выбранные сновидения о невозвратной и несчастной любви
*
Снился огромный плакат:
"Херсонский! Прочь от поэзии руки!
Не выкладывай больше стихов в Фейсбуке!"
Как обычно, я достал увеличительное стекло и, опустившись на колени, начал ползать, изучая тротуар. Так и есть! Несколько волосков меха чернобурки, несомненно выпавших из муфты. А вот и обертка от конфеты "Красный мак", примерно семидесятых годов выпуска. Обертка была разглажена, она явно служила закладкой в книге! Внимательно изучив обертку, я обнаружил на ней фрагмент текста "Одесских рассказов" Бабеля.
Элементарно, Ватсон, подумал я и проснулся в слезах.
*
Снилось, что пришел приказ о повышения меня в чине. Теперь я уже не суперпуперфюрер, а супергройсерпурец.
Чтобы отпраздновать это событие я обмотал свою грудь преходящим знаменем Одесской Психушки, а поверх него надел черный эсэсовский мундир, на котором теперь красовалась не одна, а целых три шестиугольных звезды. Я надел орден Ленина, который недавно забрал из химчистки - отмывалась кровь убитого мною председателя колхоза (или распятого мальчика - всех не упомнишь).
И направился прямо к угловому зданию на углу улиц Бабеля и Бебеля. И мне почудилось, что сам Майор Валерьевич приветственно махнул мне рукой из окна - мол, заходи к нам на допрос!
Одесская Интеллигенция! Неужели ты не любуешься мной в день моей славы!
*
Снилось, что бывший король Румынии Михай приехал в Одессу, остановился в грант-отеле Транснистрия, что на углу улиц Антонеску и Чаушеску, и немедленно требует меня к себе.
Я прибыл в униформе румынских оккупационных войск с тремя шестиугольными звездами и орденом Дружбы всех народов, кроме еврейского.
Король приветствовал меня и вручил орден Победы - за прославление румынской оккупации города Одессы.
Ваше величество! - сказал я - неужели Вам не жаль этой уникальной вещи для рядового коллаборациониста, жалкого последыша Степана Бандеры?
Не обольщайтесь! - сказал король - это не более чем дешевая копия, сделанная в свое время в Китае. Сталин обманул меня! И слеза скатилась по его щеке.
- Зато Путин! - продолжил король - Он встретился со мной и вручил мне медаль к семидесятилетию Победы. Никакой подделки! Настоящий медно-никелевый сплав!
И, вытащив медаль из внутреннего кармана фрака, Михай поцеловал ее.
*
Рассматривая свою красную книжечку, удостоверение КГБ, Майор Валерьевич любил повторять: пока тираж красных книжечек не превысит тираж интересных книжек, не будет нам покоя, зато будет работа!
*
С утра поехал с Люсей на Седьмой Километр пополнить гардероб смирительных рубашек. К контейнеру, куда завозят этот товар, всегда - огромная очередь, нужно занимать ее часа за два до открытия. Выдают по одной рубашке на одни руки. Еще не факт, что достоишься и будет твой размер.
И качество товара не то - стоит поднапрячься, и рубашка буквально разлезается по швам...
Нет, что ни говори, а при советской власти смирительные рубашки были куда прочнее!
*
Снилось, что я пришел купить охапку сахарного тростника в лавочку "Мыслящий тростник и другие постколониальные товары", которую, как известно, на Дерибасовской открыли братья Кастро, оба, Фидель и Рауль.
Дверь в лавку была заперта. Я постучал. В ответ раздалась автоматная очередь. С криком "Че Гевара!" я побежал по направлению к Соборной площади. И - о чудо! - вместо собора стояла мечеть, точная копия одесского ЖД-вокзала, только минаретов было не четыре, как на вокзале, а целых шесть.
И призыв муэдзина "Чемодан -вокзал -Дубай" вернул меня к реальности.
*
Снилось, что пошел в ближний обменник на улице Антонеску - поменять оккупационные карбованцы ровенского банка на твердые рейхсмарки перед берлинским литературным фестивалем. Но в обменнике были только румынские леи короля Михая. Пришлось обменять пару сотенных по невыгодному курсу. По дороге домой напевал одесскую песню в румынском варианте:
с добрый утром, тетя Хая - ай-яй-яй,
вам приветик от Михая - ай-яй-яй.
И румынский патруль пропустил меня, не проверив документов.
Проснулся в слезах.
*
Снилось, что в ресторане "Фронт Новороссии" я заказал блюдо "распятый мальчик". Все съел, а гвозди из стоп и ладоней обглодал и аккуратненько-аккуратненько сложил на краю тарелки.
Потом встал, одернул китель наследственного эсэсовского мундира с шестиугольной звездой и орденом Ленина и вышел, не заплатив. Охранник погнался за мной, как мир за Григорием Сковородой, и не догнал.
*
Никогда Штирлиц еще не был так близок к провалу.... Собственно почему близок? Да, меня разоблачили. Но нужно быть мужественным! И я надел свой мундир суперпуперфюрера (или юберменша? - вечно я все путаю) сшитый из половинок румынского и немецкого, прикрепил орден Ленина, который я снял с трупа убитого мною партизана (или председателя колхоза? всех не упомнишь), железный крест, украшенный золотыми шестиугольными звездами, фуражку с двуглавым орлом, сжимающим в лапах свастику (кажется я опять что-то путаю) и вышел на Дерибасовскую во всем своем коллаборационистском двуличии. Смотри на меня, Одесская Интеллигенция! "Рупор Одессы", дай мне прокричать в тебя мой любимый нацистский слоган - "Люся понад усе"!
Да! Чуть не забыл! Под мундиром у меня было спасенное мною от декоммунизации переходящее красное знамя Одесского Дурдома Намбер уан.
Снился огромный плакат:
"Херсонский! Прочь от поэзии руки!
Не выкладывай больше стихов в Фейсбуке!"
Как обычно, я достал увеличительное стекло и, опустившись на колени, начал ползать, изучая тротуар. Так и есть! Несколько волосков меха чернобурки, несомненно выпавших из муфты. А вот и обертка от конфеты "Красный мак", примерно семидесятых годов выпуска. Обертка была разглажена, она явно служила закладкой в книге! Внимательно изучив обертку, я обнаружил на ней фрагмент текста "Одесских рассказов" Бабеля.
Элементарно, Ватсон, подумал я и проснулся в слезах.
*
Снилось, что пришел приказ о повышения меня в чине. Теперь я уже не суперпуперфюрер, а супергройсерпурец.
Чтобы отпраздновать это событие я обмотал свою грудь преходящим знаменем Одесской Психушки, а поверх него надел черный эсэсовский мундир, на котором теперь красовалась не одна, а целых три шестиугольных звезды. Я надел орден Ленина, который недавно забрал из химчистки - отмывалась кровь убитого мною председателя колхоза (или распятого мальчика - всех не упомнишь).
И направился прямо к угловому зданию на углу улиц Бабеля и Бебеля. И мне почудилось, что сам Майор Валерьевич приветственно махнул мне рукой из окна - мол, заходи к нам на допрос!
Одесская Интеллигенция! Неужели ты не любуешься мной в день моей славы!
*
Снилось, что бывший король Румынии Михай приехал в Одессу, остановился в грант-отеле Транснистрия, что на углу улиц Антонеску и Чаушеску, и немедленно требует меня к себе.
Я прибыл в униформе румынских оккупационных войск с тремя шестиугольными звездами и орденом Дружбы всех народов, кроме еврейского.
Король приветствовал меня и вручил орден Победы - за прославление румынской оккупации города Одессы.
Ваше величество! - сказал я - неужели Вам не жаль этой уникальной вещи для рядового коллаборациониста, жалкого последыша Степана Бандеры?
Не обольщайтесь! - сказал король - это не более чем дешевая копия, сделанная в свое время в Китае. Сталин обманул меня! И слеза скатилась по его щеке.
- Зато Путин! - продолжил король - Он встретился со мной и вручил мне медаль к семидесятилетию Победы. Никакой подделки! Настоящий медно-никелевый сплав!
И, вытащив медаль из внутреннего кармана фрака, Михай поцеловал ее.
*
Рассматривая свою красную книжечку, удостоверение КГБ, Майор Валерьевич любил повторять: пока тираж красных книжечек не превысит тираж интересных книжек, не будет нам покоя, зато будет работа!
*
С утра поехал с Люсей на Седьмой Километр пополнить гардероб смирительных рубашек. К контейнеру, куда завозят этот товар, всегда - огромная очередь, нужно занимать ее часа за два до открытия. Выдают по одной рубашке на одни руки. Еще не факт, что достоишься и будет твой размер.
И качество товара не то - стоит поднапрячься, и рубашка буквально разлезается по швам...
Нет, что ни говори, а при советской власти смирительные рубашки были куда прочнее!
*
Снилось, что я пришел купить охапку сахарного тростника в лавочку "Мыслящий тростник и другие постколониальные товары", которую, как известно, на Дерибасовской открыли братья Кастро, оба, Фидель и Рауль.
Дверь в лавку была заперта. Я постучал. В ответ раздалась автоматная очередь. С криком "Че Гевара!" я побежал по направлению к Соборной площади. И - о чудо! - вместо собора стояла мечеть, точная копия одесского ЖД-вокзала, только минаретов было не четыре, как на вокзале, а целых шесть.
И призыв муэдзина "Чемодан -вокзал -Дубай" вернул меня к реальности.
*
Снилось, что пошел в ближний обменник на улице Антонеску - поменять оккупационные карбованцы ровенского банка на твердые рейхсмарки перед берлинским литературным фестивалем. Но в обменнике были только румынские леи короля Михая. Пришлось обменять пару сотенных по невыгодному курсу. По дороге домой напевал одесскую песню в румынском варианте:
с добрый утром, тетя Хая - ай-яй-яй,
вам приветик от Михая - ай-яй-яй.
И румынский патруль пропустил меня, не проверив документов.
Проснулся в слезах.
*
Снилось, что в ресторане "Фронт Новороссии" я заказал блюдо "распятый мальчик". Все съел, а гвозди из стоп и ладоней обглодал и аккуратненько-аккуратненько сложил на краю тарелки.
Потом встал, одернул китель наследственного эсэсовского мундира с шестиугольной звездой и орденом Ленина и вышел, не заплатив. Охранник погнался за мной, как мир за Григорием Сковородой, и не догнал.
*
Никогда Штирлиц еще не был так близок к провалу.... Собственно почему близок? Да, меня разоблачили. Но нужно быть мужественным! И я надел свой мундир суперпуперфюрера (или юберменша? - вечно я все путаю) сшитый из половинок румынского и немецкого, прикрепил орден Ленина, который я снял с трупа убитого мною партизана (или председателя колхоза? всех не упомнишь), железный крест, украшенный золотыми шестиугольными звездами, фуражку с двуглавым орлом, сжимающим в лапах свастику (кажется я опять что-то путаю) и вышел на Дерибасовскую во всем своем коллаборационистском двуличии. Смотри на меня, Одесская Интеллигенция! "Рупор Одессы", дай мне прокричать в тебя мой любимый нацистский слоган - "Люся понад усе"!
Да! Чуть не забыл! Под мундиром у меня было спасенное мною от декоммунизации переходящее красное знамя Одесского Дурдома Намбер уан.