На два дня раньше
Почему в советское время имя Тунзаля в русской версии звучало как Танзиля? Какая к дьяволу Танзиля?
Была у нас на работе одна Танзиля. Она была полная и немножко нелепая. Наверное, сейчас я даже не узнаю ее на улице. Однажды она подошла ко мне и сказала, что начальник поцеловал ее в щеку. Он был выпившим (на работе что-то отмечали), позвал ее в кабинет, передал бумаги, затем поцеловал в пухлую щечку и сказал, чтобы она никому не говорила. А она, естественно, рассказала мне. Как обычно.
Еще была одна секретарша. Когда мы с ней познакомились, у меня была эспаньолка. Потом она (эспаньолка) мне надоела, и я ее сбрил. И секретарша воскликнула, мол, как я мог скрывать свою родинку. И еще называла меня своей безответной любовью. Хотя на самом деле она была влюблена в моего друга.
Это было на вечеринке у меня дома. Все вечеринки у меня дома всегда заканчивались одинаково. Пьяными танцами с сомбреро на голове. Это был ритуал, всем обязательно хотелось напялить на голову этот сомбреро и пуститься в пляс. А они стояли на балконе, и она ему что-то втирала. Он молчал. Он ее не любил.
А много лет спустя он был влюблен в стриптизершу. На самом деле, никакая не любовь, но искра между людьми, кемистри и все такое, дыдыщ и дядянг. И вместо того, чтобы танцевать перед ним, она сидела рядом. Они беседовали. Разговаривали. А потом она ездила к нему на такси, из другого города, заплатила за это 60 евро, но они так и не встретились. И она плакала ему в трубку. Хотя, может быть, и не плакала, возможно, это я уже сочиняю.
О чем это я? Ах да, Танзиля. У Тунзали хорошая песня. Darıxdım.
Была у нас на работе одна Танзиля. Она была полная и немножко нелепая. Наверное, сейчас я даже не узнаю ее на улице. Однажды она подошла ко мне и сказала, что начальник поцеловал ее в щеку. Он был выпившим (на работе что-то отмечали), позвал ее в кабинет, передал бумаги, затем поцеловал в пухлую щечку и сказал, чтобы она никому не говорила. А она, естественно, рассказала мне. Как обычно.
Еще была одна секретарша. Когда мы с ней познакомились, у меня была эспаньолка. Потом она (эспаньолка) мне надоела, и я ее сбрил. И секретарша воскликнула, мол, как я мог скрывать свою родинку. И еще называла меня своей безответной любовью. Хотя на самом деле она была влюблена в моего друга.
Это было на вечеринке у меня дома. Все вечеринки у меня дома всегда заканчивались одинаково. Пьяными танцами с сомбреро на голове. Это был ритуал, всем обязательно хотелось напялить на голову этот сомбреро и пуститься в пляс. А они стояли на балконе, и она ему что-то втирала. Он молчал. Он ее не любил.
А много лет спустя он был влюблен в стриптизершу. На самом деле, никакая не любовь, но искра между людьми, кемистри и все такое, дыдыщ и дядянг. И вместо того, чтобы танцевать перед ним, она сидела рядом. Они беседовали. Разговаривали. А потом она ездила к нему на такси, из другого города, заплатила за это 60 евро, но они так и не встретились. И она плакала ему в трубку. Хотя, может быть, и не плакала, возможно, это я уже сочиняю.
О чем это я? Ах да, Танзиля. У Тунзали хорошая песня. Darıxdım.
Click to view