светлой памяти отца Кшиштофа Немыйского
Оригинал взят у drobinskaja в светлой памяти отца Кшиштофа Немыйского
Одиннадцать лет назад в Астрахани умер этот священник, отец Кшиштоф Немыйский. Он был отравлен в доме общины во время обеда. Умер до приезда Скорой. Одновременно с ним отравился дьякон, проходивший практику, но он остался жив, хотя лежал в больнице.
Хочу немного про отца Кшиштофа рассказать, что такое католический священник в постперестроечной России. Совсем не то, что вы думаете. И совсем не то, что думала я.
Мы вернулись с сестрой из поездки автостопом в чудесное и благословенное место, знаменитую общину Тэзе во Франции. Автостоп - такой способ передвижения, после которого вылечиваешься от эгоизма хорошо и надолго. Совсем чужие люди столько нам помогали, что мы были вдохновленные этим и хотели тоже теперь помогать. Это как песня, которой начинают подпевать понемногу все, такая прекрасная мелодия.
Поэтому я зашла в католический храм в Астрахани, мама мне сказала: тут приехал священник из Польши. "Может, ему нужна помощь, представь: один в чужой стране."
Я зашла в конце мессы в храм, и наблюдала за молодым священником, который служил так искренне. В храме горела только маленькая лампочка, сидело немного людей. После службы он вынес гитару, и стал с ребятами репетировать песни к следующей мессе, с шутками и изредка недовольством: "открывайте уста, ну невозможно ж так, открывайте уста шире, ну ребята!"
Все смеялись над его русским.
Он подошел ко мне. так мы познакомились.
Одно дело, чему нас учили: всемогущий Ватикан, Рим, инквизиция, роскошь, богатство и т.д.
Другое дело - видеть одного слабого, но полного веры и оптимизма человека, который приехал в незнакомую страну с твердой уверенностью, что сможет научить нас (он всегда добавлял - "и меня самого" )- жить с Богом в сердце и в жизни. Это впечатляло, его искренность и упрямое доверие, часто даже тем, кому совсем нельзя было доверять.
Одна парочка продала ему краденную машину. Они же продали ему втридорога дом, который практически не годился для жилья. Но отец Кшиштоф жил в этом доме и не обижался. Он обижался на этих людей только за то, что они требовали крещения, а он повторял: Вам нужен катехизис, вы не готовы.
Нас пугали, что всех переманят в католичество, а он всем поголовно отказывал в крещении без катехизиса длинной в год. Немногие выдерживали этот путь.
Он собирал молодежь около себя, но тех. которые не нашли себе места в жизни. Он никого ниоткуда не переманил. А те подростки, кто были около него, смеялись над ним иногда очень жестоко. Так, тогда не было хорошего вина для Причастия у нас в магазинах, и он привозил из Польши вино и очень его берег.
А ребята забрались в ризницу и выпили это вино. И чтобы скрыть, развели самогон с вареньем и налили в ту же бутылку. Человек непьющий и благоговейный, надо было видеть его лицо, когда он во время мессы это вкусил.
Потом он только сказал: "Они, конечно, верят, эти ребята, но еще так, по-свойки."
Как-то, издеваясь, они научили его мату, сказав совсем другое значение этих слов. Он пару раз ввернул это на мессе. Потому ему кто-то объяснил, что это значит. Он сказал спокойно: "Ну главное, чтобы понял народ Божий."
В его комнате в доме общины практически не было мебели. Он сказал: "Я от этого богатства из Польши уехал."
Если его спрашивали, не скучает ли он по дому, он отвечал с довольным видом: "я дома".
Он подхватывался помогать в каждой ситуации, я не помню, чтобы хоть что-то могло его оставить равнодушным. С ним мы начали помощь отказникам - тогда первые в Астрахани. Он первый начал движение Пролайф в Астрахани, на него все глазели, как на идиота. А он не понимал, чего люди не могут понять: "Как будто все сговорились ненавидеть этого малыша, который еще не родился!"
У меня умирал пес, а я не могла довезти его до клиники, он огромный был. Отец Кшиштоф спросил спокойно: "Когда это творение Божие надо везти?" Отвез, привез - пес выжил.
К сожалению, я уверена, что посадили за убийство не того человека. Он принял к себе одну бабушку - бомжа, она через пару дней исчезла, ее нашли уже в баптистской церкви, а перед этим - в мечети. И у нее нашли корень травы борец (аконит) который является очень сильным ядом. Вспомнили, что она вели себя странно, и кому предлагала посоветовать, как человека отравить. Но: борец не вызывает таких изменений в сердце. Эксперт дал заключение: отравление кардиотоксическим ядом, а у борца действие нервно-паралитическое. Странная бабушка исчезла после завтрака, а отравление было в обеденной еде. С таким отравлением он бы не прожил до трех часов дня с восьми утра, когда завтракал, а еще в 12 дня он прекрасно себя чувствовал.
Наша Фемида показала себя как всегда, не копаясь в деталях, осудила бабку и отпустила приход на покаяние, вместо того, чтобы всех, как следует, опросить. Увы. Не впервой.
И странных людей было в этом приходе очень много. Он принимал всех, и упрямо хотел всем верить. Хотя разумом понимал, что многим верить нельзя.
Он говорил весело: "То есть, по-человечески это невозможно. Но...Бог имеет свои планы."
Он всегда повторял любимую приговорку: "Прекрасное русское слово - "по-тихоньку". Надо дать Святому Духу время в нас подействовать."
Его знали и любили в Астрахани очень многие, самые разные.
После его смерти одна девочка из прихода сказала, что ей снился сон: отец Кшиштоф идет по проходу в храме. Она говорит - А вы живы? Он отвечает: - Да, я жив. А вот те, кто это сделал, - они умерли.
И сейчас мне так хочется верить, что его жертва даст свои плоды. По-тихоньку. Ведь у Бога свои планы.
Одиннадцать лет назад в Астрахани умер этот священник, отец Кшиштоф Немыйский. Он был отравлен в доме общины во время обеда. Умер до приезда Скорой. Одновременно с ним отравился дьякон, проходивший практику, но он остался жив, хотя лежал в больнице.
Хочу немного про отца Кшиштофа рассказать, что такое католический священник в постперестроечной России. Совсем не то, что вы думаете. И совсем не то, что думала я.
Мы вернулись с сестрой из поездки автостопом в чудесное и благословенное место, знаменитую общину Тэзе во Франции. Автостоп - такой способ передвижения, после которого вылечиваешься от эгоизма хорошо и надолго. Совсем чужие люди столько нам помогали, что мы были вдохновленные этим и хотели тоже теперь помогать. Это как песня, которой начинают подпевать понемногу все, такая прекрасная мелодия.
Поэтому я зашла в католический храм в Астрахани, мама мне сказала: тут приехал священник из Польши. "Может, ему нужна помощь, представь: один в чужой стране."
Я зашла в конце мессы в храм, и наблюдала за молодым священником, который служил так искренне. В храме горела только маленькая лампочка, сидело немного людей. После службы он вынес гитару, и стал с ребятами репетировать песни к следующей мессе, с шутками и изредка недовольством: "открывайте уста, ну невозможно ж так, открывайте уста шире, ну ребята!"
Все смеялись над его русским.
Он подошел ко мне. так мы познакомились.
Одно дело, чему нас учили: всемогущий Ватикан, Рим, инквизиция, роскошь, богатство и т.д.
Другое дело - видеть одного слабого, но полного веры и оптимизма человека, который приехал в незнакомую страну с твердой уверенностью, что сможет научить нас (он всегда добавлял - "и меня самого" )- жить с Богом в сердце и в жизни. Это впечатляло, его искренность и упрямое доверие, часто даже тем, кому совсем нельзя было доверять.
Одна парочка продала ему краденную машину. Они же продали ему втридорога дом, который практически не годился для жилья. Но отец Кшиштоф жил в этом доме и не обижался. Он обижался на этих людей только за то, что они требовали крещения, а он повторял: Вам нужен катехизис, вы не готовы.
Нас пугали, что всех переманят в католичество, а он всем поголовно отказывал в крещении без катехизиса длинной в год. Немногие выдерживали этот путь.
Он собирал молодежь около себя, но тех. которые не нашли себе места в жизни. Он никого ниоткуда не переманил. А те подростки, кто были около него, смеялись над ним иногда очень жестоко. Так, тогда не было хорошего вина для Причастия у нас в магазинах, и он привозил из Польши вино и очень его берег.
А ребята забрались в ризницу и выпили это вино. И чтобы скрыть, развели самогон с вареньем и налили в ту же бутылку. Человек непьющий и благоговейный, надо было видеть его лицо, когда он во время мессы это вкусил.
Потом он только сказал: "Они, конечно, верят, эти ребята, но еще так, по-свойки."
Как-то, издеваясь, они научили его мату, сказав совсем другое значение этих слов. Он пару раз ввернул это на мессе. Потому ему кто-то объяснил, что это значит. Он сказал спокойно: "Ну главное, чтобы понял народ Божий."
В его комнате в доме общины практически не было мебели. Он сказал: "Я от этого богатства из Польши уехал."
Если его спрашивали, не скучает ли он по дому, он отвечал с довольным видом: "я дома".
Он подхватывался помогать в каждой ситуации, я не помню, чтобы хоть что-то могло его оставить равнодушным. С ним мы начали помощь отказникам - тогда первые в Астрахани. Он первый начал движение Пролайф в Астрахани, на него все глазели, как на идиота. А он не понимал, чего люди не могут понять: "Как будто все сговорились ненавидеть этого малыша, который еще не родился!"
У меня умирал пес, а я не могла довезти его до клиники, он огромный был. Отец Кшиштоф спросил спокойно: "Когда это творение Божие надо везти?" Отвез, привез - пес выжил.
К сожалению, я уверена, что посадили за убийство не того человека. Он принял к себе одну бабушку - бомжа, она через пару дней исчезла, ее нашли уже в баптистской церкви, а перед этим - в мечети. И у нее нашли корень травы борец (аконит) который является очень сильным ядом. Вспомнили, что она вели себя странно, и кому предлагала посоветовать, как человека отравить. Но: борец не вызывает таких изменений в сердце. Эксперт дал заключение: отравление кардиотоксическим ядом, а у борца действие нервно-паралитическое. Странная бабушка исчезла после завтрака, а отравление было в обеденной еде. С таким отравлением он бы не прожил до трех часов дня с восьми утра, когда завтракал, а еще в 12 дня он прекрасно себя чувствовал.
Наша Фемида показала себя как всегда, не копаясь в деталях, осудила бабку и отпустила приход на покаяние, вместо того, чтобы всех, как следует, опросить. Увы. Не впервой.
И странных людей было в этом приходе очень много. Он принимал всех, и упрямо хотел всем верить. Хотя разумом понимал, что многим верить нельзя.
Он говорил весело: "То есть, по-человечески это невозможно. Но...Бог имеет свои планы."
Он всегда повторял любимую приговорку: "Прекрасное русское слово - "по-тихоньку". Надо дать Святому Духу время в нас подействовать."
Его знали и любили в Астрахани очень многие, самые разные.
После его смерти одна девочка из прихода сказала, что ей снился сон: отец Кшиштоф идет по проходу в храме. Она говорит - А вы живы? Он отвечает: - Да, я жив. А вот те, кто это сделал, - они умерли.
И сейчас мне так хочется верить, что его жертва даст свои плоды. По-тихоньку. Ведь у Бога свои планы.