Трудный день.
У людей есть такой закон: всё, что может испортиться, портится. Собака Гера теперь точно знала, что это истинная правда.
День начинался замечательно. Наконец-то никто никуда не спешил, погода была подходящая, а в заветном Папином рюкзачке нашёлся любимый собаченькой пулер... ну, игрушка такая, кольцо. Как же его здорово ловить, а потом подкидывать кверху носом и снова ловить! А можно ещё погрызть немного. Или поиграть с Папой в перетягивание пулера. Самая замечательная игрушка, даже лучше кукурузины! А потом дома собаке Гере дали вкусного всякого: и печеньку, и рубца сушёного кусочек... И только было довольная и сытенькая псица улеглась под тёплый пледик подремать, как Папа сказал: "Пойдём лапки мыть". "Как так-то? После прогулки же мыли!" - возмутилась собака Гера и уткнула нос поглубже в подушечку. Наверное, Папа ошибся. Или вообще не ей говорил, а... кошичке Васе, например. Или сКоту Сойеру. Ну и что, что они на улицу не ходят, а потому лапки у них всегда чистенькие. Может, в едулечку вляпались. Ведь может же такое быть? Может! А значит... "Вставай-вставай, соня! - Папа недвусмысленно потрепал собаченьку между ушками. - Пойдём в ванну!". Значит, всё-таки это её лапки опять намывать будут? Ой-ёй! Это значило только одно: настало время маникюра. Ужасная, ужасная пытка! "Не хочу!", - прошептала собака Гера и постаралась слиться с кроваткой. Иногда получалось. Например, если рано утром Мама звала на улицу, стоило только очень захотеть - и на кроватке никто собаченьку не видел. Но, видимо, это была такая специальная утренняя магия, днём совершенно не работающая: сейчас вот спрятаться не удалось. И пришлось плестись вслед за Папой на экзекуцию. А потом...
"Ну зачем же я родилась собакой? - думала псиночка, пока Мама обрабатывала ей коготки. - Вот кошкам коготки не стригут. И лапы не моют. Насколько же им проще!.. А с другой стороны, они гулять не ходят. А это же скучно: целый день дома сидеть. Всё самое интересное на улице же! И пулера у них нет... Нет, кошичкой я бы быть не хотела. Всё же собакой быть лучше. Вот ещё бы не надо было мыть лапки и терпеть это вжух-вжух по коготочкам!". И она попробовала отобрать лапку. Но Мама была непреклонна: надо - и всё тут. Осталось только смириться и страдать. И грустно думать о том, что нет в мире совершенства, обязательно хоть что-то испортит хороший день: то дождик, то маникюр...
Впрочем, плохое тоже не вечно, и вскоре пытка вжух-вжухом окончилась, в награду за терпение Мама дала вкусные печеньки, а потом ещё приехала замечательная гостья: и почесала, и поцеловала в мокрый нос, и даже поиграла с собаченькой в перетягивание канатика и совсем не боялась грозных рычаний довольного играющего питбуля. А потом настал вечер, и большая нюх-прогулка, и вкусный ужин... "Всё, что может испортиться, портится, - подумала, засыпая, собака Гера. - Но всё, что может исправиться, исправляется. Надо будет Маме с Папой об этом рассказать!". И она правда-правда хотела, но сон пришёл раньше. А во сне было тёплое лето, и много-много пулеров, и самое главное - рядом были Мама и Папа. "Как же хорошо быть собакой! - сквозь сон подумала Гера, прижимаясь спинкой к Маминой ноге. - Как же я рада быть собакой!".
