зарисовка (эскиз к портрету окаменелой камнеежки на фоне множества глаз)
Прекрасная тварь присутствовала на одном краю Вселенной, посреди Самой реальности.
Она там просто была. Причём Была более, нежели Была Прекрасной.
Она была там у всех на виду, хотя многие не видели её в упор.
Видевшие могли поражаться её красоте. Красота хвоста особенно пленяла.
Голова твари была не менее прекрасна; но красотой головы пленялись реже, ибо голова была прекраснее изнутри, чем снаружи.
Все, кто видел тварь и мог с ней говорить, легко могли узнать о ней всё. Но никто, даже те, кто знал о ней всё, ничего о ней не знали.
Твари это было безразлично. Она просто была там, где находилась.
Вокруг обвивался хвост, которым эта тварь, как и большинство иных, обладала.
Наличие или отсутствие хвоста было ей безразличнее прочего. Впрочем, тварь в совершенстве владела всем, что у неё было.
Были ли у неё крылья, сказать затруднительно, но, по видимому, она не летала.
Многие, впрочем, считали прекрасную тварь воплощением уродства и исчадием ада.
Что, в сущности, было совершенно справедливо.
Она там просто была. Причём Была более, нежели Была Прекрасной.
Она была там у всех на виду, хотя многие не видели её в упор.
Видевшие могли поражаться её красоте. Красота хвоста особенно пленяла.
Голова твари была не менее прекрасна; но красотой головы пленялись реже, ибо голова была прекраснее изнутри, чем снаружи.
Все, кто видел тварь и мог с ней говорить, легко могли узнать о ней всё. Но никто, даже те, кто знал о ней всё, ничего о ней не знали.
Твари это было безразлично. Она просто была там, где находилась.
Вокруг обвивался хвост, которым эта тварь, как и большинство иных, обладала.
Наличие или отсутствие хвоста было ей безразличнее прочего. Впрочем, тварь в совершенстве владела всем, что у неё было.
Были ли у неё крылья, сказать затруднительно, но, по видимому, она не летала.
Многие, впрочем, считали прекрасную тварь воплощением уродства и исчадием ада.
Что, в сущности, было совершенно справедливо.