ИГИЛ (ДАИШ) КАК ИСЛАМСКАЯ РЕФОРМАЦИЯ
О феноменологии ИГИЛ (ДАИШ) уже приходилось говорить (http://boris-yakemenko.livejournal.com/542446.html). Среди прочих особенностей это явление было рассмотрено, как феномен новой религиозности. Сегодня вновь хотелось бы обратиться к этому сюжету, но несколько подробнее.
Начать следует с того, что всемирная история имеет 500-летние циклы, на изломах которых всегда происходят цивилизационные изменения. Середина первого тыс.л. до н.э. стала временем рождения Будды и буддизма, временем, когда жили и действовали выдающиеся иудейские пророки. То есть в это время закладываются и формируются духовные и социальные основы крупнейших цивилизаций. Начало нашей эры ознаменовалось пришествием Христа и стало истоком принципиально новой эпохи, в рамках которой мы существуем и сегодня.
В середине первого тыс.л. н.э. возникает Ислам и вместе с ним рождается новая культура, мировоззренческие и религиозные принципы. В 476 году рушится Рим - опорный столб европейской цивилизации. Европу в это время сотрясают нашествия кочевников, это эпоха окончательного складывания современных славянских этносов. Одновременно в Азии, Африке и Америке исчезают целые империи, например, государство майя.
Еще через 500 лет, накануне окончания первого тысячелетия Европа вступает в переломную полосу, характеризовавшуюся эсхатологическими ожиданиями, катастрофами, потрясениями, названными позднее «кошмаром 1000-го года». Выдающийся французский историк Мишле в своей многотомной «Истории Франции» писал, что происходило «несчастье за несчастьем, разрушение за разрушением. Должно было случиться что-то еще, и этого все ожидали. Заключенный ожидал во мраке темницы, заживо похороненный en pace; крепостной крестьянин ожидал на своем поле, в тени зловещих замковых башен; монах ожидал в уединении монастыря, в одиноком смятении сердца, мучимый искушениями и собственными грехами, угрызениями совести и странными видениями, несчастная игрушка дьявола, упорно кружившего вокруг него ночью, проникавшего в его убежище и злорадно шептавшего на ухо: «Ты проклят!»». В это же время, по мнению Ж.Аттали «две великие империи - китайская и мусульманская - выходят из игры». Из кошмара тысячного года Европа прорывается в эпоху высокой готики XI-XII вв., ставшую временем выдающихся культурных и духовных достижений, что позволило Ч.Гаскинзу, Э.Панофски, К.Бруку и другим крупным западным исследователям Европейского Средневековья именовать это время «Возрождением XII в».
В середине второго тысячелетия н.э. открывается Новый свет, а в Старом свете формируется Протестантизм, рушится Византия - последний осколок Римской империи, центр мировой торговли Венеция утрачивает свои позиции и передает их Антверпену, раскалывается единое религиозное пространство Европы, капитализм окончательно вступает в свои права. В это же время происходит стремительный подъем книгопечатания - к 1500 году в Европе уже было напечатано 20 млн. книг.
Для России эти рубежи также были актуальны. На Руси в XI веке окончательно сформировалось государство, произошел культурный взлет, который можно оценивать по храмам и живописи Владимира, Новгорода, Киева XI-XII веков. Конец XV-XVI веков. это эпоха национального подъема, вызванного падением Константинополя, эсхатологические ожидания, связанные с концом «седьмой тысячи» в 1497 года, брожение в умах (ересь антитринитариев или «жидовствующих»), завершение формирования единого государства, строительство Кремля в Москве. Что происходит сейчас, на рубеже тысячелетий, во всем мире, а не только в России и Европе, объяснять не надо.
Поскольку мы говорим об ИГИЛ (ДАИШ), как о феномене новой религиозности, важно отметить, что мир сегодня переживает время «десекуляризации», «постсекуляризма». То есть происходит возвращение религиозного дискурса в общественную, политическую, медийную сферу. При этом важно понимать, что речь не идет о возвращении в политическую и социальную повседневность традиционных ортодоксальных религий. Эти религии также переживают глубокий кризис и необходимым условием их возвращения, судя по всему, является либо их существенное изменение, либо формирование на их почве принципиально новых религиозных течений, имеющих с прежней религией весьма условную связь. Поэтому, по мнению А.Селигмана и Д.Зильбермана, западный мир сегодня входит в «постреформацию», «постпротестантизм».
Таким образом, ИГИЛ (ДАИШ) становится, о чем уже приходилось говорить, «выражением принципиально новой религиозности, условия для возникновения которой складывались последние несколько десятилетий… Это вовсе не означает, что мы будем иметь дело со старым добрым Исламом, вернувшимся в мэйнстрим. Речь идет именно о формировании принципиально новых религиозных направлений в Исламе, которые будут иметь самую отдаленную, прежде всего терминологическую связь первоисточником». http://boris-yakemenko.livejournal.com/542446.html
То есть мы можем говорить об ИГИЛ (ДАИШ), как о «постисламе», «исламском протестантизме», гораздо более мощном, чем хорошо известный ваххабизм, отразивший реформационные тенденции в Исламе. Ваххабизм в момент своего возникновения отражал стремление к реформам, но не к реформации. Сегодня в ИГИЛ, уничтожающем любые религиозные памятники, в том числе и исламские, эффективно вовлекающем в свою деятельность тысячи европейцев, можно видеть контуры именно религиозной Реформации, адепты которой хотят начать все с чистого листа. Реформация в Христианстве возникла через полторы тысячи лет после Христа и была спровоцирована кардинальными переменами в мире. Возникновением капитализма, книгопечатания, великими географическими открытиями, исчерпанностью готической культуры и другими факторами, о которых говорилось выше. Сегодня, также через полторы тысячи лет после Мухаммада, Ислам также вступает в подобную эпоху, тем более, что созданы все аналогичные христианской Реформации условия. А именно - посткапитализм, Интернет, разрушение традиционных ценностей, европеизация мусульманского мира и т.д.
Возможно, эти реформационные силы еще какое-то время дремали бы, однако толчком к их высвобождению послужила череда искусственных революций, переворотов и войн на Ближнем Востоке, спровоцированных США (ИГИЛ (ДАИШ) впервые заявило о себе в 2006 году). Точно так же в III-IV веках нашей эры в силу целого ряда причин (от нашествия гуннов до климатических перемен) началось великое переселение народов, расколовшее Римскую империю на два типа цивилизаций (Восточную и Западную). Оно привело к возникновению новых этносов и государств, высвободило религиозную и культурную энергию, незадолго до этого вышедшую из катакомб и требовавшую реализации, подвело черту под временем, именуемым в учебниках «Древний мир». Вряд ли кто-то будет спорить, что сегодня мы точно так же вступаем в эпоху, которую условно можно назвать «постновейшее время».
Кроме того, ИГИЛ (ДАИШ), является отражением еще одного процесса. Сегодня мы наблюдаем подъем бывших империй - Польши, Турции, Англии, Испании, России, наблюдаем тоску по прежней форме, то есть по тому, во что можно вписать и чем можно осмыслить и упорядочить нарастающий хаос окружающего мира. Не следует забывать, что арабский Халифат, созданный после возникновения Ислама, также был «империей», включившей в свои границы Среднюю Азию, северо-западную Индию, сеферную Африку, Испанию, южную Италию, Сицилию, Мальту и т.д. Несколько крупнейших государств - сасанидская империя в Иране, Хорезм, Согд, королевство вестготов - пали под ударами арабов. Попытки возрождения этой «империи» мы также сегодня наблюдаем. Причем эти попытки имеют ярко выраженный эсхатологический характер, что обычно характерно для принципиально новых религиозных образований. То есть мы наблюдаем стремление к концу истории, а не к ее началу. Поэтому ИГИЛ (ДАИШ) с такой легкостью крушит памятники - прошлое не имеет для него никакой цены. Также и поэтому выступления ИГИЛ (ДАИШ) носят характер глобального (то есть метафизического) бунта против всего существующего порядка в целом. То есть за принципиально новые условия жизни.
Таким образом, можно предположить, что ИГИЛ (ДАИШ) это новая религиозность, постислам с имперской памятью и понимание этого необходимо для выстраивания эффективной стратегии борьбы с ним.
Начать следует с того, что всемирная история имеет 500-летние циклы, на изломах которых всегда происходят цивилизационные изменения. Середина первого тыс.л. до н.э. стала временем рождения Будды и буддизма, временем, когда жили и действовали выдающиеся иудейские пророки. То есть в это время закладываются и формируются духовные и социальные основы крупнейших цивилизаций. Начало нашей эры ознаменовалось пришествием Христа и стало истоком принципиально новой эпохи, в рамках которой мы существуем и сегодня.
В середине первого тыс.л. н.э. возникает Ислам и вместе с ним рождается новая культура, мировоззренческие и религиозные принципы. В 476 году рушится Рим - опорный столб европейской цивилизации. Европу в это время сотрясают нашествия кочевников, это эпоха окончательного складывания современных славянских этносов. Одновременно в Азии, Африке и Америке исчезают целые империи, например, государство майя.
Еще через 500 лет, накануне окончания первого тысячелетия Европа вступает в переломную полосу, характеризовавшуюся эсхатологическими ожиданиями, катастрофами, потрясениями, названными позднее «кошмаром 1000-го года». Выдающийся французский историк Мишле в своей многотомной «Истории Франции» писал, что происходило «несчастье за несчастьем, разрушение за разрушением. Должно было случиться что-то еще, и этого все ожидали. Заключенный ожидал во мраке темницы, заживо похороненный en pace; крепостной крестьянин ожидал на своем поле, в тени зловещих замковых башен; монах ожидал в уединении монастыря, в одиноком смятении сердца, мучимый искушениями и собственными грехами, угрызениями совести и странными видениями, несчастная игрушка дьявола, упорно кружившего вокруг него ночью, проникавшего в его убежище и злорадно шептавшего на ухо: «Ты проклят!»». В это же время, по мнению Ж.Аттали «две великие империи - китайская и мусульманская - выходят из игры». Из кошмара тысячного года Европа прорывается в эпоху высокой готики XI-XII вв., ставшую временем выдающихся культурных и духовных достижений, что позволило Ч.Гаскинзу, Э.Панофски, К.Бруку и другим крупным западным исследователям Европейского Средневековья именовать это время «Возрождением XII в».
В середине второго тысячелетия н.э. открывается Новый свет, а в Старом свете формируется Протестантизм, рушится Византия - последний осколок Римской империи, центр мировой торговли Венеция утрачивает свои позиции и передает их Антверпену, раскалывается единое религиозное пространство Европы, капитализм окончательно вступает в свои права. В это же время происходит стремительный подъем книгопечатания - к 1500 году в Европе уже было напечатано 20 млн. книг.
Для России эти рубежи также были актуальны. На Руси в XI веке окончательно сформировалось государство, произошел культурный взлет, который можно оценивать по храмам и живописи Владимира, Новгорода, Киева XI-XII веков. Конец XV-XVI веков. это эпоха национального подъема, вызванного падением Константинополя, эсхатологические ожидания, связанные с концом «седьмой тысячи» в 1497 года, брожение в умах (ересь антитринитариев или «жидовствующих»), завершение формирования единого государства, строительство Кремля в Москве. Что происходит сейчас, на рубеже тысячелетий, во всем мире, а не только в России и Европе, объяснять не надо.
Поскольку мы говорим об ИГИЛ (ДАИШ), как о феномене новой религиозности, важно отметить, что мир сегодня переживает время «десекуляризации», «постсекуляризма». То есть происходит возвращение религиозного дискурса в общественную, политическую, медийную сферу. При этом важно понимать, что речь не идет о возвращении в политическую и социальную повседневность традиционных ортодоксальных религий. Эти религии также переживают глубокий кризис и необходимым условием их возвращения, судя по всему, является либо их существенное изменение, либо формирование на их почве принципиально новых религиозных течений, имеющих с прежней религией весьма условную связь. Поэтому, по мнению А.Селигмана и Д.Зильбермана, западный мир сегодня входит в «постреформацию», «постпротестантизм».
Таким образом, ИГИЛ (ДАИШ) становится, о чем уже приходилось говорить, «выражением принципиально новой религиозности, условия для возникновения которой складывались последние несколько десятилетий… Это вовсе не означает, что мы будем иметь дело со старым добрым Исламом, вернувшимся в мэйнстрим. Речь идет именно о формировании принципиально новых религиозных направлений в Исламе, которые будут иметь самую отдаленную, прежде всего терминологическую связь первоисточником». http://boris-yakemenko.livejournal.com/542446.html
То есть мы можем говорить об ИГИЛ (ДАИШ), как о «постисламе», «исламском протестантизме», гораздо более мощном, чем хорошо известный ваххабизм, отразивший реформационные тенденции в Исламе. Ваххабизм в момент своего возникновения отражал стремление к реформам, но не к реформации. Сегодня в ИГИЛ, уничтожающем любые религиозные памятники, в том числе и исламские, эффективно вовлекающем в свою деятельность тысячи европейцев, можно видеть контуры именно религиозной Реформации, адепты которой хотят начать все с чистого листа. Реформация в Христианстве возникла через полторы тысячи лет после Христа и была спровоцирована кардинальными переменами в мире. Возникновением капитализма, книгопечатания, великими географическими открытиями, исчерпанностью готической культуры и другими факторами, о которых говорилось выше. Сегодня, также через полторы тысячи лет после Мухаммада, Ислам также вступает в подобную эпоху, тем более, что созданы все аналогичные христианской Реформации условия. А именно - посткапитализм, Интернет, разрушение традиционных ценностей, европеизация мусульманского мира и т.д.
Возможно, эти реформационные силы еще какое-то время дремали бы, однако толчком к их высвобождению послужила череда искусственных революций, переворотов и войн на Ближнем Востоке, спровоцированных США (ИГИЛ (ДАИШ) впервые заявило о себе в 2006 году). Точно так же в III-IV веках нашей эры в силу целого ряда причин (от нашествия гуннов до климатических перемен) началось великое переселение народов, расколовшее Римскую империю на два типа цивилизаций (Восточную и Западную). Оно привело к возникновению новых этносов и государств, высвободило религиозную и культурную энергию, незадолго до этого вышедшую из катакомб и требовавшую реализации, подвело черту под временем, именуемым в учебниках «Древний мир». Вряд ли кто-то будет спорить, что сегодня мы точно так же вступаем в эпоху, которую условно можно назвать «постновейшее время».
Кроме того, ИГИЛ (ДАИШ), является отражением еще одного процесса. Сегодня мы наблюдаем подъем бывших империй - Польши, Турции, Англии, Испании, России, наблюдаем тоску по прежней форме, то есть по тому, во что можно вписать и чем можно осмыслить и упорядочить нарастающий хаос окружающего мира. Не следует забывать, что арабский Халифат, созданный после возникновения Ислама, также был «империей», включившей в свои границы Среднюю Азию, северо-западную Индию, сеферную Африку, Испанию, южную Италию, Сицилию, Мальту и т.д. Несколько крупнейших государств - сасанидская империя в Иране, Хорезм, Согд, королевство вестготов - пали под ударами арабов. Попытки возрождения этой «империи» мы также сегодня наблюдаем. Причем эти попытки имеют ярко выраженный эсхатологический характер, что обычно характерно для принципиально новых религиозных образований. То есть мы наблюдаем стремление к концу истории, а не к ее началу. Поэтому ИГИЛ (ДАИШ) с такой легкостью крушит памятники - прошлое не имеет для него никакой цены. Также и поэтому выступления ИГИЛ (ДАИШ) носят характер глобального (то есть метафизического) бунта против всего существующего порядка в целом. То есть за принципиально новые условия жизни.
Таким образом, можно предположить, что ИГИЛ (ДАИШ) это новая религиозность, постислам с имперской памятью и понимание этого необходимо для выстраивания эффективной стратегии борьбы с ним.