Мозаика событий и логика Великой Революции - 5: о причинах трагедии русской армии
Поле боя с неубранными трупами. Галиция. Сентябрь 1914. ГА РФ
Чем ближе 100-летие Великой Революции тем больше призывов к покаянию как средству искупления «греха революции» и попыток обвинить во всех бедах России в ХХ веке исключительно большевиков.
Что это?Лукавое нежелание посмотреть исторической правде в глаза и признаться в том, что катастрофа Февраля - исключительное творение самодержавия и элиты того времени?
Или попытка свалить ответственность на заблудший русский народ и обосновать реставрацию монархии и тех, кто тогда - 100 лет назад - привёл страну к катастрофе ?
Давайте всё же будем разбираться, держась фактов, и попытаемся понять, кто и за что мог бы покаяться, если бы у них была совесть, чтобы это сделать.
Во первых, очевидно, что кровь начала литься в России не в 1917 году, а много раньше - в 1914 году, когда Россия вступила в бойню, названную мировой войной.
Оставив в стороне вопрос о необходимости участия в войне на стороне Антанты, зададим себе простой вопрос - а насколько Россия и её армия были подготовлены к войне ?
Через три месяца после начала войны ( к декабрю 1914 года) Генеральный штаб русской армии вдруг выяснил, что у России достаточно людей, чтобы бросить их под вражеские орудия и пулеметы, но нет винтовок, и запасы артиллерийских снарядов подошли к концу.
Напомним, что Россия вступила в войну, имея по 1100 снарядов на каждое орудие, Франция -1300, Германия -1500, Австро-Венгрия -500.
Спустя 6 недель после начала войны армии почувствовали нехватку снарядов, винтовок, патронов.
Германия срочно перестроила работу промышленности и с весны 1915 г до осени 1916 года военные не имели проблем в снабжении армии.
Во Франции к середине 1915 года производство винтовок увеличилось в 31 раз, 75 мм орудий - в 11 раз, снарядов - в 14 раз.
Англия подключила к военному производству не только предприятия внутри станы, но и экономику Индии, Канады, Австралии. К апрелю 1915 года производство снарядов выросло в 80 раз, патронов в 80 раз, орудий в 12-15 раз.
Россия оказалась неспособна быстро нарастить производство винтовок, патронов, орудий. Правительство ничего не делало, чтобы перевести экономику на военные нужды. Глава правительства Горемыкин по словам историка Е.В. Тарле «усвоил окончательно ( и при каждом удобном случае высказывал) стройную теорию, что война вовсе его и не касается не его, ни совета министров в целом, а касается лишь государя императора, военного министерства и верховного главнокомандования».
Ставка наблюдала стремительное сокращение резервов и посылала в войска приказы экономить боеприпасы. В войсках такие приказы воспринимали с недоумением. Характерна запись начальника штаба Юго-Западного фронта генерала Н.И. Иванова на телеграмме начальника Генерального штаба, генерала Н.Н. Янушкевича от 29 сентября 1914 года о невозможности прислать снаряды: «Печальное сообщение. Не было бы и нужды с такой подготовкой втягиваться в войну».
В ноябре-декабре 1914 войска были вынуждены сражаться, имея всего по 25 патронов на винтовку, а потребность в снарядах удовлетворялась на 25%. Винтовок катастрофически не хватало.
Генерал А.Н. Куропаткин в своём дневнике 27 декабря 1914 года записал.:
- Приехал А.И. Гучков [председатель комиссии Госдумы по обороне] c передовых позиций. Очень мрачно настроен. Виделся с ним сегодня. Много рассказывал. С продовольствием не справляются в армии. Люди голодают. Сапог у многих нет. Ноги завернуты полотнищами. А между тем масса вагонов с сапогами стоят, затиснутые забитыми станциями. Вожди далеко за телефонами. Связи с войсками не имеют. Убыль в пехоте и, в офицерах огромная. Есть полки, где несколько офицеров. Особенно тревожно состояние артиллерийских запасов. Читал мне приказ командира корпуса не расходовать более 3-5 снарядов в день на орудие. Пехоте осыпаемой снарядами наша артиллерия не помогает. Укомплектования не своевременны. Одна стрелковая бригада не получала укомплектования три месяца. Во время боев [под Лодзью], когда германцы прорвались из мешка, на правый фланг прислали укомплектование 14000 человек без ружей.
Верховная власть, не желая уронить престиж русской армии скрывала и от союзников и от своих подданных истинное положение дел.
Британский военный атташе в России генерал Альфред Нокс писал:
- Если генерал Сухомлинов [военный министр правительства России] побеспокоился бы правильно оценить истинное положение вещей в конце сентября, то он бы узнал, что боевых припасов хватает всего на два месяца войны, и он сразу предпринял бы действительные меры для помещения нужных заказов за границей … В середине октября генерал Кузьмин Караваев, старый и уважаемый человек, подавленный ответственностью, которую он нёс как начальник Главного артиллерийского управления, на докладе у генерала Сухомлинова заплакал, заявив, что Россия вынуждена будет окончить войну из-за недостатка в снарядах. Военный министр ответил ему: "Убирайтесь вон ! Успокойтесь !".
И заказы за границей не были сделаны.
В начале 1915 года русское правительство всё же заказало на британских заводах «Виккерс-Армстронг» 5 млн. снарядов, 1 млн. винтовок, 1 млрд. патронов, 8 млн. гранат. Однако, намеченная на март 1915 года отгрузка была сорвана, заказ не был выполнен в срок. Причём русских даже не сочли нужным предупредить об этом заранее.
Французский посол Морис Палеолог 18 декабря 1914 года имел откровенный разговор с начальником Главного управления Генерального штаба генералом Михаилом Алексеевичем Беляевым, который сказал:
- Наши потери колоссальны. Если бы мы должны были только пополнять наличный состав, мы бы его быстро заместили, там у нас в запасе есть более 900000 человек. Но нам не хватает ружей, чтобы вооружить и обучить этих людей … Наши кладовые почти пусты. С целью устранить этот недостаток, мы купили в Японии и Америке миллион ружей и мы надеемся достичь того, что будем на наших заводах выделывать их по сто тысяч в месяц. Может быть Франция и Англия также смогут уступить нам несколько сот тысяч …. Что же касается артиллерийских снарядов, наше положение не менее тяжёлое. Расход превзошел все наши расчеты, все наши предположения. В начале войны мы имели в наших арсеналах 5 200 000 трёхдюймовых шрапнелей. Все наши запасы истощены. Армия нуждалась бы в 45000 снарядов в день. А наше ежедневное производство достигает самое большее 13 000; мы рассчитываем, что к 15 февраля достигнем 20 000. До этого дня положение наших армий будет не только трудны, но и опасным. В марте начнут прибывать заказы, которые мы сделали заграницей; я полагаю, что таким образом мы будем иметь 27 000 снарядов в день к 15 апреля и что с 15 мая мы будем их иметь по 40 000 … Вот господин посол, всё что я могу вам сказать. Я ничего не скрыл от вас».
Напомню, что поставки снарядов из-за границы были сорваны и более менее сносное обеспечение войск удалось наладить только в конце 1916 года.
Но в это время армия уже не хотела нести бессмысленные жертвы.
И русская армия, вступив в войну, оказалась перед необходимостью воевать, имея в своем составе практически безоружных солдат и артиллерию без снарядов, против прекрасно вооруженных, хорошо обученных и умело управляемых германских армий.
Стоит ли удивляться громадному числу убитых, раненых и попавших в плен русских солдат и грядущей трагедии постигшей русскую армию на Западном фронте зимой 1914 года и катастрофе летом 1915 года.
Стрелки форсируют вброд речку под Магеровым. Галиция. Август 1914. ГА РФ
Если принять во внимание и другие факторы, такие как разведку положения вражеских войск, штабное планирование, верховное командование и управление войсками, о которых мы поговорим в другой раз - совершенно ясно, что случившееся в этой войне и возникновение революционной ситуации в стране - это закономерный итог царского самодержавия, правящей элиты и системы управления страной.
Другого просто быть не могло.