В квартире через несущую стену зимой никто не живёт. В середине апреля жильцы возвращаются. Дауншифтеры, что ли. С каждым годом их становится всё больше и больше. Судя по топоту, грохоту, гулу, на территории стандартной трёшки (восемьдесят квадратных метров с двумя балконами) способны разместиться двенадцать-пятнадцать человек. Несколько дней назад они скандировали: “Ačiū! Ačiū! Ačiū!” (ачю - спасибо). Наверное, в течение минуты. Яростные мужские и женские голоса, отрицающие тишину ночного пространства. Было в том что-то церемониальное, оргическое, если не знать, что всё очевиднее: это благодарность баскетболистам “Жальгириса” за выход в “Финал четырёх”. Вчера вечером возвратившиеся громко слушали индийскую музыку: ситар, танпуры, флейта, табла. Примерно через час ко всему этому традиционному благозвучию начинает примешиваться раздражённое дребезжание полых отопительных труб. Хиндустани встречается с не менее традиционным соседским восточноевропейским. Дауншифтеры прибирают громкость и выходят на балкон. Мужские голоса распространяются о восточных спасительных практиках, о таинственном, эзотерическом. Женские голоса осторожнее, рациональнее, самокритичнее: социальная слабость как следствие нашей личностной слабости; потустороннему нечего противопоставить человеческой глупости и жадности; медитациям не справиться с нашей порочностью, неблагодарностью. Мужским голосам не нравится такой прагматизм, зато он нравится усиливающемуся трубному дребезгу. Балконные разговоры смолкают. Кажется, отчасти о них “Железный подсвечник”, “сказка дервишей”, записанная Идрисом Шахом: “... люди, пытающиеся выполнять мистические процедуры, не преодолев в себе некоторых личных склонностей, достигнут результатов, прямо противоположных тем, которых они ожидали”.