"Вьетнамский букварь" Дэвида Хакворта. (11) Уловки, приманки и засады
Для начала можно сделать как минимум одно обобщение. Противник - ВК или НВА - обладает полным набором уловок, многие из которых мы теперь понимаем. Практически все они без исключения незатейливы, и эффективность большинства из них зависит от создания одной из двух иллюзий: либо (1) наша сторона застала врага врасплох, либо (2) он готов, ждет и слаб, и нам остается только максимально использовать эту возможность.
Можно сделать и еще одно обобщение. Командир американского подразделения, если он хочет уберечься от уловок и засад, должен быть восприимчив к советам своих подчиненных и опираться на общую информацию о непосредственном присутствии противника, собранную его людьми. Ничто так не отличает американский генералитет во Вьетнаме, как готовность к общению между нашими высшими и старшими офицерами и их подчиненными на всех уровнях в интересах повышения эффективности боевых операций. И если генерал подает тому пример, то почему любой младший командир должен сдерживаться? Лучшая и самая надежная разведывательная информация, на которую может опираться командир небольшого подразделения для своих собственных целей, - это та, которую собирают в ходе передвижения и наблюдения на местности его собственные подчиненные.
С другой стороны, многочисленные примеры, относящиеся к периоду боевых действий 1966-67 годов, неопровержимо свидетельствуют о том, что средний американский военнослужащий во Вьетнаме сегодня обладает более острым чутьем разведчика и более внимателен к признакам присутствия врага, чем солдат времен Кореи или Второй мировой войны. Окружающая обстановка обострила это чутье, и он быстрее воспринимает любой признак того, что где-то рядом, в дикой местности или в кажущейся пустынной череде деревушек, находятся другие люди, кроме него самого. Он почти инстинктивно чувствует, когда подразделение идет по холодному следу. Тепло пепла, который на вид давно остыл; несколько зерен влажного риса, все еще прилипших к миске; свежесть следов, где ветер и непогода не успели размыть отпечаток в пыли; свежая кровь на брошенной повязке; потрескивание кустарника, не предполагающее ничего, кроме передвижения человека, - он улавливает эти вещи. Проходя по слоновой траве, он заметит, где на свежей тропе примята трава, и по еще свежей влаге на ней догадается, что в течение часа здесь прошел вражеский отряд. Все это отражено в наших записях. А еще в них есть такие слова: «Мы вошли в деревню. Она была пуста, но запах их тел был сильным, как будто они ушли только что. У них другой запах, не такой, как у нас».
Как работает процесс накопления опыта, как обостряются чувства, когда солдаты внимательны ко всем окружающим их явлениям, и как командир может извлечь пользу, обобщая все, что его бойцы узнают и чувствуют о развивающейся ситуации, хорошо видно из интервью, взятого после боя у патруля 25-й дивизии в начале 1967 года:
Лейтенант: «Я заметил, что между 17:00 и 18:00 часами всякое движение в деревне прекратилось. Было еще рано и поэтому это было необычно. Рабочие исчезли, появились женщины, собрали водяных буйволов и ушли. Люди в домах по периметру быстро съели вечерний ужин и тоже ушли. Все затихло. Я знал, что сейчас что-то произойдет».
Сержант: «Я видел людей, выходящих из дома справа от меня на расстоянии около 25 метров. Затем прямо передо мной, в 150 метрах, одновременно вышла еще одна семья. И когда появился враг, по нам открыли огонь из дома».
Задача командира подразделения заключается не только в том, чтобы стимулировать ведение разведки всеми доступными средствами и всем личным составом, но и в том, чтобы принимать и взвешивать все данные войсковой разведки, которые при этом поступают. Не стоит отмахиваться даже от догадок человека, находящегося далеко в стрелковой цепи; у него может быть превосходное чутье на обстановку.
В одном из трагических инцидентов, произошедших во время операций 1966 года у камбоджийской границы, командир роты, до того, как все случилось, был предупрежден передовым артиллерийским наблюдателем - специалистом 4-го класса. Рота провела ночь в оборонительном периметре. Ночью один солдат НВА отправился в одну из их засад, организованных на тропе, и бойцы, находившиеся на посту прослушивания, сообщили, что они уверены, что всю ночь слышали в траве возле них передвижение человека. Когда вскоре после рассвета рота вышла из лагеря, специалист 4-го класса, осматривая местность, по которой предстояло продвигаться тем утром, сказал: «Капитан, не ходите в ту сторону, вы угодите в засаду». Этот совет был проигнорирован. Но засада была, и потери оказались тяжелыми. Последующее развитие событий доказало вдвойне, что специалист 4-го класса был ответственным солдатом, чьи суждения заслуживали внимания. В ходе завязавшегося боя капитан был ранен и больше не мог выполнять свои обязанности. Специалист 4-го класса взял на себя руководство боем и вместе с подошедшей подмогой вывел оставшихся в живых.
Всякий раз, когда враг делает свое присутствие очевидным и заметным, будь то во время передвижения, или в виде неподвижной и кажущейся незащищенной позе, пора насторожиться и задать вопрос: «Не является ли это началом какого-то его замысла, цель которого - заманить нас в ловушку, заставив поверить, что мы вот-вот поймаем его в ловушку?» Этот вопрос следует задавать перед любой боевой операцией, будь то наступление дивизии, или небольшой патруль или пехотная рота, прочесывающая кусты в поисках присутствия противника. Люди, с которыми мы сражаемся, не являются невинными и редко бывают беспечными; бóльшую часть времени они сами организовывают ловушки, создавая видимость своего присутствия.
В ходе операции «Натан Хейл» в июне 1966 года силы НВА начали наступление против трех рот военизированной Группы гражданской самообороны (Civilian Irregular Defense Group, CIDG), располагавшихся в лагере сил спецназа в Донгче и вокруг него. В этом они добились частичного успеха. Одна рота, занимавшая оборонительные позиции на близлежащих холмах, была перебита и понесла большие потери. Подразделения северовьетнамской армии ждали за пределами лагеря, чтобы нанести удар по ожидаемой колонне помощи; однако подразделения самообороны, расположенные внутри лагеря Донгче, были спасены от катастрофы, когда возглавлявший их командир АРВН (Армия Республики Вьетнам) мудро устоял перед соблазном отправить их на выручку осажденной роте. В течение последующего дня воздушные наблюдатели, находившиеся в этом районе, сообщали, что по долинам, ведущим от Донгче, в большом количестве передвигаются группы противника, стекаясь в одном направлении. Такова была картина, которую, по замыслу противника, мы должны были увидеть; он уже выбрал место для боя. По мере того как реакция американского командования увеличивалась и разгоралось общее сражение, наши войска развертывались на хорошо подготовленных и чрезвычайно «горячих» зонах высадки, где наш поддерживающий огонь имел своим результатом главным образом привлечение внимания к местам высадки. То, что в конечном итоге операция «Натан Хейл» может по праву считаться американской победой, не отменяет того факта, что бóльшая ее часть не должна была быть выиграна наиболее трудным способом. Северный Вьетнам извлек из этого максимум пользы, и в документах, изданный в его войсках, говорилось, что было убито более тысячи американцев, что является примерно десятикратным преувеличением. Если бы с самого начала и в первые дни после боевого развертывания подразделений была проведена более тщательная проверка всех имеющихся разведданных, победа США могла бы быть более убедительной.
Здесь необходимо провести одно четкое различие. Подразделения НВА и ВК не являются ни вездесущими, ни призрачными. Хотя они и пытаются казаться таковыми, они точно так же состоят из человеческой плоти и крови, и должны реагировать на свою собственную природу, независимо от дисциплины, установленной у них в рамках военной организации. Находясь на тропе или во время любого передвижения, когда у них нет причин подозревать близкое присутствие американских или союзных войск, они непрерывно болтают и шумят. И за такую свою беспечность они неоднократно получали по голове. Что касается того, что они якобы повсюду, то будь это правдой, от них было бы легче избавиться. Некоторые командиры наших линейных подразделений на низовых уровнях, повоевав некоторое время во Вьетнаме, пришли к мысли, что, когда бы ни передвигались наши колонны, противник знает об этом и неизменно следует за ними тенью. Ничто из имеющихся у нас данных этого не подтверждает; более того, с нашей значительно превосходящей мобильностью благодаря переброскам вертолетами на большие расстояния, ему попросту невозможно уследить за каждой атакой пехотной роты или каждым поиском патруля. И тем не менее, записи безошибочно говорят о том, что значительную часть времени ему удается наступать нам на пятки. Мораль здесь такова: при любом передвижении колонны на местности следует действовать так, как будто ее обнаружение может произойти на ранней стадии, и предпринимать необходимые меры предосторожности, чтобы избежать неожиданностей.
Совсем другое дело, когда есть четкие основания полагать, что противник знает о присутствии американских войск. Возьмем один пример из множества подобных инцидентов, относящийся к операции «Бешеная лошадь». Ротная колонна двигалась по широкой долине вдоль берегов реки. У невысоких холмов она была задержана на пять минут залпом из двух или трех винтовок с дистанции 100 метров или около того. Перестрелка закончилась быстро и без потерь с обеих сторон, после чего противник отошел. Были основания предполагать, что огонь велся с вражеского сторожевого поста, который был выставлен не только для того, чтобы подать сигнал тревоги, но и для того, чтобы спровоцировать нашу атаку вдоль направления отхода противника. Подозрения были вполне обоснованными, поскольку недалеко от места первого боестолкновения находилась хорошо подготовленная укрепленная вражеская позиция с пулеметами на высотах и гарнизоном, готовым их защищать.
Несколько солдат ВК или НВА, выступающих в роли курьеров, носильщиков и т.п., случайно встретив американскую колонну, могут произвести пару быстрых выстрелов, прежде чем скрыться в кустах, - однако у любой подобной случайно встреченной группы на уме прежде всего бегство. Такой бессистемный огонь сильно отличается от организованного огня из стрелкового оружия с одной позиции, хотя последний тоже ведется в небольшом объеме и продолжается всего несколько минут, - направленный, казалось бы, на проверку или на задержку нашего передвижения, он, скорее всего, имеет главной целью пригласить нас продолжать. Это должно предупредить командира подразделения о вероятности затяжного боя, и он должен соответствующим образом пересмотреть свои планы.
Таким образом, мы говорим об очевидном или явном движении, или о действиях, привлекающих внимание в любой форме. Даже незначительный обмен выстрелами должен всегда насторожить подразделение. Но помимо этого, командир должен обращать внимание на любые необычные визуальные или звуковые проявления, когда его войска ищут контакта с противником. В качестве примера можно привести операцию «Пол Ривер IV», и хотя ни одного другого точно такого же случая нет, простая логика придает ему особое значение.
Пехотная рота передвигалась на рассвете по достаточно открытой местности недалеко от камбоджийской границы. Поздним вечером она несколько раз натыкалась на одиночных солдат НВА, с которыми разведчики или головной дозор вступали в перестрелку, но с разным результатом. Затем, когда рота приблизилась к одной из общин, она услышала шум голосов, крики и плач детей, мужчин и женщин, - как будто многие люди спешили убраться подальше, пока не появились американцы. Но разве это естественно, когда люди, убегающие в укрытие перед лицом вооруженного наступления, привлекают внимание к своему уходу? Не открывая огня, рота развернулась и окружила общину, обнаружив, что она пуста. Затем она двинулась дальше, последовав в том же направлении, что и «беженцы». Начало смеркаться. Недалеко от общины рота вышла на довольно открытый, слегка возвышенный участок местности, пригодный для организации ночевки. К близлежащему ручью были отправлены группы, чтобы пополнить запасы воды. Не успели они вернуться, и когда оборонительный периметр был оборудован менее чем наполовину, как на позицию нашего подразделения напали силы НВА численностью более роты, развернувшись на участке местности, по которой передвигались группы солдат-водоносов. Самое приятное в этой истории то, что американская рота, впервые участвовавшая в бою, справилась с поставленной задачей, быстро организовала круговую оборону, и хорошо проявила себя в четырехчасовом бою в совершенно неблагоприятных условиях. Учитывая развитие событий, вывод о том, что противник просто оказался в нужное время в нужном месте, - это слишком большой перебор, чтобы допустить случайность.
Мистификация, как и слишком оптимистичное ожидание, занимает важное место в технике обмана. Мы сами используем уловки при планировании мероприятий оперативной маскировки; то, что противник делает то же самое, и то, что его планы более примитивны, меньше полагаются на сложные шарады, а больше на особенности человеческой природы, не должно вызывать удивления. Ловушки преследуют нас только из-за нежелания младших командиров отдать должное оппоненту за эту малую толику сообразительности. Чтобы перехитрить врага, нужно лишь глубже думать.
В июне 1966 года во время боя за Ту Моронг (операция «Хоторн II») разведывательный взвод провел довольно непродуктивное утро. Наконец он подошел к безлюдному лагерю противника. В нескольких метрах от него основная тропа разветвлялась, и далее вверх по склону извилисто поднимались две тропы. На перекрестке стоял знак, на котором было два указателя, каждый из которых показывал на одну из троп, ведущую вверх по склону, и надпись на вьетнамском языке: «Другу идти сюда». Нужно было проявить осторожность и доложить о находке вышестоящему командованию, но командир разделил свои силы, и разделенный на две части взвод двинулся вверх по обеим тропам. По пути обе колонны вступили в перестрелку с несколькими солдатами НВА, которые удерживали позиции на обеих тропах. Потери с обеих сторон были незначительными. Потом обе колонны снова начали сближаться, когда они подошли к лощине, которую с двух сторон подпирал хребет. Там они попали под убийственный огонь и оказались прижаты к земле в ходе боя, который продолжался весь день, и всю ночь до следующего утра. Прежде чем он закончился, для вытаскивания восьми оставшихся в живых человек и раненых из взвода, состоявшего из 42 человек, были привлечены бóльшая часть двух американских пехотных рот и все огневые средства, которые можно было задействовать.
В боевых действиях, которые ведутся в основном силами взвод против взвода и рота против роты, истинная обстановка в большинстве случаев не проясняется до тех пор, пока обе стороны не начнут интенсивный огневой бой. До этого момента мы можем строить предположения, но реальная ситуация нам будет неизвестна; жесткие факты реальности могут быть получены только поэтапно, по мере развития огневого боя. Но во время выдвижения командир не должен ничего принимать на веру и продолжать искать засаду. У противника много уловок, и если бы у него изо дня в день не появлялось что-то новое и необычное, то он вскоре потерял бы всякую способность удивлять. Именно поэтому обо всех таких событиях из опыта боевых действий роты или вышестоящего командования следует сообщать, и распространять на благо всех заинтересованных сторон. Только благодаря перекрестной проверке и накоплению большего количества данных можно в полной мере оценить значение того или иного действия, приема или военной хитрости.
Через два дня после Рождества 1966 года в зоне ответственности III корпуса в наши руки попало двое пленных солдат НВА. Оба рассказали одну и ту же историю - во вражеском базовом лагере недалеко от границы с Камбоджей содержится группа американских военнопленных. Пленные вьетнамцы назвали одни и те же цифры и указали на одно и то же место на карте. Возможность освободить группу своих товарищей по оружию наверняка привлекла бы американцев как зимой, так и в любое другое время года; ничто в этом случае не должно было вызвать подозрений. Поэтому в обстановке строжайшей секретности был организован боевой выход.
Но случилось так, что в тот же день на другом конце страны, силам 1-й кавалерийской дивизии, действующей в провинции Биньдинь, тоже сдалось в плен два солдата НВА. Вслед за ними появился военнослужащий АРВН, который рассказал, что только что сбежал из вражеского лагеря для военнопленных. Все трое рассказали об одном и том же общем опыте - якобы они видели трех американских солдат 1-й кавалерийской дивизии в плену в местечке, расположенном недалеко от долины Суика. Один из них был «негром с татуировками на левой руке» - подробность, которая должна была вызвать недоумение, поскольку американские чернокожие солдаты не были склонны к подобной практике. Проверив документы, в дивизии установили, что пропавших без вести, соответствующих описанию, среди личного состава не числится, но, решив, что пленные принадлежат какому-то другому американскому подразделению, была спланирована операция по спасению, опять же в обстановке строжайшей секретности.
Первая спасательная группа отправилась туда несколькими днями ранее и ничего не нашла. Но эта попытка была предпринята силами батальона. Кавалерийская дивизия также провела батальонный боевой выход, и к тому же нанесла сильный предварительный удар по зоне высадки. Блокированный участок также оказался пустышкой. Не было обнаружено никаких признаков того, что в указанном месте содержались пленные. Подобное совпадение, за которым последовала двойная неудача, является лучшим основанием полагать, что, если бы туда была отправлена одна рота или подразделение поменьше, они попали бы в засаду. Но окончательных доказательств нет.
Преследуемый враг умеет быстро переодеваться в крестьянскую одежду и скрывать свою личность, смешиваясь с толпой мирных жителей. Именно поэтому он носит несколько комплектов такой одежды у себя в рюкзаках и именно поэтому мы находим ее в его тайниках. Данные показывают, что он идет в атаку, используя женщин и детей для прикрытия своего продвижения; и когда у него не остается другого выхода, кроме сдачи в плен или смерти, он применит тот же способ защиты. Во время операции «Кедровый водопад» в январе 1967 года женщины и дети первыми выходили из хижин или бункеров, издавая звуки и делая жесты, характерные для беспомощных людей, попавших в беду. За ними следовали вьетконговцы; у некоторых руки были опущены, а у других - были пустые и поднятые. Войска способны справиться с этой проблемой без ущерба для жизни; но это требует чрезвычайной бдительности в сочетании со сдержанностью.
Засады происходят только тогда, когда люди становятся беспечными. При любом перемирии или прекращении огня возникает соблазн расслабиться и пренебречь привычными мерами предосторожности, и враг использует это в своих интересах. Одним из примеров является засада, в которую попал патруль в зоне ответственности 1-й пехотной дивизии в рождественский полдень. Патруль шел широким фронтом через рисовое поле прямо к опушке деревьев. Именно там была организована и подготовлена к открытию огня вражеская засада. Если патрулю и в самом деле нужно было пересечь рисовое поле, то он выбрал самый худший способ, - тем более, что дамбы и берега обеспечивали хотя бы частичное укрытие для нескольких колонн.
Продвижение из низины вверх по тропе под открытым небом без предварительной разведки склонов или высот над ней или огневого прочесывания окрестностей из стрелкового оружия - это верный путь к попаданию в ловушку. Эти высоты - излюбленное место для пулеметных точек НВА и ВК; ложбина, распадок или низина - простреливаемое пространство, а перекрытия вражеских бункеров редко находятся на высоте более фута над землей.
То, что взвод, идущий в голове ротной колонны, благополучно преодолевает этот проход, не получая ни единого выстрела, отнюдь не означает, что он не охраняется. Напротив, противник по собственной воле стремится пропустить его, чтобы вовлечь в бой всю роту. Если огонь будет вестись по головному дозору или головному отделению первого взвода, колонна отпрянет назад, а затем развернется для прочесывания. Чтобы устроить такую засаду, противник рискнет пропустить головной взвод себе в тыл, поскольку в джунглях, где к огневым позициям никакие тропы не ведут, нахождение в тылу не дает никаких реальных преимуществ. Взвод должен либо сдвоить след и вернуться назад по тропе, рискуя попасть в засаду на другой стороне ложбины, либо потратить час, чтобы продраться сквозь джунгли и добраться до цели.
Засада на транспортную колонну, передвигающуюся по дороге, которая организовывается подвижными группами противника, а не огнем со стационарных позиций, обязательно принимает совершенно иную форму. Обычно это двойной удар из укрытий, наносимый не одновременно, но настолько согласованный и мощный, что поначалу более слабая группа блокирует и останавливает голову колонны, после чего основные засадные силы осуществляют маневр, «сворачивая» передвигающееся подразделение с хвоста. Эти два действия очень хорошо взаимоувязаны друг с другом по времени, чтобы колонна оказалась связана боем с обеих сторон до того, как она сможет перегруппироваться и развернуться к любой опасности.
Вьетконг/НВА могут устроить такую ловушку только на слегка возвышенной местности, где есть хоть какое-то укрытие для автоматического оружия в пределах 50 метров от дороги или менее; а сбор любой колонны просто делает возможность более благоприятной, а риск - несомненным. Для подготовки подобной ловушки ВК/НВА предпочитают использовать поворот дороги. Причина очевидна: находясь вне поля зрения, хвост колонны не видит и не чувствует, что происходит с ее головой в критические моменты, что увеличивает вероятность того, что колонна разделится и попытается вести два отдельных боя. При наличии адекватного авиационного прикрытия (либо самолеты ВВС, либо разведывательные или ударные вертолеты армейской авиации), любая колонна будет неуязвима для подобной атаки. Взамен этого, отличным средством дезорганизации врага стал бы артиллерийский обстрел местности, прилегающей к дороге с обеих сторон, там, где ее характер благоприятен для устройства засады. Применяется ли артиллерия подобным образом во Вьетнаме? Слишком редко, и это не вина артиллеристов. Проблема в том, что некоторые командиры считают марш по дорогам именно таковым и ничем более; тем самым они пренебрегают элементарными мерами предосторожности.
Есть еще один аспект этой темы, гораздо более зловещий по своему значению. Нет никаких сомнений, что противник будет использовать живые тела своих людей в качестве приманки для заманивания наших войск в засаду - как организованную с ходу, так в хорошо замаскированную, укрепленную позицию. Более того, данные показывают, что живые приманки используются на столь малой дистанции и настолько подвергаются нашему огню, что вероятность того, что их жизни будут потеряны, необычайно высока.
Если бы подобная уловка использовалась противником регулярно, она бы быстро исчерпала себя, что справедливо для любой военной хитрости. Однако эта уловка использовалась не очень часто, чтобы периодически прибегать к ней, хотя американские меры безопасности таковы, что заставляют нас скептически относиться к тому, что такая степень фанатизма возможна даже у вьетконговцев. В нашем отчете отмечены восемь случаев такого рода.
В двух случаях обстоятельства были таковы, что исключают возможность того, что они произошли случайно, а не по преднамеренному умыслу. В совокупности их урок настолько очевиден, что позволяет заявить любому командиру подразделения или командиру патруля: «Если вы вышли на поляну в джунглях и увидели двух-трех или даже одного вражеского солдата, повернувшегося к вам спиной, или вы, передвигаясь по открытой местности, увидели несколько бойцов НВА или ВК, которые идут в отдалении, повернувшись к вам спиной, ни разу не обернувшись, то будьте внимательны! Вероятность того, что вас заманивают в ловушку, очень велика».
Разворот спиной - самый верный признак. Он очень заманчив. Он похож на приглашение маленького диспетчерского автомобиля в аэропорту: «Следуй за мной!». Это подпитывает надежду, что наше полевое формирование застало врага врасплох и находится на пути к чему-то бóльшему. Возможно, это и является правдой на половину, но это что-то бóльшее - то, что запланировал враг.
Инцидент №1. Взвод 1-й пехотной дивизии численностью 32 человека патрулировал недалеко от зоны боевых действий «С». Не доходя нескольких сотен метров до места разворота на своем маршруте, он вышел на открытое пространство в джунглях, имеющее форму замочной скважины, шириной примерно 150 метров от опушки до опушки. Выстроившись в колонну, патруль двинулся по тропе, пока все, кроме замыкающих четырех человек, не оказались на открытой местности. К этому времени голова колонны прошла две трети пути по открытому пространству. Тут головной дозор увидел трех солдат ВК, повернувшихся к ним спиной. Они стояли в 15 метрах впереди, в 10 метрах от линии деревьев. Не поворачиваясь, они бросились прочь по направлению к лесу, и головное отделение развернулось для преследования. Гранатометчик сделал выстрел из гранатомета M79 и решил, что попал в одного или двух бойцов, как только они скрылись за деревьями. Разворот колонны в направлении преследования людей привел к тому, что она оказалась прямо лицом к лицу с засадой, устроенной прямо за линией деревьев. Можно ли предположить, что когда засадная группа на протяжении нескольких минут наблюдала за приближением колонны и готовилась напасть на нее, три голубя, стоявшие не более чем в 30 метрах от нее, развернувшись спиной, не были об этом предупреждены?
Инцидент №2. Американская рота проводила разведывательно-поисковые действия вблизи камбоджийской границы. Ее разведчики заметили двух солдат НВА, стоявших в 200 метрах от них на небольшом холме, повернувшись спиной. Потом эти «приманки» ушли на запад, ни разу не повернувшись. Рота последовала за ними, но вместо того, чтобы рискнуть и преследовать их на нейтральной территории, командир роты, оказавшись слишком близко к камбоджийской границе, вызвал артиллерийский огонь по кустарнику, в котором скрылись две ложные цели. После этого рота повернула обратно к точке, с которой она начала движение на запад, чувствуя, что шанс достать врага упущен, и остановилась там на мгновение, прежде чем двинуться дальше на юг. В этот момент один из сержантов случайно оглянулся на холм, где впервые были замечены два вьетнамских солдата, и увидел еще две фигуры в хаки и армейских шлемах. Они тоже стояли спиной, хотя американская рота уже почти час передвигалась по открытой местности. Два голубя стояли там же, где и предыдущие, на расстоянии не более 200 метров. Рота не стала стрелять по ним - и это стало ошибкой. Оба вьетнамца так и не повернулись. Развернувшись, рота направилась к ним, двигаясь широким фронтом по склону холма. До базы оставалось буквально несколько шагов, прежде чем по подразделению был открыт огонь. Затем налетел шквал огня - автоматного, гранатометного. Оказывается, на гребне невысокого холма находились окопавшиеся в укрытиях крупные силы НВА, и американская цепь была сразу же прижата к земле. В последовавшем затем трехчасовом бою она приняла кровавое избиение. В конце концов, то, что осталось от вражеского гарнизона, отступило в Камбоджу. Случайность? Совпадение? Здравый смысл отвергает эту идею. Враг подстроил ловушку, возможно, не слишком умело. Но она сработала.
Враг использует агентов и двойных агентов. Через них он придумывает истории, которые принимаются за чистую монету. Он прибегает к таким старым трюкам, как подбрасывание фальшивого приказа о проведении операции к трупу офицера. Такие мистификации иногда проглатываются целиком, вместо того чтобы быть принятыми с крупинкой соли, а еще лучше - с целой щепоткой.
Именно такие уловки, приманки и засады причиняют наибольший вред, - а не блокирующие силы, выставляемые на повороте тропы в джунглях, которые редко когда наносят крупные потери. В этих небольших делах бой обычно происходит на расстоянии не более 10-20 метров; на бóльших дистанциях, особенно в ночных операциях, огонь не может быть успешным. Противник не обладает особой магией в таких условиях и с такой тактикой. Опыт наглядно доказывает, что мы можем побеждать врага в его собственной игре. Крупные засады, в которые он умудряется заманить в мышеловку всё - от взводного патруля до бóльшей части батальона, - это его сильная сторона, его большой гамбит, его единственная надежда на будущее. Сорвите его планы, лишите его внезапности в обороне, разрушьте замыслы, с помощью которых он наносит шокирующие потери на первом этапе боестолкновения, - и у него не останется ничего, что могло бы компенсировать его сокращающиеся возможности по организации жесткого прессинга в атаке.
Работа может быть выполнена; мы можем справиться с ней, если будем внимательнее относиться к кажущимся возможностям - к тому, что выглядит слишком хорошо, чтобы быть правдой. Мы можем избежать инсценировок противника, реагируя на любой признак его присутствия так, как будто он находится прямо здесь, на переднем плане, и главными силами.
Просто для того, чтобы подчеркнуть, повторим, что на этой войне одиночный выстрел из винтовки практически ничего не значит. Как правило, признаком настоящего дела является огонь автоматического оружия. Когда два или более автоматных ствола открывают огонь одновременно с близкого расстояния, почти наверняка начнется что-то серьезное.