Морок
Эти заметки я начал писать давно, сначала как короткое эссе по «перестройке» и каждый раз, когда я собирался их отредактировать окончательно, текст начинал и расползаться, и размножаться делением. Казалось, что один вопрос невозможно разобрать без другого и т.д. и т.п. В общем, выросла некоторая амеба страниц на 250, которую я решил не пытаться свести воедино, а опубликовать разными, хотя и взаимосвязанными статьями.
Прежде всего, я писал это для себя, пытаясь разобраться сам. Десятилетия редактирования околонаучных отчетов настолько деформировали мой стиль, что излагать мысли «из головы», а не на наперед заданную тему, я как-то разучился, что и попытался преодолеть. Вышло как-то литературно, поэтому надеюсь это все-таки приятное чтение.
Моя жизнь заканчивается, эти заметки попытка подвести итог почти сорокалетних размышлений, с того момента, как я пришел к выводу о неизбежности распада того явления, которое западные марксисты называли «русский социализм».
Контрреволюции, так же как и революции сначала происходят в умах.
Но снова подымается ветер истории, потому что 21-24.02.22 случилось нечто пострашнее апокалипсиса … для идеалистических и мистических «теорий».
На практике, получил окончательное подтверждение Ленинский закон о неравномерности развития различных стран, что в условиях «развитого капитализма» приводит к переделу ранее поделенного мира.
Началась окончательная проверка Энгельсовского закона о том, что развитее вооружений сделает войны экономически нецелесообразными. На котором так долго почивала «советская верхушка», оттеснив вооруженные конфликты на периферию, и которая так обмочилась от страха, после возникновения высокоточного оружия, что сдала страну даже не попытавшись потороговаться.
История, впавшая в летаргию и торопливо заживо похороненная фукуямами, окончательно проснулась. Пока еще слишком много отходящего, последнего. Но те, кто ее разбудил, очень удивятся, что результаты, которые они получат, как всегда, будут сильно отличаться от тех, на которые они рассчитывали.
Это пока еще ветерок, еще слабый и ласковый, но уже понятно, что скоро его сила будет такова, что он сорвет последние маски.
И поэтому морок проходит.
Это еще не рассвет. Еще далеко. Еще зябко и боязно.
Самый темный час - перед рассветом. Самый холодный, перед тем, как блеснет первый луч солнца. Он еще не осветил это новое «темное царство».
Но уже пала роса. Брезжит. Еще робко, ненадежно, еще не верится.
Но наваждение отступает.
И уже проступают очертания предметов. Все становится на свои места.
Начинает видеться.
Борис РОНИН