на лодках к Амуру. Наш большой бот направился к бригу, а четыре меньшие шлюпки погнались за четырьмя русскими, которые гребли изо всех сил. Погоня была длительной и довольно захватывающей. От корабля наши шлюпки двигались по направлению к мысу и деревне, до которой было три мили; мы видели на крышах домов людей, наблюдавших за гонкой. Вода постепенно мелела, мы достигли мыса Высокий (Cape Vinsoki), когда шлюпки наскочили на сушу на песчаной косе, тянущейся от мыса. Пошёл сильный дождь; некоторое время ушло стащить шлюпки на воду, затем мы попробовали другой путь, но с тем же успехом - прошли немного и сели на мель; тогда гребцы попрыгали за борт и переволокли шлюпки через мель на глубокую воду.
Между тем наши русские друзья были далеко впереди, лучше зная фарватер, который мы так искали. Наши шлюпки теперь шли разными курсами; у каждой на носу стоял матрос и по ходу то и дело промерял глубину; наконец, после упорных трудов, к четырём часам нам удалось нащупать фарватер в две сажени глубиной и вывести шлюпки; вечер хорошел, широкие лопасти русских вёсел, взлетая над водой, блестели на солнце, а утёсы высились смелыми, скульптурными формами. В течение часа мы настигли самую большую из русских лодок, в которой сидели девять моряков-финнов. Катер с Sybille был первым, ему и досталась честь первого приза. Передовая из русских лодок шла теперь под парусом и в безопасности приближалась к устью реки; вторая огибала мель, совсем рядом, на этой мели сидел Сарратт [2-й штурман] со Spartan’а, он пытался переволочь свою шлюпку через мель, используя вёсла как катки, но не преуспел; он обратился за помощью к Гибсону, но наша лодка тоже сидела на мели и все люди были заняты тем, чтобы стащить её на воду. Не сломленный трудностями, энергичный ирландец прыгнул за борт и побежал по косе, увлекая своих людей; приблизившись к цели на ружейный выстрел, они дали залп над головами русских, и те, уже выдохшиеся, бросили вёсла и сдались.
Мы взяли курс обратно к своему кораблю, и поскольку ветер благоприятствовал, поставили парус. Матросы устали: с утра без передышки и не евши. Хотя обе стороны были вооружены, но обошлось без перестрелки; впрочем, несколько выстрелов были сделаны над головами русских. Приближаясь к Barracout’е, мы встретили шлюпку капитана Стирлинга, посланную нам навстречу с едой и бренди, которыми мы распорядились по справедливости. До корабля мы добрались только в 10 часов вечера, ловцы и пленники, изрядно вымотанные. Бриг назывался «Охотск», 6 пушек, 250 тонн, принадлежал русским властям; он направлялся из Аяна в Амур с грузом снабжения и двенадцать дней просидел на мелях, пытаясь войти в реку. Роль лоцмана исполнял лейтенант с фрегата «Диана», но не очень успешно; команда брига составляла тридцать пять матросов и офицеров. Он занимался меховой торговлей, вышел из Риги в 1852 году. [По данным Дж. Грейнджера, «Охотск» принадлежал РАК, имел 200 тонн, экипаж всего 16 человек+6 пассажиров.]
Местность в сторону Амура красивая, склоны холмов густо лесисты. В море выступают мысы, между ними широкие бухты, их гостеприимство обманчиво из-за блуждающих мелей. Зимой залив замерзает. По берегам видны хижины и деревни, население обоих берегов, как мне показалось сходно во всех отношениях.
29 июля, передав пленных на Sybille, мы пошли в Хакодате, на остров Иедзо (Хоккайдо). Утром 1 августа, под 52° с.ш. и 145° в.д., заметили незнакомый парус, идущий на северо-запад; заметив нас, судно изменило курс по ветру. Поскольку вельботов видно не было, оно явно хотело уйти; мы под парами направились к нему и дали выстрел из пушки, чтобы оно приблизилось. Судно подняло американский флаг, но сигналу не подчинилось, пока ядро из второй пушки не просвистело перед его носом; тогда оно приспустило флаг и убавило паруса. Лейтенант Р. Гибсон поднялся на него и выяснил, что это бриг Грета, из вольного города Бремена. Шкипер Таулу (Thaulow, датчанин), имея на борту 276 офицеров и матросов с русского фрегата «Диана», разбившегося в Симоде, направлялся из Симоды в Аян, видел по пути британский фрегат Winchester, но от встречи с ним уклонился. Два русских офицера, лейтенант Александр Мусин-Пушкин и лейтенант барон Николай Шиллинг (Nicholas Schelling) пришли на Barracout’у с г-ном Гибсоном и заявили решительный протест против захвата моряков, потерпевших кораблекрушение. Ситуация была действительно трудная, но эти жертвы крушения укрепили бы русские силы, будь то на кораблях их эскадры или в крепости Николаевск на Амуре. Альтернативы не было кроме как взять бриг на буксир и доставить к коммодору (Эллиоту) в Аян, куда мы и прибыли 3 августа и где застали Sybille и Spartan на якоре.
За время нашего краткого отсутствия вид местности совершенно переменился: короткое лето было в разгаре, холмы и долины совершенно освободились от снега, деревья оделись густой листвой, а солнечные поляны покрылись яркими цветами этих мест. Некоторые жители вернулись в свои дома и не нашли своих вещей на месте: надеюсь все же, что эти кражи не приписали нам.
На берег было позволено сойти врачу, священнику и больным из команды Greta; остальные пленные были распределены по трём кораблям. Два офицера, лейтенанты Пушкин и Шиллинг, с консулом Гошкевичем (Councillor Gosgovitch), японцем и 105 матросами, были переданы на Barracout’у; два офицера и 40 человек на Spartan, оставшиеся семь офицеров и матросы - на Sybille. Лейтенант Р. Гибсон, г-н Талли (Tully - J. H. Tully, Acting 2nd Master) и призовая команда повели бриг Greta в Гонконг, вышли 4 августа; в тот же вечер Barracouta снова взяла курс на Хакодате. Фрегат «Диана», 52 пушки, погиб в Симоде в декабре 1854 года; он был сильно повреждён землетрясением и впоследствии затонул при буксировке в безопасное место. Я заимствую из протоколов Китайского отделения Азиатского общества рассказ о происшествии.
«23 декабря 1854 года, 9 часов утра. Барометр 29.27, термометр Реомюра 7°, лёгкий бриз от WSW. 11? [Вопросительный знак в оригинале Тронсона] в атмосфере ничего примечательного. Спустя четверть часа после предыдущей обсервации, почувствовалось (три?) подземных толчка, продолжительностью две или три минуты. Корабль сильно тряхнуло, так же как французский китобоец в семи милях от Нифона [Хонсю]. В 10 часов, то есть спустя три четверти часа после толчка, в бухту вошла волна, потопила японские малые суда и всей силой хлынула в город Симода. Через пять минут вода схлынула, всё кипело и пузырилось, словно вокруг били тысячи ключей. Затем волна вернулась с огромной скоростью, довершая уничтожение джонок и города. В десять часов тринадцать минут пришла третья волна, ещё более быстрая. Над руинами видели облако пара, а в воздухе стоял сернистый запах; несомненно, это был выход со дна бухты, что и вызывало пузырение. Возник водоворот, возможно отчасти оттого, что вода уходила в провалы на дне, отчасти что приливала в узкую бухту, он заставил фрегат вращаться, сделав сорок три оборота за тридцать две минуты - ! - вызвав головокружение у всех, кто был на борту. Помимо этого вращательного движения судно дрейфовало из стороны в сторону, то круша руль и киль о камни, то увлекаемое тремя собственными якорями в глубины, если не бездну. После полуторачасового затишья подъёмы и падения воды стали более ещё интенсивными, чем прежде. В 3 часа дня их сила постепенно уменьшилась; барометр показывал 29.87, термометр 10.30 N, свежий западный ветер, который к ночи перешёл в юго-западный. Отважный корабль так пострадал в катастрофе, что затонул во время следующего шторма. Etc.» Последнее утверждение, насчёт шторма, не вполне верно, поскольку корабль был повреждён настолько, что пребывал в состоянии постепенного погружения, пока наконец не затонул при буксировке: русские не упоминали ни про какой шторм. Было потеряно много имущества, личного и казённого, в том числе прекрасная коллекция предметов естественной истории, принадлежавшая г-ну Гошкевичу, и фотографический аппарат; пушки удалось свезти на берег.
![](https://ic.pics.livejournal.com/callmycow/20846853/615433/615433_900.jpg)
При разрушении японских домов и джонок команда «Дианы» спасла много жизней. Маленькая шхуна Caroline E. Foote [у Тронсона «Сaroline Le Foote»] из Сан-Франциско пришла в марте в Симоду, доставив товары, складские домики и торговцев, намеренных обосноваться в Японии. Русские наняли шхуну доставить капитана и часть команды в Петропавловск, что она и сделала, маршрутом через Хакодате и Охотское море. С отбытием капитана «Дианы» лейтенант Пушкин приступил к постройке небольшой яхты, названной «Хеда»; она была быстро построена, спущена на воду и оснащена, после чего пошла в Петропавловск с адмиралом Путятиным и восемьюдесятью матросами; она достигла назначения, благополучно избежав нескольких опасных ситуаций - так, один раз она была лишь в четверти мили от Sybille.
(Авторство картины мне найти не удалось, как и хорошей репродукции - но картина мне нравится, склеил из кусков. Большая репродукция выставлена в музее фрегата "Диана" японского города Суруга.)