Про пидорасов
Сегодня спорил с мамой, можно ли плешивого недоумка называть пидорасом. Поводом послужило очередное продление, так называемых, "временных" таможенных пошлин на автомобили иностранного производства.
- Мама, ну посмотри же, он ведь пидор, в худшем смысле этого слова. Каждое его слово - ложь. Пиздел же, тварь в прошлом декабре, что пошлины на 9 месяцев вводит и что? Ему хоть ссы в глаза, всё божья роса, лишь бы поглубже в карман народный залезть.
- Ну ведь он же как никак премьер министр... сомневалась моя мама
- Да, насрать на него. Если плешивое чмо, к величайшей трагедии России, оказавшееся у руля страны - пидорас, то нельзя молчать.
И тут же вспомнилась любимая книжка из забытого нахуй детства. "Сережа" Веры Пановой.
Однажды, сидя на террасе с мамой, - Коростелева не было, - дядя Петя подозвал Сережу и дал ему конфету, большую и редкую - «Мишка косолапый». Сережа вежливо сказал: «Спасибо», развернул бумажку, а в ней ничего - пустышка. Сереже стало совестно - за себя, что поверил, и за дядю Петю, что тот обманул. Сережа увидел, что и маме совестно, она тоже поверила…
- Гы-гы-гы-гы! - засмеялся дядя Петя.
Сережа сказал не сердито, с сожалением:
- Дядя Петя, ты дурак?
Он был уверен, что мама с ним согласна. Но она воскликнула:
- Это что такое! Извинись сейчас же!
Сережа посмотрел на нее удивленно.
- Ты слышал, что я сказала? - спросила мама.
Он молчал. Она взяла его за руку и увела в дом.
- Не смей и подходить ко мне, - сказала она. - Не хочу с тобой разговаривать, раз ты такой грубиян.
Она постояла, ожидая, что он раскается и попросит прощенья. Он сжал губы и отвел глаза, ставшие грустными и холодными. Он не чувствовал себя виноватым; в чем же он должен просить прощенья? Он сказал то, что подумал.
Она ушла. Он побрел к себе и занялся игрушками, бессознательно стараясь отвлечься от случившегося. Его тоненькие пальцы дрожали; перебирая фигуры, вырезанные из старых карт, он нечаянно оторвал черной даме одну голову… Почему мама заступилась за глупого дядю Петю? Вон она с ним разговаривает и смеется как ни в чем не бывало; а с Сережей не хочет разговаривать…
Вечером он слышал, как она рассказывала о происшествии Коростелеву.
- Ну и правильно, - сказал Коростелев. - Это называется - справедливая критика.
- Разве можно допустить, - возразила мама, - чтобы ребенок критиковал взрослых? Если дети примутся нас критиковать - как мы их будем воспитывать? Ребенок должен уважать взрослых.
- Да за что ему, помилуй, уважать этого олуха! - сказал Коростелев.
- Обязан уважать. У него даже мысль не должна возникнуть, что взрослый может быть олухом. Пусть сначала дорастет до этого самого Петра Ильича, а потом уж его критикует.
- По-моему, - сказал Коростелев, - он давно умственно перерос Петра Ильича. И ни по какой педагогике нельзя взыскивать с парня за то, что он дурака назвал дураком.
24 октября состоится всероссийская акция протеста автомобилистов против ублюдочной политики плешивого недоумка.
Плешивую тварь - на фонарь!
- Мама, ну посмотри же, он ведь пидор, в худшем смысле этого слова. Каждое его слово - ложь. Пиздел же, тварь в прошлом декабре, что пошлины на 9 месяцев вводит и что? Ему хоть ссы в глаза, всё божья роса, лишь бы поглубже в карман народный залезть.
- Ну ведь он же как никак премьер министр... сомневалась моя мама
- Да, насрать на него. Если плешивое чмо, к величайшей трагедии России, оказавшееся у руля страны - пидорас, то нельзя молчать.
И тут же вспомнилась любимая книжка из забытого нахуй детства. "Сережа" Веры Пановой.
Однажды, сидя на террасе с мамой, - Коростелева не было, - дядя Петя подозвал Сережу и дал ему конфету, большую и редкую - «Мишка косолапый». Сережа вежливо сказал: «Спасибо», развернул бумажку, а в ней ничего - пустышка. Сереже стало совестно - за себя, что поверил, и за дядю Петю, что тот обманул. Сережа увидел, что и маме совестно, она тоже поверила…
- Гы-гы-гы-гы! - засмеялся дядя Петя.
Сережа сказал не сердито, с сожалением:
- Дядя Петя, ты дурак?
Он был уверен, что мама с ним согласна. Но она воскликнула:
- Это что такое! Извинись сейчас же!
Сережа посмотрел на нее удивленно.
- Ты слышал, что я сказала? - спросила мама.
Он молчал. Она взяла его за руку и увела в дом.
- Не смей и подходить ко мне, - сказала она. - Не хочу с тобой разговаривать, раз ты такой грубиян.
Она постояла, ожидая, что он раскается и попросит прощенья. Он сжал губы и отвел глаза, ставшие грустными и холодными. Он не чувствовал себя виноватым; в чем же он должен просить прощенья? Он сказал то, что подумал.
Она ушла. Он побрел к себе и занялся игрушками, бессознательно стараясь отвлечься от случившегося. Его тоненькие пальцы дрожали; перебирая фигуры, вырезанные из старых карт, он нечаянно оторвал черной даме одну голову… Почему мама заступилась за глупого дядю Петю? Вон она с ним разговаривает и смеется как ни в чем не бывало; а с Сережей не хочет разговаривать…
Вечером он слышал, как она рассказывала о происшествии Коростелеву.
- Ну и правильно, - сказал Коростелев. - Это называется - справедливая критика.
- Разве можно допустить, - возразила мама, - чтобы ребенок критиковал взрослых? Если дети примутся нас критиковать - как мы их будем воспитывать? Ребенок должен уважать взрослых.
- Да за что ему, помилуй, уважать этого олуха! - сказал Коростелев.
- Обязан уважать. У него даже мысль не должна возникнуть, что взрослый может быть олухом. Пусть сначала дорастет до этого самого Петра Ильича, а потом уж его критикует.
- По-моему, - сказал Коростелев, - он давно умственно перерос Петра Ильича. И ни по какой педагогике нельзя взыскивать с парня за то, что он дурака назвал дураком.
24 октября состоится всероссийская акция протеста автомобилистов против ублюдочной политики плешивого недоумка.
Плешивую тварь - на фонарь!